Философия для «чайника»

Мрачный командир Космического Легиона Смерти генерал Кранц Штихель расхаживал по командирской палубе звёздного крейсера «Великое Ничто», на которой был построен весь экипаж. — Солдаты мести! — ледяным голосом вещал он. — Среди нас завёлся предатель! В штабе Галактического Союза явно знают обо всех наших перемещениях. Кто-то сообщает наши координаты адмиралу Бамбара Чуфара, и его флот каждый раз поджидает нас у выхода из гиперпространства. Если предатель не признается, то я наделяю себя правом применить самые сильные меры воздействия… — Это не я! — завопил один из солдат, не выдержав грозного, хотя и скрытого под чёрными очками, взгляда генерала. — Ага, вот ты себя и выдал! — заявил генерал, протягивая свою телескопическую механическую руку и указывая на провинившегося пальцем. — Роботы, немедленно арестовать сержанта Ипсилон-78! Лейтенант Дельта-9, примените к нему самую… нет, чрезвычайную меру воздействия! Двое астрономических суток в камере прослушивания, и включите группу «Стальные инфузории»! — О нет! — завопил несчастный Ипсилон-78. — Только не «Стальные инфузории»!!! Только не труб-рок! Можете хоть… — Хватит! — сказал Чип, выдёргивая шнур из розетки. — Ты слишком много смотришь телевизор, Дейл! Надо быть серьёзнее! — Чип прав, — согласился Рокфор. — И надо читать поменьше комиксов. Ты же не узнаёшь из них ничего нового. — Ах, вот как! — нахмурился Дейл. — Вы меня не воспринимаете всерьёз! — Тебя нельзя воспринимать всерьёз! — заявил Рокфор. Вжик прожужжал что-то утвердительное. — Вы не признаёте меня как личность! — Ты ещё не дал повода называть себя личность! — отрезал Чип. — Потому что у тебя вместо мозгов ветер в голове! — Тогда, — замялся Дейл, — тогда… Тогда посмотрим, кто смеётся последним! Гайка сидела в своей мастерской за чертежами, когда Дейл осторожно отворил дверь и просунул в неё голову. — Гаечка, — спросил он, — ты не очень занята? — Очень занята, — сказала Гайка, не отрываясь от чертежей. — Давай, говори, что у тебя случилось? — Они меня ненавидят! Не хотят признавать меня как личность! — сказал Дейл, чуть не плача. — Боже, это кто ещё не признаёт? — удивилась Гайка. — Чип и Рокки. — Да как тебе такое пришло в голову? — спросила Гайка, подойдя к Дейлу и положив руку ему на плечо. — Чип твой самый верный друг, он тебя любит, и Рокки тоже. Мы же одна команда. — Ничего ты не понимаешь! — обиделся Дейл. — Чип сам сказал, что у меня в голове нету мозгов. — Что-то тут не то, — сказала Гайка. — Пойду разберусь. — Давай, — согласился Дейл. — А можно, я пока посижу у тебя здесь? — Пожалуйста, — ответила Гайка. — Только пожалуйста, не трогай дипольную схему с термопарой, потому что я ещё не собрала её. Дейл уселся на краю монтажного стола и принялся ожидать возвращения Гайки. Через пятьдесят секунд ждать ему надоело, и он стал разглядывать мастерскую. Прежде всего он подошёл к стоявшему у стены самострелу, который претерпел некоторую модификацию. Новая ложа Гайкиного арбалета была выточена из пластмассового корпуса ручки. Так было намного легче и даже прочнее. Дейлу ужасно хотелось произвести хотя бы один тестовый выстрел, но он побоялся нагоняя со стороны Гайки и усилием воли удержал себя. Затем внимание Дейла привлёк человеческий журнал, на обложке которого красовался необычного вида космический корабль. «Наверное, это что-нибудь фантастическое!» — подумал Дейл, подбежал к журналу и раскрыл его. Однако ничего похожего на комиксы он не увидел. На обратной стороне обложки были другие снимки того же корабля и короткая заметка: «Корпорация «Локхид» объявила о создании в пятилетний срок прототипа нового космического корабля многоразового использования, призванного заменить морально устаревший «Спейс шаттл». Новый корабль будет выводиться на орбиту без использования ракеты-носителя, вместо которой будет использован проектирующийся суборбитальный самолёт «Торнадо». — Э, — сказал Дейл, — тут только Гайка и разберётся. Ну-ка, посмотрим, нет ли ещё чего… Журнал оказался весьма насыщенным информацией. По старой привычке Дейл просматривал его с конца, считая, что всё самое интересное печатается на последних страницах. В этом журнале он нашёл смешную карикатуру, изображавшую незнакомого политика с пятном на лысине, над которой долго смеялся, хотя и не понял её смысла; рассказ о затерянных храмах в джунглях Индонезии; репортаж о военных действиях в Сальвадоре; интервью с испанским театральным режиссёром; и, наконец, статья, названная: «Дом, который построил философ». Такое название озадачило Дейла. Про дом, который построил Джек, он знал, но о доме философа ничего не слышал. Как и о том, кто такие философы. Новое слово заинтересовало Дейла, поскольку Гайка никогда об этом ничего не рассказывала. В статье говорилось о том, как в Советском Союзе восстановили дом знаменитого философа, который жил двести лет назад и прославился во всём мире. Когда Советы завоевали город, где мыслитель жил и умер, его дом снесли и на том месте построили военный склад. Журналист писал, что в стране, где правят материалисты, философия двухсотлетнего гения не в чести. — Надо будет спросить у Рокки, — сказал Дейл. — Он рассказывал, что был в этом Союзе, когда спасал золотой шлем Александра Македонского. Может быть, он знает, кто такие материалисты. В этот момент в дверь вошла Гайка. Вместе с ней были Рокки и Чип. — Дейл, — начал Чип. — Мы хотим попросить у тебя прощения. — Ах вот как? — встал в позу Дейл. — Сначала безмозглым называете, а потом прощения просите? — Дейл, — сказала Гайка. — Чип и Рокки больше не будут. Верно? Рокки промолчал. Вместо него закивал Вжик. — А, ладно, — махнул рукой Дейл. — Всё равно мы друзья, а друзья должны друг друга любить. Значит, по рукам? — По рукам! — сказал Чип, сопровождая слова соответствующим действием. — Прекрасно! — обрадовался Дейл на весь штаб. — Значит, теперь опять можно читать комиксы? — О, боже! — хлопнул себя по лбу Чип. — Гайка, я этого не выдержу. У него же в голове кроме комиксов ничего нет! — Спокойно, Чиппи, — одёрнул бурундука Рокфор. — Я думаю, Дейл вынес для себя кое-какой урок… — Вынес? — спросил Дейл. — Не помню, чтобы… Ага! — осенило его. — Рокки, а кто такие материалисты? — Материалисты — это последователи философского учения, которое утверждает первичность материи по отношению к духу, — выпалила Гайка и осеклась. — Ой, Дейл, а к чему ты это? — Так просто, — сказал Дейл с лёгким оттенком пижонства. — Вот, читал и… заинтересовался, в общем, философией. Чип расхохотался и упал на пол. — Ой, не могу! Ха-ха-ха! — выдавливал он из себя слова сквозь смех. — Дейл заинтересовался философией! Держите меня! Это не могло не вызвать у Дейла обиды. — Вот видишь, Гайка! — закричал он. — Я же говорил, что Чип меня не уважает! Всё!!! Дейл выбежал в раскрытую дверь и скрылся в спальне. Через минуту он появился с рюкзаком и направился к выходу из штаба. — Прощайте! — гордо заявил он. — Я здесь никому не нужен! Никто не хочет со мной серьёзно разговаривать, никто меня не уважает как личность! Я ухожу! Он вышел и захлопнул за собой дверь. Остальные спасатели бросились вслед, но было уже поздно. Дейл спустился по стволу и скрылся в траве, окружавшей дерево. — Только без паники! — сказал Рокфор. — Дейл обязательно вспомнит о нас и вернётся, вот ещё увидите. А может, — добавил он, немного подумав, — и не вернётся… Как ты думаешь, Вжик? Вжик развёл руками. — Пятый, пятый, я семнадцатый! В районе Центрального парка обнаружен жёлтый «Датсун», следующий по направлению к аэропорту. Номер опознать не удалось, — говорил в рацию полицейский инспектор, сидевший на переднем сиденье патрульной машины. А наверху, у основания мигалки, примостился Дейл, абсолютно не интересующийся погоней. Он меланхолически грыз драже «M&M» и думал только об одном: чтобы забраться в какую-нибудь отдалённую часть города подальше от штаба. — Пятый, «Датсун» разворачивается, — сказал инспектор. — Преследование продолжаю. И он лихо заложил такой разворот, что Дейла сбросило с крыши, и он перелетел через всю дорогу и свалился в полуподвальное окно двухэтажного кирпичного здания, сиротливо стоявшего на углу квартала, с которого начиналась промышленная зона. Дейлу повезло: он упал на пачку старых газет. Правда, при этом поднялась такая куча пыли, что бурундук закашлялся. Когда пыль рассеялась, он осмотрелся вокруг. Освещения было маловато: свет проникал только через узкие полуподвальные окна. Всё помещение было заставлено стеллажами с полками, на которых стояли сотни, может быть, тысячи книг. Другие книги были сложены стопками по углам, и некоторые из них были уже разорваны или разделены на части. Дейл подобрался к одной из стопок и попробовал влезть на верхушку, однако его внимание привлёк вытисненный на корешке самой нижней книги заголовок: «Бонифациус Кэрроу. Философия для начинающих». — Ого! — удивился Дейл. — Знакомое слово. Может, здесь написано, что же такое эта философия, что из-за неё Чип надо мной смеялся? Дейл поднатужился и приподнял край книги, потянув изо всех сил на себя. В следующий момент вся стопка рассыпалась, и бурундук оказался погребённым под кучей книг и их остатков. Спасатель оказался в положении, из которого сам себя не мог спасти. — Спасите! Помогите! — закричал он. Помощь не заставила себя ждать. Через три минуты в книгах образовался просвет, в который глянул пожилой крыс в пенсне. — Молодой человек, — сказал он, — что вас угораздило делать в таком месте? Вы, очевидно, вообразили, что здесь убежище от кошек? — Нет! — сказал Дейл. — Ничего подобного. Я пришёл сюда пополнить свои запасы, то есть — тьфу! — знания. В двадцатом веке порядочный бурундук должен разбираться в философии! Крыс удивлённо повёл ушами. Такой тяги к знаниям ему ещё не приходилось наблюдать. — Простите, молодой человек, — опустил он голову в полупоклоне, — мне совершенно не хотелось вас обидеть. Разрешите представиться: Леонидас Дж. Трайер, смотритель библиотеки. Если вас интересует философия, вам бесконечно повезло, ибо за свои долгие годы жизни в отделе переводной литературы я почерпнул огромное множество знаний… — А скажите, мистер Трайер, — взял Дейл быка за рога, — что такое материализм? — Материализм, — начал смотритель, — философское учение, утверждающее первичность материи по отношению к духу… — Правильно! — обрадовался Дейл. Трайер, услышав это, уронил пенсне. — Я только хотел сказать, что Гайка мне рассказала правильно, — извинился бурундук. — Вы не обиделись? — Нет, всё в порядке, — сказал смотритель. — Если угодно, я принесу вам подставку, и мы займёмся чтением. Проходило время. С помощью своего нового наставника Дейл одолел первый раздел «Философии для чайников». — Никогда бы не подумал, что наука такая интересная, — говорил он. — Прямо голова кружится и всё путается. Чем дальше, тем страньше и чудесатее. Особенно Дейла заинтересовал рассказ Трайера о жизни Диогена, который жил в бочке и средь бела дня искал человека с зажжённым фонарём. — Значит, — сделал вывод Дейл, — Диоген тоже был Спасателем. Интересной показалась ему и идея древних философов о четырёх первоэлементах, составляющих основу всего сущего, но прекрасная теория тут же была разрушена упоминанием, что в настоящее время учёные насчитывают сто шесть элементов и будут создавать всё новые и новые. Но больше всего Дейла заинтересовала буддийская философия, в которой говорилось, что всё сущее на самом деле не существует, что это только наваждение. Особенное выражение для Дейла эта истина нашла в словах Чжуан Чжоу: «Я не знаю, снится ли мне, что я бабочка, или же бабочке снится, что она – это я». — Вот так так! — сказал Дейл, задумчиво почёсывая затылок. — Что же это, выходит, что всё, что я видел в своих снах, на самом деле было со мной, но только в другой жизни? А то, что со мной было на самом деле, тоже мои сны? — Это только кажущееся учение, — сказал Трайер. — Его ещё называют солипсизмом. Но в конце девятнадцатого века материалистической философии удалось блестяще опровергнуть солипсизм, махизм и эмпириокритицизм… — Значит, всё это тоже неправда! — сказал Дейл. — Смотря на чьих позициях стоит автор книги, — ответил Трайер. — На моём веку мне довелось повидать кучу книг, в которых материализм объявлялся вражескими измышлениями и учением антихриста. — От вашего материализма один только большевизм и ничего больше! — послышался сзади чей-то голос, и вышел другой крыс, также пожилой, длинный и тощий, без очков, но с палкой. — Свободу человеку дал бог, и никто другой! — Вы забываете, коллега, — сказал Трайер, — что наши революционные отцы американской республики далеко не всегда придерживались слова Священного писания. Ведь они были по духу вольтерьянцами. — Вольтер не отрицал существования бога! — настаивал на своём оппонент. — Послушайте, — ответил Трайер, — вы же всегда выступали за свободу слова. — Свобода слова — да! — ответил тот. — Но не для таких красно-коричневых негодяев, как вы! — Что? Я коричневый, да? Уже за то, что я проповедую материализм, я коричневый? Да известно ли вам, что большинство фашистских режимов держались на авторитете религии? — завозмущался Трайер, потом замялся. — Может быть, не будем смущать нашего молодого гостя? — О, так у вас уже появился первый ученик! — захохотал сардонически гость. — Рад видеть вас, меня зовут Элиас Шерман. — Он поклонился и сделал изящное движение хвостом. — Хочу вас предупредить, чтобы вы ни в коем случае не слушали этого старого трескуна. Он только и умеет, что призывать всех ломать и ничего не строить. Поглядите на Польшу, Венгрию, Камбоджу: там народ уже сбросил с себя иго красного обмана и повернулся к божественному образу Свободы… — Венгрия не показатель! — поднял к небу палец Трайер. — Мистер Трайер не говорил мне, чтобы я что-нибудь ломал, — развёл руками Дейл. — Так он вам ещё скажет! — закричал Шерман, но Трайер перекричал его: — Не слушайте этого жулика, молодой человек! Он всё время только об этом и болтает, а сам ничего не закончил и не изучал! — Не закончил! Да кто вы такой, чтобы меня учить? — Позвольте! — возразил Трайер. — У меня пятнадцать лет в отделе переводной литературы библиотеки Гарвардского университета! — А у меня — десять лет в архиве Нью-Йоркского отделения агентства ЮСИА! — Оно и видно, — сказал Трайер. — Поэтому, — заявил Шерман, — я делаю всё, чтобы не давать распространяться этой заразе насчёт переустройства мира! — Какого переустройства мира? — спросил Дейл. Его глаза зажглись, как будто он услышал анонс нового продолжения «Звёздных войн». — Мы, материалисты, — сказал Трайер, — учим, что мир несовершенен и смысл жизни человечества в том, чтобы изменить его в лучшую сторону… — Знаем, в какую сторону вы его меняете! — перебил Шерман. — Если вам дать в руки Сахару, то песок станет дефицитом! — Это наглая клевета! — сказал Трайер. — Как вы ни язвите, справедливость всё равно победит! — Сейчас я тебе покажу справедливость! — сказал Шерман, размахнулся своей тростью и со всей силы стукнул ею Трайера по голове. Тот, однако, всё же устоял, набросился на Шермана и они покатились клубком по полу, сваливая попадающиеся на пути предметы и сея крик и клочья шерсти. Дейл смотрел на всё это, потом спрыгнул вниз. — Спасатель не должен стоять на месте, когда кого-то обижают! — говорил он, преодолевая стопку книг. Наконец он добрался к месту «битвы железных старцев». Дейл кричал им, но они не слушали его. Тогда он схватил первый попавшийся тяжёлый предмет (которым оказался корпус от шариковой ручки) и ударил наугад. Обоих стариков разметало по полу. Первым очнулся Трайер. — Благодарю за помощь, молодой человек. Этот старый пройдоха чуть не задушил меня! — сказал он, почёсывая гудящий затылок. — И правильно сделал бы! — прогудел из-за угла Шерман. — Только частная собственность спасёт мир! — Ах, вот ты как?! — стиснул зубы Трайер и начал засучивать рукава. Дейл понял, что будь он или не будь Спасателем, но лучше на всякий случай убираться отсюда. — Спасибо за интересную лекцию, мистер Трайер, — сказал он. — Теперь я знаю, что материя — всё, предрассудки — ничто, а мир нуждается в исправлении. С этими словами он вскарабкался по стеллажу и выскочил в окно. — А ведь я ещё так много не объяснил ему, — сказал Трайер с грустью. — Ох, и наломает же он дров… — Да брось ты, Гайка, — сказал Чип. — Хотя, честно говоря, без Дейла как-то не получается. Он же был заводилой на всех праздниках. — Это вы с Рокфором виноваты, — мрачно ответила Гайка. — Надо было проявить к Дейлу немного больше чуткости. Ну вы же видите, он воспринимает мир по-другому… Чипу было нечего возразить. Особенно сейчас, когда они всей командой усиленно готовились к празднику, на который получил приглашение Рокфор. Общество любителей сыра давно известило своего преданного члена о том, что в конце месяца должен состояться благотворительный вечер «Сыр за мир». Но только сегодня утром стало известно, что участники должны приходить в маскарадных костюмах. Особенно разозлися Чип. — Мне и так неприятно переодеваться, только ради маскировки, — говорил он. — Вот Дейл от этого балдеет… Его бы сюда. Но раз ушёл, так сам пусть расхлёбывает. Придумывать было сложно, но Гайка сказала, что не обязательно сделать что-то конкретное. Чип спросил, что она имеет в виду. Гайка ответила, что достаточно надеть что-нибудь несвойственное… — Тогда мы будем похожи не на шутов, а просто на психов, — сказал Рокки, и все с ним согласились. — Есть идея, — сказала Гайка. — Мы будем изображать роботов. Я могу сделать нечто вроде корпуса… — Все четверо? — спросил Чип. — Я думаю, так не пойдёт. Будем думать дальше. В этот момент в дверь кто-то постучал. Открывать пошёл Чип. — Дейл? — удивился он. — Где же ты был, что делал? — Чип! — сказал запыхавшийся Дейл. — Мы всё делаем неправильно! Мировая цивилизация идёт к гибели! — Да что ты говоришь! — язвительно начал Чип, но Гайка его одёрнула: — Чип, если мы не послушаем Дейла, он опять уйдёт от нас. — Хорошо, — сказал Чип. — Что же ты предлагаешь? — Я слушал двух настоящих философов! — сказал Дейл. — Один говорил, что говорит правду, потом пришёл второй и сказал, что тот говорит неправду, потому что те, кто говорят неправду, говорят, что говорят правду, а тот, который говорил правду, сказал, что говорят неправду не те, кто говорят правду, а он, второй. А второй сказал, что… — Не мог бы ты выражаться пояснее, Дейл? У меня уже в ушах звенит, — перебил его Рокфор. — Одним словом, — закончил Дейл, — никто не знает, кто на самом деле говорит правду, потому что все врут. Так вот: мы Спасатели! И мы должны всегда говорить правду! Разве не так? — Правда, Дейл, — согласилась Гайка. — Мы ведь и так стараемся говорить правду. — Да! — сказал Дейл и стал в позу. — Мы не должны притворяться, не должны лицемерить, не должны размениваться по мелочам и мы должны быть последовательными во всём! — В работе Спасателей не бывает мелочей, — сказал Чип, поправив шляпу. — Прекрасно, — сказал Дейл. — А чем вы это тут занимаетесь? — Готовимся к маскараду, — сказала Гайка. — Дейл, может быть, ты поможешь нам? — К маскараду? — обрадовался сначала Дейл, но что-то его остановило. — Какой может быть маскарад, когда человечество в опасности! — Дейл, перестань городить глупости! — нахмурился Чип. — Надо же когда-то развлекаться, разве не так? — Что-то я не узнаю нашего Дейла, — сказал Рокки. — Тебя же раньше за хвост было не оттащить от разных развлечений! — Теперь я познал истинную сущность вещей! — сказал Дейл. — Вот вы зачем ваш маскарад устраиваете? Вы знаете, зачем? — Потому что нас пригласило общество любителей сыра, — ответил Рокки. — А мы его друзья, — сказала Гайка. — Поэтому мы должны веселиться вместе. Мы хотим, чтобы ты придумал нам костюмы. Как ты думаешь, кем мог бы быть Чип? — Великий философ Чу… цу… — Дейл высунул язык от натуги, — в общем, один великий китайский философ говорил: «Я не знаю, снится ли мне, что я бабочка, или снится бабочке, что она — это я». Одним словом, он ошибался и мы не можем быть никем, кроме себя. — Что? — удивился Чип. — Но это же игра. — Так я и знал! — сказал Дейл. — Вот ты, Рокфор, захотел сыра, а из-за тебя все должны играть в какую-то глупую игру, да? — Что ты, Чип! — сказал Рокфор. — Это же благотворительный фестиваль «Сыр за мир». Каждый принесёт свой кусочек сыра в пользу голодающих мышей Африки. — Страждущим нужно помогать! — сказал Дейл. — А зачем тогда костюмы? — Как это зачем? — спросила Гайка. — Чтобы было веселее! — А разве без костюмов не будет весело? — нахмурился Дейл. — Мне кажется, вы сделались солипсистами! Вы думаете, что всё вокруг такое, как вы себе представляете, а не такое, как на самом деле! — Это как понимать? — спросил Чип. — А вот так! Вы меня ругали за то, что я веду себя несерьёзно, а потом увидели, что я ушёл, и начали сами несерьёзно себя вести! — Дейл! — воскликнул Чип. — Это нельзя сравнивать! Нас же пригласили на праздник. — Всё равно, — сказал Дейл, — вы нарушили как это… логику нарушили. Вот ты, Чип, какой костюм хотел? — Наверное, Шерлока Джонса, — сказал Чип и осёкся. — Вот видишь, Дейл, без тебя мы не могли придумать! Спасибо! — Не за что! — ответил Дейл, скосив глаза в сторону. — Но кто же поверит, что ты Шерлок Джонс? — Но ведь это же игра. Нам не надо, чтобы нам верили. — Так зачем же изображать то, во что не надо верить? — спросил Дейл. Спасатели промолчали. Они не знали, что ответить. — Вот поэтому, — сказал Дейл, — цивилизация и идёт к гибели! Каждый пятый житель развитых стран сходит с ума! А всё потому, что поддаются таким глупостям, как вы сейчас! — Дейл, не болтай глупостей! — сказал Чип. — Может быть, предложить тебе костюм Бэтмена, или какого-нибудь другого борца со всемирным злом? — Осторожно, Чип, — сказал Рокфор. — Как бы ты не испортил всё. — Вот! — сказал Дейл. — Вы опять взялись за своё! Тогда я уйду от вас окончательно! Легко играть борца со злом, а вы попробуйте побороть зло на самом деле! И он ушёл, захлопнув за собой дверь. Чувство ориентировки было развито у Дейла достаточно, чтобы он мог найти библиотеку. Уже вечерело, и библиотека закрывалась. «Самое время для нас, грызунов», — подумал Дейл. В библиотеке было с десяток читателей. Толстый том энциклопедии опирался на стеллаж, перед ним стояли читатели. Некоторые залезали на плечи соседей, кому не хватало места, свешивались с полок. Смотритель Трайер освещал страницы книги карманным фонарём, поворачивая его по мере надобности. Публика собиралась вполне образованная: мыши и крысы, проживающие в архивах, библиотеках и других учреждениях. — Добрый вечер, джентльмены! — сказал Дейл. — О, молодой человек! — радостно откликнулся Трайер. — Мы рады видеть вас в нашей компании! — Позвольте представиться, — сказал один мыш средних лет с умными глазами. — Меня зовут Николас Брайт, я местный эксперт по экономике, живу в статистическом департаменте. А как ваша фамилия? — Зовите просто Дейл, — смутился бурундук. — Мне как-то непривычно, когда меня называют по фамилии. — Извините, — сказал мыш-экономист. — Если не возражаете, мы будем звать вас просто Дейл. Не правда ли, друзья, благородно звучит: товарищ Дейл. — Да, да, — согласился седой мыш с выступающим брюхом, — совсем как в давние романтические времена, восемьсот сорок восьмой год, революционеры… — Кто такие революционеры? — спросил Дейл. Ещё одно новое слово не могло не привлечь его внимания. — Революционеры, — сказал старый мыш, — это борцы за свободу. Борцы за счастье человечества. — Значит, мы, — спросил Дейл, — храбрые Спасатели — тоже революционеры? — А чем вы занимаетесь? — спросил его Трайер. — Мы боремся с преступниками! — гордо заявил Дейл. — И помогаем всем, кто попал в беду! — Этого мало, — сказал толстый старик. — Революционеров самих называли преступниками. Потому что они боролись против несправедливых законов. Их ловили, бросали в тюрьмы, казнили… Дейл зажмурился. Такая перспектива явно была ему не по душе. — …но они всегда побеждали, — продолжал старик, — потому что на их стороне была правда. — А когда они побеждали, — раздался из темноты скрипучий голос, — они тут же перегрызали друг друга из-за куска власти! На освещённый круг вышел Шерман и захихикал. — Вот вы где собрались, сотрясатели устоев! — обвёл он их глазами и захихикал опять. — Ваши революционные фокусы-покусы давно устарели и никому не нужны! В современном мире свобода должна достигаться только на основе консенсуса! — Тут он заметил одним глазом Дейла и добавил: — То есть таким способом, который устраивал бы всех. — Всем не угодишь! — сказал Трайер. — В вашем понимании свободы получается, что воры должны иметь свободу воровать, а куклуксклановцы — свободу устраивать суды Линча? — А почему бы и нет, — заявил Шерман. — Народ сам должен определиться, что он выбирает, а что нет. Выдать каждому по удочке, и пусть делает что хочет! Невидимая рука рынка всех рассудит. — Так, товарищи, — сказал Брайт, — что-то мне не нравится эта «битва железных старцев». Того и гляди, снова подерутся. Давайте-ка лучше разойдёмся по-мирному, пока не поздно. — Учтите мои слова! — сказал Шерман. — Вам никто не верит и не будет верить! — Да как ты смеешь! — закричал Трайер и сделал движение, но старый мыш-историк схватил его за шиворот. Дейл спросил историка: — А эти революционеры — они тоже, что ли, были философы? — Не все, — сказал старик. — Но они боролись за то, чтобы идеи философов о свободе и счастье когда-нибудь воплотились в жизнь. — А они воплотились? — спросил Дейл. — Сам видишь. Равенство вроде есть. Свобода вроде есть. А братства как не было, так и нет. А без него ни равенство, ни свобода не действуют. Такая уж это штука. Вот ты подумай: если бы светлое будущее уже наступило, разве приходилось бы вам защищать униженных и оскорблённых? — Наверное, нет, — признался Дейл. — Так, значит, мы должны изменить мир? — Одним Спасателям это не под силу, — сказал историк. — А мои товарищи сами не хотят изменять его, — сказал Дейл. — Они вместо того, чтобы бороться с преступностью, сегодня на маскарад ушли. А сами ещё смеялись надо мной, что я несерьёзно себя веду. Историк засмеялся. — Ты ещё мало понимаешь в жизни, друг, — сказал он. — Опять эти слова! — возмутился Дейл. — Тогда всё, не нужна мне ваша философия! Теперь я сам себе буду революционер! Зло должно быть уничтожено, и я знаю, с чего начать! — Ну всё! — сказал Толстопуз. — Время не ждёт, вперёд! Начинаем операцию «Домино»! Четвро грабителей взяли на плечо хирургические молоточки, вышли на автобусную остановку и спрятались за мусорным баком. Дождавшись автобуса, они залезли под его днище и таким образом добрались до комплекса складских зданий. Затем они добрались до торчавшего невдалеке вентилиционного колодца. — Вот она, моя новая цель! — сказал Толстопуз. — Ну, вперёд! Шайка Толстопуза попрыгала в колодец. Последним свалился Крот, придавив собой всех остальных. Прошло две минуты. Толстопуз наклонился к трубе и крикнул: — Меппс, Крот, Бородавка!!! Готовы? Ответа не последовало. Толстопуз достал фонарь и посветил внутрь трубы. Внизу не было видно ничего. — Ох уж эти недотёпы! — сказал он раздражённо. — Подумать только, сколько недель я вынашивал свой гениальный план! И они всё так бездарно завалили, причём с первой же минуты! Нет уж, я ни за что не допущу выпуска в продажу электронных игр, которые прославляют моих заклятых врагов — Спасателей!!! Не будь я Толстопуз! С этими словами он полез в вентиляционный колодец, однако через несколько метров обнаружил, что не пролезает в сузившуюся трубу. — Чёртовы трубы, — выругался он, — придётся искать обходной путь… А в это время в складском помещении сидели связанными Меппс, Бородавка и Крот. Вокруг них грозно ходил с игрушечным автоматом бурундук, одетый в гавайскую рубашку и импровизированный красный берет и спрашивал: — Последний раз спрашиваю: отрекаетесь ли вы от преступного образа жизни? — Ни за что! — вопил Бородавка. — Я никогда не буду работать ни на кого, кроме босса! — Да, он нас любит, — поддакнул Крот. — Он каждую неделю выдаёт по конфете! — Крот, — сказал Дейл, — если ты перейдёшь на мою сторону, будешь получать конфету каждый день. — КАЖДЫЙ ДЕНЬ?! — Крот чуть не подавился. Его воображение неспособно было себе представить такую роскошь. — Вот вы мне скажите, — сказал Дейл, — почему вы работаете на Толстопуза? Что вам мешает заниматься нормальными делами? — Ну, вы ещё скажете, — сказал Меппс. — Я родился на вокзале и всю жизнь провёл среди складских воров. Какие ещё нормальные дела? — Могли бы выучиться и работать где угодно, — сказал Дейл. — Хотя бы в библиотеке. — Выучиться… — презрительно фыркнул Бородавка. — Что толку учиться, а потом тянуть лямку за гроши? Меня и так неплохо кормили мои верные пять тузов, пока Толстопуз не пристроил меня в своём казино. — Но вы же никогда не сможете познать истинный смысл вещей! — воскликнул Дейл патетически. — А, — зевнул Бородавка, — опять философия… Как мне всё это надоело. Босс и так уже замучил своими поучениями про этот… как его… моветон. А тут ещё ты навязался на нашу голову. — Я гуманный мститель, — сказал Дейл, — и я обещаю сохранить вам жизнь, если вы сдадитесь и будете работать на Спасателей. — И тогда, — сказал Крот, — мне будут каждый день выдавать конфетку? — Да хоть две! — сказал Дейл. — И ещё обещаю, что тебя никогда не будут бить по макушке, — добавил он, вспомнив Чипа. — Ну, тогда я сдаюсь! — Вот шкура, — сказал Меппс и сплюнул на пол. — За конфеты продался. Дейл развязал Крота. — А теперь, — сказал Дейл, — беги в Штаб Спасателей и зови моих друзей. Скажи им, что вы сдаётесь на нашу с Чипом милость и приведи всех сюда. — Не получится бежать, — сказал Меппс. — Тут только один выход наружу, и там… — Там, — послышался со стороны выхода вкрадчивый зловещий голос, — как ты правильно догадался, Мепс! Там Толстопуз! Жирный кот вышел на свет с той стороны, откуда пролез в засаду Дейл. — Да, это я собственной персоной… О, кого я вижу! Какими судьбами! Подумать только, отправляюсь на склад, чтобы привести в негодность партию электронных игр про Спасателей, а обнаружил живого Спасателя! Толстопуз ходил кругами вокруг Дейла, самодовольно подкручивая ус. Дейл воскликнул: — Беги, Крот! И выстрелил в лицо Толстопузу присоской. Кот отодрал присоску от лица и одним прыжком перегородил дорогу Кроту. — Ах, так? — закричал он. — Ренегат! Ты у меня ещё… Но договорить он не успел, поскольку кто-то крепко укусил его за хвост. Толстопуз подскочил, ударился головой о трубу и покатился кубарем через всё помещение. Пока он приходил в себя, Крот уже удрал. Толстопуз вовремя пришёл себя и увидел Дейла, целящегося из своего автомата ему прямо в лицо. — Свобода или смерть! — кричал бурундук. — Сдаюсь, — ответил толстый кот. — Сдаюсь! — Ага! — триумфально воскликнул Дейл, опуская автомат. — Значит, ты всё-таки сдался, подлый трус! И в ту же секунду был схвачен за шиворот. — Какой героизм, — промяукал Толстопуз, — но мне кажется, ты забыл, что Толстопуз не сдаётся никогда! Что ж, теперь у тебя будет прекрасный шанс присоединиться к сонму погибших за свободу… — Не нравится мне всё это, — сказал бурундук, одетый в костюм Шерлока Джонса. Трое Спасателей стояли посреди складского зала продуктового магазина. Вокруг них жила своей жизнью толпа разнообразных мышей, крыс, бурундуков и прочих обитателей города. Почти все были одеты во что-то странное, выдаваемое за карнавальные костюмы, подчас сделанные с достойной удивления изобретательностью. — Ты прав, Чип. Мне тоже не нравится эта идея переодеваться в какие-то костюмы. Зря я вспомнил о своём путешествии в Западную Африку! — сказал полуголый Рокфор, одетый как вождь племени догонов. — Что вы, успокойтесь! — качнув зонтиком, сказала Гайка, наряженная в синее платье викторианской эпохи. — Это же игра, в конце концов. — Игра… — вздохнул Чип. — Вот мы тут играем, а где-то стонут о помощи. Нет, Рокки, наша сырная благотворительность, конечно, хорошее дело. Но всё же мы Спасатели. Мы должны помогать попавшим в беду здесь и сейчас. А что я за Шерлок Джонс, если мне не дадут расследовать никакого дела? — Ты прав, Чип, — грустно вздохнул Рокки. — Вот если бы тут прямо сейчас объявился бандит, ты бы… — Вы Спасатели? — раздался рядом чей-то запыхавшийся голос. — Рокки, — показал Чип, — кажется, твоё предсказание сбылось! Рядом стоял измождённый Крот, сопровождаемый Вжиком. Он громко и часто дышал и пытался донести какую-то весть: — Там… склад, фабрика… Толстопуз. Электронная игра. Да, Толстопуз. Он это… Дейл нас всех связал. А Толстопуз его. Я сдаюсь. Помогите!!! И Крот рухнул на пол от усталости. — С чего бы это вдруг? — спросила Гайка. — Друзья, похоже, надо отнести его в штаб. Хотя он и бандит, но он сдался. Значит, мы принимаем на себя ответственность за Крота. — Отлично, — сказал Чип и сбросил с себя костюм. — Гайка и Вжик пусть несут Крота в штаб, а мы с Рокки немедленно отправляемся за Дейлом. Я догадываюсь, о каком складе говорил Крот. — Я чувствовал, что что-то должно случиться, — сказал Рокфор. Взяв рейнджермобиль, Чип и Рокфор за десять минут доехали до склада, принадлежавшего фирме, торгующей электроникой. Чипу он был знаком, потому что здесь он помогал Гайке находить детали для её устройств. — Вот сюда, должно быть, и вошёл Дейл, — показал Чип на вентиляционую решётку у входа на склад. — А грабители, очевидно, лезли через вентиляционный колодец. Пошли. Добравшись до конца хода, Спасатели попали в тот самый коридор, куда выходил вентиляционный колодец. Чип знаком приказал Рокфору затаиться, а сам стал наблюдать. Дейл висел связанным на крюке, пока Толстопуз ходил вокруг него. Мепс и Бородавка безуспешно возились в проходе. — Босс, — кричал Мепс, — ящик не лезет. Что делать? — Разбейте! — кричал кот. — Не бьётся, — возразил Бородавка. — Ну тогда сидите! — рявкнул Толстопуз. — Что толку нам в избиении неодушевлённых игрушек, когда ко мне в руки сам пришёл настоящий Спасатель! Он ещё раз взглянул в глаза Дейлу, подкручивая ус. — Обычно на моём месте спрашивают: «Кто тебя подослал?», но здесь и так всё ясно, — начал Толстопуз. — Поэтому я спрашиваю: как ты узнал, что мы собираемся грабить склад? — Проще простого! — сказал Дейл. — Я решил устранять не последствия твоих преступлений, а тебя самого и твою банду! Мне нужна революция! Поэтому я пролез в твой штаб и подслушал ваши разговоры! — Бородавка, — сказал кот, — кто вчера вечером был на шухере? — Крот, — ответил Бородавка. — Тогда ясно, — вздохнул Толстопуз. — Ну что же, товарищ революционер, готовься к почётной гибели. Да, кстати, а что тебя привело к такой резкой смене деятельности? — У меня благодаря философии открылся взгляд на истинное положение вещей! — сказал Дейл заученную заранее фразу. — Философия! — скривился Толстопуз. — Опять эти грызуны повадились ночевать в библиотеках. А ну, Бородавка! Неси сюда то, что мы конфисковали у нашего героя. Бородавка взял автомат, отнятый у Дейла. — Вперёд! — скомандовал Чип. Рокфор поднатужился, чтобы выломать решётку, однако она не поддавалась. — Эх, — вздохнул мыш, — вдвоём нам не вытолкать. Если бы была Гайка, но она занята Кротом… За ним ведь нужен глаз да глаз… — Что же случилось, Крот? — спрашивала Крота Гайка. — А ничего не случилось. Босс послал нас в трубу, а Дейл нас всех связал… — Откуда же он знал, что вы пошли на этот склад? — Не знаю, — сказал Крот. — А мне дадут конфетку? Дейл обещал, что мне каждый день будут давать по две конфеты. — Ах ты, недотёпа! — рассмеялась Гаечка. — Сейчас, подожди. Она убежала на кухню и через минуту вернулась с пластмассовой коробочкой из-под таблеток, в которую были сложены все имевшиеся в штабе конфеты числом семь штук. — Надеюсь, этого хватит? — спросила мышка. — Ещё бы! — обрадовался Крот и принялся за первый леденец. — Ну вот и хорошо, — сказала Гайка. — Крот, ты знаешь, где тот склад? — Вроде знаю, — ответил Крот. — Возле стадиона и там ещё рядом школа. — Понятно! — сказала Гайка. — Вжик, постереги Крота. Нужно спасать Дейла. Я тоже виновата, что вовлекла его в эту историю с философией. На складе Толстопуз продолжал мучить Дейла. — О, — сказал он, — я вижу, сегодня сама судьба велит мне устроить что-то особенное, такое развлечение, которого ещё не видел свет… — Даже не думай, Толстопуз! — выкрикнул Дейл. — Все развлечения глупы и бессмысленны! А ты преступник, и тебя ждёт неминуемое наказание! — Что я слышу? — удивился Толстопуз. — Дейл говорит, что развлечения бессмысленны? Откуда такие метаморфозы? — Оттуда! — крикнул бурундук. — Это моя философия! — И в чём же она заключается? — спросил кот. — В том, чтобы ничего не выдумывать! — ответил Дейл. — Меня всю жизнь ругали, что я много выдумываю, теперь я и сам не буду ничего выдумывать и другим не дам! — Вот как? — сказал Толстопуз и задумался. Потом он словно просиял: — А не хочешь ли ты, Дейл, поспособствовать борьбе с развлечениями? — А как это? — спросил тот. — Очень просто, — сказал Толстопуз. — Ты поможешь мне уничтожить тираж этой электронной игры. Подумай, насколько благородный поступок ты сможешь совершить: тысячи людей тратят свои деньги и время на эту безделушку, которая не приносит им ничего, кроме пустого удовольствия… — Нет! — сказал Дейл. — Тебе, Толстопуз, моей помощи не дождаться! — Вот как! — поднял Толстопуз свою бровь. — Ну что же, негодный бурундук, ты меня окончательно рассердил. Бородавка! Кажется, наш революционер заслужил себе участь героя! Чип и Рокфор вылезли из запасного выхода и направились к вентиляционной трубе. — Если бы знал, что так получится, — сказал Чип, — ни за что бы Дейла не отпускал! Вечно он нас во что-то впутает. Но едва они добежали до трубы, как увидели лезущую в неё Гайку с арбалетом. — Гаечка! — обрадовался Рокки. — А как же Крот? Ты что, вот так взяла и бросила его? — Крот сейчас объелся конфетами, — ответила мышка. — Он забыл обо всём на свете и спит, как сурок. Некогда рассуждать, надо спешить, Дейл в беде! Спасатели один за другим попрыгали в трубу. — Ну что же, гнусный Спасатель, — сказал Толстопуз, — ты заслужил смерти. Однако история учит нас, что революционеры не должны погибать просто так. Ты заслужил кое-чего большего. Мепс, Бородавка! — Что, босс? — отозвались бандиты. — Вы там уже проломили стенку ящика? — Кажется, проломили уже… — сказал Мепс, стоя посреди вывалившихся из ящика упаковок. — Отлично! — засмеялся Толстопуз. — Тащи сюда эти игры, да побольше! Мы устроим для нашего героя-философа электрический стул. — Босс, — сказал Бородавка, показывая пальцем в сторону ветниляционного отверстия, — кажется, мы опоздали. Смотрите… — А? Что? — Толстопуз судорожно обернулся и увидел прыгающую прямо на него Гайку с арбалетом. Последнее, что он увидел, была выпущенная по нему присоска… — Где я? — спросил Толстопуз, едва очнулся. Он сидел связанным в собственном кабинете на крыше консервного завода. Перед ним стоял Крот и сосал конфету, держа в руках давешний игрушечный автомат. — Мисс Гайка сказала, что мне полагается по две конфеты в день, — сказал Крот, невпопад улыбаясь. — Конфеты надо отработать. Поэтому мне осталось сторожить вас ещё четыре дня… — Идиот! — дёрнулся Толстопуз, но затих. За спиной Крота стоял Мепс и тоже сосал конфету. Увидев это, жирный кот простонал и медленно сполз на пол. Спасатели возвращались в штаб на своём рейнджермобиле. — Хорошо, Дейл, но почему ты решил, что со злом надо бороться в одиночку? — спросил Чип. — Разве мы и так не боремся со злом всем нашим отрядом? — Мне говорили, что преступники появляются потому, что наш мир устроен неправильно! — ответил Дейл. — Надо его изменить, тогда никто не захочет совершать преступления. — Пойми, Дейл, — сказал Рокки, — историю не делают в одиночку. Тем более если ты пытаешься создать собственную философию. Но почему же ты решил, что развлечения пусты? Ты же был у нас главным заводилой. — Вы меня всегда ругали… — начал Дейл грустно, но потом оживился и сказал: — Всё равно философия не для меня. И революция тоже. Мы Спасатели, у нас есть своё дело. Вот и давайте дальше искать, кому мы все вместе сможем помочь! — Так держать, Дейл! — сказал Чип. И все произнесли хором: — Спасатели, вперёд!