— Да, едать же тебя в рот, змейка. — не выдержал я.
Чешуйчатое пресмыкающееся смогло заметить за лилейными интонациями ругань и зашипела, роняя на землю капли яда. Пришлось поумерить свой пыл и продолжить переговоры в более почтительных выражениях:
— Уважаемая, верните вещи, умоляю. Вам они всё равно не по размеру. И нет, я не хочу сказать, что вы толстая. Вы, пардон, гигантская. — метров 50 в длину, если точнее. И клычки у неё с моё предплечье, — Что, как по мне, очень здорово. А я вот совсем мелкий. 166 сантиметров. И больше не вырасту. Ну, прошу, пожалейте недорослика.
— Шшшшшшш. — непонятливо продолжала тварюшка.
А время шло.
— Так. Ладно, я понял. Вам нужнее. Хорошего дня.
Плевать. Отдам Хинате-чан свои штаны и кофту. Неджи меня, конечно, убьёт. Но хоть девушке не придётся предстать в неглиже пред подоспевшим родственником. С такими мыслями я развеялся и передал информацию Источнику, которого становилось всё жальче и жальче.
Везде всё как-то плохо получалось. Ладно, выпили. Но зачем бедокурить-то так?
Я обернулся, бросил ещё один взгляд в сторону голого и покрытого с ног до головы татуировками хокаге, пытаясь понять, во-первых, зачем мы всё-таки к нему попёрлись, во-вторых, зачем он попёрся с нами, и, в-третьих, почему ему так хуёво. Вроде взрослый мужик. Довольно высокий, не слишком лёгкий, к сожалению.
Я так надеялся, когда очнулся среди кучи голых тел, что хотя бы он мне поможет разобраться с последствиями попойки. Разбудил — нежно! — доброго утречка пожелал — скорее вечера уже, — а он, даже глаза не открыв, начал блевать. В основном желчью. А потом отрубился.
За что, Ками-сама, у меня такой устойчивый к токсинам организм? Я, может, тоже хотел валяться в отключке, а не бегать по Лесу Смерти в поисках одежды, растасканной местными любопытными зверушками. Хорошо хоть по домам не всех нужно разносить. Послал двух клонов в деревню — одного к Неджи, второго за Иноичи. Идея-то хороша была. Но девок, блять, одеть сначала надо. Хоть во что-нибудь.
— Спокойно, Наруто. Ты же ученик самого кхе-кхе. Разве можно распускать сопли по такому поводу. Давай, морду кирпичом. Это вообще не ты придумал. И тебя заставили.
В печатях на браслетах были припрятаны запасные футболка и треники. Натянув их на полностью обнажённое тело Хинаты, я, для успокоения души, оттащил её в тенёк под дерево и оставил рядом клона. Тот отряхнул девушку от песка, который прилип ко всей правой половине тела, включая лицо и волосы.
Другой клон проделал все аналогичные действия с Ино, только ему я отдал комплект официальной одежды, что забыл вытащить после возвращения с миссии с Иноичи-саном, а вот, кстати и он. Ну, да. Квартал Яманака открыт, да и находится как раз близко. У клона не возникло проблем с доставкой донесения.
— Смотрю, хорошо погуляли. — мужчина аж присвистнул от восторга.
— Ага. Даже слишком. — кивнул я и решил пока спрятать тела Итачи и Ли за валун, чтобы не шокировать слишком сильно Неджи, что уже тоже приближался. Почувствовал я это благодаря убийственному амбре из чакры и Ки, исходящих с юго-востока.
— Кстати, там вроде как хокаге нашего потеряли. Правильно делаешь, что прячешь. Постарайся с ним не попасться, а то загремишь на нижний уровень. Желательно вообще, чтобы он на своих двоих вернулся в деревню.
— Ага. Понял. Кстати, а можно я у вас что-нибудь из одежды одолжу? — решил воспользоваться я благодушием патриарха Яманака.
Мужчина в это время проводил визуальный осмотр своей дочери. Убедившись, что та всё ещё дышит и даже конечностей остался полный комплект, он поднял её, облокачивая бедовой головкой себе на плечо.
— Что, слабо так по Конохе пройтись? — поглумился блондинчик.
— Это для Итачи. У меня нет ничего его размера.
— Ладно, посмотрю.
— Я с вами клона отправлю, хорошо? — предложил я.
Мужчина кивнул, я создал копию и они поспешили удалиться. Сделать так я решил ещё по той причине, что не хотел оставаться с Итачи под открытым небом и планировал перенести нас к себе в квартиру.
Рядом зашевелились кусты. Это не случилось неожиданно, перемещения Неджи сейчас ощущались болезненно остро. Он как раз оттуда и вылетел. Направился сразу ко мне, а не к Хинате-чан, что характерно. Навис сверху, злобно сверкая белыми глазами и гоняя от злости вспучившиеся на лице вены.
— Твоя принцесса там. — я невозмутимо кивнул в нужную сторону.
— Я не слепой, Узумаки. — напомнил зачем-то сей агрессивно настроенный индивид.
— Рад. Очень рад. Но принцесса-то ждёт. Ей бы сейчас очень помог контрастный душ и водичка. Можно ещё витамином С закинуться. И обезболивающим. — решил попробовать вернуть Хьюгу на путь прагматика.
— Я сделаю всё необходимое, но сначала ты мне объяснишь, почему на тебе из одежды только браслеты. И почему на хинате-саме рваньё, подозрительное похожее на твои обноски.
— Маленький ещё о такой знать. — ляпнул я и получил по лицу.
Уворачиваться не было ни сил, ни желания. Хотя ладно. Просто желания.
Но прилетело очень больно. Даже несмотря на то, что Хьюга обучались стилю мягкой руки, хук этот высокородный засранец тоже поставить успел. Определённо талант.
— Теперь счастлив? — уточнил я, растирая ноющую челюсть.
— Нет.
И прилетело снова. В этот раз я всё же уклонился, но меня ловко поймали за руку, выкрутили так, что кости жалобно затрещали наперебой со связками и мышцами, а потом швырнули лицом в гальку. Следом прилетел очень эмоциональный пинок по печени и ещё один явно метил по яичкам, но их как-то совсем жалко было, так что я решил прикрыть их ногой. По бедру от удара растеклась жидкая боль — Неджи явно планировал разбить пару тех самых. Дальше пришлось устроить игру одного актёра. Заскулив, я свернулся в очень плотный клубочек и горько заплакал.
Сердце у домашнего тирана с комплексом старшего брата где-то ещё осталось. Совсем не по аристократически сплюнув прямо на моё бренное тело, он развернулся, подошёл к дереву, с нескрываемым трепетом поднял тело своей принцессы и свалил, продолжая распугивать несчастных обитателей Леса горящими зеньками.
— Фух. — расслабился я, убедившись, что парень ушёл, и раскинулся в позе звезды, потирая место первого пинка.
Хорошо хоть успел там чакру сконцентрировать. Даже синяка не будет. Внезапно, мне на лицо свалились шмотки. Футболка и шорты. Больше одежды у меня дома вообще не было, так что это для Ли.
Одев его и передав двум клонам, что должны были донести несчастного до его квартиры, я, подкопив природной энергии, подхватил на руки бессознательного, заблёванного хокаге и переместился к себе. Кунай с печатью был установлен так, чтобы я оказывался у себя сразу лежачим в кроватке, так что наша с Итачи поза была не очень целомудренной. Но меня больше волновало головокружение после переноса и эта тяжёлая тушка, с излишне острыми локтями.
Как правильно откачивать человека после попойки я на самом деле знал. Только сам почти не пользовался — само проходило быстрее. Только отоспаться надо. Но вот на Джирайе в своё время натренировался.
Итак, дети мои, учитесь.
Шаг первый — создаём парочку теневых клонов, которые сделают всё за вас.
Шаг второй — выпейте водички.
Шаг третий — ложитесь спать.
Пока мои копии намывали и отпаивали кефиром Учиху, я успел окончательно восстановиться и освободить койко-мусто. Так что хокаге отсыпался в тёпленькой постельке, а не на полу. Я же устроился рядом за кухонным столом и продолжил то, на чём остановился, уходя с головой в руководство по созданию малых статичных искажений вогнутого характера на изменяемых в пространстве-времени поверхностях.
Уже поздно вечером, когда небо потемнело и засияли звёзды, а на плите, в жёлтом свете лампочки на вытяжке, потихоньку доходил ужин, из кровати раздался судорожный вздох и робкий вопрос:
— Где я?
Я поднял взгляд от своих записей, пытаясь рассмотреть в тусклом свете улицы, что проникал сквозь раздвинутые оконные створки, как там Итачи. Он медленно приподнялся и осветил свой угол двумя тусклыми красными огнями.
— А, это ты, Наруто-кун. — послышался облегчённый выдох.
Поднявшись, я подхватил со стола стакан с прохладным лимонадом, подошёл к кровати и, сев рядом с Учихой, протянул ему так нужную сейчас дозу витаминов и воды. Пил он очень медленно. Делал пару маленьких глотков, а потом сидел и дышал.
Я потрогал его лоб, убедился, что лёгкий жар пока держится и, не удержавшись, уточнил:
— И чего тебе так херово?
— Из-за лекарств. Они в сочетании с алкоголем усиливают похмельный синдром. И ещё действенность препаратов снижается. Возможно, у меня случится паническая атака. — монотонно перечислил Итачи.
Я сначала охренел, а потом постарался максимально спокойно поинтересоваться:
— Так а чего же ты тогда с нами бухать пошёл?
— Я испугался.
— Кого? Пьяных подростков? — уже насмешливо уточнил я.
Хотя внутри всё переворачивалось от страха и беспокойства.
— Вы выглядели довольно агрессивно и опасно. — слабо улыбнувшись решил пошутить болезный.
— Ну, да. Такого размазню даже четвёрка нетвёрдо стоящих на четырёх конечностях пиздюков сможет уделать и даже не запыхается.
Мой страх выразился в злости, которую я немилосердно направил на не самого подходящего человека. Итачи едва заметно сжался, а его руки, удерживающие стакан, напряглись и побелели, в попытках скрыть дрожь.
— Эй, ну ты чего? Я серьёзно. Чего ты испугался? Неужели правда так слаб? — уже куда мягче, пытаясь отвлечь его разговором.
— Нет. Боялся, что вы можете пораниться. Или попасть в беду. — прошептал он и посмотрел на меня своими чёрными глазами.
Вглядываясь в них, в поисках дна, я невольно утонул и, будто холодным колючим ветром, меня достали эмоции. Не мои ни разу.
Тревога, вибрирующая в груди и горле. Липкий страх, отдающий в висках и затылке. Дрожащие пальцы, тошнота, ускоренное сердцебиение. Ощутил, но сквозь пелену, разделяющую наши тела в пространстве и разумы — во времени.
Стоило моргнуть и наваждение исчезло. Я вынырнул из темноты, но теперь мне ясно виделись плавающие в ней демоны. В мгновения зачарованного наблюдения за ними, в голове разносились слова старика-извращенца о том, что у всех хоть сколь-нибудь сильных шиноби беды с башкой. И чем они сильней, тем хуже обстановка в сознании.
Вот и ответ на мой вопрос.
Какой нормальный человек будет постоянно всем благожелательно улыбаться, терпеть любые выходки всяких выскочек, со всеми соглашаться, бояться не понравиться первому встречному до нервной дрожи?
Никакой.
Никакой нормальный.
— Очень благородно. — решил я всё же прокомментировать откровения Итачи.
И мысленно сделал пометку «разобраться с моим путешествием по чужим извилинам». Пока же пришлось думать думы на тему моих дальнейших действий. Лучше всего, наверно, было бы сплавить хокаге либо ирьенинам, либо родственникам — то есть тем, кто знает, что делать с приступами, или что там у него.
Моя рука невольно легла на спутанные волосы Учихи, поглаживая и распутывая, с целью успокоить. Тот сначала замер, а потом закрыл глаза и устало сгорбился, наклоняясь ближе. Так стало удобнее, но мой взгляд неотвратимо застыл на трепещущих чёрных ресницах. Не очень густые, но длинные настолько, что роняли тёмные острые тени на скулы, будто множась. Красиво.
— Пахнет вкусно. — нарушил тишину Итачи.
— Это бульоны для рамена доходят. Говяжий и овощной. Хочешь?
— Да, немного.
Во время возни на кухне и тихого, но вкусного ужина, всё также, в свете одной тусклой жёлтой лампочки, я как-то совсем расслабился и решил, что ничего решать по поводу дальнейших своих действий не буду, а оставлю это более компетентному лицу.
— Что дальше планируешь делать? Могу проводить тебя до дома.
Итачи запил таблетки и попросил:
— Можно у тебя остаться? Я сейчас один живу.
— А жена?
— Изуми ушла на миссию по сопровождению.
— Может, тогда к родителям?
— Я… Ты прав. Не стоит злоупотреблять гостеприимством. Спасибо за заботу.
Итачи поднялся, низко поклонился и, кажется, планировал свалить (хорошо хоть оделся). Но вот его демоны мне настойчиво шептали и просили не отпускать. А кто я такой, чтобы игнорировать?
— Стоять.
Получилось резковато, так что Итачи замер мгновенно, даже не дышать перестал.
— Подожди. Из-за меня тебя споили и я чувствую ответственность. Поэтому давай сделаем так, как будет лучше для тебя. Мне не в тягость, если ты останешься на ночь. Но что делать в случае, если тебе станет плохо, я не знаю. И мне показалось, что тебе безопасней сейчас быть с кем-то из близких. Где я не прав? — проговаривать это всё вслух было как-то донельзя странно. Будто с дитём неразумным договориться пытаюсь.
— Всё правильно. Я лучше пойду к родителям.
Ой, бляяяяя.
— Дорогой, я не спрашивал, прав я или нет. Я спросил, где именно не прав.
— Ну, всё нормально, правда. — голос Итачи лишился любых эмоций, да и тот факт, что он продолжал стоять лицом к двери, а к комнате своим чудесным задом, только окончательно убедил меня в том, что дело прямо-таки до хуя грязное. Или даже выше.
Пришлось поднять свою отожравшуюся свежим наваристым раменом тушку, ухватить «дитятко» за край рукава — всё же прикосновения он не очень любит, — и отбуксировать к кровати.
— Можешь не рассказывать. Просто оставайся. Сейчас дам тебе полотенце и бельё. Днём купил на твою персону. Так что цени и изволь, в качестве благодарности, не сильно слюнявить мою подушку.
— Да.
Вот и договорились. Но как же сложно с ним общаться. Вот его брат не стесняется посылать всех неугодных и поступать исключительно исходя из собственных хотелок. Это бесило по своему, но хоть не надо постоянно ссать, что доведёшь человека до истерики. Нет, тихони — страшные люди. Правильно мне мой плут-крёстный говорил, чтобы я не связывался с этим чокнутыми.
Помылось это чудовище в этот раз самостоятельно. В кроватку тоже уложилось без осложнений. Но засыпало очень плохо. То ли мой продавленный матрас под его спинку плохо лёг, то ли мысли покоя не давали. При этом он вообще не шевелился — только дыхание выдавало. Мне же спать пока не хотелось и в свой походный мешок я только для вида лёг и планировал потом по-тихому свалить на прогулку, размять ножки и подышать чуть остывшим ночным воздухом.
Через два часа, когда Итачи всё же срубило, мне уже никуда не хотелось. Меня давно одолело состояние полудрёмы, в котором мысли текли плавно, перемежаясь с яркими полуснами-полувидениями, не лишая возможности наблюдать за внешним миром. Так следом окончательно уснул и я.
Проснулся на рассвете. Тихо свернул и спрятал мешок, сходил в душ (сие мероприятие отличалось особой пикантностью, так как двери в санузел всё ещё не было и не будет, при этом оттуда было видно среднюю часть кровати — хвала Ками, что не верхнюю, где башка находилась, — а вздрочнуть-то по утру надо), потом пошёл заваривать чай и готовить завтрак. Наличие в доме гостя из благородного семейства вынудило меня сварить рис, мисо-суп и пожарить пару кусочков лосося. Хорошо, что я хоть финансами теперь располагаю достаточными, чтобы всё это купить без ущерба для кармана.
Возня на кухне каким-то чудом не разбудила Итачи. Тот дрых под тихий стук посуды, бульканье воды и шипение масла так, будто вообще просыпаться больше не планирует никогда. Закончив, я всё же решил убедиться, что клиент не помер, хотя сонное сопение было слышно отчётливо.
— Просыпайся и посмотри на это прекрасное утро, Итачи. — тихонько сказал я ему, наклонившись.
Ресницы робко дрогнули и спящий красавец открыл свои заспанные глазки, красные и полные козявок. Учитывая ещё и так трогательно натянутое до носа одеялко, можно было предположить, что так же он просыпался лет пятнадцать назад, когда его будила мама и звала кушать. Даже завидно.
— Тебе хлебальце бы умыть, дорогой. Ну и прочими утренними процедурами заняться. Мне сейчас нужно отойти в продуктовый, так что не буду смущать.
Мне в ответ кивнули и совсем не детским хриплым басом пожелали:
— Доброе утро, Наруто-кун.
— Ага. Ну, я пошёл.
— Хорошо.
Срочно покупать было ничего не надо. Только кефир закончился, а его я в последнее время стараюсь всегда держать под рукой. Но вот на обратной дороге мне на глаза попалась вывеска маленького магазинчика со сладостями. Жутко захотелось дораяки, какие в Кагосиме были. Ну и на месте мне вдруг на глаза попались данго. Вспомнилось, что именно их чаще всего приносил нам на тренировки в качестве угощений Итачи, который тогда воспринимался просто старшим братом Саске без всяких сложных дополнений. Неплохо тогда было. Недолго правда.
— Положите ещё данго. Эти и эти, по четыре штуки. Спасибо.
К завтраку Итачи таки сумел привести себя в приличный вид. Только отсутствие на моей жилплощади расчёски портило его старания — на голове у хогаге было натуральное гнездо. Однако с лица пропал отпечаток тревоги и чрезмерного употребления алкоголя. Он даже сумел отодрать с щеки татуировку в виде силуэта грудастой девицы на шесте. Прям посмотреть приятно.
Кушал он, как и вчера, быстро но аккуратно. Даже данго его особо не впечатлили на первый взгляд. Только бесенята в глазищах бесновались от радости, так что я запомнил, что моё дитятко действительно без ума от сладких рисовых шариков.
Да, моё дитятко. Я его помыл, покормил, спать уложил, от бабаек всю ночь защищал.
— Таблетки не забудь. — пробормотал я, откусывая дораяки.
— Да, сейчас. — покивал он и, прервав процесс уничтожения десерта, залез в карман и закинулся своими колёсами.
Хороший мальчик.
Есть лишь одно «но».
— Итачи. — серьёзно сказал я.
Мужчина поднял на меня свои честные очаровательные глазища.
— Нам нужно серьёзно поговорить.
Он неуверенно кивнул, а бесенята в глазах поёжились.
— Я должен рассказать тебе про одну очень важную для человека вещь. Называется «эгоизм». Принято воспринимать сие явление в негативном ключе, однако, без него людям живётся тяжело. Некоторые, чтобы сгладить шероховатости, называют это «гордостью». По сути, эгоизм и гордость есть одно и то же. В малых дозах лекарство, в больших — яд. Я это всё к тому, что ты это по каким-то причинам не употребляешь, а надо бы. Чего лыбишься?
— Прости, Наруто-кун, но ты сейчас ужасно похож на одного моего старого друга. Он мне примерно то же самое говорил, но в других выражениях.
— Подожди. То есть у тебя есть такой заботливый и мудрый друг, а ты со мной торчишь?
— Наши пути разошлись.
— Девушку не поделили?
— Нет. Когда я стал хокаге, он сменил род деятельности и теперь у нас просто нет возможности общаться как раньше.
— Почему?
— Боюсь, не могу объяснить.
Ладно. Конечно. Хорошо. Кто я такой, в конце концов? Всего лишь покинутая единственным сыном мать.
— Не обижайся, Наруто-кун. Просто это засекреченная информация. Расскажу, когда станешь джоунином.
Ага. Щаз.
Бегу и спотыкаюсь, чтобы положить голову на амбразуру. Плевать я хотел на все эти их грязные секретики.
— Не важно. Я вот, что тебе, сопляк, сказать хотел. Нужно уметь говорить «нет». Скажи это сейчас.
— Нет, не хочу. — легко отозвался он.
— Это было слишком просто. — заключил я.
— Потому что моя покорность идёт не от безотказности, а от желания всем нравиться.
— А зачем?
Этот вопрос остался без ответа.
Потому он и крутился у меня в голове с тех пор, как я выпроводил Итачи из своей халупы, на протяжении двух дней, которые, после коротких визитов ко всем остальным своим собутыльникам, я провёл на Мьёбокузане, тренируя режим мудреца.
В этот раз медитация водила меня сначала глубоко внутри сознания, а потом очень далеко от него. Вокруг появлялись и исчезали силуэты, отдалённо напоминающие людей в ярких роскошных одеждах. Я бродил среди них, сам такой же, и спрашивал, зачем надо хотеть всем нравиться. Они жали расплывчатыми плечами, но не так, будто не знают ответа, а будто говорят, что это и так очевидно.
Особенно характерным этот жест вышел у розового сгустка и мне невольно вспомнилась Сакура. Она тоже поначалу хотела нравиться всем. Даже мне. А потом только Саске. Она постоянно напрашивалась на похвалу. У сверстников за счёт новой юбочки или яркого ободка с бантом. У учителей всегда прокатывал вариант с перевыполненной домашкой. Такое поведение особенно ярко контрастировало с тем, как вела себя её лучшая подружка — Ино.
А что на детей может влиять настолько сильно?
Родители.
Вот у Ино батя просто шикарен. Вообще везде. Ей же за пьянку небось вообще ничего не будет.
А вот у Сакуры, как сейчас помню, маман лютая до пизды. Видел её один раз, когда она дочь после совместной миссии забирала. Было это почти сразу по окончании академии. Мне ещё двенадцать, ей уже тринадцать. Мы тогда задерживались. И Сакура нервно упрашивала нашего сопровождающего — в тот раз выдали какого-то сопливого чунина, — чтобы он либо её пораньше отпустил, либо как-то предупредил предков. Ну он и отправил своего грязевого клона с запиской.
Так вот дамочка та, была категорически недовольна вообще всем. Не стесняясь пилила Сакуру, а потом даже на нашего сопровождающего переключилась. Мне тоже перепало. И за видок бомжатский, и за рожу бандитскую, и даже, прости Ками, за наличие пипирки между ног. Бррр.
Короче, родители — это вариант. Итачи же явно домой к ним не хотел.
Внезапно меня вкинуло обратно в тело из-за нахлынувших волной воспоминаний от клона. К нам в гости пожаловал старый пернатый друган. С запиской. От хокаге. Текста нет, так как в качестве приветствия ворон решил клюнуть теневую копию в зад и тот умер, то ли от физических повреждений, то ли от страха, то ли от облегчения.
Своим внезапным эффектным появлением, я отомстил птичке, перепугав её до нервного:
— Ток? КАРРР!
Что можно перевести как: «какого хрена, мать твою?».
— И тебе доброго вечера. Как жизнь?
— Грох. — жалобно.
— Сочувствую. — сочувственно.
Записку мне передали и с любопытством стали подсматривать, что там некоторые эксплуататоры понаписали.
Чунин Наруто Узумаки, просьба срочно явиться в кабинет хокаге для получения миссии.
Хокаге.
— Как-то излишне официально, не находишь? Особенно после всего, что между нами было.
— Кар… ТОК?
— Что? Нет, конечно, пошляк. Просто выпили немного, пообщались. И вообще, нет времени на болтовню. Точнее есть, но давай лучше по дороге. Как думаешь, ничего, если я сейчас верхними путями пойду? Тут же срочно, написано.
Ворон Итачи мне очень нравился. Понятливый, харизматичный, а пёрышки у него… мммм. Прыгая по крышам, я беззастенчиво тискал птица, пока тот кайфовал у меня в руках и иногда забавно поугхивал от тряски.
На первом этаже резиденции творился хаос, но вот вблизи кабинета хокаге все ходили на цыпочках, так что обладателей голосов мне удалось распознать заранее.
— Но кто тогда это сделал, если даже ты не смог найти улики? — удивлённо спросила Сакура-сан.
— Это должна была быть хорошо спланированная диверсия… — отвечал хмурый Саске.
— … либо это дело рук кого-то из твоего клана. Того, кто знает, как правильно скрыть следы, чтобы обладатель шарингана не смог найти. Привет, Наруто-кун.
— Здрасте, Какаши-сан. — поздоровался я.
После этого шиноби обернулись одновременно. То есть этот несвоевременно поседевший узнал о моём приближении заранее. Как мне помнится, джоунин обладал исключительным нюхом и мог различать запахи. Стоит ли считать за комплимент то, что он запомнил мой запах, или это скорее оскорбление?
— Что обсуждаете?
Я поравнялся с старыми сокомандниками и стал с любопытством их разглядывать, а потом перевёл взгляд на Итачи, который хоть и выглядел уставшим, но бесенята мне сообщили, что хокаге всей своей потрёпанной душонкой веселится и не просто так спрятал нижнюю часть лица за руками, сложенными в замок.
— Акт вандализма по отношению к скале. — чуть сдавленно ответил Итачи.
Другие точно его состояния не заметили. Мне же удалось только благодаря новообретённой способности и знанию, на что следует обратить внимание. Вот только ответ меня сбил столку, так как я не ожидал, что меня вызовут так срочно по какому-то сомнительному вопросу:
— Какой скале? — уточнил я.
— Скале хокаге, добе. — закатив глаза ответил Саске.
— И тебе не хворать, теме. — ответил я и продолжил расспросы, — Так а что там с ней не так?
— Кхм. — раздалось от Итачи и он как-то по-особенному уточнил, — А ты разве не заметил. Там появились некоторые, кха-кха, цветовые акценты. — с трудом сохранив невозмутимость, объяснил хокаге. Тем временем его черти уже чуть ли не выпрыгивали из тёмных глубин.
— У тебя опять пневмония, Ни-сан?
— Нет, всё в порядке. Просто что-то в горло попало. Не могу откашляться, Саске.
— Ладно. — с подозрением кивнул злой коп, а потом уже мне пояснил, — Какие-то вандалы разукрасили три дня назад лица хокаге.
— Аааа.
— Только не говори, что не видел, Наруто-кун. Такое сложно не заметить. — добавила Сакура-чан, поглядывая на меня с любопытством.
Я же на это заявление покивал, но мысленно был не здесь, а в той ночи, что отпечаталась в голове довольно условно, но вот что-то про Искусство там точно было, при чём уже при содействии Итачи.
— Да, да. Точно. Видел такое. Но разве в этом есть что-то необычное? Раньше такое вроде каждый год случалось. В канун дня Основателей. — постарался я как-то сгладить углы.
— Всё бы ничего, Наруто-кун, будь это просто вандализм, как раньше. Но в этот раз на лбу Пятого красовалось кандзи оскорбительного содержания. А это уже дискредитация власти. У нас военное поселение и подобные вещи недопустимы. — доходчиво объяснила Сакура-чан.
Ах, вот оно что.
Теперь ясно, почему Его Высочество так горячо настаивал, чтобы Пятого размалёвывал Пятый. Будучи не до конца уверенным, я вопросительно-обеспокоено посмотрел на Итачи. Тот поймал мой взгляд, замер на две секунды и уронил лицо в ладони.
— Не расстраивайся, Ни-сан. Я найду этих кретинов. — тут же решил успокоить брата Саске.
А у меня в это время в ушах прозвучал примечательный диалог:
— Что ты чувствуешь, глядя на свою же гигантскую каменную рожу?
— Пустоту, Котик-сенсей.
— Вот и пиши на лобешнике кандзи «пустоголовый».
— Есть, Котик-сенсей.
О, Ками, да что же это такое? Нужно меньше пить. Вот точно. А ещё с темы было бы лучше съехать. А то Итачи уже, кажется, скоро умрёт, подавившись смехуёчками.
— Это всё, конечно, ужасно, но зачем меня позвали?
— Есть срочная миссия. Ранг В++. Сопровождение. — сразу ответил Какаши-сан.
Его чарующий голос лениво разливался по кабинету Особенно сладко звучала часть по ранг. Прям чувствую аромат денежек. Можно будет купить мраморную говядину. Или вообще барашка. Ногу. Целиком. И наделать пельменей.
— Да, вот твоя копия договора и контракт. — Итачи мгновенно вернул себе самообладание и перешёл на рабочий настрой, протягивая мне две стопочки, — Вы пойдёте вчетвером, но не как команда, а как четверо индивидуально нанятых. Поэтому и контракт заключают все, а не только лидер команды.
Любопытно.
Сопровождение наследного принца страны Полумесяца и его сына из страны Болот в родной дворец. Большая свита, куча багажа, пара наложниц. Неплохо. А-ранг дали наверняка только из-за того, что переться из одного хуево-кукуево в другое. Мне нравится. Я уже даже хотел подписать, но Итачи таки решил оповестить:
— Есть шанс перехода миссии в S-ранг. Согласно донесениям разведки, власть на острове оказалась в руках первого министра, а законного правителя он держит в заложниках. При этом там были замечены джоунины из страны Воды. Они могут напасть на караван.
Я тут же отодвинул контракт подальше и не смог воспринимать его иначе, как путёвку в крематорий. Ну уж нет, спасибо. В-ранг мы едим, А-- тоже, а эти ваши эски несъедобны, я лучше буду голодать и добывать пропитание на четвёртом полигоне, чем полезу в пасть тигру.
— Трусливый котёнок. — насмешливо прокомментировал мою реакцию Саске.
Интересно, а что это за зацикленность у Учих на котах? Может всегда мечтали, но есть аллергия на шерсть?
— У меня недостаточно опыта для выполнения столь ответственных миссий. — сообщил я Итачи и уже хотел свалить, но меня буквально пригвоздили к полу тихим, но дохрена опасным:
— Стоять.
Я очень нескоро понял, что это был голос Итачи. Тот смотрел на меня строгим взглядом, без капли сострадания или сочувствия. Только ледники и пустота. Даже черти разбежались.
— Подписывай.
А и в самом деле, кто я такой, что бы выбирать? Сверху говорят, жри, значит, надо жрать.
Кривая подпись появилась на нужном месте за секунду до того важного момента, когда я всё осознал и собрался эту бумажку сожрать, но Учиха старший мои намерения прочитал по мимолётным сокращениям мышц и ловко выхватил контракт, пряча в стол.
— Спасибо, Наруто-кун, что согласился взяться за это сложное дело. — Итачи доброжелательно улыбнулся, черти радостно плясали. Шалость, блять, удалась.
— Это было бесчестно, Итачи-сан. — возмущённо выдохнул я.
— Так я теперь «сан»? — ухватился он за самое важное.
— Если посмеете провернуть что-то подобное ещё раз, я… я… вы… да, вы «самой» станете. — пробурчал я.
И что-то вдруг стало стыдно.
Итачи смотрел тепло, а вот у Сакуры-чан и Саске-теме точно появилась парочка вопросом. Но какое мне до них дело, когда мой мальчик вырастил зубки.
— Всю необходимую информацию вы можете узнать из договора. К нему же прикреплены дополнительные сведения. Отправляться нужно немедленно.
— Да, хокаге-сама. — уважительно поклонился Какаши-сан.
То же сделала Сакура-чан. Теме кивнул брату на прощание. Ну, а я, тайком утирая слёзы счастья, просто свалил.
