Плохая идея.

Горечь оседает где-то в глубине от ярко вспыхнувшего в сознании воспоминание о Меропе Гнотт. Последнее видение её заплаканного лица, вызывающего сожаление и сострадание ещё с первой встречи в думосборе. Немного неуклюжая, но научившаяся бороться со своими страхами, по сути, наивная девочка не выросшая из детских сказок о любви и прекрасных, добрых принцах… Как же тяжело. Выпущенная в порыве тьма, всегда возвращается, ударяя бумерангом в спину. Она не щадит и снова и снова давит на пробитую в душе брешь вытягивая тела жизнь. Самоуничтожение. Ветер доносит запах дыма и в душном послезакатном сумраке становится невозможно дышать. Мир становится слишком чётким в редких мазках алого. «Урод» - почти родное с детства, почти второе имя… «Убийца» - знали бы вы, на сколько правы ваши слова! А напротив, стоит он, с опущенной палочкой и не понятно, что за мысли бродят в его склонённой к плечу голове. Знакомый жест из прошлого, выточенный в сознании тонкой девичьей шеей, счастливой улыбкой и растрёпанными с утра волосами. Брезгует ли он коленоприклонным перед ним. - Знаешь о чём я думаю, стоя у её могилы? – Листва шуршит под ровным шагом и тень заслоняет падающий луч заката. Голова невольно склоняется ниже, к земле, туда где ей самое место. Трудно поверить что он был на могиле своей матери. – Тогда я поклялся отомстить. И держу своё слово. Недолгая пауза давит на сознание, размывая реальность. Пощёчина разбивает губы в кровь. Провинившийся падает в пыль, сглатывая кровь. Перед глазами оказывается подол чёрной мантии. Её хозяин небрежно откидывает ткань рукой и приседает, отмахнувшись от поднятой пыли. - И я мщу. – Голову ожигает болью и в чужой руке, вероятно, останется немалый клок чёрных, как смоль волос. – Каждому из них. Прохладные пальцы сжимают подбородок, пристальный взгляд вынуждает неотрывно смотреть в винного цвета глаза. Маги и магглы, это мусор, отнявший будущее, ещё не родившегося ребёнка. Прокляли устами отца в утробе матери. - Том… - Не смей называть меня так. – Тёмный Лорд едва слышно шипит, крепче удерживая подростка, чья душа в прошлом была воплощением Томаса Реддла старшего. – Гарри. Как приятно будет, стереть в порошок ненавистную личность дважды. Избавится от него, случившегося как ночной кошмар, явившийся наяву в час полуночи тридцать первого июля. И уже много позже, после бессонных ночей, в резиденцию явится юный Снейп с вестью о пророчестве. Смертный, убитый ненавистным сыном вернулся, чтобы отомстить, низвергнуть и стать победителем, героем магического мира. Но судьба, как рулетка в казино - непредсказуема. Все о чём жалел лорд Воландеморт, это не проигрыш в Годриковой впадине, а невозможность насладиться унижением того мерзавца, что назывался его отцом, когда родственники называли его уродом… И сейчас всё совсем не так, как хотелось. Выродок, не вспомнил себя прежнего, а лишь проникся и ужаснулся нюансами своей прошлой жизни. Это отнимало у Лорда Судеб большую часть удовлетворения местью, словно вырвали из под носа и покрутив перед глазами выбросили желаемое в небытие. И это после стольких лет ожидания, беспрестанно лелеемой ненависти к отцу и желания вновь оборвать ненавистную жизнь. Но Гарри Поттер – Это Гарри Поттер, видимо сама магия над ним не властна. И это выводит из себя. Он просит прощения! Он молит о прощении на коленях! У своего убийцы! Он должен молить о пощаде, а не каяться в грехах, он должен был умолять и в страхе пятиться назад, а не стоять на коленях виновато опустив голову! Идиот. На Тома накатывает небывалое спокойствие, волной вымывая злость. Сглаз словно спала пелена. Остаётся только отрешённая, но немного злорадная на грани безразличия мысль: «Значит на всё готов… так, Гарри?» Мальчишка болезненно морщится опираясь на локоть и пытается подняться, с первого взгляда понятно, что память жизней не всевластна и восстановить личность отца Волдеморта не может. И не могла. Значит всё было зря. И Поттеры тоже зря. Стоило убить девчонку до родов и не было бы… мороки. Лорд с усмешкой вспоминает строчку из пророчества, где говориться о выборе равного по силе. Нелепые сравнения сумасшедшего старика о полукровности. Совсем иное стало причиной выбора к кому из детей направиться в первую очередь. Нетерпение подвело. Темный Лорд не щадит своих врагов. Но и врага оказывается не было, был несуразный встрепанный мальчишка, мстящий за свою мать, давшую свою душу смерти в обмен за него. Какая ирония. Поттер все-таки не справляется со своим телом и теряет сознание, так и не поднявшись с земли. И что же делать. « Я на все готов» Отдается тихим эхом в памяти. Голос у него был хриплый и дрожал. «Я на все готов» Интересно сколько раз Дамблдор вынуждал мальчишку говорить эту фразу, что она так легко срывается с его губ. «Я на все готов» …. В холле сыро и темно, промозглый воздух неприятно холодит кожу. Им неприятно дышать, от него остаётся ощущение, как от могильника… изнутри. Рядом на пол падает перемещённый портключом Поттер. Плохая идея. И от неё тоже остаётся осадок… но Том пока не может понять какой именно и что бы это ощущение могло напоминать. Никто, со времён Салазара Слизерина, кроме самого Темного Лорда не ступал в комнаты больших подземелий семьи Слизерин. Никем прежде не найденные, ведущие свои залы, галереи, многочисленные арочные переходы с высокими потолками, под лесами Албании. Факельные огни тускло заиграли на тёмно-зелёной глади мрамора, покрывающего все подземелья от пола до потолка. Открывая немногочисленную витиеватую рунопись на стенах входной комнаты. В подземельях нет ни дверей, ни окон и попасть в них можно исключительно с ведома хозяина дома магическим путём. Реддл каждый раз чувствует себя лучше, возвращаясь сюда. Дом – вот что это за место. И теперь здесь ещё Поттер, которого Том сдаёт на поруки домовому эльфу. Ещё столько дел. Мальчишка гостит подземельях уже неделю. Он часами неподвижно сидит в отведённой ему простенькой комнате, ест что принесут, ложится спать, когда гаснут свечи. Не понятно почему, но владельца подземелий наблюдение за Поттером развлекает. Тот похож на живую куклу. Разве что непримечательная внешность нарушает эстетический баланс и Реддл решает подправить визуальную картину. Гарри, как и прежде, живёт в своём странном ритме, и ничего не замечает. А Темный лорд в очередной раз думает о глупости своего решения на счёт Поттера. Развлекая себя сменой внешности мальчишки, Том удовлетворил свое визуально и эстетически придирчивое эго, но кое-что другое, не мене темное и эгоистичное затребовало к себе внимания почти мгновенно с преображением куклы. Длинные, изящные пальцы вновь мазнули по губам, и Реддл в очередной раз отдернул себя от дурной привычки, переключившись на письменное перо, перебирая и крутя вещицу. На письменном столе, тускло отсвечивая серым, и переливаясь через край белой дымкой, в плоском блюде, замерла картинка с неподвижно сидящим на узкой кровати кукольного вида существом. Тонкий, изящный и хрупкий как фарфор. От героя остались только уставшие зелёные глаза. С веселой обреченностью Реддл соглашается с ещё одной своей манией. Теперь Поттер может выходить из своей комнаты и гулять к малой приёмной, предварительно надев принесённые домовиком вещи. Первого дефиле Реддл дожидался пытаясь унять в себе непривычное чувство … которому снова не смог дать названия. А после вновь убедился, что если дело касается Поттера – лучше просто забыть. Если получится. Мальчишка замирает в проёме от неожиданности. На чайном столике накрыто на двоих. Фрукты, десерт, на белом блюдце серебряной каёмкой его дожидается миниатюрная чайная чашка. Про такие Рон говорил – на один глоток. Гарри не может отвести взгляд от тонких кистей рук удерживающих заварочный чайник. Он не успевает понять как оказывается сидящим в массивном кресле обитом тёмной кожей. Только одно: Лорд Волдеморт наливающий кому-то чай. Сперва Гарри решил что это чашка Реддла, но тот отставив чайник взял в руки другу, не двусмысленно указывая Гарри проделать тоже самое со своей. Парень молча подчиняется. Для Тома эта игра интересна, незнанием визави о маленькой пикантности предстоящей… немного позже, после чая. Обман на грани целомудрия, если речь о Тёмном лорде. Гарри осознаёт что в подземельях не может быть душно, но тем не менее становится труднее дышать. Эмоции покинувшие его на опушке запретного леса, неожиданно напомнили о себе, накатывая волнами страха, нервозности и ожидания… Сознание играет с ним злую шутку, Том что-то говорит, но понять что именно не получается, как бы Гарри не заставлял себя вслушиваться. От этого становится только хуже. А если придётся отвечать? Что делать? Вина накатывает обжигающей волной – снова, снова виноват. Даже выслушать не можешь. Дышать становится невыносимо трудно. Реддл наблюдает, откинувшись на спинку кресла и удерживая ладонями обеих рук свою чашку, лениво поворачивает её из стороны в сторону. Мальчишка не замечает, как роняет на пол свой чай и неподвижно замирает. В тишине проходит несколько минут, за которые Поттер неосознанно бросил на него несколько панических взглядов. Дорогой фарфор едва не хрустнул в его руках, когда мальчишка неожиданно рванул кружевной ворот своей рубашки. Взгляд не пропускал ни миллиметра оголившейся кожи, отмечая линию шеи и ключиц. Том крепче сжимает в ладонях чашечку следя за движением рук Поттера, лишенным какого либо намёка на интимность, понимая, что чай уже не настолько горячий, чтобы от него жгло и сводило пальцы. Тонкие фарфоровые стенки всё же не выдерживают и Реддл вздрагивает от неожиданности. Связь нарушена. Поттер тяжело дышит и буквально растекается в объемном кресле. Подранная рубашка прилипла к взмокшей коже, мальчишка облизывает пересохшие губы, уставившись невидящим взглядом куда-то вбок. А потом Поттер уже сидит верхом на чужих коленях, безвольно открыв шею укусам сменяющимися редкими короткими поцелуями. Он не успевает ничего осмыслить – Реддл накидывает на него словно сеть свою магию и желание. Лорд забавляется со своей зеленоглазой куклой, срывает для себя стоны и ловит губами. Словно в бреду Поттер опирается руками о спинку кресла, приподнимаясь на коленях. Он запрокидывает голову, постанывая и выгибаясь, подаваясь навстречу мужчине, осыпающего его, то ласками, то укусами. Мальчишка трется об Тома, вжимаясь в него бедрами и опаляя сбитым дыханием. И видимо уже совсем не ведая, что творит, целует и покусывает шею Реддла, отзываясь на прикосновения. Лорд стонет когда ошалевший мальчишка вжимается в него всем телом и кусает его губы. Том отвечает более грубо, слизывая кровь – свою и его. Поттер льнёт к оглаживающим и тискающим его рукам и в один момент оказывается лежащим на чайном столике рядом с перевернувшимися тарелками, среди пирожных и конфет. Под рукой размазывается кремовая корзиночка, и он соскальзывает, пытаясь зацепиться, но черный шелк рубашки Лорда выскальзывает из рук. Его ловят, рывком, от чего кружится голова и он безвольно повисает в чужих руках. Испачканные пальчики оказываются поцелованы от самых кончиков и их владелец на мгновение забывает дышать, оказавшись на полу верхом на ком-то, чувствуя своим телом чужое возбуждение. ….. Лорд вздохнул, пытаясь определиться с ощущениями. Взбудораженность… Возбуждение… Ажиотаж… Но мальчишка быстро выдохся и теперь лежит распластавшись по Реддлу. Не стоило ожидать, что желаемое станет явью. Это с самого начала было плохой идеей. От Поттера лучше избавиться. Конец.