Невозможное сочетание. Книга 3. Разгоняющийся калейдоскоп.

POV Наруто. Вставать с кровати после такого… экстравагантного лечения было тяжело. Во-первых из-за боли во всем теле, будто бы меня в каменной дробилке перемололо, а во-вторых из-за некоторого внутреннего опустошения. Даже окончательно проснувшись, я все не как не мог заставить себя пошевелить даже пальцем, бесцельно пялясь в потолок и пребывая в некоторой прострации. Не хотелось ничего делать, не хотелось двигаться, думать… даже моргать. Но со временем эта пустота развеялась и я наконец смог подняться. Подняться и рассмеяться, несмотря на многочисленные ссадины и гудящие мышцы. -Ну Курама… - сквозь боль смеялся я. – А еще меня пускать не хотел… Перед глазами как наяву предстала работа тентаклей, которые истязали нас, окуная в такие глубины боли и вознося на такую высоту оргазма, что и представить было себе нельзя. От этих воспоминаний мой член начал наливаться кровью, а анус несколько раз сжался, отрезвляя меня вспышками боли. Недоуменно проведя пальцем по своему анусу, я не только нащупал края разрыва, но и ощутил еще теплую кровь. -Значит мне это не привиделось… - задумчиво сказал я, глядя на окровавленный палец. Перед глазами вновь предстало воспоминание, как щупальца держат своих вырывающихся пленников и рывками пытаются извлечь утолщения из наших задниц. Рывок за рывком пленники все отчаяннее извиваются, кольца мышц растягиваются, пока в конце концов не лопаются… Долго Курама растягивал и разрабатывал меня. Сначала языком и пальцами, потом постепенно растущим членом с узлом, а под конец и вовсе рукой меня фистинговал, до предела растягивая мое кольцо. И сейчас можно с уверенностью сказать, что сей процесс дошел до кульминации, ибо Курама наконец-то порвал мою задницу. Да, это больно. Возможно даже больнее чем все раны, что я получал до этого… Но это приятная боль, которую хочется испытывать снова и снова, дабы порадовать моего лиса. И вылечить его самостоятельно в следующий раз. На этих словах я даже взгрустнул, ведь по сути подвел своего возлюбленного, когда он во мне максимально нуждался. Тогда бы ему не пришлось в полубезумном состоянии приказывать своему творению, которое вполне могло его убить. Я не хочу причинять Кураме боль. Я хочу заботиться о таком сильном, но удивительно беззащитном лисенке всю свою жизнь. Кормить его, купать, ублажать и исполнять все его прихоти. И ни в коем случае не допускать, чтобы ему было плохо или больно. Но во время экзекуции я видел, как с каждым ударам плетями по телу, по яйцам Кураму выгибало от экстаза, и я осознал… Осознал, что если я люблю, когда мне делают больно, то не из-за самой боли, а из-за того что это приносит удовольствие моему Хозяину. Безусловно, Курама мастерски умеет мешать коктейль из боли и удовольствия, который пьянит не хуже чистого спирта, но вот сама боль не приносила мне удовольствия. Наверное… Но вот Курама это другой разговор, ведь он являлся отпетым мазохистом, для которого любые эротические пытки в радость. Я знал это… Знал, но не осознавал. И лишь после той боли и удовольствия, через которые мы прошли вместе, я осознал одну простую вещь. Чтобы сделать Кураме хорошо, иногда нужно сделать ему больно. Стоило мне только осознать это, как в голове сами собой начала всплывать та информация, что Курама дал мне на Первом Уроке Доминации. И не просто всплывать, как информационная справка, которую я прослушал из праздного любопытства, а как факты, что выстраивали у меня в голове четкую логическую цепочку, как и что делать. -Но мне явно нужно больше информации, задумчиво потер я виски. – Что там Курама говорил о домашнем задании перед следующим уроком? Немного обдумав информацию, я даже с некоторым удивлением осознал, что по сути выполнил его. BD – бондаж. Я бросил Кураму на тентакли, которые его связали. DS – Доминант-Сабмиссив. Ну, что тут сказать. Курама был жестоко задоминирован и, несмотря на все его желание, теперь-то я понимаю, оправданное, оставить меня снаружи, я все равно протолкнул свою точку зрения. SM – Садизм-Мазахизм. Без комментариев. Так что можно идти к Кураме и напрашиваться на второй урок. Конечно, как только в себя приду. И Хинату проведаю, вот. Некоторое время спустя. Проще сказать, чем сделать, только на одни попытки встать у меня ушло минут десять. А все из-за раздувшихся и ставшими фиолетовыми яиц. Поначалу я даже запаниковал, ибо если уж и потерять их, то отдавая в руки одному обаятельному рыжему лису, а не просто так, но дальнейший осмотр меня успокоил. Прислушавшись к своим ощущениям, и я убедился, что боль по капле спадает, а оттенки фиолетового постепенно бледнеют под действием регенерации, а значит через несколько дней мои яйца будут в порядке. Вот только конкретно сейчас я не мог нормально надеть на себя трусы из оставленного тут заранее комплекта одежды, от чего и бесился. Слишком уж болезненно они сдавливали опухшие яйца. В конце концов плюнув на них, я оделся как смог и, ориентируясь на эмпатию, отправился на поиски Хинаты. И чем ближе я подходил, тем больше мне хотелось бежать со всех ног, несмотря на ссадины от кнутов на ступнях и пятках, ибо эмоциональный фон девушки мне ОЧЕНЬ не нравился. А когда я уже подходил к дверям в ее комнату, то чуть было не выбил их своим рывком, ибо оттуда доносился…плачь… -Хината? – чуть приоткрыл я дверь. – Можно войти? Вот только в ответ слышались все те же всхлипы и рыдания. Еще больше открыв дверь, я увидел… Пустоту? Нет, серьезно, комната была хоть и большая, но абсолютно пустая. Голые стены, сделанные из деревянного каркаса со вклеенной бумагой, шкаф из серого дерева, сундук, выполняющий также роль стола… даже у меня в общежитии было и то более уютно. Но мне было не до разглядывания скудного убранства безликой комнаты, все мое внимание занимал лежащий в углу футон, на котором, свернувшись калачиком и укрывшись под одеялком, плакала Хината. В этот момент мне стало наплевать на все. На раны. На нормы приличия. Я просто подошел к футону и сел рядом с ним. -Я рядом… - только и успел сказать я, положив руку на одеяло. И не успел я даже крякнуть, как Хината вцепилась в меня как младенец в мамку и заревела навзрыд. Аккуратно укрыв обнаженную девушку тоненьким одеяльцем и приобняв ее, я начал аккуратно гладить ее по голове, шепча успокаивающие слова. -Они…они… - сбиваясь шептала она. – Так много…кровь… Продолжая слушать ее сбивчивое бормотание своей возлюбленной, я постепенно начал понимать, что произошло с ней. Кровь. Боль. Кишки. Груды смердящих тел, что высились горами и создавали заторы... Все это я видел только мельком, не обращая существенного внимания. Ведь, даже прорываясь сквозь завалы из трупов, на первом месте у меня было спасение Хинаты. А остальное вторично. А она? Этот хрупкий цветок. Эта прекрасная ночная лилия с глазами цвета голубой луны… сейчас была омыта в крови. Ведь именно она отрастила шипы и убила всех врагов, что посмели посягнуть на нее. Убила собственными руками и искупалась в их крови. В том коридоре она прошла то же, что и я, в стране воды, то же что и Саске, когда Итачи вырезал клан. Своеобразная психологическая ломка, которую проходил каждый шиноби, побывавший в более или менее серьезной заварушке. Вот только я и не подозревал, что Хината перенесет такое настолько тяжко, ведь нам в академии несколько уроков отвели на эту тему, а уж в клане дополнительно должны были подготовить. Нет, Хината конечно уже убивала, но одно дело это просто убийство, а другое оказаться в такой смердящей свалке трупов. На скотобойню бы хоть сводили… Но из-за упущения, дурости или откровенного саботажа ее соклановцев мы имеем форменную истерику, вместо обычной прострации. И ведь никто же не знал об этом, иначе бы заранее подготовились к этому испытанию. Тем более такому тяжелому. Ведь только лишь вкусив кровавый и смрадный плод победы потеряла сознание в заполняющимся водой тоннеле, средь смердящих трупов и без видимой надежды на спасение. Есть от чего впасть в истерику. -Тише, тише любимая… - продолжал гладить я ее. – Ты в безопасности, а я рядом. И, вспомнив, как это делал Курама, постарался повторить его трюк, окружив девушку теплом и заботой. И постепенно это начало давать результат. Ее дыхание выровнялось, хватка немного ослабла, а слезы уменьшились. -Н-неджи… - всхлипнула она и чуть было снова не разрыдалась. -Все с ним в порядке, именно он вытащил тебя и помог продержаться до моего прихода. – покрепче прижал я ее к себе и прислушался к эмпатии. – Сейчас он развлекается. И… похож у него появился новый друг. -Брат! – чуть ли не закричала Хината и снова разревелась. И, прежде чем я снова начал ее успокаивать, Хината начала говорить. Захлебываясь слезами Хината начала рассказывать историю своей жизни. Историю о хрупком аленьком цветке, который каким-то чудом смог пробиться через снега на обдуваемых злым холодным ветром ледяных скалах. Так бы и погиб этот цветок в этом царстве холода и ледяного света, превратившись в очередную ледяную статую, прекрасную, но такую холодную, если бы не единственный теплый лучик света в этом холодном царстве. Неджи. Именно он поддерживал и заботился о своей любимой младшей сестренке, для которой стал лучиком надежды и тепла. Казалось бы, так будет всю жизнь, и Хината уже в далеких мыслях даже начала задумываться об именах их будущих детей, но жизнь в очередной раз показала свою стервозную натуру. Перед поступлением в академию куда-то исчез дядя Хизаши, а так же по нему начали гулять очень нехорошие слухи. Но самое плохое, это то, что единственный лучик света в ее темном царстве начал не греть, а обжигать, разрушив тот уютный мирок, что Хината выстроила для себя. И казалось бы, когда надежды уже нет, в ее жизни появился… я. Оказываться своим появлением я буквально спас ее и дал новую причину жить и радоваться каждому дню. Стал для нее новым солнцем, что освещает и согревает. Но даже так, она не смогла забыть все, что сделал для нее Неджи когда-то… Несмотря на все его удары, издевки и побои она все равно любила своего старшего брата, пусть от былой влюбленности не осталось и следа. И когда я уже было решил, что она окончательно успокоилась, Хината мне поведала то, от чего у меня волосы чуть ли не встал дыбом. Когда Курама обследовал ее плод в первый раз, ей было видение… К ней приходило три зверя и показывало разные воспоминания ее брата. Счастливые, и не очень. А также откровенно ужасные. Оказывается ее отец по каким-то лишь ему ведомым мотивам решил нарушить уговор со своим братом, что отправился вместо него на смерть. Он что-то сделал с Неджи и тот вынужден был слушаться его мерзких и бесчеловечных приказов, словно бы какая-то марионетка. Неджи и правда любил Хинату и всячески старался сопротивляться этому, что приносило ему немыслимую боль, но… Боль от того, что он чуть ли не калечит ту, которую любит, была сильнее. Но самое страшное в том, что свою смерть он воспринял как избавление. Не от нынешнего, а от чего-то еще более жуткого, что должно было только наступить. Но даже тогда душа Неджи не упокоилась в чистом мире. Нет, желание Неджи защитить Хинату было настолько велико, что он смог прорвать границу жизни и смерти и воплотиться в защитника. Нашего сына. -И пусть он не одобряет моей связи с тобой и Курамой, называя меня шлюхой и изващенкой, но всё-таки продолжает хранить меня. – всхлипывала она. – И я ему за это благодарна. -… - не знал, что и сказать я. Это прям какая-то изощренная шутка судьбы. Ну или галлюцинации от нервного срыва. Однако ситуация более чем серьезна и мне стоит хорошенько все обдумать и разведать прежде чем решить, стоит ли откручивать Хиаши голову, или обойдусь выдергиванием конечностей, количество которых зависит от степени его вины. Ибо то, что описала Хината… это ужасно. И, даже если и является галлюцинацией, то галлюцинацией на чем-то основанной. И это приводит меня в состояние холодного бешенства. Что же касается Неджи… Тут я не могу сказать чего-то определенного. На проходящем в Конохе экзамене я собственными глазами видел вполне себе двигающихся и сражающихся первого и второго Хокаге, да и с разновидностью нежити, что образуется из мертвых тел, мы успели повстречаться, дважды. Так что вариант того, что Неджи смог каким-то образом вернуться из мира мертвых есть. И это не есть хорошо. И дело не в ревности к первой любви Хинаты или неприязни конкретно к нему, просто предосторожность. Ведь если его и правда контролировали, то что помешает Хиаши отдать приказ вцепиться своей же дочери в глотку. Ну а если не контролировали, то он сам по себе является тем еще гавнюком и может вцепиться моей девушке в глотку в любой момент. Неприятно конечно осознавать, что твой сын, пусть и не человек, является инкарнацией человека, оставившего о себе не самое лучшее впечатление, но с этим ничего не поделаешь. Надо будет попросить Кураму посмотреть, что да как и если что, то что можно сделать. А пока нужно придумать, чем отвлечь Хинату от замогильных мыслей, пока она снова не расплакалась и не впала в депрессию Думай, голова, рамен куплю… ТОЧНО! -Не надо плакать, Хината. Прошлое остается в прошлом. – бупнул я по ее миленькому носику. –А в настоящем стоит задумываться над будущем… Не хочешь мне немного помочь? -Да, Наруто-кун? – наконец-то утерла слезы девушка. -Там в пещере я краем глаза заметил очень интересную дверь, запечатанную даже на первый взгляд сложной печатью. – продолжил я. – Ты не могла бы мне помочь уточнить ее структуру? -Конечно, Наруто… - наконец-то улыбнулась она.