Отец-одиночка

Утро воскресенья и долгожданный выходной на работе, что может быть лучше? Выспавшийся Пик стоял у окна, попивая горячий чёрный чай, ещё вчера заваренный Данте. Лучше философа чай никто не делал. В квартире было непривычно тихо; - её обитатели до сих пор сладко спали в своих кроватях. Единственными "пташками" были Зонт и Пик. А вот Саша, после вчерашнего закида алкоголем спала крепче всех. Кстати, о вчерашнем вечере. Пик с Фёдором ещё долго бродили по городу, болтая о жизни. И в конце прогулки пообещали друг другу больше не расставаться надолго. После этого внутри Пика остался приятный осадок. Тихие шаги послышались за спиной. Кто-то пытался идти максимально тихо, даже, кажется, надел носки, но для острого слуха Пикового Короля услышать шаги не составляло труда. Тонкие ручки обняли его за талию и этот тёплый человек прижался к его спине грудью. На плечо ему положили голову и голубые волосы свесились с плеча. —Доброе утро, Зонтик, - Пик улыбнулся, обернувшись и поцеловав мальчишку в лоб. —Доброе, Пик, - Зонт поцеловал его в шею, улыбнувшись в ответ. —Непривычно слышать от тебя обращение по имени, - честно признался Пиковый Король. —Могу и наедине тебя отцом звать. —Не стоит. Может, нам ещё вместе жить, как семейной паре. Зонт улыбнулся. А Пик улыбнулся ему в ответ. Старший поставил пустую чашку на стол и обернулся к сыну, обнимая его за талию. Хотя, их отношения сложно назвать отношениями между отцом и сыном. Голубоволосый встал на носочки и коснулся губ отца своими. Фиолетовый с удовольствием ответил на поцелуй, положив ладонь на затылок младшего. Когда обычный поцелуй наскучил, Пиковый положил ладонь на щёку сына, а большим пальцем опустил его нижнюю челюсть вниз, заставив открыть рот. Зонтик подчинился и, опередив отца, проник языком в чужой рот. Их языки встретились на пути друг к другу, сплетаясь. Пик шумно выдохнул, а Зонтик лишь сильнее прижал его к себе. От нехватки воздуха в груди зажгло, и парни разорвали поцелуй. Между их губ растянулась тонкая нить слюны. —Чувствую себя ушлёпком, - Пик уткнулся лбом в лоб своей голубоглазки. —Из-за Александры? Не волнуйся ты. Пока что наши поцелуи ничего не значат, - Зонт погладил отца по голове. —Как у тебя всё просто, - Пиковый взял Зонта на руки и посадил на подоконник. —Ну, я же ребёнок, - голубоволосый хихикнул. —Когда мы появились, нам было по пятнадцать. Значит, тебе и мне сейчас восемнадцать? —Да. И не только нам. Всем. —А так мне семь, да? —Да. Они умолкли. Молодые люди смотрели друг другу в глаза, задумавшись о чём-то. —Давай погуляем сегодня? - Зонт положил ладони на плечи возлюбленного. —Прости, малыш, но сегодня мы гуляем с Сашей. Никак не выйдет, - Пик виновато улыбнулся. Он всегда улыбался в неловких ситуациях. —Да ты вечно со своей Сашей! - сорвался вдруг младший. —Вчера я хотел поехать на отдых без неё, хотел с тобой побыть! А она: "Ой, обожаю отдых в лесу! Когда едем?" Да кто её звал вообще?! —Зонтик, что с тобой? - Пика даже напугала такая реакция на отказ. —Ты даже целовался с ней, зная о моих чувствах! - не унимался Зонтик. —Ты о нас забыл уже, возишься с этой блондинкой! Врёшь ведь, что не имеешь к ней чувств, да?! Врёшь ведь?! А сам, небось, уже замуж её звать собрался! —Да замолчи ты! - фиолетоговолосый вышел из себя и тёмные глаза покраснели. —Разорался! Никого я никуда не собирался звать! —А что ж ты с ней возишься, а?! Почему не бросишь, раз хочешь меня, раз в любви клянёшься! —Никому я ни в чём не клялся! И ничего я не хотел! Я всего-лишь удовлетворчл твои фантазии, идиот! Ты мне нахер не сдался, ясно?! - Пик стукнул кулаком по стене. Зонтик вздрогнул. На голубых ресницах заблестели слёзы: - эти слова явно ранили мальчишку. Вот и вылезла его истинная натура, плаксивость и робость, которую он олицетворял; Зонтик расплакался, соскочил с подоконника и побежал к выходу с кухни, громко всхлипывая. Пик тысячу раз пожалел о том, что вообще открыл свой грёбаный рот. Он осознал смысл своих слов и засыпал мысленными проклятиями. —З-зонтик, погоди! Я не то хотел сказать! Зонтик, прости! - он обернулся к парню, но тот уже скрылся. Послышался хлопок двери. «Чёрт... - Пик опустил голову. —Что же я натворил...?» *** —Ты тоже слышал? - не открывая глаз спросил Куромаку, прижимаясь к брату. Вчера они легли вместе, намереваясь посмотреть фильм, да так и заснули. А что, вместе и теплее, и к любимому ближе. —Ага, - Данте, как самый ленивый из членов семьи, спрятал нос в волосы брата, совершенно не желая просыпаться. —И судя по голосам, это кричали Зонт и отец. —Чего это они? - Куро погладил свою красноглазку по голове. —Не знаю, я ничего не понял. Давай спать, а? - Данте обнял его обоими руками и ногами. —Тебе лишь бы спать, - фыркнул серый. —Хотя знаешь... Я тоже не очень-то и хочу вылезать из кровати. Потом разберёмся. И оба, прижимаясь друг к другу, снова провалились в сон. *** Ромео сидел рядом с Александрой и смотрел на неё. «Какая же она милая, когда спит... - думал парень, невольно улыбаясь. —Не даром папа её полюбил, красавица ведь!» Саша и впрямь была очень красива. Короткие блондинистые волосы сейчас были растрёпанными, но это делало её ещё милее. Черты лица были мягкими, щёчки - слегка пухлыми и румяными. Носик аккуратный, слегка вздёрнутый. Губы пухлые, нежные... Ромео мечтал о такой же девушке, как Саша. И не просто из-за красоты, а из-за её искренней любви и чувственности. Розововолосый завидовал отцу. Он поправил одеяло на девушке и провёл рукой по её волосам, будто бы ненароком. И вздруг он понял, что кто-то на кухне только что кричал. Потом послышался быстрый шаг. Даже не шаг: кто-то бежал. Но следом никто не прошёл. Ромео юркнул из комнаты так же незаметно, как и вошёл. Отец запрещал ходить в его комнату в его отсутствие. Дверь справа хлопнула. «Габри спит, Феликс со мной спал... - размышлял розовый, шагая к комнате младших, точно зная, что хлопнули этой дверью. —Зонтик?» Парень подошёл к двери, на которой висела табличка с именами обитателей помещения. Он постучал. —Зонтик? Зонтик, я войду? Я знаю, что это был ты, - Ромео положил ладонь на ручку двери и приоткрыл её, заглядывая внутрь. Тихо. Комната погружена в полумрак. В кровати Габриэля, кутаясь в одеяло, дремал сам эльф. Кровать желтоволосого обитателя комнаты аккуратно заправлена ещё со вчерашнего дня. А вот постель Зонтика перевёрнута с ног на голову, но самого малыша а ней нет. —Зонтик, милый, - в пол голоса позвал розовый. —Какого чёрта, Ромео? - на кровати сел Гэб, потирая глаза. —Прости, не хотел тебя будить, - Ромео неловко улыбнулся. —Я слышал крики на кухне. А потом сюда кто-то прибежал, и, кажется, не в лучшем настроении. Но, поскольку ты спал, кроме Зонтика это никто быть не мог. Габриэль, слыша имя младшего брата, мигом проснулся и огляделся по сторонам. Потом встал и подошёл к углу комнаты. Ромео, не имея возможности разглядеть что-либо в темноте, подошёл к нему. К углу сжался в комочек голубоволосый парнишка. —Зонтик, что произошло? - Габриэль погладил голубые кудри. Младший молчал. Тихо всхлипывал и молчал. —Тебя кто-то обидел? - Ромео сел рядом и положил ладонь на хрупкое плечо. —Да идите вы все к чёрту!!! - Зонтик встрепенулся, крича так громко, как никогда ещё не кричал. Эльф на рефлексе обнял его, прижимая к себе. А вот у голубоглазого началась настоящая истерика. Он плакал и кричал, задыхался и всхлипывал, уткнувшись в плечо брата. —Ну тише-тише... - Ромео поглаживал младшего по спине, пытаясь успокоить. —Кто тебя обидел? —Н-никто! - вскрикнул Зонт. Ромео и Габри переглянулись. Оба думали об одном: лучше эту тему не затрагивать. И обидчик так и останется загадочной личностью. Ребята какое-то время просидели так, потом Зонтик успокоился и уснул. Ромео уложил его на кровать и они с Гэбом оставили его в покое. *** «Какой же ты долбаёб, Пиковый Король, какой же ты долбаёб!» Пик вышел на улицу и сел на крыльцо, по прежнему сыпя на себя самого проклятия. «Обидел своего малыша, ушлёпок! - он обнял свои колени и уткнулся в них лицом. —Он теперь меня не простит... Моя любовь меня не простит...» Фиолетоговолосый вздохнул. На улице снова похолодало. Погода портилась: сгущались тучи, дул ветер. Когда ему было плохо, погода портилась, будто сам господь чувствовал его печаль. —Ты что здесь сидишь? - заспавшаяся Саша, завязав на шее одеяло, села рядом с Пиком. Она положила голову ему на плечо и потёрлась о него щекой. —А? Да просто...охладиться вышел, - молодой человек вытер с щёк слёзы. —Ты плачешь что-ли? - Саша подняла голову, разглядывая его лицо. —Солнце, что произошло? Пик сначала молчал. Ему было стыдно за свои слова. —Я Зонтика обидел... —Оу... Попроси прощения. —Да не простит он меня! —Почему ты так думаешь? —Потому, что я сказал ему, что он мне не нужен! А это для него больнее всего, ведь...мы всегда были с ним вместе, никогда не расставались... —Ну Пик, зайка, - она поцеловала его в щёку. —Ты чего всё так близко к сердцу принимаешь? Не думала, что ты такой... сентиментальный. Пик посмотрел на неё. Потом отвёл взгляд и вздохнул. —Знаешь, ты любишь не так, как другие, - Александра взяла его руку и стала гладить. —Ты можешь и не говорить о том, что любишь, но при этом так волноваться... И касается это не только любви к девушкам, но и к детям. Ты любишь по-другому, но крепче, чем кто-либо другой. Пик положил голову девушке на плечо, ища утешения. Руки Саши тут же приласкали его, пальцы зарылись в волосы, нежно поглаживая. Пиковый закрыл глаза в попытке успокоиться и собраться с силами. *** —Ой, опять дождик пошёл, - Хелен выставила руку, стоя на крыльце. Прохладные капли дождя падали на её ладошку. —Вот блин! - возмутился Вару. —Мы ещё не всё собрали! —Эхе-хе, говоришь, будто моя мама, - девочка улыбалась, но вдруг погрустнела. Вару, конечно, знал о причине её печали. Он взял подругу за руку, переплетая пальцы их рук. —Сейчас тебе нужно думать о бабушке, которая буквально живёт для тебя. Да и твоя жизнь продолжается, - парень притянул девчонку к себе и обнял, прижимая к груди. —Знаю, это звучит грубо, но оно так и есть. Продолжай жить и радоваться жизни, другой такой не будет. Рано или поздно появится в твоей жизни тот, ради которого стоит жить и улыбаться и тогда жизнь заиграет яркими красками. —А я уже нашла его, - Хелен обняла Вару в ответ. —Ог прямо передо мной, обнимает меня. Парень уже собирался ответить, но переварив смысл слов и сообразив, о ком она говорит, остался стоять с открытым ртом. Он покраснел, смутившись, потом побледнел и снова покраснел. —Какой ты милый, когда смущён, - беловолосая хихикнула. Вару смутился сильнее и кривовато улыбнулся. Он стал разглядывать личико девочки и вдруг в голове всплыл девушка с портретов в коридоре дома Стефании Александровны. Вару нашёл в них сходство. —Слушай, - начал он, —а ты знаешь, кто у на портретах в коридоре у твоей бабушки? —Знаю, - Хелен прикрыла веки, делая взгляд загадочным. —Это моя прабабка и прадед. Эльза и Александр. «У них, того поколения, обычай такой был, детей иностранными именами называть?» - подумал Вару. —О, - только и выдохнул парень ей в ответ. —Пойдём, я тебе про них расскажу! - она взяла его за руку и потянула за собой. Зелёный послушно побежал за ней. Они преодолели коридор, забежали в гостиную а оттуда - в комнату Хелен. Вару уже бывал тут. Бледно-зелёные стены, паркетный белый пол. Большая кровать в углу, рабочий стол с компьютером у окна. В углу куча художественного хлама и мольберт. Над кроватью висели постеры, которые зеленоволосый не горел желанием тогда разглядывать, а теперь разглядел. Постеры групп «Король и Шут», «Князь», «Кино», «Rammstein» и «The Criminal Romans». —Ты слушаешь рок?! - плакаты на стене привели парня в шок. —Ага, - на вид милая, мягкая и безобидная Хелен, которая, скорее всего, слушала бы классику, улыбнулась. С этого момента Вару стал её бояться. Немного. Немного в тепени тысяча. Девочка жестом пригласила его сесть. Вару послушно шмякнулся на кровать. Беловолосая что-то громоздкое достала из ящика тумбочки и села рядом с парнем, тяжёлым грузом свалив вещь перед ними. Это был большой и толстый фотоальбом, на котором графическим почерком была выведена фамилия: - "Рогозины". Вару с интересом рассматривал хранилище сюжетов из жизни этой семьи. Кожаная потёртая обложка, пожелтевший кусок плотного картона, на котором была выведена надпись. —Давным-давно, - начала Хелен, как сказку, —ещё в царские времена, жила малоизвестная барская семья. Глава семьи, как и все они, носил фамилию Рогозин. —Ты Рогозина? - спросил Вару. —Да, - Хелен подняла на него взгляд. —Елена Рогозина. Ну, для всех я Хелен. Хотя, ты можешь называть меня и Леной. Тебе можно. Вару посчитал честью такое обращение к девочке, которая принимала его только от отца. —Жили они спокойно, дворовых любили, а те за это несли верную службу. И вот, - девушка открыла фотоальбом, пропустив несколько толстых листов. —У Себастьяна и Екатерины Рогозиных рождается сын - Александр Рогозин. Она листала страницы и показывала ему пожелтевшие от старости фотографии. Женщина с тёмными волосами нежно обнимала руку блондинистого, судя по светлому оттенку серого, мужчины. Это была Себастьян и Екатерина. Дальше были и другие их фотографии. На чуть более ранних для того времени снимках они появляются уже с ребёнком. Сначала совсем младенцем в пелёнках, а потом и с подросшим мальчишкой. Это маленький Александр. —Александр вырос, - она показывала фотографии уже взрослого парня, —женился на Эльзе Владимировне, дочери его хорошего друга, - на следующих фотографиях появилась та самая рыжая девушка. Вару не различил цветов, но узнал её. —У них долго не было детей. Но потом в их семье родила девочка, Стефания, моя бабуля. Молодая Стефания Александровна до жути была похожа на мать. Просто две капли воды. —Много воды утекло, сменилась власть, пришла и ушла кровопролитная война, - она показывала фотографии с фронта и вложенные в файлы письма, свёрнутые на военный манер - треугольником. —Бабушка вышла замуж за Алексея Горбачёва, но фамилию его не взяла. —А разве возможно было отказаться от фамилии мужа тогда? —Для моей бабули не было ничего невозможного, ведь не смотря на смену власти, она сохранила высокий статус в обществе. Сначала главы сельского совета, а потом и целого колхоза! Не сразу, конечно, - Хелен показала фотографии, где Стефания стояла у здания сельского совета, на месте которого сейчас была библиотека и места, которое он никогда в жизни не видел. —У них родился сын, Владимир. Мой папа, - она указала пальцем на парня на одной из фотографий. Милый молодой парнишка с прямими белыми волосами, зачёсаннымм назад. Эти фотографии были цветными. —На Сталина без усов похож, - заметил Вару, чем заставил Хелен захихикать. —Мой папа женился на моей маме, Анне Викторовне, - рядом с отцом Хелен на фотографии стояла девушка, обнимая его руку, как обнимала мужа Екатерина Рогозина. Вот точь-в-точь. —Когда мне было пять лет они разбились в автокатастрофе. На этом фотоальбом перестал пополняться... —Обязательно пополнится, - парень обнял её за талию со спины, положив голову ей на плечо. —Было бы славно, - она улыбнулась. —А знаешь, чтобы было бы ещё лучше? —Что? —Чтобы там были наши фотографии, - Хелен покраснела, мечтательно глядя на свои тонкие пальчики. Вару тоже покраснел. Снова. —А...ты серьёзно? - он даже очки снял. Вид у Хелен вздруг сделался удивлённым. —Я это в слух сказала?! —Ага... —Прости-прости! - заливаясь краской заговорила девчонка. Они переглянулись и захохотали, свалившись на кровать. —Так ты серьёзно говорила? - успокоившись спросил Вару. —Вару! —Обещаю, что тут же это забуду. —Ну... Да, серьёзно! Ты... Ты нравишься мне. —Ты мне тоже нравишься, - он отвёл взгляд зелёных глаз и криво улыбнулся. —Правда-правда? —Правда-правда, - Вару осмелился и поцеловал её в щёку. Хелен поцеловала его в ответ, улыбаясь. —Пока идёт дождь можно приготовить булочки! - в голову белобрысой пришла идея. —Булочки? Я помогу! —Банановые! - захлопала в ладошки Хелен. —Я за любой кипишь. —Кроме голодовки? —Кроме голодовки. Ребята захихикали и, соскочив с кровати, побежали в кухню. *** Вару держал кофту над головой Хелен, пока та осторожно переступала лужи, неся в руках завёрнутые в газету булочки. Дождь, зараза, так и не прекратился, поэтому они решили пойти к Вару и попить чай со всей его семьёй. За одно и рассказать о том, что они друг к другу чувствуют Пику. —Ребят? Вы чего тут делаете в дождь? - а вот и сам глава семьи. Он занёс над ними зонт. —Ой, Пик Фёдорович! - Хелен улыбнулась ему. Эти двое уже успели познакомиться. —А мы к вам идём. Мы с Вару испекли булочки, и решили угостить вас и братьев Вару! —И Александру, - добавил Вару. —О, ну... - Пик улыбнулся. —Пойдёмте. Они прошли к подъезду, поднялись до квартиры и наконец вошли в тёплое помещение. Вару поухаживал за Хелен, помогая ей снять плащ и повесил его на вешалку. Пик же был горд своим сыночком. Глава семьи прошёл в кухню, где, по всей видимости, собрались все. Ну, или почти все. Но картина, которую он увидел, не очень обрадовала его. Ромео сидел грустный на подоконнике, а рядом с ним Феликс, крепко обнявший брата, заплаканный Зонтик дремал на плече вечно хмурого Габриэля. Куромаку сидел рядом с Данте и обрабатывал рану на щеке красноволосого. Да в принципе в кухне царила напряжённая обстановка. —Что тут произошло? - Пик и сам напрягся. Он догадывался о том, что тут что-то произошло в его отсутствие, но вот что... —Дань, всё хорошо? Пик подошёл к своему маленькому философу и погладил его по голове, не мешая Куромаку. —Всё хорошо, пап, я просто...неудачно упал с кровати, - хмуро ответил Данте. В этот раз привычной улыбки на его лице не было. —Как так? - обеспокоенно спросил Пиковый Король. —Мы с Маку баловались, вот и упал. Фиолетовый взглянул на старшего из всех сыновей. Тот тоже был угрюм, но кивнул, подтверждая слова брата. —У нас гости, - объявил отец, отходя. —Гости? - в один голос спросили Габриэль, Ромео и Данте. —Ага, - Пик улыбнулся. —Всем привет, - в комнату зашёл Вару, держа Хелен за руку. —Здравствуйте, - приветливо улыбнулась беловолосая. Ребята переглянулись. Потом улыбнулись ей в ответ, по очереди приветствуя. Кажется, Хелен произвела на них хорошее впечатление. Все царевны Несмеяны заулыбалис, оживились. Клоны расспрашивали Хелен о том, о сём, пока Пик заваривал чай, и вслух завидовали Вару, особенно Ромео. В чашках стыл ароматный чай. Семейство поедало банановые булочки, слушая истории новой знакомой, затаив дыхание. Пик же пропускал фразы мимо ушей. Он был сосредоточен на Зонтике, которого сейчас интересовал только рассказ Хелен. Его заплаканные глазки и усталый вид... Пиковый винил себя за неосторожность в словах. Чья-то рука дёрнула молодого человека за рукав чёрной футболки. Пик оглянулся. Это был Куромаку. Он жестом головы позвал отца на переговоры. Пользуясь тем, что семья увлечена другим, они вышли в коридор. Куромаку вздохнул. —Тебя совсем не смутило отсутствие Александры? - он строго посмотрел в глаза отца. И действительно. До фиолетоговолосого только сейчас дошло, что один член семьи отсутствует. Ему стало стыдно и неловко. —Ох, мой косяк... - он потёр переносицу пальцами. —Я знаю, ты очень устал. Поэтому тебе свойственно многое пропускать мимо. Но... Папч она напилась и спит в твоей комнате. —Н-напилась?! - Пик не поверил своим ушам. —Чш! Не кричи... Да, напилась. Как бы дико это для тебя не звучало, факт остаётся фактом. Зонтик проплакал весь день... Вы поссорились? —Да, поссорились... Я задел за живое... Вот и плачет... —Не буду расспрашивать. Но... Как бы поведение Александры плохим не обернулось... Эти слова прозвучали как-то странно. Будто что-то произошло, о чём никто говорить не хочет. —Маку, всё точно хорошо? Ничего мне сказать не хочешь? —Нет, ничего. Разве что... Пап, тут такое дело... - Куро покраснел и опустил голову. —В общем, мы с Данте любим друг друга... И я... —Я знаю о ваших чувствах. Я же вас застукал. —Но... Почему ты ничего не сделал? Мы ведь братья... —Давай я тебе потом расскажу, в чём мой секрет, хорошо? А пока иди отдыхай и ешь булку, - Пик указал на сладость в руке сына. —Ох, да, точно. Ты пойдёшь спать? - Куро настороженно и обеспокоенно посмотрел отцу в глаза. —Да. И я обязательно поговорю с Сашей. С ног валюсь... Всё, я убежал, - сказал Пиковый Король, как озабоченная дамочка, чмокнул сына в лоб и ушёл в комнату. Как только захлопнулась дверь Пик дал себе настоящему выйти наружу. Из глаз потекли слёзы, руки затряслись. Он перестал выдерживать ежедневное напряжение и теперь не оставалось ничего, кроме слёз. На кровати действительно спала Саша, а в самой комнате пахло спиртом. Пик поспешил приоткрыть окно. Завтра с этой дамочкой он серьёзно поговорит. А пока он хочет спать. Пик упал лицом в подушку, натягивая на себя одеяло, повернул голову и отключился. Пожалуй, сон - единственное место, где можно спастись от всего, что тяжёлой грудой падает на плечи за день и наконец обрести душевный покой. Хотя бы на несколько часов.