Думай медленно - решай быстро.

Вдох всеми лёгкими. Вдох свободы. Наконец это закончилось. Комета выходит за порог дома, и идёт в давно намеченную сторону, там - его новый дом. Он сможет быть счастлив, он не будет переживать на счёт того, кто подходит к его комнате. Там он будет один, в полном спокойствии и одиночестве. Он справился. *** Мать сидит в приёмной полицейского участка на диванчике, глядя в одну точку, и слёзы текут по её щекам, кажутся лишь более горькими под желтоватым, тёплым светом ламп в участке. Парень помнит этот взгляд. Но скоро она отойдёт, он уверен. Но, конечно, в чём-то он ошибается. Всё время с того момента как отец в тюрьме, он проводит с ней рядом. Пытается улучшить её моральное состояние. Он с самого начала знал, что правда ударит ей по сердцу, но и если посудить, выхода другого не было вовсе. Если только терпеть, а терпеть Алан был полноценно не намерен. Он устал от этого всего, устал прислушиваться к шагам, устал выжидать по секундам когда мать вернётся с работы, лишь бы отец ему ничем не угрожал. Устал быть марионеткой, которой послушно приходилось исполнять приказы отца, что забавлялся с ним как хотел, словно дёргал за невидимые нити, не давая сделать хоть что-то по своему желанию, хоть слово сказать против этого человека и его действий. Омерзительно. Он готов был сломать себе шею, чтобы не быть игрушкой в отцовских руках, но лучше бы уж он её сломал что бы не видеть собственную мать в тот день когда решил всё рассказать. Прыгнуть за борт - было его сокровенной мечтой всю жизнь, но он не представлял в раннем детстве, что можно вот так просто взять и умереть от вида чужих глаз. Он готов был искать смерти, когда отец поднимал на него руку, лишь бы не видеть его взгляда, мерзкой, удовлетворённой происходящим улыбки, не чувствовать его рук на себе. Не раскладываться на его столе как послушная шлюшка и не жить с этой тайной. Гири на сердце перестали так сдавливать его душу, когда мать улыбнулась ему, подозвав ближе и обняв. По её лицу всё так же ручьём спускаются яркие, как млечный путь слёзы. Он не хочет видеть отца больше. Хочет позабыть о нём навсегда. Но он встретил отца когда был суд, нудный, скучный. Но важный. Тогда, парень надеялся, что он видел его и впрямь в последний раз. Чудно было то, как с едким оскалом отец смотрел на парня, когда его,такого жалкого, уводили от них подальше. А ведь и возразить не может, все доказательства против него. Тут уже, к сожалению, никак не откупишься и адвокаты не помогут. По пути домой, он с матерью купил мороженного, и тогда она, ставшая ему единственным близким и родным человеком, обещала ему, что всё будет хорошо. Он верил что всё наладится, правда видел горе и вспыхивающую время от времени совесть в её глазах. Как она могла это упустить и не понять? Наверное, винит себя за это.. - таков был вывод. В её спокойных глазах виднелось предощущение лучших времен, в которых у сына будет всё хорошо. Вот только... Мать вновь стала плакать, тихо, бесшумно. Возможно, он обидел её, плохо вел себя в школе, плохо учился. Нет, Алан знал от чего у неё вновь и вновь выступают слёзы на глазах, но просто не хотел признавать тот факт что его отец - ублюдок, вызывает у неё столько эмоций. Так и дошли до дома. Прости, мам. Я.. наверное у тебя настроение плохое. Я испортил тебе его, - робко вышло из уст у парня, как только он шагнул в дом, пока мать, глянула на него, вытерла слёзы с глаз и добро, хоть и слабо улыбнулась сыну. Тебе не стоит извинятся.. ты большой молодец, ты правильно поступил, - проговорила она и спешно ушла на кухню, желая отвлечься от мыслей в готовке. А паренёк так и продолжил молча стоять на месте, так и не разувшись. "Я.. и большой молодец.." Всё же, выйдя из кратковременного ступора, он снял с себя обувь, пройдя в дом. На кухне царило разрумянившееся спокойствие, и Алан подумал, что раньше он просто не замечал его. Хотя, некое напряжение в его душе и было, но, он его старался игнорировать. Теперь он знал, что за фигура спокойствия стоит за всеми этими спокойными голосами, видел её движения и позы, и это придало ему уверенности. "Спокойствие" звучало теперь не так уж глупо. Сейчас перед ним, в его мыслях стоял спокойный юноша – живой и настоящий, и именно от него зависело теперь, как пройдёт этот день. Этот юноша - он сам. Наконец он со спокойствием принял душ, смыл с себя эту тяжёлую ношу грязи и тайн. Наконец он стал чист как снаружи, так и внутри. Засиял новыми красками, и стал более свободен, без оков что были навешаны на него. После душа он пошёл есть. А его мать уселась напротив него, хоть есть, видно, не собиралась. Как ты себя чувствуешь? - пролепетала матушка, она обычно не привыкла интересоваться состоянием сына, но сейчас, видно, исключительный момент, ведь даже его голос звучал по необычному взволнованно, пусть и совсем слегка. Да, всё безусловно хорошо, - ответил парень, уплетая за обе щёки, - а ты как себя чувствуешь? Сегодня еда казалась особенно вкусной, может, потому что рвотного рефлекса после исполнения отцовских желаний наконец не было, а может потому, что мать была с ним рядом, потому что она обещала, что все будет хорошо. Да вот принять это всё ещё не могу. Понимаешь, ну, привыкла я думать что отлично у нас всё. А тут такая известие из колеи выбила. Я.. на работу завтра, в общем, не пойду, хочу с тобой время провести, - продолжала женщина, улыбаясь сыну. Так трепетно, тепло. Парень засиял от её слов, хотя вопреки этому сжато проговорил, отведя взгляд куда-то вниз, - я думаю не стоит из-за меня отпрашиваться с работы. Мать тихонько рассмеялась, видно, его слова её рассмешили, чему тот всё же был рад и очень даже доволен. Её виноватые, тоскливые глаза, выдающие её, сменились на более яркие, довольные, - Алан, глупышка ты. Стоит конечно, ты же мой сын в конце концов. Я уверена что в такой тяжёлый для нас обоих промежуток времени, я должна провести его с тобой. Хоть один денёк. Нам обоим будет легче. Согласен? Её слова звучали так приятно, он не смог отказаться и кивнул, улыбнувшись ей в ответ. *** Так и прошёл тот неприятный день. Он, пожалуй по своему был прекрасен. На следующий день, как мать и обещала, она провела день с сыном, они смотрели фильм, рассказывали всякие истории. Даже заказали пиццу на дом, что раньше не делали никогда. Всё так поменялось просто из-за пары слов. Но сейчас время другое, с того момента прошёл ровно месяц. Алан устал от неприязни к дому, он всё ещё вздрагивает от разных звуков, похожих на шаг, бег или даже простое открытие двери в прихожей. У него уже просто рефлекторно выходит закрываться когда он входит в комнату после школы, перед сном его одолевает непрошенный страх, что вот откроется дверь в прихожую и на пороге возникнет тот, кого совершенно не хочется видеть. Парень постоянно выполняет домашнее задание матери, стараясь ей всё время помочь и разрядить работу по дому. Он стал прежним, очень смелым и решительным мальчиком для всех и матери в том числе. Однажды вечером он признался матери, что хочет провести с ней время. Мать удивлённо посмотрела на него и улыбнулась. Казалось, что такое желание для неё вовсе не неожиданность. Мальчик стал ждать, что она скажет. Но мать загадочно молчала. Наконец она трепетно произнесла, пока на её лице засветилась мягкая, приятная улыбка: Милый мой.. Завтра идём в парк, - пролепетала она, взяв его лицо в тёплые ладони и поцеловав парня в лоб. Ему было всё равно, что скажут одноклассники если увидят хулигана, мило гуляющего с мамой и обсуждающего как он восхищается тем, как она готовит. Или обсуждающего то, как он просто провел дни в школе. Даже такие мелочи его матери было приятно слышать с его уст. Единственные что она не выносила, то, как похож он был на отца. Нет, точнее, она не сказала бы что он и сильно похож, просто сейчас, она видит своего мужа почти во всём. Она всё ещё не может отойти от случившейся ситуации и новости. Но она уверена, что с сынишкой преодолеет всё, и он оставляет ей приятную надежду, приятный след в душе. Алан решил съехать. Эта идея пришла в его голову резко, ранним, солнечным утром. В тот день, когда ночью он вновь мучился от кошмаров и мерещилось ему много неприятных видов, он посчитал, что на тот момент это было единственным правильным решением, способным наконец вернуть ему былое спокойствие. Он долго сомневался насчёт того, стоит ли говорить матери об этом, но в итоге идею свою он поведал, и она в каком-то смысле поддержала его, пусть в её глазах и виделось беспокойство, сомнение в том, хочет ли она отпускать сына, уверена ли она в том, что он справится сам? Алан, но может стоило бы сходить в начале к психологу? Вдруг он поможет? Я уверена, это всё на психической почве, твой мозг всё ещё шокирован и ему нужна помощь специалиста, - лепетала мать, пока её ребёнок собирал вещи, он уже всё решил. Мам, всё хорошо будет. Я уверен что просто дом питает такой неприязнью. Я сьеду и смогу спать спокойно, - лепечет сын, наконец, приостанавливаясь от своих действий и смотря в лицо своей матери, с мягкой, нежной улыбкой. Та, невольно улыбается ему в ответ, всё же, кивая, - Хорошо.. просто пообещай мне, что если что, ты звонить мне будешь, постарайся навещать. Хорошо? Хорошо, - проговаривает сын. Вдох всеми лёгкими. Вдох свободы. Наконец это закончилось. Комета выходит за порог дома и идёт в давно намеченную сторону, там - его новый дом. Он сможет быть счастлив, он не будет переживать на счёт того, кто подходит к его комнате. Там он будет один, в полном спокойствии и одиночестве. Он справился со всем. Мягкий ветер дует ему в лицо и еле колышет одежду на парне. Поддувало неуверенное тело паренька на встречу новым открытиям, новой,своей жизни, в которой не должно было быть ничего старого, никаких кошмаров. Он не хотел уходить от матери, не хотел покидать её. Он обещал поддерживать её, а сейчас бросал. Нет, бросал он её не из-за какой-то там ненависти к ней, а от ненависти к самому дому и воспоминаний. Боль разлуки отяжеляла его грудь, мешая дышать. Он был горд собой и чувствовал, что горда за него мама. Она не забывала при этом помахивать ему рукой на прощание. Тот через какое-то время уже скрылся за горизонтом и пропал из вида женщины.