***
— Внимание всем! Боевая готовность! Пожиратели из старой гвардии подобрались, всем видом демонстрируя готовность выполнить любой приказ повелителя. Впрочем, как успел заметить Темный Лорд, многие из тех, кто за последние десять лет успели неплохо обустроиться в обществе — как, например, тот же Люциус Малфой — готовились идти в бой не слишком-то охотно. Однако, их подопечные мнения командиров не разделяли. Глаза новобранцев горели огнем. Некоторые, судя по запаху, неплохо приняли на грудь для храбрости… Впрочем, нет разницы — если они могут стоять на ногах и сражаться, то пусть хоть в сопли напиваются. У каждого свой стимулятор боевой активности. Несколько сотен вспышек на поле перед стенами тюрьмы вспыхнули почти одновременно, обращая старательно нанесенные кем-то руны в бесполезные пятна магической краски. Грохота, кстати, что характерно, почти не было — в отличие от ситуации, когда на поле вышел Хвост. Почему так? Да Мордред его знает. Может быть, Брасс нашел способ обезвредить руны только со вспышкой, без подрыва. А может, сами руны подавали звук только в случае, если на них кто-то наступит. Через пару мгновений, впрочем, все стихло — и Темный Лорд отдал приказ о наступлении. Он, кстати, ожидал, что Брасс, выполнив свою работу, в бой не ринется. В конце концов, такие, как этот волшебник, стараются, как считал Волан-де-Морт, не рисковать собственной жизнью, наслаждаясь мучениями людей в лабораториях. Как же он ошибался. Брасс оказался почти что на острие атаки. Нет, разумеется, впереди всех он не пошел, но и в тылах не отсиживался. Без проблем вскрыв барьер на воротах, он одним из первых просочился в здание тюрьмы — и, пока новобранцы, которыми командовал Крэбб, разбирались с постовыми, приоткрыл дверь в комнату рядом с главным входом — и вкатил туда два небольших артефакта, похожих на металлические еловые шишки, после чего запер дверь заклятием. Темный Лорд уже хотел спросить, что это были за штуки, как за дверью раздались два приглушенных взрыва. Помещение наполнилось страдальческими криками по меньшей мере десятка человек. Волан-де-Морт сразу понял, что это было. Магические аналоги простых маггловских гранат. Ловко придумано, ни у авроров, ни у Пожирателей таких на вооружении не было. И закатил Брасс эти «гранаты» не куда-нибудь, а в казарму для отдыхающей смены, где как раз должны были отдыхать по меньшей мере полтора десятка авроров, если не больше — нападение происходило под утро. Едва ли кто-то там смог остаться в строю, все либо ранены, либо убиты. Брасс, однако, на этом не останавливался. Темный Лорд, наблюдая за этим человеком, даже невольно поежился. Впрочем, а за человеком ли он наблюдал? Никто ведь не видел, что там, под маской. Мало ли, кто с ними сотрудничает… В любом случае, Брасс в бою был выше всяких похвал. Одно заклятие — одно гарантированное поражение. Правда, заклятия эти были… Темный Лорд сглотнул. Ни он, ни даже Беллатриса не были так жестоки к противникам, а ведь «маска» даже ни одного темного проклятия не применил. Первый из авроров, которому выпало несчастье встретиться с Брассом, в одно мгновение лишился всех костей в теле, после чего мягкой кучкой мяса сложился на пол, хрипя от боли. Брахиам Эмендо… Примитивное медицинское заклинание, которое изучают на любых курсах целителей. Еще двое, что попытались встать у Брасса на пути, были освежеваны чарами, публикуемыми в кулинарных книгах. Еще один оказался заморожен чем-то вроде Глациуса, который изучают в Хогвартсе на третьем курсе. Только чары были так сильны, что аврор не просто покрылся ледяной коркой, а полностью обратился в ледяную статую, в которую следом прилетело взрывное проклятие, раздробившее ее на миллионы осколков. Одного из Пожирателей, что имел сомнительное удовольствие наблюдать за этой расправой, вырвало. Темный Лорд, впрочем, тоже с трудом смог сохранить лицо. Кем бы ни был Брасс, быть его врагом значило обречь себя на мучительную смерть… И, почему-то, Темный Лорд был уверен, что сам Брасс не испытывал никаких эмоций в бою. Да что там — он сквозь сопротивление авроров проходил как будто походя, не останавливаясь дольше, чем на секунды, что были ему нужны для создания очередного заклятия. Впрочем, некоторых «маска», все же, жалел, обезвреживая их, а не убивая. Оглушающие, чары электрошока, чары мгновенного сна. В некоторых случаях Темный Лорд вообще не понял, что случилось — двое просто свалились на пол без единого звука или жеста со стороны Брасса. Вне всякого сомнения — живые, но лежащие на полу без сознания. Почему он выбрал тех или иных людей, Темный Лорд не понял, но подозревал, что есть причина. Впрочем, спрашивать ни времени, ни желания не было. Постепенно сопротивление было сломлено. Тюрьма была взята меньше, чем за полчаса. Скоротечный бой стоил жизни семерым Пожирателям из молодых. Кроме того, были около десятка раненых разной степени тяжести, но Брасс, окинув их взглядом, уверил, что все они будут жить. Все, кроме одного, который мгновенно получил какое-то проклятие в лоб одновременно с комментарием, что он бы все равно умер в муках через пару дней. Что до авроров… Освобожденные узники не без удовольствия стащили в одну комнату все трупы и приволокли всех захваченных живьем. Вообще, не все авроры были именно сотрудниками тюрьмы — обычно эту крепость охраняли только четырнадцать человек. Остальных же явно прикомандировали только недавно. Ждали какую-то инспекцию? Или Дамблдор подсуетился? Это еще предстояло узнать в будущем у пленных. Из сорока шести человек, что оберегали тюрьму, уцелели лишь двенадцать. И то, четверо были столь сильно ранены, что было очевидно — до полудня они не доживут. Брасс, видимо, тоже подумал об этом, кивнул Темному Лорду — и пошел к безнадежным. Никто не протестовал — традиция последней милости в виде быстрой смерти, даруемой безнадежно раненным, которые умерли бы в муках, была священной для магов. Брасс дал каждому из безнадежных сделать по глотку чего-то крепкого из собственной фляжки, дал каждому по несколько секунд, чтобы попрощаться с жизнью — и без лишних сомнений применил убивающие проклятия. Быстро и безболезненно, с уважением к поверженному врагу. Те, кто были осведомлены о традициях магической войны, даже невольно зауважали «маску». — Так… Теперь посмотрим, кто у нас еще в живых. Брасс подошел к остальным пленным. — Так-так… Очень интересно… — Что такое? — насторожился Темный Лорд. — Эти трое — люди Дамблдора, — Брасс кивнул на стоящих на коленях Кингсли, Гестию Джонс и Тонкс. — А вон те двое, — он перевел взгляд на Долиша и Сэвиджа, — состоят в личной охране Министра. Хотя Долиш еще и на полставки помогает Дамблдору, но не состоит в его ополчении курицы гриль. — Значит, у нас здесь почти все боевое крыло Дамблдора? — довольно усмехнулся Волан-де-Морт. — Отлично-отлично. Думаю, старику будет приятно получить головы своих драгоценных союзников в качестве подарка, как думаешь? — Нет, — остановил его Брасс. — Во-первых, здесь не все боевое крыло Ордена. Как минимум, не хватает Грюма, Блэка, Люпина и еще нескольких боевиков. Их нет также в числе убитых, так что не обольщайся. Во-вторых, мы с тобой договаривались, что из пленных я забираю тех, кто понравится. И я хочу всех троих людей Дамблдора в качестве трофеев. А еще забираю Петтигрю и двоих на твой выбор из числа бывших узников. — Петтигрю — понятно. Бывшие сидельцы — тоже понятно, — нахмурился Волан-де-Морт. — Но зачем тебе эти трое? — Не твое дело, — тут же ответил Брасс. — Захочу — отпущу, захочу — чикну бритвой по горлу и сделаю из них чучела, захочу — опыты поставлю. Тебе не все равно? — Они знают слишком много. — Не больше, чем мы с тобой. Поэтому давай, меньше текста. Выбирай двух наименее полезных лично тебе «сидельцев», я их заберу — и разойдемся на несколько недель минимум. Как только понадобится моя помощь — ты знаешь, как меня позвать. Если вы понадобитесь — я сам приду. Как только с выбором было покончено, Брасс поднял на ноги всю троицу людей Дамблдора, Петтигрю и тех двух несчастных, что должны были стать единственными реальными подопытными — и исчез, воспользовавшись чем-то вроде группового портала. Волан-де-Морт проводил его злобным взглядом, затем повернулся к остальным пленным. — Долиша и Сэвиджа, как и тех, кто нам нужен — на базу, остальных — на тот свет. Только быстро, пока сюда еще кто-то не нагрянул.***
— Что же… Ожидаемо, — заключил Чарльз после того, как домовик уволок бесчувственное тело Кингсли с начисто стертой памятью за последнюю неделю куда-то на окраины Лондона. — Значит, Дамблдор активизировался и решил, наконец, сосредоточиться на внедрении людей в аврорат и взятии под охрану стратегически важных точек, а не на болтовне в министерстве, в тщетных попытках убедить чиновников в возрождении Волан-де-Морта… Верно, Поттер? Поттер? — Да пошел ты, урод хренов… — И чего злишься? — Ты участвовал в рейде Пожирателей Смерти! — взорвался гневом Гарри. — Ты убил кучу людей! И убил очень и очень жестоко! — Они заслужили, смею тебя уверить, — маг подошел к котлу, проверил зелье. — Я убил пятерых в общей сложности. И убил их за дело. Издевались над заключенными, пытали людей на допросах, занимались вымогательствами у родственников заключенных, угрожая, в случае отказа платить, устроить здесь филиал ада на земле… Как считаешь, я был неправ? — Не тебе говорить о пытках… Ты сам пытал Кингсли! — В отличие от того, что творили со своими жертвами убитые, и от того, что с Кингсли могли бы сделать люди Волан-де-Морта — он еще легко отделался. Последствия моего допроса хотя бы обратимые, да и вообще — все трое остались живы и почти что целы. Конечно, голова у Кингсли поболит несколько недель, но Дамблдор и его люди легко напомнят ему все то, что я стер, за исключением информации о боестолкновении. А что до девушек… Вообще-то, я увел их буквально из рук Волан-де-Морта, если ты не заметил. — Хрен редьки не слаще. — Уверен? — Чарльз взмахнул рукой, на стене рядом тут же появилась иллюзия, отображающая сидящих в одной камере Тонкс и Гестию. — Взгляни на них, Поттер. Хорошенько взгляни. Они сидят в теплой, сухой камере. С нормальным освещением. Их кормят не помоями, а нормальной едой трижды в день. Ежедневный душ. Свежая одежда по мере надобности. А ведь уже четыре дня прошли с того момента, как мы их взяли. Их не избивают, не насилуют, чтобы сломать. Не заставляют одну пытать другую на потеху публике. Их не пытают иглами, огнем, не растягивают на дыбе, не удаляют им почки без наркоза… Это так — сходу, не особо задумываясь, что могли бы сделать палачи Волан-де-Морта. Такие, как Макнейр, например. У него вообще большая любовь к мучениям невинных людей. Особенно — девушек. И чем моложе — тем лучше. — А эксперименты на людях? — А почему я, по-твоему, попросил не пленных авроров, а именно самых ненужных заключенных? Именно тех, кем даже Волан-де-Морт побрезговал. Самые гнилые люди, которых не жалко никому. Так хоть послужат своими телами на благо науки. Хоть что-то полезное сделают за свою жизнь. Поттер нахмурился и замолчал. В самом деле, слова Чарльза звучали очень убедительно. Да и сам он слышал, как его наставник за пару дней до налета занимался анализом сведений о персонале тюрьмы и как отмечал для себя нескольких со словами «недостойны жить». Кроме того, Чарльз был прав и в том, что он сохранил жизни людям Ордена. Сомневаться в том, что Волан-де-Морт будет допрашивать пленных максимально жестоко, не приходилось. — Что ты сделаешь с Тонкс и Гестией? — Ничего пока, — пожал плечами Чарльз. — Сидят тихонько, отдыхают в камере. По содержанию не сильно накладно выходит. Подержу недельку, пусть немного понервничают сами и Дамблдора с министром понервничать заставят своим отсутствием неизвестно где. Мягко допрошу, если что-то понадобится узнать сверх того, что знал Кингсли. И отпущу потом, стерев память. Ничего критически страшного. Я же не зверь. — Я бы поспорил. — А ты поспорь, — улыбнулся Чарльз. — В споре рождается истина. Только пожалуйста — давай совместим спор с последним этапом приготовления зелья? Времени не так много, как хотелось бы, а нам еще контрольный эксперимент проводить перед тем, как пробовать на себе.