Возрождение

Уже много лет она не бывала дома. Острые грани влажных тёмных песчинок покалывают кожу в мельчайших промежутках между мягкими голубыми чешуйками ладоней. Зарытые в прохладный берег свободные от обуви ступни гладят нежные руки морского прибоя. Далёкий горизонт за тёмной водой скрыт туманом. Накрапывает мелкий дождь. Дома он невообразимо часто орошает землю. Удушливо-влажный, воздух радостным тёплым щенком лижет не тронутые до сих пор синдромом Кепраля лёгкие. Вероятно, только богиня Арашу защищает её от болезни. Всеобъемлющий океан лениво колышется, одевая дреллку в свет звезды и солёные брызги. - Кахье, - восторженно-сладко выдыхает вибрирующим грудным голосом Данайика Танатос, изумляясь словно впервые увиденным пейзажам планеты, на которой она провела многие лета своей только начинающейся жизни. Она прикрывает затемнённые золотистые глаза, как можно лучше впитывая гул города под куполом за её спиной, шёпот вечных волн, солёно-горький запах грузного, но прекрасного океана. Ветер настойчиво треплет бурую рабочую одежду, требовательно скользя по гладкой чешуе, зелёно-малахитовой, разбавленной алым, голубым, тёмно-фиолетовым и чёрным, цветами намного более редкими на теле молодой дреллки. Девушка открывает глаза. Мельчайшие ракообразные, сливающиеся окрасом с окружающей средой, деловито копошатся у её ног. Облизнув фиолетовым языком губы, по-дрелльски большие, Данайика наблюдает за своими крохотными соседями, пока на мокром песке не отображается мягкое свечение зовущего её ханара… - Эй, Штука, поднимайся. Подлетаем, - грубо прервал прекрасную «медитацию» девушки насмешливый мужской голос. Данайика игнорировала вполне уместный призыв, не желая поднимать веки и вновь оказываться в реальности, почти переставшей привлекать её. Хорошо хоть этот бестактно врывающийся в маленький мирок бугай не решается растолкать её. – Хватит заниматься онанизмом. - Солипсизмом, Вега. Солипсизмом, - раздражённо завибрировала своим грудным голосом дреллка, всё же соизволив открыть глаза. Во рту всё пересохло, и Штука провела влажным языком по нёбу, разбавляя возникшую пустынность. Накачанный молодой человек с короткими тёмными волосами стоял над ней, мешая обозревать с мягкого серого кресла с откинутой спинкой прекрасный белёсый в круглую хромированную лампочку потолок её капитанской каюты на «Амонкире», небольшом фрегате (который даже можно было принять за эсминец), любезно предоставленном флотом ханаров своему надоедливому, но очень полезному СПЕКТРу. -Как по мне, одно другому не мешает, - пожал широкими плечами бугрящийся мышцами боец. Он был приставлен к мисс Танатос на испытательный срок в качестве кандидата в столь популярную ныне организацию Совета Цитадели. Что ж, Джеймс выгодно отличался от желторотых сосунков, проталкиваемых взамен погибшим во время войны профессионалам многими правительствами в последнее время, и был, похоже, действеннее среднего солдата. Классический достойный кандидат. – Думаю, - неуверенно добавил он, почёсывая мощную татуированную шею. Цокнув языком, Данайика закатила глаза, демонстрируя миру свои чёрные склеры. - Сколько у нас времени? – устало поинтересовалась СПЕКТР, сев наконец ровно в своём шатнувшемся кресле на колёсиках и сонливо гладя узкую переносицу. Туго стягутые мышцы открытого голубовато-зелёного живота и боков, сцепленных «хвостами» узоров спины, заметно напряглись. Танатос, прикрывая чешуйчатое тело, оправила спортивную чёрную майку, в которой, в сочетании с камуфляжными штанами, предпочитала разгуливать по своей каюте. Естественный свет ламп стенного аквариума мягко подкрашивал соседнюю стену. Психологи отчего-то считают, что рыбки и прочие плавающие создания необходимы на военных кораблях для снятия напряжения с нервной системы капитанов. Дреллка считала это лишней тратой места и денег (кто бы знал, сколько обитатели аквариума съедают за месяц!), но правительство Кахье было консервативно в вопросах оборудования кораблей. - Наверное, минут сорок, - прикинул человеческий мужчина. В глубине светло-карих глаз Данайика уловила заинтересованность, правда, пока дреллка не могла понять, смотрит ли он на неё как на женщину-инопланетянку или как на диковинную зверушку в зоопарке. Что ж, наверное, она и сама сперва изучала человека чрезвычайно нетактично, несколько поражённая коротким ирокезом из непривычных глазу волос. Ханары и дреллы, к виду которых женщина привыкла, волосяного покрова не имели, основное же время службы Совету Цитадели Штука провела в мирах азари и турианцев. У кварианцев эти странные образования – волосы - тоже были, но имели несколько иную структуру. К подобному непросто сразу привыкнуть. Рептилия соскочила с кресла на подогретый техникой мягкий белый ковёр, устилающий пол относительно небольшой капитанской каюты, до хруста в затёкших конечностях потягиваясь. - Это что, татуировка? – оживился Вега, увидев внизу узкой жилистой спины капитана пигментированную эмблему СПЕКТРов. Чешуи были выкрашены ровно и ярко. Джеймс вообще не предполагал, что рептилии могут наносить на тело рисунки, а Штука, несмотря на срок их полууставных дружеских отношений, никогда не демонстрировала это чудо. - А что, больше похоже на родимое пятно? – усмехнулась Танатос, немного расправив и сложив вновь шейный капюшон. У неё, как и положено самке, он был несколько длиннее и шире тех, что знакомы человеческому глазу, привычному более к дреллам-мужчинам, и в сложенном состоянии напоминал широкими гнутыми щитками какую-то странную вариацию женской стрижки. Слегка раздув окрашенное в голубой горло, Танатос издала неслышные человеку звуки, прочищая его. – Да, это что-то вроде татуировки. Сделала, когда получила подтверждение своей кандидатуры. - Я зачисление в программу N7 тоже так отметил, - отозвался Вега, вводя знакомый код в причудливую машину по знаку капитана Танатос. Смешанные блики белого и жёлтого света играли на полуматовых чёрно-белых стенах. Днём капитанская каюта вообще была лишена каких-либо ярких цветов – они наблюдались только на гладкой чешуе обитательницы помещения. – Правда, инструменты в беженском лагере оказались нестерильны, и чёртов батарианец занёс мне инфекцию, - Джеймс уронил что-то и наклонился, звякая тонко железными армейскими жетонами на шее. – Месяца три лечился, - поморщился он, вспоминая головную боль от поднявшейся критично температуры и жжение татуировки при каждом прикосновении во время обработки. - Ты должен был ожидать этого, - бесчувственная ящерица. Данайика неожиданно метнула небольшой предмет в Джеймса, и солдат едва не получил им в лоб – только развитая реакция позволила мужчине увернуться, чтобы потом поднять ударившийся об стену… шоколадный батончик? Вега изумлённо и обрадованно вскинул брови. СПЕКТР подмигнула ему золотящимся глазом. Из-за того, что верхнее веко словно тенями было окрашено в фиолетовый, а алое по-кошачьи подводило глаза снизу, создавался эффект макияжа . – Подкрепись. На Кахье таких не достанешь. - Спасибо, капитан, - грубые мужские пальцы с энтузиазмом взялись за обёртку желанного лакомства, изобретённого, кстати, человечеством. Перегруженная внешними и внутренними деталями машина, глухо зашумев, извлекла из недр своих какое-то причудливое необъёмное блюдо на глиняной обожжённой тарелке и стакан синеватой жидкости. Данайика залпом осушила сосуд и, забавно двигая щитками-зацепками, начинающими от губ расширение рта, уминала уже разом первую половину своего ланча. Вега же с видимым удовольствием откусил часть батончика. Оказалось, что внутри у лакомства начинка из нуги и орехов. Тишину разбавляли только приглушённый гул электроники и вырывающиеся изредка звуки поглощения пищи, однако, так как первый для Штуки и второй для Веги завтрак был весьма необъёмным, конец молчанию, словно вышедшему от пёстрых синих рыбок в стенном аквариуме с длинными лентами зелёных водорослей, пришёл быстро. - А теперь, может, позволишь даме одеться? – выразительно шевельнула бровным щитком Танатос, указывая бойцу на радостно зовущую разблокированной зелёной консолью круглую стальную дверь. Завтрак уже целиком покоился в желудке. Конечно, женщина предпочла бы куда более сытное кушанье, но из-за необходимости быть пригодной для излюбленных Штукой мгновенных перемещений по полю боя и из-за недостатка времени Данайика вынуждена была довольствоваться малым. Дреллка вытерла рукой большие гладкие губы, игнорируя возможность взять салфетку или полотенце. - Валяй, мэм, - плюхнувшись самым наглым образом в капитанское кресло, милостиво разрешил Вега. Боец решил, что в свою каюту он тоже поставит такое, когда получит собственный корабль. А вот кровать у дреллки, хоть и двуспальная, маловата, мужчине такой будет недостаточно. Штука с насмешкой посмотрела на кандидата в СПЕКТР. – А что? Напарники должны всё разделять друг с другом. - Джееймс, - елейно пропела грудным голосом капитан, шутливо, но весьма красноречиво демонстрируя на тощей руке, поднесённой к своему лицу, биотическое свечение. Разумеется, она не собиралась ранить солдата, разве что немного потренироваться на нём в создании, скажем, сингулярности или маленького деформирующего поля, но ему знать это было не обязательно. - Понял, ухожу, - примирительно поднял широкие мозолистые ладони Вега, поднимаясь с капитанского кресла. А всё же это было бы интересно. – Ещё есть батончик? Биотическое свечение переползло на полку. - Держи, проглот, - беззлобно отозвалась дреллка, вручая биотикой батончик своему бойцу. Довольный Джеймс, отдав честь, покинул через стальную дверь каюту капитана, напевая какой-то земной мотив и уминая сладость. Глаза Данайики проводили широкую крепкую спину. С щелчком дверь за мужчиной закрылась, и центр её вновь украсила зелёная консоль. Оставшись в одиночестве, капитан Танатос думала было вновь впасть в воспоминания, сладко манящие, но побоялась, что не сможет вовремя выбраться из них. Солипсизм абсолютно стирает границы времени. Тем более, зачем воспроизводить планету в воспоминании, когда скоро дреллка воочию увидит свой дом? Натягивая облегающие чёрные брюки взамен просторных камуфляжных, Данайика думала о том, готова ли она увидеть Кахье разорённым вторжением Жнецов. Как теперь выглядит родная планета? Хватит ли дреллке сил пережить увиденное? Щёлкнула застёжка на высоком военном сапоге, чёрном, в тон брюкам. В конце концов, возможно, не так всё и страшно, ведь Кахье достаточно поздно наводнили войска Жнецов. Сколько времени прошло с тех пор, как Шепард пожертвовала собой? Года два, похоже. Может, меньше. Разрушения и потери были настолько колоссальными, что жители этой Галактики, поглощённые пересчётом их и восстановлением своих миров, потеряли счёт времени, как потеряла его сама Данайика. Теперь огромные машины на их стороне, Жнецы помогают им – но до сих пор судьба многих планет остаётся неизвестной. А те, кто лицом к лицу встречался с опасностью этой войны, не способны забыть. «Мы победили, но победили ценой немалой крови и ценой спокойного ночного сна и нормальной жизни», - вот, что неизменно произносили ветераны. Данайика проводит рукой по обнажённой грудной мышце, изогнувшись назад до предела, чтобы снять напряжение со спины. Восстановив вертикальное устойчивое положение, надевает на себя белую футболку-безрукавку с вырезом достаточно глубоким, чтобы не цеплять нижние элементы шейного капюшона. Одежда должна быть удобной и не мешать движению. Как ни странно, Танатос не жалела, что вместо защиты родины помогала капитану Антиш`Тике и турианскому генералу Келласу. Трудно предположить, что дельного бы сотворила во время нашествия на Кахье Данайика, вернись она туда. А вот информация, полученная в ходе исследовательской работы, оказалась вполне актуальной и востребованной как в строительстве Горна, так и в борьбе со Жнецами. Дреллка туго затянула пояс и приладила кобуру, в которую тут же опустился «Шершень», который многие находили удобным для ближнего боя. Но правильно ли, размышляла она, что окружающие инопланетяне изнывали по информации из своих систем, а Танатос, напротив, пыталась не слушать ежедневные новости? А что же Фейт? Он тоже дрелл, причём дрелл, строго воспитанный в патриотических ханарских традициях. Фейтешис аналогично, в общем-то, не сильно переживал по поводу того, что не гибнет под подавляющим огнём уничтожающих население Кахье синтетико-органических монстров. Данайика задрапировала пистолет лёгкой складчатой тканью, двумя концами крепящейся к поясу и выкрашенной в синий цвет. Снятся ли Фейту просторы Всеобъемлющего, зовут ли его покинутые туманы? Руки скользнули в несколько укороченные рукава приталенного военного плаща с встроенными ядрами щитов и нашивкой символа организации СПЕКТР на груди. Данайика не застёгивала его и не оправляла воротник, неуверенно стоящий из-за «капюшона». За спину перекочевал турианский «Фестон». Завершили дело защитные перчатки и перестройка личного инструментрона в режим «Защитник». Что ж, до входа в зону посадки остаётся ещё минут десять. Подъёмники капитану никогда не нравились, она предпочитала двигаться свободно и независимо, поэтому, дабы скрасить время бездействия, девушка точно воспроизвела в голове благодаря идеальной памяти дреллов ночь с прекрасной азари на кварианском корабле. Мда, а Вега в чём-то прав. Солипсизм порой мог быть соло-заменой объятий вечности, например. Подъёмник звонко сообщил о завершении своей светлой миссии. Капитана встретил возбуждённый гул членов экипажа, координирующих работу систем корабля. Нехорошо так о них, но можно было бы здорово за счёт отставок увеличить жизненное пространство каждого подчинённого Данайики, если бы у «Амонкиры» был собственный ИИ, как у «Нормандии». Нужно будет поговорить об этом с Торием`Висам нар Таси, когда будет свободное время. На галактической карте пульсировала точка назначения. Приветствуемая праздными нервными репликами экипажа, желавшего подчерпнуть уверенность из скользящей походки начальницы, Танатос, наконец, пробралась к месту пилота. - Как дела на мостике? – дежурно поинтересовалась СПЕКТР, внимательно вглядываясь в изображения внешних камер. Руку она положила на высокое чёрное кресло первого пилота, не менее удобное, чем её собственное. Среди вод Всеобъемлющего, вызывающих трепетную тоску, и небольших островков суши язвами плодились огромные ожоги планеты, видимые даже отсюда. Сердце Данайики сжалось. Её дом. - Всё в порядке, капитан, - Фейт отвлёкся от быстрой работы руками на огромной, издающей звонкий звук при каждом нажатии той или иной пиктограммы, управляющей панели фрегата, отвечая капитану таким же вибрирующим, ещё более низким грудным голосом. Оранжевый и зёленый свет до неузнаваемости искажал его истинный окрас. Про себя Данайика отметила, что дреллу к лицу форма военного космофлота Кахье. - Скучаешь по Т`Лоак? – сузив потемневшие от напряжённого наблюдения за камерами глаза, поинтересовалась у соратника Танатос. Для неё до сих пор оставалось секретом, как же сложились отношения дрелла и ардат-якши и почему, собственно, Фейт ещё жив, однако в духовной близости бывших спутников капитан не сомневалась. Девушке нравилась эта пара. Сейчас Миира пропадала где-то в руинах Надежды Чжу на Феросе, помогая Мордину Солусу в изучении заражённых спорами Торианина, хорошо известного мисс Т`Лоак, колонистов, а Фейт, как можно видеть, присоединился к СПЕКТРу на «Амонкире». - Само собой, - Фейтешис невообразимо быстро реагировал на появления тех или иных визуальных извещений на панели, умело управляя движением возлюбленной посудины капитана Танатос. - Но у меня есть её пистолет. Данайика, посмеиваясь, шутливо погрозила указательным пальцем дреллу. У Фейта было совершенно… особенное отношение к оружию, можно сказать, интимное. Говоря прямо – огнестрелки были для пилота фетишем, тем более пистолеты волнующей азари. У всех свои странности, и увлечение Фейтешиса – ещё не самое большое извращение, которое встречалось во время странствий СПЕКТРу. - Входим в контрольную зону, - сообщил капитану улыбающийся своим мыслям дрелл, отдавая неведомые команды системам «Амонкиры» резкими, но завораживающими жестами. Данайика чувствовала жар от покрытых тигровым узором рук пилота. – Соединяю с Кахье. - Фрегат «Амонкира», капитан Данайика Танатос запрашивает разрешение на посадку, - дождавшись запроса, сделанного искусственным голосом вежливого ханара, немного скучающе отозвалась в манере хозяев Кахье Данайика, стараясь говорить как можно чётче. На линии были незначительные помехи, дающими неприятный сипло шипящий призвук так называемого шума. – Распознавание голоса: двенадцать, сорок, восемь, двадцать пять. - Посадка разрешена, -после краткой паузы ответил сверившийся с данными медузообразный диспетчер. - Говорящий поздравляет капитана с возвращением, - из невыносимой вежливости ханарского народа добавил он вечно торжественным голосом. Данайика ответила ему что-то рассеянное, поспешив разорвать соединение. СПЕКТР оповестила группу высадки по громкой связи. От волнения было тяжело дышать. Кахье ждёт её. Нежные руки морского прибоя ласкают погруженные в песок ступни…