слюной и потом

пахнет рвотой, табаком и его тяжелым парфюмом. тим нависает над ней и капает слюной. тим ведёт бедрами резко, безрассудно, будто в приступе гнева. тим смотрит по-пустому ошалевшим взглядом. лиза чувствует возбуждение внизу живота, пока к горлу мягкой волной подкатывает тревога. трахаться на отходах – зачастую страшно. особенно с ним. тим успевает превратиться в какое-то животное, готовое сожрать разом. порыкивает, голодно облизывается, капает влажными фантазиями.. почти что пёс. больше – пантера, ведь лиза думает, что они оба из семейства кошачьих. тим не думает. просто берёт, что положено. (что его по праву, закреплённому кровью и слезами, и гарью, и зависимостью). тим двигается будто в судорогах, лиза размазывает по его подбородку слюну, частицы слёз. лизу выгибает до боли, может, ей и правда больно, может, больно ей должно быть – она не понимает. в голове маячит неон и шальные глаза напротив. неон и приоткрытый в сиплом вздохе рот. тим, кажется, выдыхается на середине, но продолжает непонятные движения, смазанные либо по их природе, либо по тому беспорядку, что представляют собой ощущения всех видов. лиза, однако, начинает подмахивать. трахаться на отходах – мерзко, трудно и по-животному красиво. ей кажется, что только так они и могут раскрыться друг другу. только так – придя к не совсем поэтичной низменности. тиму кажется, что вместо лизы под ним – странная статуя. тиму кажется, что если он хоть когда-то это всё закончит, то его тут же пристрелят. тиму кажется, кажется, кажется… лиза бьётся в конвульсиях, а он продолжает задвигать до конца. лиза царапается и бьётся, но он умудряется хоть как-то её сдержать. лиза практически томно подвывает, и он кончает на её разбитое состояние. по ощущениям – его будто заталкивают поглубже в трясину вакуума. они лежат рядом. их соединяет неон и бессмысленные в нём взгляды. их соединяет липкость и склизкий страх перед всем происходящим. их соединяют практически осмысленные взгляды на друг друга.