взмах крыльев бабочки парусника.

этот дурацкий университет всегда вызывает у прохожих недоверие. никто, кстати, не знает, почему. фасад как у обычных старинных училищ, есть забор, своя территория вокруг. какая-никакая, маленькая, но своя. это далеко не самое лучшее учебное заведение в городе. правильней даже сказать, одно из худших. туда с самого его открытия попадают ученики, которые с трудом закончили школу. или которые не закончили её вообще. такие, как сон хеджу. хеджу всегда выглядит загадочной. она ходит в мятой и рваной одежде самых тёмных, из возможных, оттенков. сон никогда ни с кем не здоровается, при первой встрече знакомиться не лезет, наушники на лекциях почти не снимает, и мимо бездомных котов, не погладив, не пройдет. хеджу без ума от рока и сигарет, но на концертах она никогда не была, а табака не курила и не собирается. студенты, подобные чон хиджин обычно стремятся в лучшие университеты мира. оксфорд, гарвард... эти названия у всех на устах (включая и чон хиджин), но как начинающая художница попала в то место — неизвестно никому. хиджин знакомится с теми, кто ей интересны. нередко ими являются такие же, как она — начинающие художницы. с ними всегда найдётся, о чём поговорить, всегда можно посоветоваться по поводу предстоящего объёма работы для диплома, да и вообще, они, как-никак, единомышленницы. правда, такие беседы, чаще всего, ни во что не выливаются и друзей у чон, к счастью, или сожалению, больше не становится. но хиджин не страдает. для неё самое главное — сфокусироваться на работе и карьере, а социально-общественные проблемы всегда остаются на втором плане. все. но только не с хеджу. они встречаются год? полгода? год с половиной? бог знает, ни одна, ни вторая никогда не считали. эти двое даже и не помнят толком, как сошлись вместе. хиджин показывает хеджу все свои работы. сон всегда говорит, что ей очень нравится, но она однозначно не тот человек, что может дать конкретную оценку труду чон. к слову, для хиджин это не имеет никакого значения: — близкого человека впечатлить всегда сложнее, — каждый раз небрежно бросает художница, — он ведь знает тебя всю намного лучше, чем незнакомцы. и хеджу ничего не отвечает, лишь продолжает смотреть на сфокусированную хиджин с кусочком масляной пастели, кисточкой, или простым карандашом в руках. у хиджин руки изящные, пальцы тонкие и бледные. золотые, как считает сон. как бы ещё она вытворяла такое с обычной бумагой и красками? а у хеджу руки мозолистые, кожа на них местами шершавая, на ногтях облез чёрный лак. на внутренней стороне среднего пальца правой руки красуется крошечная тату звезды, эскиз для которой нарисовала чон. выше руки у сон в синяках и царапинах — отметках со встреч с не очень дружелюбными уличными котами. хеджу не любит свои руки, но в объятиях чьих рук хиджин ещё почувствует себя так безопасно и отстранённо от всех проблем? нет в мире больше таких родных рук, как руки сон хеджу. пока они сидят в каком-то недостроенном здании и чон накидывает эскиз натюрморта с яблоками, вазой и двумя вишенками, на фоне играет грин дэй со старого проигрывателя хеджу, который она нашла где-то на улице, и там же его починила. чон чувствует, что у неё начинает болеть шея, кладёт принадлежности для рисования в сторону и ложится прямо на пыльный пол помещения. хеджу быстрым шагом подходит к ней, садится, скрестив ноги, и укладывает голову русоволосой к себе на колени. — не хочу, чтобы ты запачкала себе все волосы непонятно чем, — произносит она, глядя на хиджин сверху вниз. чон смотрит на неё и смеётся: — волосы отмыть легче, а вот на твоих чёрных штанах будет видно всю пыль отсюда. — ничего страшного, — хеджу целует её в лоб, — переживу. они вместе замирают в этой "комнате" на какое-то мгновение, хиджин смотрит на сон, а хеджу смотрит куда-то вдаль. — что мне делать, — произносит черноволосая, не отрывая взгляда от одной точки. — в каком смысле? хеджу переводит взгляд на старшую: — в прямом. я даже не знаю, закончу я этот год или нет, а что уж говорить об университете в-общем. ненавижу учёбу, почему в этой жизни всё так сложно. — послушай, — хиджин садится напротив хе, — всё будет нормально. пока я есть у тебя, а ты – у меня, мы обязательно сможем всё. просто пообещай мне, что пойдёшь со мной до конца. сон закатывает глаза: — конечно пойду, куда я денусь. — эй! — хиджин смеётся и бьёт младшую по плечу, – что значит "куда я денусь"! хеджу проводит пальцем от уха к подбородку чон и оставляет на её губах такой же мягкий и короткий, как взмах крыльев бабочки парусника, поцелуй. подобные резкие прикосновения вызывают некую секундную и очень приятную дрожь, её навряд ли возможно с чем-то сравнить. затем сон крепко и по-детски обнимает старшую вокруг шеи, закрыв глаза: — знаешь, — говорит она, уткнувшись носом в плечо хиджин, — я не знаю, что такое "испытывать любовь к кому-то", но я точно знаю, что у меня к тебе другие чувства, чем к остальным. поэтому я даю тебе слово: какая бы невообразимая у тебя ни была цель или мечта – я обязательно пойду с тобой до конца. чон ощущает на своих плечах мягкость чёрной толстовки хеджу, которую хиджин собственноручно выбирала для неё в подарок на день рождения. а ещё тепло её самых любимых рук. рук, в объятиях которых она ощущает себя так безопасно и отстранённо от всех проблем. хиджин обнимает хе в ответ и тихо произносит: — сон хеджу, я посвящу тебе все свои картины и эскизы, все портреты, натюрморты и пейзажи, чтобы ты точно знала, что такое "любить" и "быть любимой".