***
Всё-таки вечер пятницы удался, что уже нельзя сказать про утро субботы. Как назло, он договорился встретиться с одной своей давней подругой. Ида — его давнишний друг и неудавшаяся бывшая. Отказывать этой даме он не мог никогда. После всего, что они вместе пережили, только не ей. Те три пинты пива сказались не очень, да и слишком он был расслаблен после случая в туалете. Образ парнишки преследовал его по пятам весь вечер и последующую ночь. Слишком красив и хорош был этот наглец, до безумия и боли в яйцах. Возникало желание вновь набрести на блюющего в подворотне человека и заиметь один из лучших минетов в своей жизни. Крышесносным уж точно. Встретившись с подругой юности, он не сумел не рассказать о вчерашней встрече и всем последующим за этим. Скрывать и не делиться было выше его сил, да и она видела его насквозь, чуя что-то хорошее. А за хорошим обычно скрывались деньги или неплохой перепихон. — Уж чего не ожидала, так это то, что ты придешь и расскажешь, что вчера тебе устроили разборки за обоссанный угол и потом отсосали, — заливисто смеялась девушка, — так еще и один и тот же парнишка. Капец просто, ну ты даешь на старости лет! — Ага-ага. Завидуешь ведь? — перекинул удочку Вадик. — Ни в коем случае, — От смеха на ее глазах выступили капельки слез, — Вот это ты даешь. Вадик, это просто феерия. А золушка твоя хоть что-то оставила? Чую ведь, найти хочешь свою ночную пиявку. На хмурое и недовольное лицо женщина лишь сильней рассмеялась. Потом всячески старалась задержать серьезное лицо, но выходило явно плохо. — Так в наших отношениях тогда тебе не хватало властности, скверного характера и, желательно, члена промеж ног? — с напускной серьезностью протараторила она. Вадик с каждой секундой все сильнее радовался, что рассказал, — Знаешь, это многое объясняет. Дверь соседней комнаты беззвучно раскрылась, и, если бы не замечание девушки, Вадик бы этого и не заметил. Не прекращая посмеиваться, она окликнула таящегося в потемках квартиры. Память подкидывала воспоминания и, судя по ним, у Иды был маленький сын. Он родился уже после их расставания, и тогда подруга была до безумия счастлива, хоть брак и распался, но сын всегда был ее гордостью. Там чуть ли не вундеркинд какой-то. Вроде ему сейчас должно было быть лет двенадцать, может четырнадцать. Сам Вадик видел его лишь в младенчестве. Да и фотографии лет пяти-десяти, ребенок как ребенок. Ну, честно, такое себе ощущать, что твоя бывшая родила от другого мужика… Странно как-то. После того он особо не горел желание встретить ее отпрысков. Но, видимо, она думала иначе. — Алташ, выйди к нам, — громко окликнула она сына, но когда не послышалось какого-либо ответа, Ида прикрикнула, — Эй ты, пьянь малолетняя. Наконец с Вадимом познакомишься, нефиг юлить. От подобных слов в Вадике проснулись воспоминания прошлой ночи. Невольно ухмыляясь пареньку, нарисованным обрывками памяти, он не сразу заметил, как в комнате их стало трое. В голову невольно пришел анекдот схожей тематики. Только вот, пришел в голову он совсем некстати… — Ма, хватит так звать. Не маленький уже, — растянуто и устало произнес ее сын, который явно оказался старше, чем четырнадцать. По крайней мере, Вадику оставалось на это с упованием надеяться, ведь перед ним предстал его ночной соратник. — Ага-ага, конечно, — самозабвенно повторяла Ида и, указывая на сына, уже обратилась к Вадику, — Ты представляешь, приперся вчера в три ночи, да и в хмельном угаре. Капец просто! Не, я, конечно, понимаю, восемнадцатилетие праздновали и все такое, но такого я не ожидала. Ответа не последовало. Только огромный камень скатился с души, стоило услышать про восемнадцать. Все-таки не четырнадцать, слава богам. Вадик с облегчением вздохнул и вновь кинул взгляд на вошедшего. В дверях застыл знакомый силуэт. С таким же ошарашенным видом стоял его вчерашний сосед по углу. Взгляд полнейшего охуевания сменился на резкое смущение и растерянность. Его щеки и уши заалели, казалось даже шея, едва выглядывающая из растрепанных кос, покрылась багровыми отметинами. Воспоминания все еще кружились в голове. Вадик помнил, как тот реагировал на касания, и это ни черта не помогало. Осознание того, что он чуть не трахнул сына лучшей подруги просто не укладывалось в голове. Это вам не ебаный тетрис. Проследив за взглядом Вадика и реакцией сына, в голове матери все сложилось, как два плюс два. — Ебанный в рот… Вадик, только не говори мне, что это то, о чем я думаю! — возмутилась женщина. Она с возмущением глянула сначала на него, потом на Алтана, — Господи нет… — Ну, чисто теоретически… — едва начал Вадик, как его оборвало резкое «заткнись» со стороны. Это было ой как похоже на вчерашний вечер, только сейчас за яйца схватились ощутимо сильнее. Слова сына поставили точку. Даже скорее вбили последний гвоздь в могилу матери. Ей надо было пару минут, чтоб прийти в себя и разложить все по полочкам. Она вышла, строго наказав не двигаться с места, иначе кастрирует обоих прямо на месте. Оставшись наедине, Вадик лишь хохотнул от комичности ситуации. — Че ржешь, — злобно шикнул, как оказывается, Алтан. А красивое имя, под стать владельцу, — Господи, и зачем я проснулся. — Алтан, значится — охотник за углами. Ему до безумия нравились реакции на провокации. И сейчас, на трезвую голову, казалось, эта красота пленяла Вадика с новой силой. До безумия красивый и острый на язык шкет. — Вадик — обладатель семейников, — парировал Алтан. Он уже хотел было вступить в полемику, про удобство просторных трусов, но из кухни раздался громкий и злой голос. — А ну замолчите! Я все слышу! Голос замолк, оставил за собой томящую тишину. — Что делать будем, Золотце? — едва слышным шёпотом спросил Вадик, подходя и наклоняясь прямо к уху Алтана, щеки и шея которого зарделись от чужого дыхания и сиплого голоса. Стараясь не дышать, он только и смог выдать: — Не ебу, дядь…Ночное рандеву
9 августа 2022 г. в 14:31
— Как же, мать его, скучно, — раздался неожиданный тяжкий стон Вадика.
Очередной заурядный вечер. От любого другого дня пятницу отличало только её название. Все сводилось только к одному пути: работа, Поварёшки, бар и все по-новой. Ничего интересного. Скрасить вечер могло лишь мимолетное появление посторонних в постели. Правда, зачастую до нее попросту не добирались, желание брало вверх раньше, и Вадим уединялся со своей пассией в любом укромном, или не очень, уголке.
Но в этот раз, кроме старого друга, рядом никого не было, а перспектива завалить Олега хоть щекотала нервы и билась на задворках мыслей, но грозила синяками и сломанным носом.
Так не годится.
Да и плюсом ко всему его компаньон, как появилась возможность, слинял в свою холостяцко-поварскую берлогу, оставив его в гордом одиночестве. Если, конечно, за компанию не считать пару пинт пива. Тогда все вообще прекрасно. Еще пару минут, и к их компании присоединится новый гость в лице темного нефильтрованного.
Так что, если откинуть мысли об одиночестве в дальний вагон, станет вполне сносно.
Допивая еще пинту, Вадику оставалось только идти сквозь улицы Питера к своей халупе. Учитывая время, и закрывшееся метро, идти предстояло долго и упорно. Такси для богатеев, он же предпочитал считать себя нищебродом.
Выпитое отдавало приподнятым настроением. В задрипанных наушниках энергично пела Гага. Будь в нем на пинту больше, он бы не смог удержаться и пустился в пляс. Гага с задором повторяла из раза в раз слова припева, что не могло не поднимать настроение. Вечер все-таки становился лучше. Правда, появилась одна небольшая проблема, но решалась она за минуту.
Вадик, не церемонясь, зашел в подворотню. Малая нужда брала верх, и он не видел ничего зазорного в естественных позывах. Если не он, так в этом углу нассыт кто-то другой.
Завлеченный раздающимися звуками песни, он, не задумываясь, расстегнул ширинку. Выпитое не так давно пиво уже рвалось наружу, но, прежде чем приступить к желаемому, глаза невольно зацепились за темную фигуру, прилипшую к явно уже не раз обоссанным стенам. Запах подворотни говорил сам за себя.
Почуяв что-то неладное, силуэт развернулся и в наглую начал подступать, скорее пошатываться, в сторону угла Вадима. Явно пьяное тело вышло из тени стены, и тусклый свет едва затронул темную фигуру. Все, что увидел Вадик — изящные изгибы парня и длинные темные волосы.
Вадик, конечно, не привык ссать под настойчивыми посторонними взглядами но, что поделаешь, нужда не терпит отлагательств. Заслышав звуки осквернения культурной столицы, темная фигура взбунтовалась, и раздалось неразборчивое нечто:
— А-ну! — в невнятном порыве неожиданно прорезались слова, — Отойди! Ты что творишь?! Осквернитель углов!
Представление, раскинувшееся перед глазами, Вадика лишь смешило. Особенно, когда молодой паренек согнулся пополам, в попытках задержать выпитое при себе, хотя, выражаясь более простым языком, пытался попросту не блевануть.
Картина, краше которой не было на его памяти. Он стоит, ссыт, а рядом молодая и весьма красивая пьянь ругается на него, называя угловой вошью.
— Что ты там кряхтишь, тыковка? — насмешливо проговорил Вадик, думая уже уйти с главной роли данного перформанса.
Красивая пьянь же не хотела заканчивать, он только распылялся:
— Это мой угол! — яростно завопило пьяное тело. Ситуация с каждой новой фразой все сильнее веселила Вадика, — Отойди, не трогай. Ты что, не видишь? Наблевано.
Расфокусированный взгляд карих глаз в свете фонарей казался багрово-красным, словно от возмущения его обладателя. И без того узкие от природы глаза сложились в пару тонких линий, хоть и смазанных от подтекшей подводки. Серьезный и крайне недовольный паренек с остервенением пытался сдвинуть его с места, мешая закончить начатое дело.
— Пацан, ты вообще адекватный? — взвыл Вадик с очередного бессмысленного пинка под филейную часть. Мелкий дебошир отказывался отвечать, — Видимо, нет.
Навострив уши, паренек встрепенулся и, едва покачиваясь, скользнул руками по одежде, брезгливо поправляя помятую черную рубашку. Если бы не явный запах алкоголя, пробивающийся сквозь смрад подворотни, Вадик на секунду бы поверил напускной трезвости и аристократизму парня.
Только вот, учитывая, что тот буквально чуть ли не дрался за право наблевать в определенный угол, аристократизм прямиком шел в жопу.
— Золотце, закончу, и подворотня твоя, — слова Вадика были брошены в пустоту. Возмущение со стороны лишь возросло, его с силой пнули носком ботинка под колено, — Да ты, блять, издеваешься. А вот это уже было больно.
Только закончив дело, Вадик застегнул ширинку, стянул в край обнаглевшего паренька и прижал к кирпичной стене. Рассеянный взгляд на секунду отрезвел, в глазах появился страх, но тут же эти искры сменились напускной бравадой.
— Да что ты себе позволяешь?! Я на тебя заяву напишу! — взгляд багровых глаз метался по лицу Вадика, попеременно переходя на большую и яркую татуировку и снова на своего гостя, — Да отпусти ты, ебанный в рот…
Сильно встряхнув наглого пьянчугу, Вадик заметил, как и без того светлая кожа побледнела, а затем позеленела. Раздался характерный звук. Пришлось отпустить дебошира. Еще немного, и того бы вывернуло прямиком на, хоть и не новые, но горячо любимые кроссовки.
Пьяное тело, наконец, заняло свой премного-обожаемый угол. Паренька неудержимо выворачивало. Раскиданные в стороны косы явно только мешались и лезли в лицо, не желая слушаться хозяина. Вся эта ситуация выглядит как посредственный водевиль, но... Господи, да когда он еще так поржет, если не сегодня? Ему даже стало жаль парнишу, тому явно плохо. Мучается вон, склоняясь в три погибели над углом. А ведь красивый засранец, глаз не отвести, а волосы какие.
Решив смиловаться, Вадик подошел к нему и без предупреждения стянул тугие косы в кулак. Он вроде хотел помочь, но парень от нежданного рывка лишь протяжно и болезненно простонал.
Пропустить этот сладкий стон было никак нельзя. Уж слишком подобные звуки напоминали другие ситуации, да и лицо парня в этот момент тоже было с толикой перчинки. Еще эта чертова, едва заметная, нить слюны изо рта. Удивительно, но вид нехило возбуждал.
Всё-таки не зря зашел в подворотню поссать.
Кажется, парнише это не понравилось. Парень оглянулся с безумием в глазах. Он словно не понимал, что вообще происходит. Его взгляд ни протрезвел, ни прояснился. Лишь на лице появилась хищного рода улыбка. Или все-таки понравилось...
— Дядь? А ты не прихуел ли?
— Ой, у кого это язычок прорезался раньше зубов мудрости? — Вадим просто наслаждался всему происходящему и выжимал все соки из этой ситуации. А может, зря он в КВН в студенчестве отказался играть...
Пацан на пару секунд стушевался, его явно задела шутка про возраст. Но и похуй, Вадик не виноват в загонах незнакомца и разбираться не собирался. Подхватив пьянь под руку и оперев его обратно на стену, он оценивающе глянул на парня.
И правда хорош, зараза, до безумия хорош. Правда, следовало бы рот с мылом помыть, но это уже тонкости. Неожиданно сосед по углу начал терять сознание или засыпать. Времени разбираться в происходящем не было.
— Да ты, бля, издеваешься, — взвыл Вадик. Пару раз тряхнув того за плечи и приведя немного в сознание, он старался разглядеть в глазах хоть толику осознанности, — Ну что мне с тобой делать, золотая рыбка?
— Не ебу, старче, — хихикнули в ответ, — Как вариант, можешь отвести обратно в море-клубешник. У меня там компания рыбешек, но мне больше по душе ты и отвоеванный угол.
До этого момента Вадик даже не задумывался, откуда взялся молодой пьянчуга. Но оставить его здесь не позволяли совесть и неоконченное педагогическое. Уснет в своей блевотине, ещё и захлебнётся, не дай боже. А ведь когда-то он собирался учить таких. Ужас.
— Ну и свалился ты на меня, нахуя вообще зашел сюда, — тарахтя под нос, Вадик понес молодую тушку в зал клуба.
Громкая ритмичная музыка смешалась с галдящей толпой. Отвратительное место, однако хорошая блядушня, не мог не признаться себе Вадик. Самое то, чтобы подцепить кого-нибудь или, на крайняк, какое-нибудь венерическое. Надо будет записать в список дел на неделю, после всех встреч.
От яркого мерцания его спутнику снова стало плохо. Он быстрым движением вырвался из крепких рук и метнулся в другой конец заведения. А ведь еще недавно не мог сдвинуть с места Вадика, а тут вот оно как. Приспичило, так силы проявились в полной мере. Интересно.
Повторяя траекторию паренька, Вадик нашел туалет, нет, скорее сортир. Вид здешних санузлов был хуже, чем та подворотня. Единственное - запах получше. Он даже вполне одобрял выбор мальчишки. Тут явно 1:0 в пользу обоссанного угла.
Взгляд зацепился за темную фигуру, разгоняющих парочку целующихся, в попытке наконец закрыться в кабинке и от души проблеваться. Вадик уже не сомневался, что у него выйдет. Запах сигарет, смешанный с помоями - отврат полнейший. Тут и блевать не особо по нраву.
Заходя вслед за темной фигурой, Вадим неожиданно оказался придавлен телом явно меньшим его, но явно более сильным, чем хотело казаться. В глазах напротив не было ни капли сомнения.
Защелка кабинки звонко брякнула под изящными пальцами.
— Оу, — единственное, что успел высказать Вадик, прежде чем его с силой усадили на крышку унитаза, — Дело принимает интересные обороты. Что думаешь, детка?
Слова не возымели должного эффекта, его лишь окинули едким оценивающим взглядом. Ледяные глаза заиграли азартом…и желанием? Уж этого он явно не ожидал. Властным жестом парень протиснул колено между ног Вадика, тот лишь присвистнул. Прекращать этот спектакль не было желания. Теперь КВН медленно перетекал в Comedy Club со всеми своими пошлыми шутками. Что ж. Вадик смиренно продолжал наблюдать, что сделает дальше его ночной приятель.
Тот опустился на уровень Вадика. Поудобней расположился на коленях спутника и вызывающе расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Золотые пуговицы блеснули на свету.
— А теперь ни звука, иначе… — теплое дыхание паренька опалило ухо, вовлекая в увлекающую игру.
Раз ни слова, так и ладно. Он протянул руку к косам, нежно пропуская их сквозь пальцы и лишь под конец грубо накручивая особое плетение на кулак, в который они, как ни кстати, шикарно ложились. Последовал ответный полувздох-полувсхлип. Притянув к себе парнишу, Вадик заглянул в огонь гнева и желания, играющий внутри багрового моря глаз. Он словно телепатически хотел прикончить Вадика прямо на месте. Только вот, в отблесках багровых линз проглядывалось наслаждение. Эти глаза желали полностью властвовать. Это забавляло. Пока это оставалось смешным, Вадик мог позволить парню творить все, что тот хочет.
Не отрывая взгляда, мальчишка припал к его губам и прижался всем телом. Горячие и пылкие губы накрыли его сухие, безжалостно сжимая и не давая не то, чтобы ответить, даже вздохнуть. Словно Вадик не должен ничего делать, лишь принимать его. Ах да, так и должно быть.
Неожиданная близость приятно опалила тело, разнося по крови возбуждение. Близость будоражила, открытость человека напротив призывала к действию. Руки сами собой легли на узкую талию парня. Тот был ощутимо меньше, словно соломинкой в руках, только вот дерево может оставить занозы, как и парниша. Он поспешно скинул с себя руки, выпутываясь из крепкого захвата Вадика, а после ощутимо шлепнул того по рукам.
Недовольным взглядом окидывая Вадима, парнишка выпрямился, брякнула пряжка ремня.
— Мне казалось, я понятно разъясняю, но для особо одаренных поясню. Касаться тоже запрещено! — с ухмылкой произнес мальчишка. Юркие пальцы резво потянулись к ремню, — Думаю, сейчас материал усвоишь.
Не успел Вадик ничего сказать, как ловкие руки стянули его запястья за спиной ремнем. Этот парень будоражил - они знакомы от силы полчаса, а он уже готов подчиниться.
— Так-то лучше, — оценил мальчишка свое деяние, — А сейчас молчи и наслаждайся.
В приказном тоне паренька не было ни намека на явное алкогольное опьянение, что раньше не могло укрыться от ушей. Он словно был абсолютно трезв, вменяем, а самое главное - все происходящее приносило ему неописуемое удовольствие. Улыбка, мелькнувшая на белоснежном лице, будто говорила: ты будешь играть по моим правилам. Только вот, в Вадике она вызывала лишь желание обуздать этого наглого и своенравного оболтуса. Но ладно, пусть парниша почувствует власть, хоть немного.
Неимоверное удовольствие доставляла и самоуверенность парня. Хотелось поглотить каждую частичку этой самодовольной ухмылки, что не сходила с юного лица, узнать, насколько хватит этой маски, прочувствовать это на своей шкуре. Оставалось лишь наблюдать, не отрывая взгляда ни на секунду, и впитывать все происходящее.
Парнишка шептал, пытался что-то донести, но Вадик не услышал ровным счетом ничего. Невольно внимание к себе привлекли нахальные губы. Все та же горделивая ухмылка. Она захватила Вадика, и, не в силах оторваться, он следовал за ней, попутно всматриваясь и в другие черты: начиная от рук, скользящих по потертым джинсам, заканчивая взглядом, что желал проесть в нем дыру. В горящих желанием глазах отражались яркое очертание рисунка сплетенной схватки волка и дракона. Татуировка пестрила цветами и одним своим существованием словно распаляла в мальчишке огни страсти.
Резко горячее дыхание словно пламенем опалило шею, вслед за ним последовал укус. Сильный, саднящий и плавно перерастающий в поцелуи, плещущиеся в безумном танце. Пока сверху его шею покрывали властные и горячие губы, снизу ледяные руки с силой сжимали бока. Столь яркий контраст вызывал бурю и волну возбуждения, которая грозила накрыть Вадима с головой. Хотя, почему грозила, он уже давно утонул в этих багровых глазах.
В момент страстные поцелуи кончились, а паренек отстранился. Выныривая из потока настойчивых ласк, он уткнулся лбом в плечо Вадика в попытке отдышаться. Влажную шею тронул холодок от сбившегося дыхания мальчишки. Тот словно на пару минут перестал дышать и сейчас старался вобрать в легкие столько воздуха, сколько сможет, чтоб вновь прильнуть к шее и продолжить свое изучение-истязание.
Едва приведя дыхание в норму, парниша спустился на колени и без промедлений его ледяные пальцы скользнули вверх, к пряжке ремня. Ловким движением он стянул джинсы. Неожиданностью оказались трусы семейники, с которых на него пялилось множество насмешливых рожиц. Порыв смеха был сдержан и спрятан за напускным раздражением.
Властность расплылась в едва сдерживаемой ухмылке. Но спустя минуту он уже вновь вернулся к начатому.
Обнаженная плоть смотрела прямо на него, он же в ответ сверлил его взглядом. Вадику до безумия хотелось отпустить шутку, но пока рано. Пока чревато быстрым окончанием всего веселья.
Гипнотический сеанс прошел через пару секунд, когда, осмелев, паренек накрыл отвердевший член рукой. Холод от рук резко распространился по пылающей огнем плоти.
— Ай, бля, — шикнул от неожиданности Вадик.
Холодные руки все продолжали свое дело, не обращая внимания на поднявшийся гомон.
— Терпи, — короткий и холодный ответ отразился теплым дыханием опалившем плоть.
Мягким движением недавно целующие губы накрыли член. Парень явно не знал, что делает, но неумело продолжал продвигаться все дальше. Казалось, словно каждая клеточка тела чувствовала жар чужого тела. Это было умопомрачительно. И до безумия приятно. Ритмичные движения головой и нахальный взгляд исподлобья, бросаемый время от времени, заставляли Вадика желать стереть это самодовольство с лица паренька. Даже с членом во рту он словно был главой банкета. Прищуренные от света глаза неотрывно следили за сменяемыми эмоциями на лице Вадика, и увиденное удовлетворяло парнишу. Да и самому Вадику нравилось наблюдать за происходящим, нравилось чувствовать страсть, нравилось представлять, как в момент он сменит контроль. Тому ещё предстояло узнать, какого быть главной закуской. А он уж об этом позаботится.
Звуки тяжелых и сиплых стонов разбавляло пошлое чмоканье, раздающихся в такт движений темной головы. Все это будоражило, распаляло. Парниша словно нарывался, а раз нарывался — получит.
Узел на руках не занял больше минуты трепыханий. До этого момента он и так держался на благом слове, а теперь пару движений, и его и след простыл. Теперь-то его ничто не сдерживало. Ладони ощутимо легли пацану на голову, а пальцы незамедлительно зарылись в косы, захватывая их у самых корней и опасливо натягивая. Как же он хотел это сделать с самого начала.
— Детка, а теперь мы играем по моим правилам, — сопротивления не послышалось и это не могло не радовать Вадика.
Одна рука натягивала податливое тело, погружая себя все глубже в чужой рот, заставляя парнишу раскрыться ради него. Вторая проходилась по плечам и шее, вызывая сладкую дрожь у мальчишки. Все его тело сжималось и потряхивало, стоило Вадику прикоснуться к загривку. А сжав нежную кожу, спрятанную под косами, он снова услышал заветный стон. Это стало краем. Не сдерживая себя, он кончил пареньку в рот. На что получил явное неодобрение, сопротивление и пинки. Вскочив с коленей, парень сплюнул остатки спермы в ноги Вадику и брезгливо посмотрел на того. Он словно хотел закрепить власть и превосходство над своим ночным гостем.
Пока парнишка окончательно не сбежал довольный как кот Вадим кинул:
— Хоть имя скажи, золотце?
Ожидать, что после столь крышесносного знакомства и неожиданного отсоса в туалете клуба, пьяный парнишка поделится личными данными — сродни чуду или скорее безумию. Да и зачем ему эти знания? Как и ожидалось, паренек лишь кинул на него брезгливый взгляд и удалился.