«Понедельник, 11 апреля. 07:41. Тело Фуджимы Юкико (19 лет) обнаружено в ванне, расположенной в квартире жертвы. Экспертиза показала, что жертва задохнулась из-за воды, попавшей в дыхательные пути посредством удерживания головы жертвы под водой. На висках и на шее остались синяки. Предположительное время смерти: 01:00–03:00. Подозреваемые: Айкава Миу (22 года), обнаружены отпечатки пальцев на ручке входной двери (с обеих сторон) и переключателе света у входа в ванную комнату.»
«Вторник, 12 апреля. 03:12. Тело Стеффана де Виллерса (26 лет) обнаружено в туалете бара «Everything's better with wine». Причина смерти — удушье, в помещении была зафиксирована смертельная для человека концентрация угарного газа. Предположительное время смерти: 2:50–3:00. Подозреваемые: Язава Иан (41 год), работающий в заведении и, по словам Шимоды Сайко (23 года), также работающей в данном заведении, спровоцировавший утечку газа из водонагревателя.»
«Четверг, 14 апреля. 05:07. На обочине у дороги N обнаружен разбитый Volkswagen Passat и тело водителя, Маэды Икки (36 лет). Камера на этом участке дороги вышла из строя, но на последних записях видно, что автомобиль сбила Toyota Corolla с номером Y. Данный автомобиль зарегестрирован на имя Кавады Сейширо, он же является единтсвенным на данный момент подозреваемым. Время происшествия по записям камеры: 02:51.»
Три убийства, три смерти. Все три — ориентировочно в одно и то же время. Инай Такео был там. Был на каждом месте преступления из трех. И он как никто другой знал, что и на стене в ванной Фуджимы-сан, и на лобовом стекле автомобиля Маэды-сан, и на двери туалета «Everything's better with wine», где было найдено тело де Виллерс-сан, был один и тот же знак. Такео перерыл всю информацию об этих людях. Допросил подозреваемых и их близких, проштудировал их личные дела, телефонные книги, почтовые ящики. Но ничего не нашел. Абсолютно ничего. Ничего, кроме времени и того самого знака. Подозреваемых — но про себя лейтенант по давно выработавшейся привычке доверять интуиции уже называл их убийцами — ничего не связывало между собой. Они даже не знали друг друга, не то что состояли вместе в какой-нибудь очередной мафиозной организации Йокогамы. Это были совершенно разные люди с совершенно разными жизнями. Но, без всяких сомнений, эта серия происшествий в городе неслучайна. И крайне интересна. Именно поэтому Инай Такео без колебаний взял на себя расследование этих дел. Вернее, этого дела. Ведь даже обычному рядовому ясно, как день, что они должны, просто обязаны, иметь какую-то связь. Такео завернул в проулок, шумно вздохнул и, одернув себя и разогнав лишние мысли, прислушался. Только сейчас он ощутил, что сердце сжало тисками предчувствия — того самого, что развилось в нем за годы работы в полиции. Предчувствие нарушения закона. Мужчина сделал несколько осторожных шагов в глубь улочки, изо всех сил вглядываясь во мрак. Рука сама собой вытащила пистолет из-за специальной петли на поясе брюк, и пальцы стиснули его. Это всегда придавало уверенности. Щелкнул предохранитель, и в тишине это показалось Такео сродни чертовому выстрелу. Глаз выхватил какое-то копошение впереди. До слуха долетели шорохи. Лейтенант сделал еще несколько аккуратных шагов. Это могли быть дворовые кошки, рыскающие по городу в поисках еды. Это могли быть подростки, вышедшие на улицу покурить, поотпускать пошлые шутейки, повыклянчивать у прохожих деньги на выпивку или заняться всем этим сразу. Но Такео привык доверять своему подсознанию, а оно буквально вопило о том, что это не кошки и не подростки. Взгляд уцепился за резкое движение там, дальше по переулку. Лейтенант напрягся всем телом. В следующий момент по ушам резанул громкий крик. Женский крик. «Метров сорок», — на слух определил Такео и побежал. В проулке зажегся фонарь, но тут же потух снова — видимо, неисправен. Но Такео успел заметить силуэт… нет, два силуэта! Вот один из них с глухим стуком падает наземь. Другой медлит всего мгновение, зачем-то водя в воздухе руками, чуть наклонившись вперед. Лейтенант неожиданно даже для самого себя выкрикивает: — Стоять! Непослушный палец жмет на курок. Звучит выстрел, на этот раз настоящий. Фонарь вновь мигает, Такео различает спину человека, который все еще на ногах — широкая и явно крепкая. Значит, мужчина. Неизвестный скрывается в темноте, сворачивая влево, в перешеек между двумя маленькими улочками, где городские обычно ставят мусорные баки. Такео свободной рукой нервно выхватывает рацию. — Говорит Инай Такео, пост сорок первый. Подозрительный мужчина в темной одежде и с широкими плечами примерно через полторы минуты выйдет на улицу В со стороны двора, соединяющего ее с улицей А. Если кто-то поблизости есть, отведите в отделение. Нужно… В этот момент лейтенант добежал до того места, где буквально только что стоял незнакомец, и палец соскользнул с кнопки. Выходить на связь заново он не стал. Главные детали сообщил. Инай знал, что ему верили, и теперь дело зависело не от того, что и как он сказал, а от того, где сейчас его коллеги и сколько времени им понадобится, чтобы добраться до улицы В. Такео надеялся, что кому-то из сотрудников все же удастся задержать того мужчину. Даже если и не удастся, на сломанном фонаре должна быть камера, установленная здесь в прошлом году начальством. Такео уже и не помнил, для чего именно, не за мусором же следить. Так или иначе, можно будет посмотреть запись. Надо заняться тем, точнее, той, кто кричал. Только сейчас лейтенант отчетливо разобрал судорожные вздохи и опустил взгляд. Девушка. Красивая. На вид лет двадцать. Ее волосы разметались, глаза в ужасе бегают по сторонам, грудь быстро вздымается и опускается. Чуть ниже груди, справа, по одежде расползается темное пятно. Нож, глубоко — Такео бы даже сказал, профессионально — вогнанный под ребра, ткань вокруг него уже почернела от крови. Желудок. Долго она не протянет. Такео наклоняется к девушке и вдруг понимает, что видел ее раньше. Совсем недавно. Шимода Сайко. Девушка, которая работает в том баре. Свидетельница в деле, которое расследует Такео. — Я… Я… — Сайко пытается говорить, но воздуха катастрофически не хватает, она задыхается от боли. Такео с трудом, но узнает ее голос. — Не… по…ни…маю. Звучание ее голоса перебивают попытки безболезненно вздохнуть, бесконечное сглатывание от страха и душераздирающее хрипение. Такео поспешно натягивает латексные перчатки — на месте преступления нельзя ничего касаться голыми руками, это всем известно — и берет ее за руку. Пальцы девушки цепляются за него так же, как и она сама цепляется за жизнь сейчас. — Со… Сора… Поче… Почему… Постепенно Сайко затихает, и вот уже ее красивые, длинные и ухоженные, пальцы выпускают руку лейтенанта. Ее грудь больше не двигается, лишь ресницы еле заметно подрагивают. Такео прикрыл глаза, глубоко вздохнул, открыл их снова. Потянувшись, осторожно, с противным тихим чавканьем вытащил нож из бездыханного тела. Достал фонарик, посветил им себе. На рукояти ни одного отпечатка. — Черт возьми, а он предусмотрительный. Такео поднимается на ноги и смотрит в проулок, где скрылся незнакомец. Внезапно его взгляд натыкается на стоящие рядом мусорные баки, и лейтенант холодеет. Тот самый знак. Два красных круга, пересеченные черной линией.* * *
Лейтенант Инай Такео устало сидит, уперев подбородок с молодой колючей щетиной в сложенные в замок руки, в скромном (зато в своем собственном!) кабинете в отделении. Горит только тусклая лампа на письменном столе, мягко подсвечивая бумаги, которые Такео уже знает наизусть — сведения о трех убийствах этой недели, — и документ, который он заполнил только что — протокол случившегося в переулке. Что-то ему подсказывает, что он еще не раз изменит информацию об этом убийстве, даром что был свидетелем.«Пятница, 15 апреля. 19:13. На улице А обнаружено тело Шимоды Сайко (23 года) с ножевым ранением в живот. Умерла из-за чрезмерной потери крови, ранена несколькими минутами ранее. Перед смертью назвала имя "Сора". Убийца скрылся, приметы: рост около 185 сантиметров, широкоплечий, был в темной одежде.»
Такео еще раз пробежал глазами материалы следствия. Да, пожалуй, это все, что на данный момент он может записать. Мужчина потянулся, звонко хрустнув немолодыми костями, и откинулся на спинку стула, уставившись в потолок. Из головы не хотели лезть «сбои» в системе происшествий этой недели. Во-первых, убийства были совершены во все будние дни, кроме среды, тринадцатого. А во-вторых (и эта зацепка была куда важнее первой, по мнению Такео), время сегодняшней ситуации координально отличается от отметки трех предыдущих случаев — в конце концов, где семь вечера и где три ночи. Хотел ли тот, кто за всем этим стоял — а лейтенант был почти полностью уверен, что за этим стоит кто-то один, якобы капитан парада, — неумело попытаться сбить подозрения о такой очевидной связи подозреваемых? А если и хотел, зачем каждый раз оставлять тот знак? Может ли это — напускная небрежность — быть уловкой для тех, кто расследует это дело? Уловкой, чтобы навести следователей на ложный след. Слишком много вопросов. И пока что слишком мало ответов. Мозг отчаянно требовал порции никотина или кофеина. В данный момент никотин был куда доступнее — вот она, такая манящая. Пачка сигарет. Тем более за худо-бедно приличным кофе нужно было топать в элитную кофейню через два квартала отсюда. Инай Такео был ценителем качественного дорогого кофе из свежеобжаренных зерен, от аромата которого нежно щекочет в носу. Единственная проблема. У лейтенанта была аллергия на сигаретный дым. Несерьезная, но приятного мало. Сегодня желание взяло свое, и Такео лениво извлек из пачки сигарету и закурил, с наслаждением затягиваясь. Задержав в себе воздух на несколько секунд, мужчина медленно выдохнул вверх, и клубы дыма завертелись перед ним, стремясь застлать взор. Такео поморгал, но было поздно — глаза защипало, предательские слезы норовили вот-вот скатиться вниз по щекам. Но нос словно в раю оказался: в ноздри хлынул неповторимый горьковато-сладкий запах, который Такео любил почти так же, как запах кофе. Разрываясь между наслаждением и ненавистью к сырости на лице, лейтенант быстро промокнул белоснежным носовым платком уголки глаз, подошел к окну, распахнул его внутрь комнаты и оперся локтями о подоконник. Вновь затянулся, выдохнул дым наружу, и тот свободно взлетел к небу. «И все же в этот раз ты сильно сглупил, Такео», — с некой злостью — злостью на самого себя — думал лейтенант. Со злостью на себя и пристыженностью. В памяти вновь вспыхнул его неосторожный крик: "стоять!" И кто его за язык дергал? Ведь он прекрасно знал, что в подобных ситуациях этот крик — худшее, что полицейский может сделать. Только если он уже не стоит лицом к лицу с преступником и не держит его под прицелом, конечно. «Успех в таком случае может быть достигнут только если ты умело пользуешься своим преимуществом: ты видишь преступника, а он тебя нет», — вспомнились ему слова, которые когда-то он сам поучительным тоном произнес новоприбывшим рядовым. «Это стоять! немедленно раскрывает твое присутствие, и нарушитель обычно сразу же исчезает с места своего преступления, каким бы оно ни было.» — Эх… — выдохнул лейтенант вместе с новой порцией дыма. — Идиот. В дверь трижды постучали. — Открыто, — оповестил гостя Такео. Дверь в кабинет открылась, и в помещение зашел коллега лейтенанта, Танджи Акио — подтянутый, улыбчивый, всегда в чистой и выглаженной форме (он точно в полиции работает? Инай Такео и сам не раз задавался этим вопросом, но также не раз видел Акио в действии, поэтому мог смело сказать: да, Акио Танджи и вправду работал в полиции). Он деловито прошествовал через всю комнату, попутно выхватив сигарету из пачки на столе, устроился у подоконника рядом с Такео. Тот и глазом не моргнул. Они, вроде как, дружили. Подождав, пока Акио подожжет свою сигарету и задумчиво сделает первую затяжку, Такео спросил то, что спрашивал каждый день: — Как прошло дежурство? Акио хмыкнул. — Уж точно не веселее твоего, Такео-кун, — его голос был с хрипотцой из-за образа жизни типичного курильщика, но так или иначе фраза прозвучала словно нараспев. Такео оставалось только тяжело вздохнуть: в последнее время на его голову свалилось слишком много всяких веселых штук. — И то верно, — наконец протянул Инай. — Кстати, как обстоят дела с экспертизой, ты не в курсе? Акио покрутил горящую сигарету меж пальцев, стряхивая в окно пепел. — Пока известно только то, что на ноже нет чьих-либо отпечатков пальцев. — Такео кивнул: это он и так знал. — А, и еще у Сайко действительно была назначена встреча с неким Яно Сорой, на 19:00. Между ними явно что-то было."— Со… Сора… Поче… Почему…"
— Найти бы его теперь, — протянул Такео. — Записи на камере уже проверили? Акио удивленно вскинул бровь и посмотрел на коллегу. — Тебе еще не сообщили? Она вышла из строя несколько дней назад. Какой-то ребенок пульнул из рогатки камень прямиком в нее. Такео молча затянулся и выдохнул, затянулся и выдохнул. Не удержавшись, он скосил взгляд на Акио. Тот, не скрываясь, улыбался. — Что смешного? И Акио рассказал, как оказался рядом с улицей В и смог перехватить того незнакомца, о котором сообщил по рации Такео. Рассказал, как покладисто тот себя вел, как дал завести руки за спину и скрепить их наручниками. — До отделения мы добрались без происшествий, а сегодняшние дежурные, два младших лейтенанта, уж очень скучали, поэтому я с чистой совестью отдал твоего друга им на допрос. Ты бы видел их лица в тот момент! — насмешливо закончил он свой рассказ. — И ты даже не остался послушать? — Остался, конечно, — свободной рукой Акио неопределенно махнул в воздухе. — Он назвался Яно Сорой, потом сознался, что убил ту девушку… как ее там… — Шимоду Сайко-сан. — Да, Сайко. Только потом он вдруг начал нести какую-то чушь про то, что он вовсе не виноват и это голос в его голове заставил убить ее. Когда я уходил, он клялся в вечной любви к ней, — Акио глянул на Такео, и этот взгляд означал: "ты же понимаешь, к чему я клоню?" — Если тебе интересно знать мое мнение, я ему насчет этих голосов в голове совсем не верю. Это стандартный прием загнанного в угол убийцы. — Согласен. Инай Такео затушил сигарету и безразлично выбросил окурок в окно — такого он себе уже давно не позволял. Затем вернулся к столу, взял в руки протокол, еще раз перечитал его, положил обратно, крутанул на пальцах ручку, перечеркнул несколько фраз и, подумав, внес правки, после чего протянул чуть помятый лист Акио.«Пятница, 15 апреля. 19:13. На улице А обнаружено тело Шимоды Сайко (23 года) с ножевым ранением в живот. Умерла от чрезмерной потери крови, ранена несколькими минутами ранее. Подозреваемый: Яно Сора (30 лет), во время допроса самостоятельно признался в содеянном.»
— Вот видишь, хоть с одним случаем стало более-менее ясно, — улыбнулся Акио. Такео качнул головой, положил лист к остальным документам и привалился бедром к краю стола. — Хотел бы я, чтобы и с остальными тремя было так же, — он невидяще смотрел перед собой, затем добавил, очнувшись: — Я одного не понимаю, почему везде появляется этот знак? — Какой? Акио с искренним непониманием смотрел на него. Такео в очередной раз за вечер вздохнул и ткнул пальцем в три фотографии рядом со сведениями о трех убийствах и пояснил: — Сегодня он тоже был. Ханджи с интересом разглядывал снимки. Два красных круга, пересеченные черной линией на стене в ванной. Эти же круги на лобовом стекле разбитого автомобиля. Эти же круги на двери в туалетную комнату в каком-то дорогом заведениии. Акио поднял взгляд на Такео. — На мусорных баках рядом с местом, где я нашел Сайко-сан, — ответил Инай на молчаливый вопрос. Повисла пауза. Было слышно только как мерно тикают часы на стене. — Может, тебе стоит обратиться к ним? «Они» значило «Вооруженное Детективное Агентство». О нем в рядах полицейских (да и среди начальства тоже) ходили разные слухи. Сначала — презрительные и злобные, потом — восхищенные и завистливые. И все же большая часть сотрудников относилась к агентству с недоверием, хоть и были те, кто выставлял его в пример где только можно и нельзя. Начальство к такому относилось не очень одобрительно, а потому таким фанатикам доставался выговор. Сам Такео относил себя к тем, кто старался относится к подобным вещам спокойно, нейтрально, без бурных всплесков эмоций. — Может и стоит. Посмотрим.