Не называй меня по имени

Сказать, что пробуждение Тэхёна сейчас не самое приятное в его жизни - это ничего не сказать. Это просто кромешный ад. Голова раскалывается от жуткой тупой боли, словно по ней непрестанно колотят маленькие злобные гномики своими маленькими, но пиздецки тяжёлыми молоточками. Соображать чертовски тяжело, мозг словно подожгли и поплавали, замыкая жизненно важные контакты и схемы, из-за чего программа безбожно троит, коротит и сбоит. В ушах белый шум, не дающий собраться и начать хоть немного соображать. Разлепить глаза - вообще миссия не выполнима. В помещении, где он находиться грёбаный полумрак, что совершенно не облегчает задачу, ну вот совсем никак. Во рту пустыня Сахара, язык словно прилип к нёбу и никак не хочет отлипать. Тэхён сейчас за глоток прохладной воды готов попросту убить, если скажут. Он кое как всё же открывает тяжёлые (почти неподъёмные) веки и мутным взглядом осматривается вокруг. В нос безжалостно ударяет затхлый запах плесени и сырости, что свидетельствует о том, что по всей видимости он находится в каком-то подвальном помещении, ну собственно, как и отсутствие окон и нормального освещения. Он легонько встряхивает головой, чтобы придать хоть немного ясности взгляду. Понемногу начитает приходить осознание, которое нихера вот парня не радует. С вероятностью в 120% его накачали какой-то, не лучшего качества, дрянью и...похитили? Его блядь, чёрт возьми - профайлера-криминалиста, который людей читает, как грёбанные книжки на ночь, и нехило так в мозгах у преступников покопаться может. В какой, сука, момент в его жизни что-то пошло не так? Как вообще такое такое могло с ним произойти? И где в этот ебучий момент была его хвалёная интуиция, которая всегда безотказно работала? Уснула? В отпуск укатила? Или утонула в любви к одному конкретному альфе? От этих мыслей Тэ кривит губы в подобии ухмылки, ведь даже в такой ситуации его мысли неминуемо возвращаются к Чонгуку. И как он только существовал без него все эти годы? Тихо, спокойно и комфортно? А вот нихуя! Это было нудно, пресно и никак. Безжизненно и по инерции. Да, с Сокждином, конечно, было уютно и тепло, и он безгранично благодарен этому человеку за то, что он был в его жизни, за то, что вовремя оказался рядом, не дал упасть, хотя куда уж было ниже. Скорее всего Ким и, правда, любил всё это время Джина, только вот любовь эта была совсем иной, не такой, как к Чонгуку. Почему-то именно сейчас Тэхёну больше всего хочется увидеть этого милого, доброго и чертовски привлекательного парня. Хочется сказать ему всё то, что на душе, обнять его крепко-крепко, уткнувшись в тёплую шею, вдохнуть привычный аромат уюта и просто побыть рядом, как раньше, как давно уже не. Чувство вины снова просыпается на задворках памяти и ощущений. Хоть он и знает, что у его милого Джини сейчас конфетно-букетный с одним не менее милым "солнышком", а всё равно чувство какой-то недосказанности тяготит. Может потому, что учитывая его нынешнее положение, он вряд ли уже увидит этого альфу, да и не только его. О Чимине с Чонгуком вот вообще думать не хочется. Если у Чима хоть есть ещё Юнги, о котором сейчас нужно заботиться и, который всегда будет с ним рядом, то вот Гук...Чёрт...глаза начинают жечь предательски подступившие слёзы. Ебаная омежья сущность, чтоб её! На себя в данный момент вот вообще похер. Себя он уже давным давно потерял, закопал и утопил, а вот мысль о том, что своим тупым исчезновением он снова сделает больно родным людям, приносит невыносимую боль. Он не достоин, чтобы из-за него страдали. Довольно только вспомнить полные страха и вселенской боли глаза Чимина после того проявления слабости, от которого сейчас остались лишь слабые отголоски в виде тоненьких шрамиков, перекрытых цветущей розой. Сознание всё ещё смазанное, а мысли бросаются вскачь, не давая возможности задержатся хоть на одной. Перед глазами, как кадры из диафильма, мелькают родные образы, шустро сменяя друг друга. А дрянь то была знатная, ишь как штырит до сих пор. Никак не хочет отпускать. Тэхён плотно зажмуривает глаза и делает глубокий вдох. Лёгкие болезненно раскрываются, впуская не совсем, а точнее совсем не свежий воздух, заставляя кровь быстрее циркулировать по венам, разгоняя остатки недокайфа. Так, нужно собраться! Сколько времени прошло с того момента, как он пропал? Да хер его знает. Нет! нужно начать не отсюда. В какой момент вообще он выпал из реальности? Карусель картинок перед глазами закружилась быстрее, обматываясь назад вплоть до сегодняшнего утра. Вот они с Чонгуком нежатся в тёплых объятиях друг друга, вот они на кухне разговаривают с Мин Хо...нет, всё не то....Клиника! Да, точно клиника. Встреча с доктором Паком. Его кабинет...приятно пахнущий хвалёный индонезийский чай и...темнота. Вот оно! Бинго! Доктор Пак! Приходить в себя после наркоза и нескольких ножевых ранений - то ещё удовольствие, но чувствуя боль, осознавать себя живым - поистине приятно. Холодный искусственный свет от больничных ламп неприятно раздражает глаза, заставляя их слезится, но Мин Юнги готов, хоть весь остаток жизни проплакать, только бы быть рядом со своим Чимини. Он ещё не может толком сориентироваться в пространстве и времени, но незримой ниточкой, его связующим звеном с реальностью на данный момент является родной запах, который ощущается сейчас каждой клеточкой омеги, он приятно буквально окутывает его, даря тепло и чувство защищённости. Теперь точно всё будет хорошо. Вот так правильно, когда жасмин и мускус смешиваю, кружа слегка голову. Но сейчас в воздухе доминирует резковатый запах кофе, а на фоне слышаться приглушённые голоса Чимина, Чонгука и ...нет....что-то не так.... Воспалённый мозг начинает лихорадочно соображать. Тэхён...он его не слышит, он его рядом не ощущает...его здесь нет... - Где Тэ? - Едва слышно хрипит Юнги, привлекая к себе внимание двух альф. Беспокойство неизбежно начинает его затапливать. Каждый вдох и выдох отдаются в теле омеги болью, а слова дерут горло, словно наждачкой, но это всё не то. Это всё не так важно, как жизнь одного Ким Тэхёна, которая сейчас скорее всего весит на волоске. именно в этом, почему-то Мин уверен. Не в счастливом мать его конце, совсем нет. Его пробирает неприятный холодок, который ощущается, когда смерть дышит тебе в затылок, уж поверьте, это чувство Юнги больше ни с чем не перепутает, ведь ощутив его однажды - оно остаётся с тобой на всегда. Столкнувшись со своей смертью лицом к лицу единожды - она становиться твоей неотъемлемой частью, её частичка пробирается к тебе в душу и располагается там, как законная хозяйка, показывая свою над тобой власть. С той самой секунды ты становишься её рабом, быть поцелованным смертью - означает отдать её частичку себя. Теперь Юнги начинает понимать Тэхёна, который после первой попытки суицида, ещё долгое время не мог отпустить ситуацию и не оставлял попыток навредить себе, ведь костлявая так легко не выпускает из своих объятий, маня мнимой лёгкостью и забвением, обещая подарить долгожданный покой и умиротворение, а на деле - попросту завлекая в свои сети, желая заполучить твою душу целиком, желая победить ту искру, которая горит в твоих глазах и укрепить своё царствование над хрупкой и беззащитной жизнью. Мин, кажется, до сих пор ощущает её касание - холодное, липкое и мерзкое, продирающее до костей, леденящее кровь и сковывающее дыхание. И именно такие ощущения сейчас у него вызывает образ Ким Тэ, он почему-то целиком и полностью уверен, что если она его ещё и не коснулась, то уж точно настырно протянула свою руку, застыв на мгновение в предвкушении. Это всё чертовски странно и непонятно в этот момент, но омега на физическом уровне ощущает опасность, нависшую над их другом...да хер там просто другом, над их семьёй. Чимин и Чонгук на мгновение замирают, услышав слабый голос омеги и поначалу даже не задумываются над смыслом сказанного, а просто таращатся на него, как на восьмое чудо света. И только сейчас Пака, кажется, начинает по-настоящему отпускать. От постели тянется лёгкий, почти невесомый цветочный аромат жасмина, который так полюбился альфе, которым, чтоб надышатся не хватит и жизни, но сейчас у него чувствуется горчинка, что заставляет Пака невольно поморщится. Облегчение приходит вместе с усталостью, которая обрушивается на плечи тяжёлым одеялом, постепенно окутывая альфу. Живой. Дышит. Рядом. А большего Чимину и не нужно. Только возможность снова взглянуть в родные глаза, прикоснуться к тёплой, нежной коже, ощутить аромат. Блядь, он такой пиздецки жадный, когда дело касается его любимого омеги. Он так остро ощущал его отсутствие все эти долгие часы, пока пребывал в подвешенном состоянии, не зная, что с ним и как. Видеть его такого чертовски тяжело. Сейчас он, кажется, ещё более хрупким и уязвимым, бледность его кожи граничит с прозрачность, глаза ещё подёрнуты дымкой бессознательности и усталости, вечно хмурое и немного сердитое лицо в этот момент выглядит мученически, а отсутствие самоконтроля не даёт напялить маску безразличия. Сейчас он не серьёзный работник следственного отдела по особо тяжким преступлениям, который готов дать фору мотёрым альфам, а всего лишь раненный омега, который нуждается в заботе и уходе, которые альфа неприменно ему подарит, ведь это меньшее, что он может для него сделать. У Чонгука сердце сжимается при виде бедного Мина, который пытается держатся, хоть и видно, что даётся ему это с огромнейшим трудом. Чон просто бы сошёл уже с ума, если бы на его месте был Тэхён. Он не смог бы взять себя в руки. Он бы уже крушил и ломал всё вокруг, уничтожая самого себя изнутри. Он пипец как сочувствует сейчас Чимину и начинает чувствовать себя здесь лишним. Им, наверное хочется сейчас побыть наедине и в любом другом случае альфа уже давно бы шмыгнул за дверь оставив голубков нежничать и ворковать, но сейчас явно неподходящее время. - Эй, детка, - первым выходит из ступора Чимин, двинувшись поближе к кровати омеги, - как ты? - Мягко спрашивает он, беспокойно заглядывая в глаза и нежно беря за руку. Но времени, как собственно и сил, на эти хоть и милые, но в данный конкретный момент времени совершенно бесполезные вещи у Мина нет, поэтому он переводит ещё слегка осоловелый взгляд с одного альфы на другого и снова хрипит на переделе своих возможностей: - Где, мать вашу, Ким Тэхён? - И сам хватается за руку, стоящего рядом Чимина, ищя хоть малейшею опору и поддержку. Сердце начинает колотиться птицей в замкнутой клетке. Нет. Нет. Нет. Он не просто не мог опоздать. Пока он здесь валялся в отключке, Тэ мог пострадать. Этот неадекватный парень мог сделать всё, что угодно, а главное - омега даже ухом бы не повёл, сам бы снова, как впрочем и всегда, кинулся бы помогать заблудшей душе, но не всем людям можно помочь, далеко не всем им вообще нужна помощь. Но разве это объяснишь несносному омеге, у которого напрочь отсутствует инстинкт самосохранения и через край прёт самопожертвованием и состраданием. Чертовски не хочется думать о плохом, но если бы всё было хорошо, то он бы сейчас был тут, тоже был бы рядом со своей семьёй. А так, как жизнь та ещё сука и любит всех поиметь в особо извращённой форме - Юнги остаётся только собрать последние крупицы самообладания до того, как его сознание снова отправится в царство Морфея и сделать хоть что-то полезное. Хватка на руке Пака становится сильнее, а сам Мин начинает мелко подрагивать. Организм омеги, хоть как ты его не тренируй и не закаляй - это всё ещё слабый пол, которому чертовски тяжело вывозить всё это не только физически, но и морально. Это просто слишком для него. Тело ослабло от травм, а душа - от переживаний. - Тише, милый, тише, - измученно улыбнулся ему альфа, мягко гладя по волосам свободной рукой. - Тэхён скоро будет тут. Всё хорошо. Тебе не о чем переживать. Ах, если бы это было правдой. Если бы Чимин знал на сколько сейчас ошибается, насколько он далёк от правды. Но нет. Никто из них ещё даже не догадывается насколько эта реальность жестока и насколько вескими есть причины для волнения. И дело даже не в неадекватном альфе, который благополучно вернулся в свою палату и сидит сейчас на небольшом подоконнике, подтянув коленки к груди и обняв их руками, размеренно раскачивается из стороны в сторону и совершенно по-глупому улыбается, вспоминая того, кто привёз его туда. Дело совершенно в другом человеке, сознание которого абсолютно чисто, он в разы хитрее, расчётливее, жёстче и изощрённее, чем утративший разум бедный Мин Хо. Мин облегчённо выдыхает. Но остаточное чувство волнения не отпускает. Оно засело где-то очень-очень глубоко и неприятно скребётся внутри. Но количество лекарств в крови зашкаливает и снова окутывает сознание туманом, а родной запах мускуса убаюкивает и расслабляет. Веки стремительно тяжелеют, а дыхание становится размеренным. Ладонь произвольно расслабляется, выпуская из пальцев руку альфы, но он не готов так просто сдаться этому мнимому спокойствию. Чонгук наблюдает за этим всем со стороны и почему-то каждое слова Мина отзывается у него внутри неприятным чувством беспокойства, оно зарождается в душе маленьким комочком, но с каждой секундой увеличивается в размерах, растёт, превращаясь в огненный шар волнения. - Он в опасности Мини, - тяжело хрипит Юнги, на грани сознания, вглядываясь плывущим взглядом в глаза альфы напротив, но сопротивляться окутывающему сну и слабости становится невозможно, поэтому он только и успевает на выдохе прошептать: "Это был Мин Хо...он моя ниточка..." - последние буквы теряются где-то в воздухе, а сознание омеги всё таки уплывает, а рука таки соскальзывает на постель. В палате повисает гнетущая тишина пропитанная тревогой. Каждый из альф переваривает только что услышанное. И вроде бы всё понятно и сходится, ведь они уже и так определились, что все этот беспорядок сотворил один умалишённый Ли Мин Хо, но что-то тут до конца не сходилось и это что-то чертовски бесило одного Чон Чонгука, оно прямо таки зудело где-то рядом с ухом, нашёптывая, что он сильно проебался сегодня утром отпустив Тэхёна одного. Да ещё и их разговор. Плохое предчувствие омеги и этот затравленный взгляд Ли, когда Тэхён пытался выведать у него о таинственном покровителе, который это всё по сути и срежессировал. Это гадкое чувство, что они все дружно что-то упускают уже давно засело у альфы внутри, вот только до этого момента он его удачно так игнорировал, а сейчас оно с новой силой поднялось и грозится затопить здравый смысл Чонгука. Он постарался абстрагироваться от ненужный переживаний, вдохнуть поглубже и прикрыв глаза почувствовать своего истинного, как делал этот сотни, а может даже и тысячи раз, но именно сейчас это было проблематично. Годы назад на расстоянии тысяч километров он беспрепятственно проделывал этот номер. А сейчас что? Извините, абонент временно недоступен? Нет, бред какой-то. Истинную связь нельзя просто отключить или прервать, тем более, когда они снова вместе, когда их коннект только сильнее и крепче. Вдох - выдох... и ещё одна попытка. Тишина...руки сжимаются в кулаки, зубы стискиваются до скрежета, а в ушах уже чётко слышатся отголоски собственного сердцебиения, которое с каждой секундой ускоряется и сбивается с ритма. Вдох - выдох....ну где же ты? Тихонькое тук-тук в качестве ответа...