Три танцующих слона

С криками, гиканьем и лошадиным ржанием ворвались в лес охотники, сопровождающие сына раджи, юного Эмилджая. Далеко от этих мест стоял его великолепный дворец. Но именно здесь, у подножья холмов, росли самые высокие деревья и водились непуганые олени. Сборщики хвороста и паломники наметили тропы, по которым теперь скакала кавалькада на богато украшенных породистых жеребцах. — Господин, не угодно ли повернуть назад? — спросил один из спутников, подкручивая усы. — Говорят, эта гора охраняется духами. Им не понравится, если мы станем охотиться в их лесах. — Глупости, — царственно отмахнулся Эмилджай луком. — Все это сказки, которыми пугают чернь, чтобы не смела травить господскую дичь. А меня кто накажет? До этого времени нечеловечески светлые глаза только следили за непрошеными гостями из чащи. Но после таких слов брови над этими глазами сошлись, и страж лесов, прячущийся в листве, пробормотал что-то на древнем, как горы, языке. Конь Эмилджая встал на дыбы, копытами разогнал слуг и галопом устремился вглубь леса, не слушаясь больше седока. Джунгли поглотили наследника всех земель покойного раджи, сокровищ и дворца. — Господин! Держите коня! За ним! — кричали покинутые охотники, хватаясь за головы. https://music.yandex.ru/album/5500197/track/21511104 — О горе нам! — запел один из них. — Лес забрал нашего хозяина за его дерзкие слова. Что мы будем делать, если его съест тигр? Что мы будем делать, если его сбросит лошадь? Кто будет кормить наши семьи, когда нас казнят за оплошность? Как посмотрим мы в глаза тем, кого оставили во дворце? Как поднимем глаза на портреты раджи и махарани, Которые доверили нам свое единственное дитя? — Сигрюнти нас убьет, — без песни привел один из них самый веский аргумент, и охотники бросились в погоню. Конь нес вцепившегося в его шею Эмилджая. Стволы деревьев мелькали совсем рядом и тянулись ветками, стараясь стащить его с седла и уже сбив с головы шитую золотом чалму. «Раджа я или не раджа? — размышлял Эмилджай, подпрыгивая в седле на обезумевшем животном. — Есть у меня право приказывать или нет? Особенно такой бессовестной скотине!» — Стой! — скомандовал он коню. Тот послушно остановился, сбрасывая седока через голову, фыркнул на чудом не сломавшего шею Эмилджая и скрылся за деревьями. Эмилджай лежал и страдал от ушибов, пережитого испуга и несправедливости жизни, по воле которой прекрасный он вынужден лежать не на шелковых подушках, а на жестких корнях. Корни кололи спину все сильнее, и Эмилджай со стоном поднялся. — И откуда же я прискакал? — громко спросил он, но некому было ответить на этот вопрос, кроме него самого. — Наверное, оттуда, где много сломанных веток, — закрутил он ушибленной головой и увидел среди зелени фигуру в простом хлопковом сари. Из-за деревьев вышла прекрасная девушка. На круглом, как луна, лице, играла приветливая улыбка. Звеня браслетами, незнакомка полными руками поманила Эмилджая за собой. Он поправил набитые листьями волосы и, гордо подняв голову, углубился в чащу вслед за девушкой. — Куда мы идем, красавица? — спросил он у селянки. — Ко мне домой, — не менее игриво ответила она. Под ногами шуршали листья, а деревья расступались перед путниками. Чем ближе они подходили к дому, тем ароматнее становились цветы и сочнее окружавшая их зелень. Дом оказался уютной и чистой, но хижиной. В другой раз сын раджи побрезговал бы даже переступить порог столь убогого для его светлости жилища, но сейчас слишком устал. Без спросу он упал на подушку, брошенную на пол, и поинтересовался: — Скоро обед? — Уже начала готовить, дорогой гость, — ответила девушка, натачивая большой нож. Эмилджай благосклонно наблюдал, как она ловко крошит овощи. — А мясо? — недовольно спросил он. — Мясо — самое главное, — с плотоядной улыбкой повернулась к нему девушка, держа в руке тесак. В этот момент, откинув закрывавшую дверь циновку, вошел юноша, едва ли старше Эмилджая. Он хмуро осмотрел переставшую улыбаться девушку, гостя и сел рядом с ним, не сбрасывая с плеч шкуры. — Без мяса? — недовольно спросила девушка у вошедшего. — Без, — отрезал он. — Как всегда, — проворчала она, закрывая крышкой котел с булькающими овощами. — Как?! — возмутился Эмилджай. — Видишь, он не против, — радостно обернулась девушка. — Он против, — ответил незнакомый юноша. — Но… — начал Эмилджай. — И наш брат против, — перебил юноша. — Жмоты, — пробурчал Эмилджай и снял с руки браслет. — Я заплачу вам за обед и столько же — если выведете меня из леса, — щедрым жестом бросил он украшение на колени юноше. — Ты хочешь стать главным блюдом? — поразился тот. «Если встретите женщину в лесу — не ходите за ней, — говорил Эмилджаю его нянь Миккелджар. — Особенно, если она красива». Якшини улыбнулась гостю, продемонстрировав идеально белые и острые зубы. Одетый в шкуру юноша проводил улепетывающего гостя взглядом. — Это ты виноват! Теперь он заблудится, или его съедят тигры! — ткнула девушка в сторону двери ножом. — Лучше бы я съела. Ее младший брат проворчал что-то и поднялся. Гости приносили одни проблемы. Эмилджай бежал, не разбирая дороги. Сердце его готово было выпрыгнуть из груди от ужаса, ноги путались в лианах, ветки нещадно хлестали по лицу и рвали дорогую одежду. Оглянувшись в очередной раз, он едва не налетел на одинокую фигуру. — Хвала богам! — горячо взмолился Эмилджай. — Выведите меня из этого проклятого леса! Я заплачу! Путник обернулся, и Эмилджай увидел лицо, похожее одновременно на лица девушки и юноши из хижины. Жилища якшей. Истошно закричав, Эмилджай скрылся в кустарнике. Якша недоуменно посмотрел ему вслед. Через несколько минут появился юноша в шкуре. — Хм. — Кхм, — обменялись они приветствиями. — Оннипури, — спросил юноша, — здесь не пробегал чудик, обвешанный побрякушками? — Побежал в ту сторону, Лаллуж, — подтвердил старший из семьи. — Судя по звуку, он нашел овраг. Туурини что, опять… Но Лаллуж уже скрылся. Оврага Эмилджай действительно достиг и скатился вниз, пересчитывая собой корни. На его счастье, скопившаяся там после дождей вода уже высохла. И сын раджи, избитый джунглями, просто остался лежать на дне, где его и нашел маленький якша. — Придется бросить, тяжелый, — без сожаления констатировал он. — Что?! — возмущенно поднял голову Эмилджай. — Умереть в грязи? Мне?! — Мхм, — проворчал Лаллуж, помогая ему встать. — Пошли. — Домой? — с надеждой спросил Эмилджай. — Да. — В мой дом? — В мой. Много деревьев и минут потребовалось Лаллужу, чтобы убедить жертву, что людей едят только якшини. — Чему городских только в школе учат, — проворчал Оннипури, которому младший брат поведал историю в одном предложении. — В наказание Туурини постирает твою одежду. Садись ешь. Так беспардонно и без уважения с Эмилджаем еще никогда не обращались. Но он чувствовал себя слишком несчастным и голодным, чтобы жаловаться. Так что он лишь молча страдал с от рождения присущим аристократизмом над самым простым в своей жизни обедом всего из пяти блюд, одетый в самую простую одежду, одолженную хозяевами. — Суши вещи быстрее, надо от него избавиться, раздражает, — поторопил Оннипури сестру. — Может, все-таки в суп его? — с надеждой спросила она, но увяла под ответным взглядом. Раньше, чем одежда гостя высохла под сенью густых крон, он принялся жаловаться на жизнь, глупых слуг, надоедливых учителей, жадных торговцев и бессердечных родственников. — Уйдите оба, иначе я его сам съем, — не выдержал Оннипури через пять минут, и Лаллуж поспешил увести забавного гостя. Он еще никогда раньше не говорил с человеком. Особенно с таким, который задавал вопросы, за которые было бы стыдно даже самым маленьким якшам. Он не знал, что бананы росли на деревьях, а батат в земле, из чего плели циновки, где нужно искать воду, и какие ягоды нельзя есть. И почти ничего — о своих новых знакомых. Учителя у Эмилджая были, и не плохие, но невозможно научить того, кто не хочет учиться. И истории о древних хранителях природных богатств он благополучно прослушал. А в это время воины и слуги, оставив бесполезные поиски, вернулись во дворец. Глава стражи Сигрюнти как раз обсуждала важные дворцовые дела с заботливым нянем Эмилджая Миккелджаром. Она как раз дошла до описания финала схватки с тигром-людоедом, едва не стоившей ей руки, как дверь распахнулась и с криком «беда! беда!» вбежал товарищ детских игр наследника Рейнирнатх. Сигрюнти спрыгнула с коленей Миккелджара и в ожидании посмотрела на Рейнирнатха. Ничего не замечая, он принялся заламывать руки и петь: https://music.yandex.ru/album/5500197/track/21511112 — Что будет с этим дворцом, Что будет с землями покойного раджи, Если не стало наследника дома? Что будет со стражей, не уберегшей доверенное ей? Что делать, что же нам делать? Если джунгли поглотили нашего господина, Хищные звери наверняка растерзали его, И не найти уже его следов! — О, что же делать? — вторили, пританцовывая, служанки под тревожную музыку. — Прекратить ныть и идти в лес, — схватила Сигрюнти здоровой рукой саблю, исполнила со всеми несколько сложных танцевальных па и отправилась собирать поисковый отряд, а Миккелджар — провизию для них. С рассветом вооруженные слуги и стража отправились на поиски. Три дня они кружили по джунглям, потому что Оннипури нашел их раньше, чем они его заметили. Он бы с удовольствие избавился от надоедливого гостя, но не хотел расстраивать брата. А сам Эмилджай никуда не торопился: он пожаловался на усталость и остался на день, сбежав в лес задавать глупые вопросы. На следующий день пожаловался на плохую погоду, и сбежали уже все, кроме Лаллужа. На третий день гость даже не стал придумывать предлог погостить еще. — Рано или поздно у людей в лесу закончится еда, — сказал Оннипури брату. — Придется вернуть твоего капризного друга. Лаллуж грустно хмыкнул и вывел Эмилджая на опушку. Увидев его, воины и слуги возликовали, достали принесенные с собой инструменты и затанцевали. https://music.yandex.ru/album/2045537/track/1365626 — Наконец-то мы нашли нашего юного господина, — запела Сигрюнти, — Не будь его, кто же станет платить нам жалование? Под чьей крышей мы будем жить? Нам пришлось бы искать нового хозяина. И я не могу вернуться с пустыми руками и расстроить Миккелджара. Танцующие воины окружили Эмилджая, подняли на руки и посадили на коня. Лаллуж грустно помахал на прощание. Эмилджай тронулся в обратный путь. Но, не успев отъехать далеко, он понял, как много нашел в лесу. Он развернул коня и поскакал обратно, перемахивая через поваленные стволы. Очутившись в месте расставания, Эмилджай запел: https://music.yandex.ru/album/5500197/track/21511108 — Хорошо быть красивым и богатым: Все девушки улыбаются тебе, Ты можешь есть заморские сладости И гарцевать на породистом скакуне. Хорошо быть красивым и богатым: Все добиваются твоего внимания. Но ничто из этого не сравнится с семьей. Вы живете в лесу, но вы счастливее меня. Так езжай же со мной в мой дверец и будь моим братом, И мы вместе станем есть халву и кататься на белых слонах. А если твоя дикая семья соскучится по тебе — Они тоже могут приехать. И если им не понравится мой дворец Они могут жить в прекрасном саду В котором растут манго и лотосы. Оннипури похлопал брата по плечу и сказал: — Так я тебя и отпустил. Ни одна история Индии еще не обходилась без драки одного героя с тридцатью противниками, и воины Эмилджая уже приготовились быть разбросанными по кустам. Но пока Оннипури готовился спеть свою песню, Лаллуж сбежал с новым другом. И Оннипури пришлось петь новую о том, как подросшие дети бессердечно покидают родной дом. Во дворце слуги и Рейнирнатх встретили Эмилджая ликованием, но он проигнорировал их, передав Лаллужа заботам любимого няня и велев приготовить роскошные покои. Шерсть действительно оказалась всего лишь шубой. А банщику даже удалось отмыть Лаллужу ноги, черные, как плодородная индийская земля. — Как интересно, — воскликнул Рейнирнатх, не замечающий, что с ним теперь почти не общаются. — У Лаллужа на пятке родинка совсем как у нашего господина! Все посмотрели на скрещенные ноги отмытого Лаллужа, а затем на пятки Эмилджая. Родинка в виде трех танцующих слонов действительно оказалась один в один. Сигрюнти с подозрением посмотрела на Миккелджара. Но самообладание не покинуло его, и Сигрюнти пришлось выбить у него из рук поднос для привлечения всеобщего внимания. — Что такое, Миккелджар? — вскричал Эмилджай, обернувшись на шум. — Ты что-то знаешь об этом? — Станцуй нам эту историю, — поддержала его Сигрюнти, заслужив не самый ласковый взгляд. Миккелджар запел, а танцевать с девушками пришлось Рейнирнатху, что одобрили все присутствующие. https://music.yandex.ru/album/5500197/track/34492590 — Столько лет прошло с тех пор, Как мне доверили эту тайну. Во дворце сменилось множество слуг, Не выдержав капризов молодого господина. Но Миккелджар помнит все, будто это случилось вчера. Когда госпожа возвращалась от своих родителей через лес, Якшини украла одного младенца И унесла к себе в джунгли. О, как горевала госпожа, думая, Что якшини съела его! О, как горевал господин! Но у них остался второй из близнецов, Девятнадцать лет назад рожденных в этом дворце. И они окружили его чрезмерной заботой. Кто бы мог подумать, что якшини воспитает ребенка, как своего собственного. Кто бы мог подумать, что братья найдут друг друга в лесу. О, сила родственных уз! — О, брат мой, как я рад, что нашел тебя, — включился в песню и танец Эмилджай. — Теперь у меня снова есть семья! И мы будем жить очень счастливо. И зря я так плохо думал о твоей приемной сестре Ведь даже якши любят детей. Праздник по случаю обретения второго сына раджи продолжался неделю. Множество цветов возложили братья на алтари, много масла и молока вылили на них в благодарность богам. Приемной семье Лаллужа Эмилджай послал подарки с приглашением обязательно приехать во дворец, когда им захочется. — Вот так его из котла твоего вытаскиваешь, кормишь, нянчишь, воспитываешь… И где благодарность? Он убегает к новой семье! Потому что там интересно! — проворчал Оннипури, глядя, как сестра разбирает подарки. — А ты зачем его украла? Сиротки закончились? Туурини пожала плечами, потрогала настоящее шелковое сари и тоже задумалась о переезде во дворец.