Русская Опера или эМО по-русски.

      Обстоятельства сложились таким образом, что на одну ноябрьскую неделю у музыкантов безымянной еще пока, но уже безумно талантливой группы было запланировано девять концертов, причем все в разных селах Безделинского района, протянувшегося с севера на восток на триста тридцать три с половиной километра, а с юга на запад на восемьдесят восемь. Сильнее всех недоумевал Соно, хотя виноват был в первую очередь он, а во вторую – две его записные книжки.       - Соня, как ты мог, - завизжала Карэн, когда сразу после репетиции лидер-сан поведал всю суть ситуёвины, - я же замужняя женщина. На мне висит домашний очаг, разве я могу мотаться по загородам, да еще и на ржавом корыте?       Первое выступление должно состояться уже назавтра в три, ехать до места не меньше шести часов (хотя всего восемьдесят километров), а Соно еще умудрился сболтнуть, что неплохо было бы с утра перед отъездом прогнать программу, особенно те две песенки фривольного содержания, которые сочинил буквально на днях. В общем, Карэн еще вполне адекватно отреагировала, остальные молчали, поначалу. Соно хотел было еще разок напомнить про эту самую репетицию, но решив, что одной репетицией дело не исправишь, ведь бессовестная Карэн вернулась из свадебного путешествия (которое абсолютно для всех стало неожиданным) только вечером накануне и потому ноты этих самых песенок только сегодня в первый раз увидела, промолчал, задумчиво пожевав губами.       - Соня, ты же заедешь за мной? - без перехода продолжила клавишница. - Позвонишь, как подъедете. Океюшки?       - Карэн, ты хоть ноты возьми, - завопил Соно, - бросившись вдогонку, но хлопнувшая дверь едва не прищемила ему нос (но лбом он, все же, приложился). - Я её когда-нибудь убью, - зашипел он, потираю будущую шишку. - Разве можно так относиться нашему общему делу?       - К общему, тоже скажешь, - проворчал Мика, скручивая повода.       От подобного высказывания, Соно издал возглас, похожий на предсмертный и повалился в кресло. Откуда в гараже это кресло вообще отдельная история, одно скажу, выхлапывать пыль из мягкой мебели во дворе многоэтажного дома не лучшая идея. Кожей чувствуя клокочущую ядом темнеющую день ото дня демоническую ауру солиста, ни Йо, ни Ю (единственные адекватные еще пока люди, дорожащие собственной шкурой), не смели ни отойти от инструментов, ни даже пошевелиться лишний раз.       Мика тем временем смотал провода, достал пачечку влажных салфеток (ему их подружка из Манчжурки подкидывает), деловито вытер руки, а затем принялся шумно греметь каким-то металлоломом (на самом деле это была связка с ключами - ключ на связке всего один, зато брелоков десяток), разыскивая что-то в своей огромной сумке. Потом настала очередь пальто, в его карманах тоже что-то гремело.       - Я пошел, - провозгласил он, хватаясь за дверную ручку.       - Вали-вали, - злобно, но беззвучно поворчал Соно, ехидно потирая перемазанными в солидоле руки, а ведь он только что этими самыми руками облапал эту самую ручку, - отдохну хоть от тебя.       - Ах, да, - пока Мика произносил эти коротенькие слова его голос, а вместе с ним и лицо, успели четыре раза поменяться. - Я... тут... вспомнил, - он с трудом подбирал слова, размышляя над тем, что это за кака, и обо что бы вытереть руку, - Мне на той неделе нужно будет уехать недели на две, а может на месяц.       - Это еще что за новость!? - возмутился Ю, Соно возмутиться не смог. От глубочайших переживаний он в этот день уже не смог произнести ни слова.       - Мне нужно будет в центр смотаться по делам, там у меня дед, оказывается... был. Ладно, я пошел.       Едва дверь за ним захлопнулась, Соно взвыл, на этот раз как кит. Йо, втягивая шею в плечи все сильнее и сильнее (Ю даже испугался, как бы от этого у басиста ключицы не погнулись), продолжая тискать гриф гитары. Ю, горестно кряхтя, выскребся из-за барабанной установки, в уме прикидывая, как бы так отпоить солиста, чтобы он заговорил (а если он не заговорит, то какой же он солист, если только от слова «соль»), но чтобы назавтра смог подняться с кровати. Впрочем, опыт в этом плане у Ю был богатым       Сначала Ю хотел отправить Йо в магазин, но передумал. Передумал он по двум причинам. Первая - Йо влегкую может заплутать даже рядом с собственным домом, и тогда одной проблемой станет больше, вторая - у Соно здесь в гараже наверняка что-нибудь припрятано. Искать припрятанное пришлось долго, так как хозяин нисколько не помогал по причине своей временной (как надеялся Ю) недееспособности, а Йо (но с него взятки гладки, в смысле, зелен он еще) по причине глубокого невъездоса, что, впрочем, не давало ему повода (и права) стоять столбом.       - Йо! Расчисти-ка стол, - скомандовал Ю, махнув рукой в неопределенном направлении.       Басист как сумел выразил свое глубочайшее недоумение, но на всякий случай сдвинулся с места в этом самом направлении, ну, чтобы не схлопотать. Соно, уже лежа к верху ногами, правда всё в том же кресле, продолжал стенать и заламывать руки.       - Йо, ну что тут может быть непонятного? – возмутился драммер, - УБЕРИ ВЕСЬ ХЛАМ СО СТОЛА!!!       - А здесь разве есть стол? – сумел-таки выдавить из себя напуганный неадекватным поведением товарищей басист.       - Да где-то был, - призадумался Ю, принимаясь переворачивать еще один ящик. - кажись в том углу.       - Где колеса?       - Какие колеса? - воскликнул драммер. - Ах эти, ну да, где-то там.       Стопка покрышек возвышалась до потолка. Йо горестно вздохнул, сплюнул на руки и закатал рукава.       - ЙЙЙООО, - послышался неизвестно из-за чего сиплый голос умирающего в кресле вокалиста, - ИИИАААУУУ ИИИ-ИИИ.       - А??? - переспросил Йо, с трудом пересилив страх и повернувшись к Соно. - Ты что-то сказал? К концу фразы негромкий голос Йо сошел на нет.       - Гитару сними, дурень, - перевел Ю, - ты что, хочешь чтобы его ко всему прочему еще и паралич разбил?       Сам справится с поставленной задачей Йо не смог, Ю от всей это ситуёвины начал закипать и его при этом почему-то жутко интересовал вопрос, какова же температура его кипения. Йо, глянув на Ю (а его жуткая демоническая аура к тому моменту была потемнее чем даже у Соно), немного взбледнул (от слова бледный).       Когда коньяк (надо же, коньяк - кто бы сомневался), а вместе с ним и полбутылки абсента, отыскались, а заваленный неизвестного происхождения запчастями стол был откопан, Ю довольно потер руки и заставил Йо перекладывать эти самые запчасти огромную жестяную банку. Сам же он, выпятив грудь, отправился за вокалёром. Ему, судя по всему, начинало нравиться быть спасителем человечества.       - Соно, друг мой, вставай, нас ждут приключения (тут он, конечно, был прав, правда, этих приключений никто потом вспомнить не мог).       - Ааа-ааа йуууу, - завыл Соно, швыряя ногой (ногой!) в Ю седло от унитаза (гараж Соно воистину сокровищница), - йаааа аааааууууу ууууееее-еееее. *отстань Ю, я хочу умереть*       - Не дождешься, - парировал драммер, ловко уворачиваясь от снаряда, который угодил в Йо, и улучив момент схватил Соно подмышки, - сле... зай с ди... вана. (Когда Соно успел перебраться из кресла на диван сложно сказать.)       Соно нехотя поддался, правда, воплей не прекратил.       - Уууу ыыы ееее аааайууууииии, - завывал он (Ю в этот момент подумал, что лидер-сан растет как певец), - ыыыы ееее ооооииииееее ааааиииииаааайаааа оооо еееейаааа, ооооииииеееее ооооиииии. *у-у-у, вы все гадюки, вы хотите разбежаться от меня, хотите бросить*       - Обижаешь, - возмутился Ю, водружая товарища на старое компьютерное кресло, которое попытался подкатить поближе к столу.       Йо, сидя на стопке из четырех покрышек пребывал в глубоком шоке и тихо-мирно молчал. Уж под чью горячую руку он боялся попасть сказать однозначно сложно. Соно продолжил, причем без перерыва, изливаться своими невнятными и нечленораздельными возмущения, Ю с ногами залез на стол. Коньяк пили по кругу из горла, запивали абсентом из кофейной жестянки. Соно, то и дело горестно вздыхая, норовил поджечь абсент, Ю, кашляя табачным дымом, отбирал у него спички (в итоге в необъятном кармане их набралось десять коробков) и зажигалку (пять штук), и всякий раз грозил что отберет сигареты, самого свяжет и будет смачно курить у него на глазах, запивая коньяком. Вскоре дым повис коромыслом, скрадывая неликвидные завалы по углам гаража, оставляя на виду отдраенную до зеркального блеска газельку (просто она аж три недели простояла в гараже безвыездно, а Соно много времени там проводил в одиночестве - глотку драть в одиночестве не интересно, вот он и драл всё, что ни попадя на тряпки и наводил на казенную десяток лет уже как списанную машину лоск), и барабанная установка, тоже блещущая яки солнце (это уже заслуга Ю).       Вскоре коньяк закончился, все четыре бутылки, закончился и абсент, и даже вино (сложно сказать откуда оно взялось в гараже). Можно было конечно поискать еще выпивки, и наверняка не безрезультатно, но никто не был в состоянии. Никто не был в состоянии не то чтобы с закрытыми (да и с открытыми) глазами попасть пальцем в нос (я имею в виду кончик носа, но это не так важно), но и вообще в лицо, в том числе и в свое. Про то, что завтра нужно рано вставать и ехать в район даже Ю уже не вспоминал.       Недолго думая, не больше получаса, ребятки решили расходиться по домам. Соно порывался отвезти Йо и Ю, но к счастью не нашел ключи, точнее он не нашел карман. Стоя на ногах как на подпорках, Соно неистово колотил себя по тем местам, где должны быть карманы, ключи дразнили своим звоном, но карманы словно кто зашил. Что-то промычав (умение говорить словами к Соно вернулась, но не на долго), вокалёр махнул пару раз перед лицом (то ли несуществующих уже мух отгонял, толи дым, от которого посдыхали незамерзшие еще мухи, то ли летающих крохотных чертиков) и поплелся к двери. Ноги в коленях у него почему-то не сгибалась, а со стороны казалось, что он и на ногах-то держится только благодаря тому, что кто-то его (может ангел хранитель) за шкирку держит.       Двери на месте не было, точнее она скрывалась за стеной покрышек.       - Йооо, - икнул Ю, - для чего тебе голова?       Йо, не смотря на состояние нестояния и сбившиеся в кучу глаза, понял тонкий намек драммера. Вскоре покрышки перекочевали обратно на стол. Гараж пришлось закрывать Ю своим ключом (как же ребятки удивлялись поутру, когда на свет выплыл тот факт, что ключ этот был от дома драммера). Ни басист, ни ударник до дому в тот день не добрались. Да и куда там, им и до квартиры Соно непросто было доползти. На часах, как ни странно, было всего одиннадцать часов вечера.       Рингтон у Карэн на телефоне шел на третий заход, когда она, наконец, выбралась из ванной комнаты. Убедившись что звонит Соно, клавишница задумалась на мгновение, хлопая при этом новеньким сенсорным телефоном по губкам-бантиком (большая часть помады при этом перекочевала на блестящий корпус дивайса, но это было незаметно, так как он тоже был фиолетовым), а затем аккуратно чиркнула пальцем по зеленой кнопке и приложила агрегат к уху.       - Уже выхожу, - проворковала она и нажала отбой.       Тихонечко, что называется на цыпочках (как будто вопящий как десяток мартовских котов телефон не надрывался только что добрых десять минут), чтобы не разбудить мужку (она его еще и не так называла) Карэн надела демисезонное пальтишко (тоже новенькое), подхватила свою мааааленьку сумочку и вышла за дверь. Вадик (тот самый мужка, если кто не помнит) вздохнул с облегчением и зарылся в подушки.       Газелька с вусмерть запотевшими стеклами была слышна издалека и, скажу вам честно, Ю был не в восторге от того, как громыхают его барабаны, перекатываясь по дну багажного отделения. Скрипнув тормозами, если конечно это тормоза скрипели а не что-нибудь или кто-нибудь, газелька остановилась и Карэн ловко забралась на переднее пассажирское. Машина тронулась до того, как хлопнула дверь, Соно вообще всегда любил выпендриваться, это у него в крови.       - Ооооо.... – многозначительно протянула Карэн, глянув через плечо, и еще раз, - ооооо, - глянув на Соно - бессменного водилу.       Лица всех её четверых согруппников больше всего напоминали скульптурные объекты современного искусства (это когда ты, глядя на эти самые объекты, не то, чтобы не в силах понять, а умеет ли мастер хотя бы из пластилина лепить, но и сомневаешься, руками ли он лепил). У Йо, Ю и, естественно, Соно глаз почти не было видно, зато хорошо (и из далека, я думаю) было видно лица, правда, что это лица можно было догадаться только по месту их расположения. У Мики же, напротив, кроме больших круглых глаз видно ничего не было. А еще его, кажется, начало мутить.       - Это вы как же подняться-то умудрились? - поинтересовалась Карэн, пытаясь вернуть брови на место их постоянной дислокации.       - Это просесисси... кха-кха, - голос Соно еще, по всей видимости, не проснулся, и потому хрип его был едва слышен, - это называется профессионализм.       - Ага, - Карэн, как мудрая женщина (а женщины по определению мудрые, а кто так не считает, тот ничего в этой жизни не понимает), решила не спорить, хотя ей очень сильно хотелось. В первую очередь ей хотелось посоветовать Соно, как профессионал профессионалу, распеться перед концертом и начать прямо сейчас чтобы был хоть какой-то результат.       Дорога до Заречного прошла без особых приключений. Соно постарался и в пути целый час из шести сэкономил, правда Мика от этого стал совсем зеленым, а Йо и Ю стали походить на болванчиков, тех, что в машинах под лобовым стеклом сидят и головками кивают, только наши ребятки ими не кивали, а мотали из стороны в сторону то и дело стукаясь друг об друга, об стекло или об зеленого Мику. Как они умудрялись стукаться друг об друга, если сидели с разных сторон от Мики я понятия не имею.       - Я так больше не могуууууу, - всякий раз завывал гитарист, когда на него с одной стороны наваливался Ю, а с другой - Йо.       Карэн при этом закатывала глаза и вздыхала, Соно упорно рулил. Ни Йо, ни Ю никак не могли понять, как у него это получается, ведь они не могли даже прямо сидеть. Ну, зато стиральную доску дороги они почти не почувствовали, хотя, за Мику, зеленеющего все сильнее и сильнее, не ручаюсь. Хмель в дороге растворился почти полностью.       Заречное встретило заезжих гостей свежевыпавшим неглубоким снежком - всего до колена. Кроме снега встречающих больше не было. Сельский клуб, в котором, собственно, и должно состояться выступление, ребятки искали весь тот сэкономленный час. За этот час вылетели остатки хмеля. Кроме головной боль и, как говорится, каки во рту никаких последствий возлияния не осталось.       - А, может это не Заречное? - предположил Ю, пытаясь хоть что-то разглядеть сквозь затянутое куржаком окно.       - А что тогда? - Соно искренне недоумевал.       - Ну, может это Зареченск?       - Ааааа, - скрип мозга вокалиста был реально слышен, - а что, есть какая-то разница?       Ю пожал плечами и полез на переднее сидение. Карэн, естественно, была не в восторге.       - А мы разве не в Укурей поехали? - пробормотал Йо сквозь сон, устраиваясь поудобнее на освободившемся месте.       - Я так больше не могу, - заныл Мика, отползая от неадекватного басиста подальше.       И все бы ничего, только вот у ребяток создалось впечатление, что во всем поселке кроме собак (у которых спрашивать дорогу, ну, или тот факт, ждут ли их здесь, бесполезно) никого не осталось.       - Может, это деревня призрак? - предположил Ю - любитель почитать (да и посмотреть тоже) всякую херню. - А когда мы наконец-то найдем отсюда дорогу, окажется, что прошло тридцать лет и три года.       Соно с неописуемой миной на лице повернулся и глянул на своего штатного драммера, гадая, уж не вчерашний ли абсентный коньяк на него повлиял, или Ю всегда такой был, а затем он подумал, что это не так уж и важно, пусть он думает себе что угодно, лишь бы буйным не был.       - А, может, нас похитили инопланетяне, - продолжил Ю, загибая пальцы, - и сейчас проводят над нами опыты, а мы просто сны видим. А может, мы попали в какую-то аномальную зону и сами стали призраками или перенеслись в параллельную реальность, или в прошлое, ну, как у Кинга в Лангальерах?       С трудом сглотнув, Соно перевел взгляд туда, куда надо смотреть, когда едешь за рулем автомобиля, и как раз вовремя. Взвизгнув заиндевевшими тормозами, газелька остановилась прямо перед неизвестно почему собравшимся стихийным митингом. Народ ахнул, но не отступил и на шаг, а потом как-то разом нахлынул на машину со всех сторон. Заскрипели рессоры и все прочее, что могло скрипеть, машина нехотя поднялась в воздух.       Карэн, ахнув разок как заправская русская баба, уперлась ногами в полик, руками схватилась за что попало (с одной стороны это была ручка двери, ее потом ремонтировать пришлось, а с другой - какая-то частью драммера, которая сама собой зажила), зафиксировав себя (да и Ю тоже) в одном положении. Барабанщик взвизгнул, а потом заскулил. Соно, ухватившись за руль, нажал сразу на все три педали, машина рыкнула и заглохла, Мика завыл сиреной, Йо всхрапнул и перевернулся на другой бок.       Уже через час все пятеро зажигали на сцене клуба, до которого изголодавшиеся по зрелищам селяне донесли их на руках. Можно было бы конечно удивиться, как же они так, не спросив ни уточнив, узнали в ребятках музыкантов. Может быть, по странному цвету волос зарулёра (что-то похожее на фиолетовый и зеленый одновременно, и вообще, за неполный месяц, прошедший со свадьбы Карэн, он успел перекрасить волосы раз пять или шесть, и вообще остается только удивляться, как волосы еще не высыпались) или по пирсингу в нижней губе (хотя если честно, большинство случайных зрителей уверены, что это бородавка или даже герпес), а может, по гидроподобной (вспоминаем медузу Горгону) голове пучеглазого (Карэн уж если вцепится...) паренька, или по яркому, очень яркому макияжу девицы, хотя кто именно девица, еще поди разбери... Хотя на самом деле всё куда банальнее, эта газелька была единственным за всю неделю заезжим автомобилем.       Встретили как того требует традиция, с хлебом солью, хорошо хоть виновники торжества воздержались от покусывания и пощипывания ценного театрального реквизита. Прошествовав по тщательно приколоченной гвоздями (на сто пятьдесят) ковровой дорожке неопределенного цвета за кулисы, ребятки хлопнули по стопке и разом повеселели. Ю согласился, хоть и не сразу, что это не инопланетяне. Тем временем местные мастера устанавливали (естественно на свой лад) аппаратуру и, в общем-то, неплохо справились. Недовольным остался только Ю, ему показалось, что расставленные по размеру в пятиметровый ряд барабаны и тарелки будут не очень гармонично звучать, да и играть будет не очень удобно. В общем, целых полчаса он веселил зрителей (или слушателей) своим отборным матерным ворчанием.       Соно и сотоварищи тем временем вкушали плоды известности, фотографировались с желающими, а желали, как ни странно все, и малые дети и дряхлые старики и старухи, и раздавали автографы. Когда Ю, наконец, разобрался со своими бидонами, как их называли местные ягодки опять, музыканты под фееричное рукоплескание поднялись на сцену.       Концерт прошел на ура, бис кричали после каждой композиции, овации не стихали ни на миг. Потом было застолье.       - Завтра во столько же, - крикнул Соно спешащей к дверям подъезда Карэн, - я позвоню.       - Аааааа, - несвоим голосом завопила клавишница, все окна пятиэтажки разом ожили. - Соня, ты меня совсем не хочешь слышать. Еще раз повторяю...       Далее она коротенечко, минут на сорок (правда столько ее никто не стал слушать, ребят хватило всего на двадцать секунд), поведала Соно и сотоварищам всё, что думала о них и вообще о мужчинах. Прервал ее как ни странно Мика. Он потребовал, чтобы его немедленно отвезли домой.       - Я так больше не могу, - пробормотала Карэн и, понурив плечи, поскакала домой.       Йо и Ю оказались дома ближе к двенадцати. Соно ночевал в гараже. Он даже хотел напиться, но не смог ничего найти, не смог не от того, что ничего не было, а от того, что не было сил. Сил едва хватило на то чтобы включить обогреватель и лечь на диван.       - Я так больше не могу, - бормотал он засыпая. - Я так больше не могу, - бормотал он всю ночь.       Ночь была длинной и невнятной, а потом Соно не мог вспомнить, снилось ли ему, что он то входную (точнее выходную, или выходительную) дверь ищет, то стол, силясь повторить подвиг Йо, то портвейн, которого он отродясь никогда не покупал. А это (этот бред) ведь само по себе странно, ведь он был трезв как стеклышко.       Поутру, когда до звонка будильника (Соно сонно чувствовал его неумолимое приближение) оставалось не больше минуты, началось землетрясение, точнее ворототрясение, правда понять это Соно сумел далеко не сразу, и даже когда крик услышал, все равно пялился на подпрыгивающую перекладину оловянными глазками.       - ССССООООНННООО!!! - голос, перемежающийся с медвежьими ударами, принадлежал Ю, но что ему здесь делать ни свет ни заря, сонный не размятый вокалер отказывался понимать, - МММЫЫЫ ЗЗЗНННААААЕЕЕМ ЧЧЧЧТТТТОО ТТТТЫЫЫ ТТТАААМММ!!!       - Кто это мы? - пробормотал Соно, пытаясь приподняться.       Естественно, вторая составляющая мы была Йо, правда он не спешил подавать голос, хотя стучал именно он.       - Ты там что, напился! Я ЗНАЮ, ТЫ НАПИЛСЯ, - продолжал горланить Ю. Он старался изо всех сил, чтобы Соно подумал, что он метит на его место. Он наивный полагал, что это сможет привести того в чувства, и, может, даже количество промилей убавит.       - Враки, - возмутился Соно, правда негромко и едва не вывихнул при этом челюсть.       - Открывай, я знаю, ты там. Я слышу, как гремят твои кости.       Йо, который знал Соно без малого полгода и причем с довольно разных сторон про себя уже начал прощаться с Ю, решая, в какую сторону лучше сбегать, и бормотал при этом "я так больше не могу" (вы спросите, о чем это он, а о том, что он даже дома боялся в геймбокс играть, ему мерещился Соно и почему-то обязательно с красными контактными линзами). Сотрясать не хлипкие вроде, но уже разваливающиеся ворота громовыми ударами он как ни странно не прекратил.       - СССОООНННООО!!! – Ю было начал все с начала но его, мягко говоря, прервали.       - Да твою ж мать, - хоть голос Соно, заглушаемый к тому же дверью обитой войлоком, да еще занавесью из ватного одеяла, был на десяток децибел тише драммерского, на Йо он подействовал как фейерверк на собаку, если бы Ю не вцепился в воротник басиста, тот бы убежал (и Йо и Ю при этом бормотали "я так больше не могу") и тогда еще одной проблемой стало бы больше. - Твою ж мать, - повторился Соно, - еще немного и даже эмчеэсники не смогут открыть эту дверь.       Йо в который уже раз за два дня взбледнулось и захотелось к маме, но Ю хватку не ослаблял.       - Ничего страшного, у нас же есть стенобитное орудие, - проворковал драммер и встряхнул при этом Йо, а Йо при этом взвизгнул.       Послышалась перемежающаяся с отборными кручеными матами возня, щелкнул засов, дверь нехотя, Соно пришлось хорошенько приложиться плечом и не раз, растворилась, и басдрамистов обдало клубами пара.       - У тебя тут что, баня что ли? - протянул Ю, пытаясь мимо Соно и при этом не отпуская воротник Йо протиснуться внутрь.       - Нет, блин, сауна, - возразил Соно сонно и сладко потянулся. - Вы чё так рано?       Его, как ни странно нисколько не смутил рассвет, а светать должно было начать где-то в девять. Хотя, скорее всего он просто глаза еще не продрал.       В общем, на свое выступление в поселке Первомайском в клубе, расположенном на единственной на все село улице Первомайской (нет ни одного региона, где бы не было своего Первомайска и нет ни одного населенного пункта, где бы ни было улицы Первомайской) началось вовремя, хотя для того, чтобы туда поспеть Соно пришлось непрестанно жать на газ. Если бы газелька не была отечественным автомобилем (рассчитанным на отечественные дороги), она наверняка рассыпалась бы на кучу болтов. И всю дорогу в салоне то и дело раздавалось "я так больше не могу", а точнее «йа-а та-ак бо-о-ольще-е не-е мо-огу-у».       Концерт прошел на ура и, как и предыдущий, окончился пьянкой. Подобным образом прошли все девять концертов. Для того чтобы избежать накладок (сложно в день отыграть два концерта в одно и то же время на сценах, разделенных тремястами километрами) Соно убил весь лимит на телефоне, обзванивая поселковые администрации.       Следующую неделю никто из них не выползал из дома, надоедая своим домочадцам на разные лады повторяя "я так больше не могу". Соно надоедал тараканам.