Кто-нибудь, помогите…
Больше всего Койю боялся, что отец найдет его убежище слишком быстро. Страшно. Очень. Но этого не произошло. Мальчик только и услышал, как дверь снова захлопнулась, словно от порыва ветра, отрезая детскую от разъяренного отца в коридоре. Шима не мог понять, что произошло дальше. Лишь услышал, как отец удивленно спросил: «А ты еще кто такой?!» Дальше послышался крик. Истошный и жуткий. Быстро приобрел непонятный для мальчика булькающий звук и затих. Чуть позже можно было отдаленно разобрать и визг равнодушной к возможной смерти своего чада матери. И все это время маленький ребенок лежал под кроватью, жмурясь и трясясь от страха. Он не знал, сколько прошло времени, прежде чем дверь в комнату снова открылась. Страх, что это вернулся отец, все еще теплился внутри. Кто-то прошел внутрь. Мягкие и неторопливые шаги. Совсем не как у отца. Незнакомец остановился у самой кровати, заставляя в испуге распахнуть глаза. - Койю? — голос не отцовский. Приятный, мягкий. Окутывает, словно бархат. Мальчик не ответил. Тогда человек опустился на колени, заглядывая под кровать. И он был явно незнаком. Включенный в комнате свет позволил разглядеть пришедшего. Это был красивый мужчина с добрыми карими глазами. А когда он увидел ребенка и удостоверился, что с ним все в порядке, на губах возникла слабая улыбка, из-за которой на щеках появились небольшие ямочки. - Вот ты где. Не бойся, все хорошо, — он протянул руку. — Вылезай. Койю перевел взгляд с лица на протянутую ладонь, а затем снова прямо в глаза. - Кто вы?.. - Неужели не узнал? Разве не ты звал меня? Детский мозг быстро сгенерировал верный вариант ответа. - Кай?.. — только и спросил мальчик, на что получил более широкую улыбку и кивок. Как оказалось, этого было достаточно. Койю с чужой помощью выполз из-под кровати, но мужчина почти сразу загородил своим телом вид на дверь и поднял ребенка на руки. - Закрой глаза, ладно? — друг, внезапно получивший лицо и физическую оболочку, все еще мягко улыбался, крепко, но осторожно держа Койю на руках. Почему-то мальчик не сомневался теперь в том, кто перед ним. Даже подозрительно скоро воцарившееся внутреннее спокойствие не удивляло. Будто не было того страха перед взбесившимся отцом. И никто не бежал следом, желая смерти. Этот человек был меньше всего похож на монстра. По крайней мере, не на того, что мог представиться маленькому Койю. Скорее, напоминал какого-нибудь принца из сказки, которую малышу читала соседка, показывая красивые иллюстрации. - Зачем? — все же спросил он, всматриваясь в лицо, будто желая впитать и запомнить каждую черточку. Вдруг потом снова придется проводить время именно с безликим Каем? - Просто так. Сыграем в прятки? Ты закроешь глаза и сосчитаешь до двадцати. - В прятках надо прятаться… - Я знаю. Так что? - Хорошо, — мальчик кивнул для убедительности и закрыл глаза ладошками, одной из которых все еще пытался удержать свою игрушку. - Считай вслух. - Один… Пока Койю проговаривал цифры, его персональный спаситель развернулся и вышел в коридор. Он перешагнул труп мужчины со вскрытым горлом, и едва не вступил в кровавую лужу, растекшуюся по паркету. Нож, который с такой готовностью сжимал отец ребенка, лежал где-то в стороне вместе с оторванной рукой. Койю не знал и не видел этого. Не увидел он и женское тело, выгнувшееся в неестественной позе со свернутой шеей. Он только с упоением считал. Не остановился даже, когда они оказались на улице, а его самого поставили на ноги. - Восемнадцать. Девятнадцать. Двадцать. Все, — он убрал руки от лица и удивленно заозирался, увидев себя во дворе перед домом, захваченным сумерками. Его друга не было. — Кай?.. Вдалеке звучала полицейская сирена. Нежелательные события снова закрутились в голове Койю. И, на удивление, воспринял он все эти воспоминания спокойно. А все из-за одного замусоленного медведя. Такашима несмело взял его в руки. Пуговицы вместо глаз, одна из них пришита белыми нитками, потому что других под рукой не было. Много раз зашитые конечности игрушки, починку которых взял на себя маленький ребенок, потому что никто другой этим не занялся бы. Слишком много воспоминаний пробуждала эта вещь. И, в отличие от коллекции машинок, эти воспоминания были не самыми радостными. Но Койю научился с ними справляться. Смог же за свои двадцать лет принять факт своего прошлого, суть которого многих бы бросила в дрожь. Единственное, что так и оставалось иногда для него непонятным — это его призрачная дружба с непонятной тенью, которая в тот самый день приняла облик человека. Которая спасла его. Койю склонялся к тому, что это все ему показалось из-за стресса и паники. Дети ведь много могут себе нафантазировать. Но в таком случае оставался вопрос — кто убил его родителей и как маленький мальчик оказался снаружи, миновав все те ужасные картины в родном доме. Некоторые выдвигали гипотезы, что сам ребенок убил своих родителей, но сила, с которой нанесли травмы, и их характер не подходил для десятилетнего мальчишки. Кай… Интересно, это действительно лишь защитная реакция и побег в мир фантазий или он действительно существовал? Парень ласково погладил ранее горячо любимую игрушку и, немного подумав, положил в сумку. - Койю, иди сюда, уже все готово! — послышалось за дверью. Шима спешно застегнул молнию и вышел из комнаты. - Бегу, Наоми! Он не заметил, как по стене промелькнула тень. Которая была явно не его.1.
22 июня 2022 г. в 21:42
Такашима Койю давно не приезжал в дом своей тети. Но небольшие каникулы после окончания первого курса решил провести в Йокогаме — городе, где прожил десять лет своей жизни.
Ёсида Наоми с радостью встретила племянника, которого она считала едва ли не своим сыном. И пока женщина готовила праздничный обед, молодой студент получил возможность отдохнуть с дороги и посмотреть, как изменилось место, где он вырос.
Он зашел в комнату, которая раньше считалась его детской. Мало что поменялось с отъезда в Токио. На полках над письменным столом все так же громоздилась коллекция крохотных автомобилей. В специальных стеклянных боксах, на пластиковых подставках. У Шимы была уверенность, что его родственница всегда протирала модельки и следила за их состоянием.
«Коллекционирование — это, своего рода, наука. Если хочется что-то собирать на серьезном уровне, а не просто покупать и ставить глубоко в шкаф, нужно продумать много деталей».
Так всегда говорила его троюродная тетя. И Койю поначалу думал, что так и будет. Но после поступлении он все же оставил свою небольшую коллекцию дома.
«Наверное, стоит все это забрать», — подумал парень, оглядывая маленькие автомобили.
Он закончил свою минуту созидания прекрасного и сел на стул. Думал, пробьет волной ностальгии, но вместо этого лишь ощутил внутренний покой. В целом, после переезда в это место у маленького Такашимы Койю все наладилось. Он обрел любящую семью и наконец-то перестал постоянно чувствовать страх.
Тогда он думал о том, что наконец-то можно было чувствовать себя более живым, счастливым, одухотворенным.
Койю не смог сдержать улыбки. И все же его взгляд зацепился за игрушечного медведя, который сидел на кровати. По всему телу словно прошел электрический разряд.
Несколько месяцев назад Наоми говорила ему, что нашла старого медведя, которого, как казалось тогда парню, он потерял, потому и не смог взять с собой в Токио. Тогда он попросил тетю не выбрасывать его, а оставить до тех пор, пока не приедет. А то в самом начале их общения она порывалась избавить юного племянника от игрушки, которая могла напоминать ему не самые счастливые моменты детства.
Этот медведь оказался свидетелем слишком многого.
Маленький мальчик прятался под кроватью, прижимая к груди игрушку, уже потрепанную временем. Глазки-пуговки врезались в нежную детскую кожу из-за того, как сильно хозяин зажимал его предплечьем.
Койю было страшно. Очень. В этот раз даже сильнее обычного. К своим десяти годам он привык к вспышкам агрессии родителей, у которых спокойное состояние встречалось крайне редко. В его случае папа и мама были лишь теми людьми, благодаря которым он появился на свет. Ну и что, что был не совсем желанным ребенком. Разве он заслужил этого? Никто не давал права ненавидеть его из-за этого или же бить за малейший промах. Даже если заключался этот самый промах в банальном присутствии рядом.
Малыш никогда не чувствовала ни материнской любви, ни отцовской поддержки. Все, что у него было сейчас — это старый мишка, которого подарила сердобольная соседка, умершая через пару месяцев от сердечного приступа. И безликий друг, чье наличие взрослые явно скинули бы на детское воображение, но чье присутствие Койю часто ощущал.
Для него он был не совсем безликим.
Когда мальчик впервые увидел, как в комнате за зеркалом мелькнула непонятная тень, он совсем не испугался. Разве что, немножко. Но ему стало интересно. Тени ведь не умеют двигаться, не так ли? А вот эта точно переместилась с одного места на другое. Детская фантазия часто могла работать быстрее понимания реальности, но в этом случае маленький Койю действительно видел что-то необычное и потустороннее. Он даже встал и подошел к зеркалу у комода. Осмотрел со всех сторон, чуть не уронил на пол. Нет, никого.
В ту ночь непонятная тень больше не появлялась.
Она не появилась и на следующий, и через день. Зато, когда маленький Такашима сидел в углу своей комнаты и плакал от боли и обиды на собственного отца, из-за которого у него была разбита губа, лампочка на люстре замигала и погасла на несколько секунд. А затем зажглась снова. Это заставило ребенка отвлечься и запрокинуть голову, щурясь от света. Когда он опустил взгляд и оглядел комнату, увидел перед собой мужской силуэт. Будто сотканный из черных неосязаемых на вид нитей, переливающихся между собой. Словно тень сошла со стены и встала перед ним.
Койю завороженно смотрел, даже когда это Нечто присело прямо перед ним, а темный контур руки коснулся щеки и обдал ее приятным теплом. Пусть сама ладонь была неплотной. Будто воздух. Теплый и ласковый воздух.
Сразу стало как-то спокойно. Даже плакать перестал.
Койю не знал, кто это. И назвал эту тень Каем. Сам не понимал, почему выбрал именно это имя. Услышал где-то и запомнил.
Так у него появился первый друг, которого никто больше не видел. Ни перед кем другим его Кай не появлялся. Но теперь и перед ним не прятался.
Каждый вечер появлялся в комнате малыша или же тогда, когда ему было особенно плохо и грустно. Правда, как мальчик ни пытался, все никак не получалось разобрать лицо своего гостя. Его попросту не было. Лишь темный силуэт. А жаль, потому что Койю очень хотелось увидеть его полностью.
Имя «Кай» прижилось. Тень каждый раз окликалась на это имя. Появлялась, если маленький собеседник его произносил и ждал. Может, по-настоящему его и звали совсем по-другому, но никакого сопротивления детской фантазии не оказывалось.
Но сейчас его воображаемого друга не было рядом. Поэтому, забившись под кровать, мальчик жмурился и словно мантру повторял это «Кай», надеясь, что тот появится и спасет его.
- Где этот маленький уебок?! — послышалось из-за двери.
Койю знал, что это его отец.
Койю знал, что у того в руках нож.
Койю знал, что этот человек хочет убить его и избавить себя от лишнего груза. А мать не сказала ни слова, когда ее ребенок убегал в попытке спасти свою маленькую жизнь.
Дверь хлопнула о стену так громко, что малыш едва не вскрикнул. Закрыл себе рот ладошками, сильнее жмурился и пытался не выронить медведя. Только слезы не сдерживал и сжимался все сильнее, желая пропасть сейчас из этого мира. Насовсем.