Хлопотная неделька

Глаза? Может ему просто послышалось? От такого странного ответа на бледном лице появилась искривленная дрожащая улыбка, послышался прерывистый нервный смех. -Ха-ха, глаза? Мои глаза? Ахаха-ха!- плечи мелко дрожали, колени в любой момент подкосит. Лицо мужчины наоборот выражало скорее грустное непонимание и какую-то обиду. -Что же в этом смешного?- продолжая придерживать Бакугоу за плечи, спросил он. -Смешного... Смешного?- почти кричал парень.- Нет, нет, нет! Мне не смешно, совсем, ха-ха... Это страх.. Как в той песне, правда? "Это страх. Там где страх, места нет любви". Ну, или как там поется? С каждым словом смысла в монологе Катсуки становилось все меньше. Было ли это из-за абсурдности всей ситуации, из-за горьких гормонов альфы, туманящих голову, из-за внезапно нахлынувшего страха или всего вместе? Этого никто не мог сказать наверняка, но точно было понятно, что еще немного и в мире станет на одного сумасшедшего больше. -Как вы это сделаете?- вдруг серьезно спросил Бакугоу.- Ножом? Шилом? Голыми руками?!- переходил на высокие тона и снова спускался до еле слышного шепота.- Вы ведь это уже, наверняка, делали. Много крови льется?- непонятно, хотел ли узнать ответы на эти вопросы задающий их или просто произносил вслух неожиданные мысли, приходящие в голову. -Ахахахахаха!- в этот раз смеялся уже настоящий сумасшедший, парень тупо уставился на него.- Какой ты забавный! Да, а как меняется твое выражение! Это мне и нужно! Это приносит мне истинное наслаждение!- широкая улыбка казалась излишне натянутой, темные волосы растрепались, окончательно руша ощущение ухоженного интеллигента из высшего общества. Этот странный, театральный вид, духота комнаты, словно пред сценой в зале полном народу, мужчина в устаревшем костюме, громко говоривший свою реплику, странное контражурное освещение- все это поплыло перед глазами, колени, наконец, подкосились и Бакугоу осел на пол, перестав понимать происходящее вокруг него представление. -Мне не нужны мертвые безжизненные глаза, плавающие в формалине или другой противной гадости, заслоняющей все детали, не дающей разглядеть крапинки пигмента на радужке и узоры капилляров, переплетающихся между собой,- даже не заметил падения Катсуки мужчина, продолжая свою экспрессию.- Нет! Ни за что! Разве может истинный ценитель прекрасного позволить себе такое безобразие?! Нет! Мне нужны эмоции, живые, правдивые! Страх, радость, влечение, грусть! Их не увидеть в мертвых глазных яблоках! Здесь нужны веки, брови, особое падение света под нужным углом! Разве могут мертвые куски белка с засохшей кровью показать все это? Разве могут испытать и осознать?- он резко замолчал, закончив свою долгую речь, запыхавшись. В комнате стало необычно тихо. Слышались биение сердца и тяжелое дыхание, тиканье настенных часов. Так прошло какое-то время. Пять минут? Десять? Пол часа? Было непонятно. -Я не хочу тебя убивать, или забирать возможность видеть. Прости, я напугал тебя? Мне это не нужно. Живи со мной, у тебя будет вкусная еда, хорошая одежда, дорогие украшения. В этом доме целые горы книг, самых разных жанров и авторов. У тебя есть любимый рассказ? Если его нет в библиотеке, я попрошу его привезти тебе. И для всего этого тебе нужно лишь проводить со мной немного времени в день, чтобы я мог тобой любоваться. Секс с тобой мне не нужен, для здоровья мне хватает других, согласных на это партнеров... Даю тебе время до завтра, подумать над своим ответом,- было совсем непонятно с каким мотивом говорил этот странный человек. После столь эмоциональных криков, менее часа назад, эти слова звучали сухо и безжизненно. Катсуки сам был словно пустой куклой, глухо смотревший в это холодное лицо.- Можешь идти, мне нужно работать сейчас. Алоис!- уже отвернувшись и идя к столу позвал мужчина. Большие двери смиренно заскрипели, отворяясь, пропуская по полу холодный воздух из коридора, освежающий, прогоняющий давящую духоту. -Господин,- приклонил голову брюнет, искоса глядя на омегу. -Отведи его в комнату. И проследи за подготовкой ужина,- смотря на часы, добавил мужчина. -Как прикажете, господин,- кротко сказал Алоис, подхватывая под руки сидящего на полу Бакугоу и помогая ему подняться.- Господин...- пред уходом нерешительно начал слуга,- смогу ли я прийти к Вам сегодня? -Нет, у меня еще есть дела. Если все сложиться хорошо, то, может, завтра. -Конечно, господин,- он выглядел разочарованным, но лишь мгновение, спустя которое его лицо вновь выражало холодное спокойствие.- Идем,- обратился он к Катсуки, закрыв двери. Бакугоу вдруг словно вышел из оцепенения. -Вы меня не убьете? -Нет, пока господин не прикажет,- сказал Алоис, будто это было рутинное "доброе утро". Посмотрев на Бакугоу, на его ошалелое выражение и лихорадочно дрожащие руки, поспешил добавить.- Не волнуйся, этого не случиться так просто: ты ему понравился. Просто не дергайся и слушай, что тебе говорят.- Этот отстраненный юноша даже немного улыбнулся, и что это было? Он его успокоил? Но теперь, в относительно спокойной обстановке, парень-омега понял насколько вымотался . Сейчас единственной желанной вещью во всем мире была уютная кровать, на которой можно было забыться в беспечном сне и отложить все заботы и проблемы на неопределенное "потом". Ребята дошли до комнаты, в которой очнулся Бакугоу. -Можешь отдохнуть пока, но через полтора часа будет ужин. Думаю, господин захочет, чтобы ты присутствовал там,- уже закрывая двери, сказал Алоис. Вопросов сейчас было еще больше, чем после пробуждения: "Откуда этот человек знает обо мне? Можно ли отсюда выбраться? На чьей стороне Алоис? Но сейчас сон, только сон". Сняв обувь и упав на кровать, Катсуки быстро вырубился, подумав в последнюю секунду только об одном: "Интересно, как там Киришима?" *** Тьма теплой летней ночи постепенно поглощала улицы и парки, зажигала огни фонарей. Хоть летом ночи короткие в этих местах, они не уступают зимним в своей густоте и непроглядности. Идя по плохо освещенному парку, можно легко не заметить ветку прямо перед собой или столкнуться с прохожим, неловко извиняясь потом перед ним и долго коря себя за глупую неуклюжесть. Но сегодня было безлюдно-пусто и единственная фигура медленно плелась по узкой тропинке меж деревьев. В этом осунувшемся лице еще проглядывались черты радостного мальчика еще неделю-две назад звонко смеявшегося, радующегося просто из-за хорошей погоды, пения птиц и теплого ветра, но теперь даже приезд родителей после долгого отсутствия не мог его порадовать. Заботливые мама с папой быстро заметили перемены в единственном сыне и навалились с расспросами, от которых Киришима и прятался в черноте скверов, но нельзя убегать вечно, они ведь будут волноваться- пора идти к дому. -Милый,- заботливо и огорченно приветствовала сына с порога мать.- Ты голоден? У нас есть утка,- выдавливая улыбку, спросила она. -Н..- хотел уже отказаться парень- аппетита у него в последние дни совсем не было,- но он вдруг увидел волнение матери за него и почувствовал себя последней эгоистичной сволочью.- Да, мам, только руки помою,- выдавил он из себя не очень убедительную улыбку. -Прекрасно!- оживилась женщина, ее щеки даже немного порозовели.- Папа уже за столом, посидишь хоть с нами,- и она упорхнула за угол, махнув подолом длинной темно-фиолетовой юбки, подчеркивающей зелень болотных глаз. "Надо собраться. Они давно меня не видели и соскучились, если они будут волноваться, то не смогут нормально сосредоточиться на работе и, может вообще решат остаться со мной, а ведь у них сейчас самый пик карьеры, я не могу их так подводить. К тому же, нервы не восполняются..."- думал Эйджиро, умывая лицо прохладной водой. Он выключил шумящий кран и посмотрел на свое отражение, уперевшись руками в раковину: "Да уж, прям приведение или мертвец... Хотя, в чем разница?"- усмехнулся со своей же остроты парень, ощупывая большие синяки под глазами и поправляя растрепавшиеся волосы. "Однолюб... Так ты звала меня в детстве, мама? Ты угадала". *** Вилки размеренно стучали, перебивая ритм друг друга, в кухне было светло и тепло, но атмосфера была тяжелой, удручающей. -Скоро начнется новый учебный год, тебе нужны какие-нибудь книги и письменные принадлежности?- разрушила безмолвие мать, все стараясь отыскать тему для разговора, которая продержится больше двух-трех реплик. -Нет, у меня все есть, мам. Если что я докуплю необходимые вещи по ходу дела. А вы надолго с папой останетесь?- ответил Киришима. Это было важно для него, но голос его звучал безучастно. -Ты.. Не хочешь, чтобы мы оставались здесь? -Что? Нет-нет, мама, почему ты так решила? Я так скучал по вам, почему бы мне хотеть, чтобы вы уехали?- встревожился Эйджиро, он не думал, что настолько расстроил самую близкую ему женщину, всегда опекающую его, всегда готовую на всё ради него. -Но ты совсем не выглядишь счастливым, не говоришь, что тебя беспокоит. Ты отдалился от нас,- смотря в тарелку, словно провинившийся ребенок, продолжала женщина.- Может, мы уделяли тебе мало времени в последние годы, но ты всегда стоял для нас на первом месте, и мы готовы бросить все ради тебя!- вскинула она уже влажные глаза на худое лицо ее сокровища, самого драгоценного в мире. Она действительно была готова бросить все в этом мире, работу, любимое дело, даже любовью всей своей жизни она бы пожертвовала бы ради ее сына. Отец тоже любил своего отпрыска, но вряд ли был готов уходить в такие крайности. Глава семьи был серьезным целеустремленным человеком, прекрасным рабочим в своей стезе, добившийся многого благодаря лишь своим усилиям и навыкам. Сейчас сложно было прочитать, что твориться в этой умной голове с седыми висками и несколькими морщинами, начавшими проступать на лбу, даже глаз его не было видно за бликами прямоугольных очков, но отцовское чувство присутствовало в нем в достаточном количестве, чтобы волноваться и переживать сейчас, просто строгое воспитание, излишняя зажатость, пришедшая с патриархальным уклоном, не давала выказывать свои эмоции, тем более при жене и сыне. Отец почти не участвовал в воспитании сына, поэтому он рос с глубоким уважением к женщинам( в основном к матери, как к самой близкой в его окружении) и со свободным виденьем мира, без рамок и предрассудков, которыми был стеснен его отец. В том числе, Эйджиро всегда делился эмоциями с родными и близкими людьми, но сейчас что-то ему мешало. Увидев волнение матери, парень решился переступить это "что-то" и для самого себя разобраться со своими чувствами и своим состоянием. -Мам, пап...- тихо начал он, пытаясь подобрать слова.- На самом деле, пока вас не было, кое-что произошло,- туча ярких проблесков- обрывков воспоминаний- замельтешила в голове, разом вливая все сдерживаемые эмоции,- я кое-кого встретил. Ну, точнее всё было немного не совсем обычно... И Киришима последовательно рассказал о событиях последних нескольких дней до приезда родителей, периодически прерываясь, чтобы перевести дыхание и сглотнуть ком подступающих слез. Сейчас, да и все дни после пропажи Бакугоу, этот юноша совсем не был похож на альфу, которым всегда являлся: целеустремленность, физическая сила, психологическая устойчивость- все эти качества скрылись за пеленой тоски, переходящей изо дня в день, тянущейся будто целую вечность, попутно нагружающей тело, всё больше и больше притягивая к земле. Родители молча выслушали весь рассказ, иногда посматривая друг на друга в поисках поддержки. Когда последние слова были сказаны, повисло ожидающее молчание. -Ты думаешь, он просто ушел?- спросил отец, первым нарушая тишину.- Могло ли еще что-то случиться? Этот вопрос был одновременно и обнадеживающим, и пугающим. Если он не просто ушел, то значит у их отношений еще может быть продолжение. Но где тогда Катсуки и что с ним случилось? Думать об этом не хотелось, но страшные сценарии сами лезли в голову, порождая еще больше вопросов. - Но кому это нужно? Как они нашли его здесь? Это явно не его дом, и по соседству он не живет, я бы видел его хоть раз,- с иронией отреагировал юноша. -Но ты ведь его совсем не знаешь. Я говорю тебе это без упрека, но вы знакомы меньше недели,- парировала мать, всегда стремившаяся к логике во всём,- если он завязан в какую-то историю, ты вряд ли узнал бы об этом через час знакомства. Тогда это могло бы объяснить его внезапное исчезновение: или его нашли и наказали за какой-то проступок, или он не хотел втягивать тебя в свои проблемы. -Да, я согласен с твоей матерью. К тому же, где ты его нашел? В грязном переулке. За ним вполне могли прийти те ребята. И разве могут хорошие люди находится бесхозно в таком месте? А его родители или друзья? Почему о нем никто не беспокоится? -Родители в отпуске, я не единственный ребенок, которого в семнадцать лет спокойно оставляют на некоторое время одного дома, не названивая при этом каждый день. С друзьями все еще легче. Прошла всего неделя, на это время человек вполне может уехать, закрыться дома или еще что-то - нет причин беспокоиться. К тому же, даже если его уже ищут, мы этого не узнаем, я ведь знаком с ним меньше недели,- рушил аргументы Эйджиро, защищая честь омеги, за эти те три дня ставшей ему очень дорогой. -Ладно, хватит,- остановил всех отец.- Мы этим ничего не добьемся. Нужно узнать, где он живет, и проверить, вернулся ли Катсуки домой. Если нет, то может там хотя бы могут быть родители, которые расскажут, часто ли их сын пропадает и насколько. Может они опровергнут теорию с преступной группировкой, или же подтвердят. Если это исключительный случай, поможем им с подачей заявления в полицию, потому что это уже будет пропажа несовершеннолетнего, что серьезно. У тебя есть идеи, насчет его адреса? "Адреса? Ну конечно! Это же очевидно, это же так банально! Любовь отупляет или это я такой тукан?" -Его ключи!- улыбнулся Киришима, смеясь собственной невнимательности.- Мы можем обратиться в полицию, где по "кнопке" смогут узнать адрес. -А нам вообще скажут такую важную информацию?- подала голос мать.- Мы ведь ему даже не друзья. К тому же, это очень подозрительно: какие-то люди приходят в полицию и сообщают о пропаже ребенка, которого знают меньше недели. - Расскажем им всё,- твердо решил Эйджиро. -Ты уверен?- с волнением спросила мать.- Это же очень личное... -Ну я же не буду им всё в красках описывать!- Посмеялся Киришима, а затем серьёзней добавил,- Это очень важно для меня, мама,- посмотрел он ей в глаза,- и, если вы не пойдете со мной, я пойду один...- после некоторого обдумывания мальчик добавил,- У нас есть еще вариант пройти по району, где я нашел его по дороге к продуктовому, не думаю, что он пошел бы далеко от дома, находясь не в лучшем состоянии. Но это только план "Б", на случай, если полицейские нам ничего не скажут. -Думаю, всё уже решено- собирайтесь,- поставил точку в этом разговоре отец, вставая из за стола и направляясь в коридор. Сегодня у ночных дежурных полицейского участка, обычно спокойно занимающихся своими делами, будет над чем поработать.