КРИВИЦКИЙ - ПАВЛОВА: ПЕРЕПЛЕТЕНИЕ СУДЕБ

9 часов назад

      Сидя на заднем сидении такси, нас, кажется, развезло ещё больше, и супруга начала предъявлять мне претензии.       «Конечно! Что за праздник без предъяв?». Я ничуть не был удивлён сему факту. Это же моя звезда! - Кривицкий, я вообще-то на тебя обижена! – заявила Ирина и, поджав губы, отвернулась от меня.       Моему изумлению не было предела. - Интересно! Когда я уже успел проштрафиться, Егорова? - я дёрнул её за рукав шубы. - За полгода ни одного цветочка не подарил! – высказала своё недовольство моя вторая половина. И я просто обалдел.       «Точно! Последние полгода мне было только до цветов! Других дел вообще не было!». - Так вот где собака зарыта! А я-то думал, почему меня сегодня никто с датой не поздравил за целый день! А у нас обиды. Ирка, совесть имей! Тебе эти веники благодарные пациенты ведрами дарят! - То пациенты, а то ты! – привела она веский аргумент. - Так! Значит, путевка в санаторий - ни то, ужины в ресторанах - ни то, шуба тоже ни то! Моей жене, оказывается, для полного счастья цветочка аленького не хватает. Ну ты и…, - я не успел назвать свою благоверную плохим словом (вероятно, к своему счастью) как она меня тут же заткнула. - Да, не хватает! Зажал, так и скажи. С утра должен был подарить! - Отлично! Если уже так пошло. А мне что? Что ты мне подарила? Только, чур, жизнь не трогать! – я развернул её к себе и вперился в неё взглядом. - А я тебе собиралась….       Она тоже не успела договорить, как я уцепился за кодовое слово: - Собиралась? И что же, позволь узнать. К чему готовиться? Ты уж скажи, чтобы я подарок мог оценить, чтобы был во всеоружии! - Кривицкий! Я тебе всего лишь про цветы сказала, а ты уже развёз!       В итоге я всё равно оставался виноватым. - Отлично!       Заметив у перекрёстка вывеску с неоновой подсветкой «Флорашик», я обратился к таксисту: «Шеф тормози! Мы приехали!».       После чего последовал буквально приказ жене: «Выходи!». - Ген, ты чего? Ты обиделся, что ли? - Выходи! Я сказал!       Не понимая, что происходит, Ирина, пыхтя и чертыхаясь, вылезла из машины. - Цветы хочешь? Будут тебе цветы! Пошли! – я потянул её за руку, наметив путь следования до цветочного бутика.       Ввалившись в салон, я придержал дверь цветочного рая для своей супруги. - Входи, дорогая!       И, обратившись к скучающей красноголовой, сплошь покрытой пирсингом девушке-продавцу, я поинтересовался: - Цветочек аленький есть? - Нет, - оторопело пискнула она, но тут же, сориентировавшись, быстро начала перечислять, - хризантемы есть, астры, гвоздики… розы, конечно. - Жаль…, - протянул я и, почесав затылок, задал еще один убийственный вопрос, - цветика-семицветика не осталось? - Кривицкий, ну хватит уже! – Ира стукнула меня по спине и улыбнулась, глядя на девушку, - вы нас извините. У нас сегодня день свадьбы. Муж немного перебрал. - Я не перебрал. Ты хотела цветы? Выбирай! - Хватит уже! – угрожающе процедила Ирина.       Не обращая на нее внимание, я обратился к проколотой девице: - Покажите, пожалуйста, самый шикарный букет! - Не надо, - донеслось из уст жены.       Продавец стояла в оцепенении, не зная, кого из нас слушать и чьи команды выполнять, до тех пор, пока она не заметила, что у меня в руках появилось портмоне и, сделав правильный выбор в мою пользу, она метнулась к уже собранным букетам.       Мне очень приглянулся один. Шикарный букет из небольших роз кремового цвета. Выглядел он богато, а сами цветы были нежными и элегантными. - Смелее, Егорова! Иначе я сейчас тут всё скуплю! – пригрозил я.       Кажется, до Кривицкой дошло, что сейчас её муж не шутил. И она нервно тыкнула пальцем именно в тот букет, который облюбовал я.       Я потянулся к ней с поцелуями: «Ты такая вредина! Но я тебя так люблю!». - Да молчи уже! Вот куда теперь мы с ним? - покачала она головой, принимая букет, - он же тяжёлый! - Нормально всё!       Я взял из её рук розы, засунул их под мышку и, поблагодарив ничего не понимающую девицу, открыл дверь бутика, - прошу, Егорова!       На улице меня сразу же начали пилить. - Я просила у тебя десерт! А ты собрался на набережную! Просила, давай домой уже вернемся. Так нет! Тебя черти за цветами потащили! - Ир, ты чего? Сама просила цветы, а теперь меня крайним делаешь. - Мало ли что я прошу! Что, все прихоти пьяной жены будешь выполнять? Я заржал: — Вот не поверишь, буду! И пьяной, и трезвой жены, буду! Неужели до сих пор не поняла? И с этими словами я прижал её к себе свободной рукой и припал к её губам. Она попыталась освободиться от моих объятий и поцелуев, и я даже знал почему. Её страшили снующие вокруг люди. Но мне было плевать. Сейчас мой мир вращался вокруг моей жены. Пусть я даже был не трезв.       В прочем думаю и людям было плевать на нас. А если и не плевать, то пусть завидуют! Ни каждую женщину муж страстно целует посередине заснеженной московской улице с букетом цветов под мышкой. Всё же я добился своего. Она расслабилась, обняла меня за шею и ответила на мой поцелуй. Было здорово! Я чувствовал, что хочу её. Хочу получить свой десерт! Но диким усилием воли я оторвался от её губ и спросил: «Ну что, родная, десерт?». - Десерт! Ген, только быстро. Я домой хочу! – согласилась Ирина и стряхнула снег с моих волос, - не хватало, чтобы ты ещё заболел.       Я накинул ей на голову капюшон и успокоил: - Здесь недалеко.       Мы прошли несколько сот метров. И я для верности уточнил: - А как же набережная? - Ген, ну какая набережная. Ты видишь, погода портиться? – неожиданно стала упираться Ира. - Да что нам погода! Ты забыла, как мы однажды там вымокли до нитки, и ты не хотела уходить. Говорила, давай ещё посидим! – напомнил я ей. - Так лето было, и мы же под твоим пиджаком сидели и целовались. Было здорово! – мечтательно закатила глаза моя супруга. - А сейчас что мешает? Можем под моей курткой целоваться. - Да ну тебя! Ты пьян! – рассмеялась Ира и легонько хлопнула меня по груди, смахнув свежеупавшие снежинки. - От такой же слышу, - расплылся я и начал уламывать жену, - Ир, ну давай на Крымскую набережную. Я там тысячу лет не был. Говорят, там всё изменилось. Даже проезжей части сейчас нет. Ну, пожалуйста, Ир! - Ой, ну что с тобой делать, Ген! Ладно, пошли. Покажу тебе Крымский вал! – смирилась моя вторая половина, - а с тебя… - Знаю, знаю! Десертик, сладенькая моя! - я вновь притянул жену к себе и поцеловал в щеку, обдавая её своим горячим дыханием. - Сейчас десерт мне, а не тебе! До твоего ещё добраться надо, - быстро заметила Кривицкая, чем крайне меня порадовала.       Но, сдерживая очередной порыв поцеловать её, а тут же отреагировал: - Ничего, ты же знаешь, я терпеливый. Я подожду.