Маленькое счастье

С самого утра в городке стояла пасмурная погода. Ирэн сидела в гостиной, полностью погружённая в книгу. За окном неожиданно потемнело, и поднялся несильный ветер. Небо заволокла большая сизая туча. Девушка, хмурясь, направилась к окну, закрывая его на щеколду и задёргивая штору. По стеклу застучали первые капли. На пыльной дороге начали появляться тёмные пятна, которые со временем превращались в маленькие лужицы. Из-за понижения атмосферного давления перед дождём у неё часто случались головные боли. И сегодняшний день не стал исключением. Массируя виски, она было хотела вернуться в гостиную, как её внимание привлёк очень странный звук. Хрипловатый, напоминающий хрюканье и кваканье одновременно. Нахмурившись, Ирэн прислушалась. Звук повторился. Она подхватила подол юбки и вышла на веранду, пытаясь отыскать источник шума. Дождь усиливался с каждой минутой. Крупные капли барабанили по подоконнику. Потоки воды стали заливать оконные стекла и сбегать вниз, выливаясь в настоящие ручейки. Твёрдо шагнув под ливень, она, быстро перебирая ногами, двинулась к краю рощи. Одежда вмиг вымокла. Пробираясь между деревьев, Ирэн заметила, что звук стал чётче. Рядом с одним из стволов она обнаружила гоацина. Он лежал на животе и жалобно кряхтел. Девушка сразу подметила, что у него уж слишком неестественно лежит крыло. Аккуратно подняла его на руки и той же дорогой вернулась к дому. — Бедненький, угораздило же тебя, — положив птицу на покрывало, она быстро переоделась в сухую одежду, а на шею накинула полотенце. — Давай посмотрим, что тут у тебя. Ирэн набрала в тазик тёплой воды и острожно начала вытирать от грязи и крови пернатого друга. Гоацин на удивление, не сопротивлялся, лишь иногда внимательно поглядывал на свою спасительницу. Когда с водной процедурой было покончено, девушка бережно нанесла на рану самодельную антисептическую повязку, а также закрепила крыло в одном положении благодаря лёгкой металлической пластине и бинту. — Вот и готово, — осмотрев проделанную работу, Ирэн одобрительно кивнула. — Ты, наверное, проголодался. У меня есть папайя, надеюсь, ты ней не отравишься, — она на несколько минут отлучилась на кухню, возвращаясь с целой тарелкой нарезанного мелким кубиком фрукта. Птица недоверчиво взглянула на девушку, потом на тарелку с лакомством, потом снова на девушку. Аккуратно подползла к еде, принюхалась. В маленьких глазах тут же засиял огонёк, и гоацин с нескрываемым аппетитом набросился на фрукт. В комнату ворвался свежий воздух, запахло озоном. Кто-то вошёл в дом. — Ирэн! Мы дома! — завопил пищащим голосом Рамон. Девушка тут же отпрянула от птицы, оставляя ту наедине с лакомством, и направилась к шкафу за полотенцем. Через пару секунд в гостиной появились двое. Оба насквозь мокрые. — Ирэн-а представляешь, Камило сказал, что как только дождь утихнет, мы пойдём к водопаду. Пойдёшь с нами? — Если вы поможете мне с ужином, — одаривая мальчишек улыбкой, отвечает она. — Но для начала высушитесь как следует, — Валенсия накидывает на младшего брата полотенце и задумчиво переводит взгляд на Камило. Кудрявые волосы неприятно липнут к лицу, тело слегка подрагивает от смены температуры, а дыхание всё никак не может прийти в норму. Девушка замечает, что слишком долго задерживает на нём взгляд, и тут же осекает себя. Медленно поднимается и направляется к пареньку, стягивая с шеи полотенце. — Вот. Оно чистое и сухое, не переживай. На макушку парня приземляется большое махровое полотенце. Цитрусовый запах, которым насквозь пропитана ткань, сразу же врезается в ноздри. Камило знает. Так пахнет Ирэн. На несколько секунд застывает, наслаждаясь ароматом. Непонятно, отчего щёки заливаются пунцом, а ладошки становятся мокрыми. — С-спасибо, — выдавливает через силу он и оседает на диван. — Ой, Ирэн, а это кто? — проходя вглубь гостиной, спрашивает Рамон. — Это наш новый друг? — Можно и так сказать. Его зовут Джудал. Только не испугай его, — девушка проходит в комнату вслед за младшим братом и останавливается рядом с пациентом. Бережно проводит пальцами по холке, умиляясь птице, и берёт в руки пустую тарелку. — Что с ним случилось? — с немалым любопытством Рамон разглядывает пернатого, но дотрагиваться до него не спешит. — Не имею ни малейшего понятия. Я нашла его возле пальмовой рощи, — отвечает девушка, останавливаясь у входа в кухню. — У него открытый перелом крыла. Думаю, за пару месяцев точно поправиться. — Привет, Джудал. Надеюсь, тебе у нас понравится, — обращается мальчишка к птице и, улыбаясь во все зубы, поглаживает её по голове. — Ирэн, я пойду переоденусь! — кричит он уже сестре и, убедившись в том, что новому члену семьи комфортно, направляется в свою комнату. — Тебе помочь? — спрашивает Ирэн, выглядывая из арки. Получает в ответ протяжное: «Не-ет» и обращается к пареньку, что сидит на диване. — Камило, будешь чай? — Не откажусь, спасибо, — подсушивая полотенцем волосы, отвечает он. — Подождёшь пару минут? — Нет, я хочу помочь, — он быстро вскакивает с дивана и подходит к девушке, сжимая в руке влажное полотенце. — Куда его можно повесить? — Ты мой гость, поэтому будь добр, позволь мне заняться этим, — стоит на своём Ирэн, глядя пареньку прямо в глаза. Надеется, что он раскраснеется и отступит. Рука медленно тянется к ткани, пытаясь незаметно выдернуть её. — Красивая родинка, — вдруг выдаёт он и невесомо касается кончиками пальцев носа собеседницы. Та, сама не понимая от чего, вспыхивает, как спичка, и несколько раз моргает, словно не веря, что подобное происходит. — Чего? — Спрашиваю, что будем готовить? — юноша, явно довольный реакцией Валенсии, отстраняется от неё и, насвистывая себе что-то под нос, бодро шагает на кухню. — Хэй, ты чего застыла? — Эй, да как ты вообще? Камило! — возмущается она, догоняя парнишку. — Что это только что было? — Сегодня вряд ли получится сходить к водопаду, — игнорируя предыдущий вопрос подруги, изрекает Мадригаль. — Жаль, место очень красивое. — Значит, мы обязательно побываем там, когда будет солнечно, — Ирэн набирает в чайничек воды и ставит его на плиту. — Чёрный или зелёный? — На твоё усмотрение, — через плечо бросает он, внимательно изучая содержимое холодильника подруги. — Что насчёт пучеро? Ингридиенты вроде бы все есть. — Мне нравится. Но я по-прежнему настаиваю на том, чтобы ты отдохнул. — А я настаиваю на том, чтобы мы вместе приготовили ужин, — в тон ей отвечает парень, вываливая на стол овощи и мясо. — Ты же знаешь рецепт? Пусть тётушка и частенько готовит это блюдо, я не помню всё досконально. — Ничего страшного. Тогда, быть может, ты поужинаешь вместе с нами? — перемывая овощи в прохладной воде, спрашивает Ирэн. — Хорошо! — тут же соглашается Камило. Берёт в руки кастрюльку, набирает немного воды и ставит её на огонь. На разделочной доске очищает говяжью грудинку от плёнки и отправляет её в почти кипящую воду. — Слушай, Ирэн. А что ты обо мне думаешь? — поворачиваясь к собеседнице спиной, неожиданно задаёт вопрос он. — Какой-то общий вопрос, тебе не кажется? — она вытирает руки кухонным полотенцем и перекладывает овощи в большую миску. — Ты очень добрый. В какие-то моменты даже чересчур. Мне кажется, порой это доставляет тебе немало хлопот. Ещё ты понимающий и, надеюсь, искренний. — Думаешь, это не так? — Нет. Что ты, вовсе нет, — резко начинает протестовать Ирэн. — Просто то, как быстро иногда ты меняешься, немного выбивает меня из колеи. — Значит, сомневаешься, — подытоживает он. — Стоп. Неужели настолько заметно? — Не знаю, как другим, но мне удалось заметить. Ещё в первую нашу встречу, — Валенсия забирает у юноши разделочную доску, а миску с овощами ставит на середину стола. — Пусть ты и отменный лицедей, но это не меняет того факта, что со своими эмоциями, чаще всего негативными, ты справляешься туго. — Поразительно, — усмехается Камило. — Ты совершенно права. — Ты же понимаешь, во что это может вылиться? — Ирэн ставит на плиту сковороду, добавляет немного масла и обжаривает морковь и лук. Краем глаза замечает, что движения собеседника становятся медленными, а сам он и вовсе сжимается. — Камило? — Что, Камило? Горожане привыкли видеть во мне клоуна. А то, что твориться у меня на душе, никого не интересует. Ещё с детства, а может быть и того раньше. Мне твердили, что когда ты даришь кому-то улыбку, сам становишься гораздо счастливее. Но со мной это почему-то не сработало. Так почему-бы не сделать легче всем и не продолжить играть? — Это неправильно. И ты это прекрасно понимаешь. — Не тебе мне говорить, что правильно, а что нет! — гаркает Камило и на секунду замолкает. — Терять себя очень грустно. — Хэй, — мягкая ладошка ложится на щёку юноши, заботливо поглаживая её. — У тебя до безумия красивая душа. Увидел бы ты себя моими глазами, сразу бы понял это. — Кто знает, — губы его начинают подрагивать, а накопленные за долгий период эмоции вот-вот и выйдут наружу. Чужие пальцы сию минуту сжимают не до конца высохшее пончо и притягивают к себе, завлекая в тёплые объятья. По телу раз за разом пробегают мурашки, а из горла вырывается хрип. — Всё хорошо, — руки девушки поднимаются от спины юноши к волосам, бережно перебирая и поглаживая тёмные пряди. — Ты такой же человек, как и все. Грустить, злиться, обижаться и расстраиваться — это нормально. Уверяю, от тебя никто не отвернётся, — тяжелая голова опускается на плечо Валенсии, а глаза закрываются. Каждой клеточкой своего тела он ощущает невероятную поддержку. Здесь и сейчас. Он наконец-то может быть собой. — Камило, ты чувствуешь? — нарушает тишину Ирэн, принюхиваясь. — Морковь! Горит! — юноша тут же отстраняется и летит к плите. При помощи прихватки поднимает сковороду и направляет её под поток воды. Комнату вмиг заполняют клубы пара. — Успел. Всё ещё перепуганный, он отходит от раковины и оседает на стул. Наблюдавшая за всей этой картиной Ирэн начинает искренне хохотать, придерживаясь за бок. — Какой же ты забавный, — утирая подступившие к глазам слёзы, она продолжает. — Вот видишь, это и есть ты настоящий. Местами неуклюжий, волнующийся по мелочам, искренне переживающий и до безумия наивный. — Да понял я, — хмуро отвечает он, наигранно недовольный всем происходящим. — Спасибо, Ирэн.