***
Забавно, что буквально полчаса назад, девушка с красно-черным сплитом осуждала посиделки в такое время и презирала пьяное стадо, что орало на весь двор. А сейчас, сидя на скамейке, под которой валялась бумажка с предупреждением о покраске, на ветровке того самого (оказывается, галантного) «алкаша», обсуждает свой город. - Знаешь, Калининград по-своему удивителен, взять только одно лишь море, что летом и зимой остается красивым. Только люди в нем глупы и наивны, строят из себя провинциалов, а на самом деле девочки залетают в 15, а мужики сжигают машины у домов бывших, смешно, не правда ли? – пролепетала Маня, отрываясь от купленной банки «Три медведя» в соседнем магазине. Парень, которого, как оказалось звали Сережей лишь едва улыбнулся на такой риторический вопрос. «Улыбка у него правда ангельская» - все продолжая сравнивать его с типичными алкашами, подумала девушка. - Не знаю, чем тебе так сразу не взлюбился Петербург, все-таки город возможностей, искусства. Люди тут привыкли, что их считают либо художниками, либо солевыми – третьего не дано. Поэтому и не выпендриваются, мирно проживая свою жизнь. – наконец сказал парень, спустя несколько историй от Мани о том, как схожи улицы Калининграда с Питером, и что происходило в анклаве страны. - А ты к чему себя причисляешь из этих двух вариантов? – спросило тельце, что уже не выдерживало второй литр пива и слегка уперлось о широкое плечо собеседника. Парень, посмотрев куда-то вдаль «муравейников», что-то тщательно обдумывал в своей голове, словно не он уже пьет пятый литр, попутно скуривая несколько сигарет после каждой выпитой половины бутылки. - Если я сейчас сижу с тобой и еще не попытался тебе дать попробовать «что-то с чем можно расслабиться», кроме пары бутылок пива, то вряд ли я буду солевым. Я больше отношу себя к искусству, - сделав паузу, русоволосый продолжил, - эти залы, что наполнены юными девушками и рукоплескают каждый раз, как увидят симпатичного актера на сцене – мне не нравятся. Мне нравится ощущать себя в центре картины, проживать вторую жизнь, что кажется мне гораздо интереснее моей, показывать людям другую сторону эмоций и разрушать моральные нормы. Дарить людям уверенность в своем увлечении, принимать себя таким, какой ты есть, пускай даже и алкаш, но за то какой талантливый. Такой ответ устроит? Девушка, что собирала своими белыми кроссовками бычки на земле в кучку, подняла взгляд на парня. Он действительно умел поражать не только изящными руками на бутылке пива, но и словами. Говорил так, будто давно устал от популярности, но какая популярность, если сейчас он сидит с малознакомой девушкой в маленьком дворе Шушар и пьет пиво. Звучит смешно, но даже в такой обстановке ему хотелось верить. Сережа, действительно умел очаровывать всех в радиусе 10, а может и больше, метров, потому что даже дворняжка, подбежавшая только что – уже была приглажена и свесила свою мордочку на коленях парня. Может быть от долгой беседы, где парень узнал уже основные моменты жизни Мани или от количества выпитого алкоголя, но желание свесить и свою голову, повторяя движение собаки, тоже имело место на существование. - Устроит, - утвердительно сказала девушка и откинула голову на плечо еще больше, на что получила в ответ теплую руку на плечо. «И как ему не холодно в одной рубашке сидеть здесь, зачем он отдал в жертву лавочке свою ветровку, сам портя брюки» - пронеслось у девушки в голове, но не сказать, чтобы ее это сильно интересовало. Стало гораздо теплее, спасибо алкоголю за то, что хоть он налаживает работу в организме и теплообмен. Повисло молчание, но оно не было неловким. Оба тела на лавочке просто наслаждались свежим воздухом, этой чудесной белой ночью, что все еще приятно удивляло девушку, да и на улице заметно потеплело. Особенно в объятьях парня, что исходя из сегодняшней ночи, оказался на удивление умным. Этому могут только позавидовать все мужчины Калининграда, лучше бы еще попутно раскалывая свою голову об асфальт. Резко привставая, парень напугал не только красноволосую, но и дворняжку, что уже долго нежилась на коленке Сережи. - Пойдем, я заставлю тебя хоть немного полюбить этот город, как люблю его я, - взяв в свою ладонь хрупкие пальцы Мани, громко сказал Сережа, и потянув девушку за собой оставлял чемодан да дворняшку наедине. Казалось, будто сейчас он действительно чувствует себя как раз в центре той картины, о которой говорил ранее. Может и эта вторая жизнь заставит полюбить кого-то, кроме родного Петербурга.***
7 утра. Кто-то вовсю собирается на работу в душный офис, что будет его держать до посинения в своей клетке, отпуская только полностью измученного. Кто-то идет с баров, что начали закрываться, и ищут чего бы еще влить в себя такого, чтобы перестать замечать красоту вокруг себя, оправдывая это грязью внутри. Мариинский театр. На удивление улица рядом с ним сейчас не многолюдна, поэтому Сережа, уже держа за руку свою маленькую спутницу рассказывает с неподдельным энтузиазмом о его истории. Честно сказать, Мане правда понравился этот театр, Петропавловская крепость и еще несколько улочек, которые они успели пройти, но еще больше ей нравился вид заинтересованного русого парня. Видя небольшую отвлеченность от темы, парень легко коснулся лица девушки второй рукой и мягко взял за подбородок. Не верилось, что спустя только несколько часов девушка смогла невзлюбить этот город ведь она прекрасно ему подходила. Личность, которую еще никогда не играла сцена. Единственная в своем роде, такая разбитая прошлым. Может, поэтому он решил с ней заговорить у расписанного малолетками подъезда, а может, потому что в крови было много алкоголя. Он не знал. Он чувствовал, что все это произошло именно по первой причине. Алкоголь уже медленно выветривался из тела, будто пепел с только зажженой сигареты. Времени было мало. Для чего? Наклонившись достаточно прилично, чтобы быть на одном уровне с маленькой статуэткой, что смотрела на него сейчас так мягко и произносила какие-то смешные колкости, парень немного огладил ее подбородок. Колкостей он и не слышал сейчас, слышно было только стук сердца, что отдавался в самые кончики пальцев и заставлял чуть крепче охватить девушку за лицо. Светлый человечек, что так боялся всего, что скрывал боль за смешными историями про «был у меня как-то друг» и «девушка бывшего залетела», что даже сейчас пытался свести все в шутку был обнят той рукой, которой раньше парень держал маленькую ладошку. Смотря в эти чудесные зеленые глаза, что не были похожи ни на траву, ни на такие больные стены здравоохранительных учреждений, Сережа так легко и неспешно коснулся губ. Они, пожалуй, манили его еще на «изучении у подъезда». Перебирая их, чуть выдыхая воздух от какого-то еле ощутимого волнения, парень ни о чем не думал. Он просто хотел, чтобы эта девушка одарила его своим светом хотя бы на несколько секунд. И она ответила. Так же неспешно и мягко, как будто вкладывая всю заботу и детскую нежность. Которую как девушка думала, она похоронила уже давно. И может быть, она так не влюбится в этот интересный культурный Петербург, но она точно влюбится в этого "галантного русого алкаша", что прямо сейчас обхватывает ее спину, а заодно и сердце внутри.