Ты усвоил урок?

- Ты провинился, Хань. Ты должен быть наказан. Лу усмехнулся окровавленными губами, поднимая глаза на палача. - Так накажи меня, Ким Чонин. Или кишка тонка? Мужчина сжал зубы и потянул за веревку, отчего Хань прогнулся в спине до хруста, а дышать стало практически невозможно. Пропитанные кровью веревки сковывали израненные запястья и щиколотки, обхватывали горло. По выпирающим ребрам резко щелкнул хлыст, взрезая кожу и оставляя на ней грубые алые полосы, словно неудачные мазки художника. - Ты. Нарушил. Указание, - каждый удар заставлял попавшую в паутины боли бабочку с хрипом выгибаться и закатывать глаза. Однако мучитель решил сменить оружие и кончик смоченной в соли розги коснулся лишь несколько минут назад проколотого соска, - Ты не уничтожил цель, которую для тебя выбрал Совет. - Чем тебе не угодил мальчишка? - безумно засмеялся Хань, чувствуя, как из уголка губ течет кровь и жадно слизывая ее языком, - Он еще и потрахаться-то не успел толком, а его уже заказали? - Приказы Совета не обсуждаются. Ослушание карается. Ты знаешь правила. Когда соль попала на свежие раны, Хань закричал, не стесняясь, срывая горло ко всем чертям и хрипя, мечтая убежать от обижающих прикосновений. - Ты понял урок? - Ким ослабил веревку и юноша безвольно повис на ней, чтобы в следующую секунду облизать губы и засмеяться саднящим горлом. - Урок? По-моему, ты меня... наказываешь скорее... за то, что я отдался тому мальчишке, хотя тебя... обламываю уже не первый год. И ни...какое... непослушание... Не в счет... - Заткнись! - Чонин зарычал, сжимая окровавленные волосы Ханя. Тот слегка прищурился: - Он так знатно трахал меня... Имел во все дыры... Засовывал в меня пальцы... Проникал членом в глотку... Я весь был в его сперме... - Замолчи... - трясясь от ненависти, Ким резко провел когтями по ранам Ханя, заставляя того задохнуться в безмолвном крике, извиваясь на веревках. Кровь попала на белоснежный костюм палача и он ухмыльнулся, с безумием глядя на своего пленника: - Ты. Усвоил. Урок? - О да... Я понял, что ты ничего не можешь без своих игрушек, - похабно засмеялся Хань, сплевывая кровь на бетонный пол. Внутренности жгло, боль отключала мозги, но он видел, что под форменными штанами Кима творится кое-что интересное, - Да ты весь течешь, сука. Небось хочется мне присунуть? - Капитан, вам лучше закрыть пасть, - Ким на миг сжал пальцами рукоять своего орудия и подтянул веревку, заставляя Ханя широко раздвинуть ноги. Удары раз за разом обжигали внутреннюю сторону бедер, член, ягодицы и вход парня. Тот скулил, кусая губы, но его член против воли наливался кровью. Чонин ухмыльнулся, стягивая белоснежные перчатки с рук и с силой проводя ладонями по израненной коже. Хань облизал губы, чуть приподнимая рассеченную бровь и ухмыляясь. Дрожа, как в лихорадке, Ким расстегнул брюки и резко задвинул мальчишке, наслаждаясь еще одним криком. - Ты тугой, как целка... - прохрипел он, вбиваясь в горячую задницу без жалости, сжимая когтями его бедра и рыча. По бедрам Ханя снова потекла кровь, задница была разорвана, и тот усмехнулся искусанными губами: - А я и есть целка. - Но... - Ким на мгновение замер, но его «жертва» с хрипами сама стала двигаться на члене, - Ах ты, шлюха... Ты специально все подстроил? - Глубже... Господи, какой он большой... Ты так до желудка достанешь... - Хань скулил и плакал, но не прекращал трахать себя членом палача. Он растягивал его задницу, неимоверно давил на простату, а его хозяин совсем сорвался с цепи, едва ли не раздирая Ханя пополам. Со следами крови на лице, смуглый, разгоряченный Чонин будил желание продать душу всем дьяволам всех религий. Ким оттягивал зубами колечки в проколотых им же сосках Ханя, рычал, наплевав на то, что прислужники Совета могут заявиться в любой момент. Разорванная задница мальчишки была тугой и горячей, она сводила с ума. Палач иногда вынимал из него член, чтобы увидеть, как она остается все такой же широкой и растраханной, а потом входил резко, на всю длину, вырывая новые крики болезненного удовольствия из губ того, кого изначально должен был покарать несколько иными методами. Сперма врезала по мозгам не хуже кувалды, когда мальчишка зашептал, пытаясь потереться о него: - Скорее... Я... Кончаю... Ким снова дернул веревку, отчего Хань повис почти вниз головой, и зарычал, когда мальчишка сжался, выплескиваясь прямо себе на лицо. Сделав несколько резких толчков, и окончательно раздалбывая некогда тугую попку, Чонин захрипел, чувствуя, как сперма толчками выходит из члена прямо в Ханя. Немного отдышавшись, он снова потянул веревки, возвращая нарушителя в привычное положение. Не торопясь из него выходить, Ким прижался лбом к его лбу, не обращая на то, что лицо Ханя было все в сперме и крови, и усмехнулся, услышав тихое: - Ты усвоил урок? - Йа, Лулу! - Хань заворчал, сонно открывая глаза и глядя в лицо взволнованного любовника. Низ живота крутило от возбуждения, задница ныла от недостатка в ней члена. - Чего тебе, засранец? - Ты как? Ты так стонал во сне... Что-то плохое приснилось? - обеспокоенный Чонин вглядывался в лицо своего парня, пытаясь понять, как он себя чувствует. Китаец прищурился и, чуть помедлив, повалил Кима на постель, ныряя под одеяло и погружая его член в рот. Ким охнул, с тихим рычанием поводя бедрами, когда зубы сжали головку, пуская дрожь по позвоночнику. Хань жестко дрочил основание пальцами, насасывал и пропускал член в горло, жадно глотая выступающую смазку. Чонин скулил и подкидывал бедра, иногда срываясь на звериное рычание и трахая Лу в его сладкий похотливый рот. Чувствуя приближение оргазма, Ким откинул одеяло и отодвинул Ханя, спуская ему на лицо. Тот довольно облизал затраханные губы, когда Чонин прижался лбом к его лбу и прохрипел: - Боже, что же такое тебе снилось? - Расскажу, только если обещаешь хотя бы частично попробовать... Переворачивая утром сладкие гренки на сковороде, Лу мечтательно улыбался, кончиками пальцев потирая алые полосы на запястье. Он ничуть не удивился тому, что Ким с восторгом принял его предложение. Ничуть не обижался, что тот зашел несколько дальше и теперь на работу можно было выйти не раньше, чем через неделю. Потому что удовольствие было крышесносным. Потому что они стали еще на шаг ближе друг к другу... - Ты усвоил урок? - хрипло прошептал ему на ухо Чонин, обнимая за талию и сжимая губами мочку. Лухан довольно улыбнулся, отдаваясь сильным рукам. ...Поэтому что это его Чонин. И ему было дозволено все.