***
— Нееет! — продолжает орать на весь дом несносный подросток, пугая бету средних лет, который всего лишь подал ему панкейки на завтрак. — Ли, вот скажи, как он может быть таким бесчувственным?! — Я не знаю, сэр, — быстро ответив на нежеланный вопрос, мужчина скрывается из виду. — Если так проявляется бесчувственность, то я победил всех, ведь не хочу, чтобы папа моих будущих детей не закончил школу, — спускаясь вниз по лестнице, альфа тут же кинул озлобленный взгляд на сидящего за столом школьника, который на вид выглядел как ангел, а в душе скрывал чистокровного чертёнка. — Можешь поплакать. — Папа твоих будущих детей не желает лить слёзы понапрасну, — зверски откусывая кусочек аппетитного панкейка, Юнги закатывает глаза, отворачиваясь от мужчины своей мечты в противоположную сторону. Чонгук знает, что плакать Юнги не привык. Этот омега слишком много пережил, чтобы устроить потоп из-за того, что Чон отказывается оставлять его дома. Подойдя к столу, альфа целует белобрысую макушку с лёгким оттенком розового, вдыхая природный запах спелых персиков. Перед тяжёлым трудовым днём заряд энергии придаёт только этот запах, которым он пропитан насквозь. В свою очередь Юнги для других пахнет совсем не персиками, а перечной мятой, с нотками табачных листьев, которые обдают слизистые едким холодом, заставляя легкие сжиматься от жгучего запаха. Старшеклассник с гордостью носит метку на запястье, никогда не скрывая ту от посторонних глаз. Когда-то любимые браслеты перекочевали на правую руку, открывая любопытным взор на итог безграничной любви. — Через пять минут выезжаем, иначе тебя повезёт Сокджин, — улыбается уголком губ Чонгук, поглаживая изящное плечико, проходясь вниз до лопаток двумя пальцами. — Сокджин, скажи «гав», — поворачивает голову к сидящему в гостиной мужчине, который спокойно листает утреннюю газету, игнорируя издёвки мелкого гадёныша. — Юнги, — альфа вздыхает, устав слушать одно и тоже каждый день, не понимая такую нелюбовь к его правой руке и по совместительству лучшему другу. — Ешь быстрее. — Можно просто останусь дома? — парень только начинает заводить любимую песнь, как натыкается на омут черных глаз, в которых черным по белому написан ответ. — Ладно!***
Дорога до частной школы, которая входит в тройку лучших в штате Калифорния, занимает не так много времени, чтобы попробовать взять в оборот мужчину. Юнги даже не пытается. Пять дней в неделю он стабильно посещает первый или второй урок, а потом без угрызения совести уходит домой. Плевать он хотел на учёбу. Она ему не нужна. Даже некоторые самые успешные люди не заканчивали старшую школу, а чего добились! Конечно, когда идут важные контрольные или экзамены, омега пересиливает себя и остаётся их писать. Ему не нужны проблемы. Он сам большая проблема для взрослого состоятельного мужчины. Переходный возраст, ничего не поделаешь. — Заберёшь меня сегодня? — мило морщит носик Юнги, потягиваясь к альфе, чтобы получить свой ежедневный поцелуй на удачу. — Я не обещаю, — Чонгук притягивает к себе миловидного мальчишку, целуя сладкие губы с ванильным бальзамом на них. Мужчина обожает эти моменты, когда они наедине, потому что именно в такие моменты его крохотный омега такой покладистый, мягкий и не стремящийся закрыться за тысячью масками, боясь что кто-то увидит его настоящую ранимую натуру. Сотня часов с различными психологами принесли свои плоды, пускай и не так быстро, как хотелось бы Чону. Главное сейчас он в порядке, не вскакивает ночью, не кричит и не закрывается в себе, стараясь не прокручивать в голове одно и то же раз за разом. Альфа любит эти губы, которые наполняют его жизнь смыслом. Любит крохотный носик, тонкие запястья, лисьи глазки и фарфоровую кожу. Чонгук любит Юнги. Его воспитали, говоря, что прекрасное находится лишь в галерее, но мужчина готов поклясться, что стал обладателем единственного экземпляра в мире, который сидит рядом и улыбается ему. — Но постараюсь. — Спасибо, — старшеклассник целует мужчину в щеку, выходя из машины, забирая с собой рюкзак от известного бренда и спокойствие Чонгука. Юнги всегда это говорит. С самого первого дня их знакомства. Тяжелые времена навсегда отпечатались у него под коркой, и с этим ничего не поделаешь. Слово благодарности высечено под сердцем, которое отдано лишь одному ему. Альфа провожает взглядом удаляющуюся за ворота маленькую фигурку и уезжает в офис, где ждут подчинённые и ненавистные бумаги, в которых он погрязнет до вечера.***
Сидеть в этой школе, которая стала для омеги пыткой, невыносимо. Чонгук перевёл его в частную школу для детей элиты в том году, сразу после того, как они стали жить вместе. Нет, Юнги не тупой, он с лёгкостью тянет программу, радует учителей успеваемостью, даже после того, как все смирились с его вечными пропусками и интересным положением. Юнги так и не удалось завести кучу друзей, потому что в течение первой недели, которую он посвятил знакомству с библиотекой и занятиям в различных кружках (баллы, которые влияют на поступление в университет), новость о его опекуне разлетелась со скоростью света. Молодые учителя завидовали, а старшее поколение осуждало. Глупые подростки стали шептаться за спиной и обзывать непристойными выражениями. Лишь один омега, который был самым популярным среди старшеклассников, вступился за новенького. Его поразила история их знакомства, когда Юнги решил открыться Тэхёну после двух месяцев дружбы. Разница в восемь лет делала их отношения такими интересными и завораживающими, что Ким напрямую просил Юнги познакомить его с красивым мужчиной, который часто забирал Мина со своим другом. — Пожалуйста! — визжит над ухом Тэхён, мешая Юнги досыпать свои последние минутки до урока. — Он такой красивый! — Тебя привлекает не его красота, а то, что он старше тебя, — отмахнувшись от назойливого омеги, Юнги переворачивается на другой бок, подставляя левый локоть. — Ну, и это тоже, — парень соглашается сразу, не видя смысла отрицать очевидное, — Но всё же! — Тэхён, — Юнги поднимается, потирая кулачками сонные глаза, — наша встреча с Чонгуком произошла случайно. Я не искал себе папика. — Вот так всегда! Кто не ищет, всегда получает то, что хотят другие! — Пиздец, — взвывает омега, краем глаза ловя на себе осуждающие взгляды. — Чего вылупились? Вам светит только колледж и «свободная касса». — Что ты сказал, малолетняя шлюха? — рычит в ответ самый бойкий омега из шайки ботанов. — То, что, сколько бы вы не зубрили и не лизали жопы учителям, всё равно не допрыгните до моего уровня, — вздыхает Юнги, вставая из-за парты, чтобы прогуляться до автомата и купить себе кофе. — Тебе не жить, — прыскают слюной ядовитые кобры, следуя за блондином в коридор. И они пошли за тем, кто так мозолил глаза, испытывал их терпение и был просто лучше. Все завистливые твари рано или поздно признают, что тот, кого они так презирали, старались нагадить или просто обсудить за спиной, лучше них. А чему тут не завидовать? Юнги любим одним из самых влиятельных и красивых альф по мнению форбс, отлично учится без фанатизма и зубрения… В конце концов, выглядит идеально без макияжа! Слишком много этого «идеально». За такое нужно ставить на место, чтобы жизнь сахаром не казалась. Они шли быстро, стараясь не привлекать внимания ненужных глаз. Юнги уже было отчаялся, когда автомат с горячими напитками уведомил его о том, что воды не осталось. Поэтому он решил ускользнуть в туалет для омег, чтобы прогулять второй урок, но дверь подпёрла известная троица. — Чё встали? Опустошайте свои мочевые пузыри и бегом лизать зад мистеру Смиту. Поторопитесь, у вас две минуты, — хмыкнул Юнги своим одноклассникам, прости господи. — Кажется, что ты получил отлично за хамство и свою переоцененную идеальность, Мин, — скрестив руки на груди, омега посередине поправил очки на переносице, усмехаясь. — Получи подарочек. Двое остальных направились в сторону моющего руки розоволосого омеги, закатывая рукава идеально выглаженных рубашек, дабы избежать кровавых последствий. Прижав одноклассника к раковине, по сигналу лидера, пешки стали тащить жертву за волосы, пока не впечатали в зеркало. Прошло несколько ударов, пока Юнги осознал, что ему устроили «тёмную». Воспользовавшись своим хрупким телосложением, он развернулся в сторону обидчиков, тут же проскальзывая между ними. — Это ваш подарок? — прикладывая ладонь к горящей губе, он почувствовал металлический привкус, понимая, что губа разбита. — Прикольно, но больше мне ничего не дарите, а то Чонгук подарит вам подарочек намного круче. В отличии от сверстников, Мин не стал закатывать рукава и не побоялся замарать школьную форму, которая ему и так поперёк горла. Он просто ответил тем же. Только после него крови было больше, и все трое, подтирая кровавые сопли с пола, побежали директору жаловаться. Юнги уже знал, что суд его близко и никто не поверит прогульщику и «подстилке взрослого мужчины», что первым начал не он. Спокойно распаковав новую пачку элитных сигарет, которые курит его возлюбленный, Мин стал рыскать по карманам в поисках зажигалки. Захватив губами сигарету, а после он понял, что огниво скорее всего вытащил бета, когда стирал ебучую форму. — Пиздец, — рыкнув, парень уже было хотел покинуть место преступления, но дверь в туалет распахнулась, приглашая любопытных зрителей просмотреть на произведение искусства, которое виновник с сигаретой во рту совершил пару минут назад. — Здрасте. — Мин Юнги, — произнёс директор с сожалением. — Я вынужден отправить вас на комиссию, — единственное, на что хватило смелости жирному ублюдку. Юнги уверен, что ему ничего не будет. За его спиной стоит один из пятёрки самых влиятельных людей Америки. Не то чтобы он был спокоен, не волновался за то, что по его очаровательной попке пройдутся ремнём, но… Чонгук всегда учил быть смелым и уметь защищать себя. Юнги и защищает. Не зря же он наблюдал за тренировками своего альфы. Он точно будет им гордиться. Правда? — Похуй.***
Чонгук сидел на совещании в конференц-зале, когда молодой бета дрожащими руками учтиво протянул ему телефон. Альфа сначала не понял, почему он так трясётся и что вообще произошло, но услышав на другом конце провода до боли ненавистный голос, он тут же поменялся в лице. Пару секунд хватило понять, что его игривый котёнок сегодня получит по его прекрасной попе. Это большее, что он может сделать. Что бы Юнги не учудил, Чонгук всегда будет на его стороне. Никто и никогда не заставит его поверить словам постороннего человека больше, чем тому, кому он сердце на блюдечке с золотой каёмочкой поднес и навсегда у него этот подарок оставил. Кивнув Сокджину, Чонгук без объяснений причин покинул здание, отказавшись от услуг водителя и сопровождения. Он справится. Чонгук за папу своих будущих детей глотку перегрызёт и глазные яблоки пальцами выдавит. Он их всех в свой личный Ад отправит, котлы саморучно подогреет и кожу ногтями сдерёт, но своего омегу на трон посадит и ноги его заставит целовать. Подъехав к частной школе, в которую он перевёл Юнги в прошлом году, мужчина спустился на частную подземную парковку для учителей и школьного персонала. Оставив мерс, альфа на ходу стянул душащий его галстук, поднимаясь прямиком в самую преисподнюю — к жирному ублюдку. — Вы думаете я стану его наказывать за то, что он прогуливал школу? — заходит без стука Чонгук. Тут же, без приглашения мужчина усаживается в кресло напротив, закидывает ногу на ногу и усмехаясь директору частной школы в лицо, — Кажется я отваливаю достаточно денег в вашу бездонную яму, чтобы быть уверенным в безопасности Юнги. — Мистер Чон, это школа и чтобы ее закончить, нужно хотя бы ее посещать, — прокашливается альфа, расслабляя узел галстука, чувствуя агрессивную ауру вокруг. Он уже кинул козыри, рассказав о избиении трех омег, но по настрою молодого мужчины можно было понять, что это его мало интересует. — Вы набиваете себе цену? — закуривая сигарету без особого стеснения, Чонгук прикрывает глаза, представляя, как отдерёт наглую задницу Мина вечером, но он никому и никогда не даст унижать и обижать его мальчика. Юнги живёт у альфы уже год. Они начали встречаться, когда омеге только исполнилось шестнадцать. Беспризорный мальчишка скитался по улицам в поисках какой-то работы, чтобы прокормить себя и папу, который из-за автокатастрофы остался инвалидом. Отец, которого так любил омега, скончался на месте. Сколько было бы проблем, если бы они не встретились, ведь мальчишка хотел продать девственность ради куска хлеба и оплаты лекарств своему единственному родителю. Он пришёл знакомиться с папой Юнги через месяц, когда сам омега был в школе. Опека была оформлена сразу же, как только Чонгук понял, что жить без этого клубочка проблем не может. Чон стал ему опорой, любовником, родителем и смыслом жизни, а папа его малыша был очень рад, что его сын встретил именно такого доброго душой человека. — Я понимаю, что это не ваш сын, — говорит очевидные вещи мужчина, как будто пытается пристыдить и намекнуть о разнице в возрасте. — Он мой малыш, — спокойно говорит альфа, обнажая клыки. — Это не правильно. — Я сам буду решать, что правильно, а что нет, — встаёт на ноги Чонгук, туша окурок о какие-то бумаги, — Раскроешь рот в сторону Юнги ещё раз и в министерстве узнают о твоих наклонностях, особенно о том, как ты склоняешь детей к сексу. Удачно отмыться, жирный ублюдок, — приняв очевидный факт, а скорее переняв манеру общения у Юнги, Чонгук не заметил, как перешёл на «ты», хотя с такими как он, лучше вообще не общаться.***
Сидя на уроке математики, на который ему все-таки пришлось пойти, Юнги в очередной раз посмотрел на экран телефона, чтобы убедиться, что хотя бы пять минут уже прошло. Но входящее сообщение привлекло внимание. Ничего не ответив, Мин тут же стал собирать вещи в рюкзак и в приподнятом настроении, попрощался с ошарашенным учителем. Покидая класс под пристальные взгляды одноклассников, омега быстро спустился на парковку. — Чонгук! — бежит к мужчине на встречу парнишка, удерживая лямки от рюкзака двумя руками, чтобы не сильно ощущать вес учебников за спиной, которые весят больше самого школьника. — Малыш, — улыбается Чонгук, раскрывая руки, в которые тут же прыгает низкорослый омега, — Как школа? — В жопу школу, я хочу домой, — приземляясь головой в грудь альфы, Юнги пищит от восторга, ведь он говорил, что не сможет сегодня приехать из-за дел, но бросил все и час ждал его с урока на подземной парковке. — Придержите коней, юный философ, — Чонгук излучает ауру недовольства, но так же нежно, как и всегда, поглаживает по спинке широкой ладонью, — Я был у директора. — Нет, — театрально шмыгает носом омега. — О, да, — отрезает Гук, отодвигая от себя мальчишку за плечи, чтобы посмотреть в бесстыжие глаза, но взгляд цепляет немного разбухшая нижняя губа и красный след сбоку, — Кто это сделал? — Не важно, — мотает головой в разные стороны Мин, — Я уже их наказал. — Я уже это слышал, — приподнимая голову за подбородок, Чонгук наклоняется, невесомо целуя место удара, — Им уже летит ответный подарочек. Юнги не знает что именно, но он уверен, что методы и подарочки у его альфы специфичны. — Но Юнги. Я на работу, а ты обратно в постель? Я же тебя до школы почти каждый день довожу. Мне до класса с тобой ходить? — Было бы славно, — виновато улыбается Юнги. Но это только на вид. Ему поебать на школу и на гребаные правила, которые строят мученики патриархата, отрезая до невозможного права омег и унижая тем самым слабый пол. У него есть только один альфа, которого он будет слушаться. Да. Юнги часто выкручивается, строит невинные мордашки, чтобы получить желаемое, крутит своим парнем, но слушается! Кому скажешь, не поверят. — С завтрашнего дня будешь ходить с Сокджином, — вздыхает Чонгук, который ради ебанного директора ушел с совещания, чтобы защитить любимый зад своего малыша, — Это даже не обсуждается. — Сам со своим псом на поводке ходи! — Мин Юнги, — спокойно произносит имя омеги, а Юнги напрягается, ведь полное имя из его уст — добра не жди. — Чон Чонгук, — идет ва-банк Мин. — Сатана, дай мне сил.***
Дорога до дома выдалась мучительно тяжелой. Чонгук не произнёс ни слова, а Юнги и не пытался заговорить первым. Напряжение снял только старый добрый Ли, который был рад видеть обоих, чтобы накормить вкусным обедом. — Мистер Чон, мистер Мин, — подзывает к себе влюблённых бета. — Позвольте пригласить вас к столу. — Поешь, — Чонгук кивает и опускает взгляд на рядом стоящего омегу. — И садись за уроки. — Тебя что, жирный ублюдок укусил? — распахнув лисьи глаза в недовольстве и возмущении. — Юнги, — вздохнув, мужчина показывает телефон с горящим экраном, — Такую сумму мне пришлось выплатить этому больному извращенцу, чтобы родители тех, кого ты избил, молчали и не подавали иск на твоё отчисление. — Но… — не знает что и сказать. — При чём тут уроки?! Я хорошо учусь! Чонгук знает. Чонгук знает, что его омега умный и начитанный. Никакие мнения учителей, директоров и окружающих не смогут убедить его в обратном. Пускай он не сидит на уроках и прогуливает школу, но это не делает его глупым и необразованным. Поставленные правила «приличия» и «дисциплины», которые придумал много лет назад один из закомплексованных альф, не стоят его внимания. Сейчас же получается, что Чонгук поступает со своим котёнком точно так же. Не зная, как наказать этого ангела, альфа опускает до уровня недо-директора. Смотря в полные обиды глаза, мужчина не выдерживает и отводит взгляд. Ему нужно ехать обратно, ведь важные дела не будут ждать, и даже Сокджин не сможет решить их без его присутствия. Ещё раз посмотрев на омегу, он уходит из дома, оставляя за собой последнее слово и протяжное молчание на десерт. Юнги сильно обижен. Почему Чонгук поступает с ним так? Неужели он заслужил? Кажется, что любовь повисла где-то за ними, иначе не объяснить. Юнги не собирается дуться и плакать в подушку, ведь он сильный и независимый. Независим от своего цербера. Пускай они как Бонни и Клайд могут перевернуть мир, но сейчас Бонни не готов прогибаться под своего Клайда. Обида слишком велика, что не умещается в Юнги. Она раздулась до вселенских масштабов и готова содрогнуть землю разрушив города. Не подавая виду, парень спустился вниз, несколько минут смотря на ворчащего бету, который убирал нетронутый стол. Юнги, подобрав момент, выбежал из дома, отправляясь в гараж напротив. Выбрав серую ауди, которая отличалась безопасностью и автоматизированной коробкой передач, Мин завёл двигатель, аккуратно выезжая из гаража. Конечно же он знал, что два головореза, а проще сказать — секьюрити, сообщат своему боссу о том, что его омега покинул дом. Но Мину всё равно. Он же не запрещал выходить из дома и ездить в гости к папе, в конце концов. Дорога на удивление оказалась лёгкой, несмотря на постоянные входящие звонки и сообщения, которые Чонгук прислал около тысячи. Припарковавшись около небольшого домика в пригороде Калифорнии, Юнги вышел из машины, ловя на себе взгляды зависти и удивления. Не часто в этом районе можно встретить настолько дорогую тачку. Достав из-под коврика около двери ключ, омега без труда вошёл в дом, слушая тишину. — Пап, — позвал спустя время родителя Юнги. — Малыш? — с удивлением донесся из кухни родной голос, — Я на кухне. Юнги прошёл в нужную комнату, подходя ближе к мужчине, чтобы наклониться и обнять того со спины. — Привет, — тихо шепчет омега, наконец понимая, что некая злость на Чонгука начинает отступать. — Как мой мальчик поживает? Поссорились с Чонгуком? — обеспокоено спросил папа, обнимая руки своего ребёнка шершавыми ладонями. — Он тебе уже позвонил? — Да, — не став врать, мужчина развернул коляску, чтобы посмотреть в глаза юноши, — Почему ты не предупредил его? У тебя же нет прав, Юнги. — Я умею водить, — Юнги поджал губы, отводя взгляд в сторону, ведь так не хочется снова видеть ту боль, которая возникает каждый раз, когда они говорят о вождении. Боль усиливается в несколько раз, когда понимаешь, что того, кто так был любим и дорог, не вернёшь. — Я был аккуратен. — Я знаю и ты знаешь, — многое остаётся не сказанным, ведь мужчина и так слаб, а Юнги не хочет возвращаться в ту ночь и последующую неделю адских болей. Тех, что сильнее физических в разы, тех, что не дают забыть о горе ни на секунду. Они впитываются в кровь и расползаются по венам с немыслимой скоростью, заставляя молить о смерти. Юнги выжил. Он сильный, но если бы не Чонгук, он бы не смог позволить себе сейчас ничего. Дело даже не в материальных благах, а в умиротворении и ощущении внутреннего спокойствия рядом с альфой. Если бы не та судная ночь, которая распределила его к тому человеку, что не стал пользоваться его телом и вешать клеймо шлюхи, то парнишка давно бы гнил в злосчастном районе или придорожном борделе, работая за кусок хлеба, так и не получив должного образования. Все должно было закончиться хорошо или Юнги всё же повезло?***
Они сидели на диване и смотрели какую-то программу, когда на телефон Юнги пришло сразу два сообщения. Одно смс пришло от Чонгука, а второе от Тэхёна. Долго не раздумывая, омега ткнул на второе уведомление, рассчитывая пожаловаться на такого идеального парня в глазах лучшего друга. На удивление розоволосого, Ким звал его на гонку, которая проходила недалеко от его родного района. Посмотрев на папу, который засыпал, Юнги встал с дивана, быстро печатая положительный ответ. — Пап, Чонгук скоро приедет домой, я завтра к тебе зайду ещё, — обещает сын, и получив ободрительный кивок, берёт ненавистный пиджак в руки, уходя из дома. «Чон Юнги, никуда не уходи. Я скоро приеду за тобой» — всплывает повторное сообщение от альфы, а Юнги смотрит на правую ладонь. — Вроде кольца нет, какой ещё Чон? — хмыкает школьник, закрывая дверцу спортивной машины, зажигая двигатель, — Чон Юнги… — смакует на вкус что-то новое. Год назад, Чонгук предложил Юнги выйти за него, чтобы не было недопониманий общественности, что опекун спит со своим подопечным. Но омега отказал, ссылаясь на то, что очень молод для замужества. Подростковый максимализм. Нет. Просто Юнги думал, что альфа наиграется и выкинет его, как ненужную игрушку. Чонгук оказался идеалом мужчины, которого не достоин такой мальчишка с поломанной судьбой. Юнги так не думал, пока окружающие не стали внушать обратное. Сейчас он прошёл все стадии отрицания и принятия того факта, что никто не имеет права лезть в их отношения. Это его жизнь и он волен распоряжаться своей судьбой так, как хочется ему, а не так, как удобно было бы видеть завистникам.***
— Чего так долго? — возмущается Тэхён, топая ногой как самая завидная дива, — А вообще я всё ещё удивлён и не вижу рядом твоего мужа. — Сговорились что ли? — не став выходить из машины, Юнги высунулся из окна, осматривая линию старта, — Он мне не муж. — Ой, дела семейные — фыркнул омега, — Ты точно хочешь участвовать? Я звал тебя посмотреть на гонку. — Хочу — кивает, — Через сколько заезд? — Пару минут. Вот там за красной мазерати твоё место. И Юнги едет. Не то, чтобы он очень хотел участвовать в заезде, но адреналин и злость на альфу вновь вспыхнули синим пламенем. Подъезжая к линии старта, школьник окинул взглядом гонщиков, осознавая, что он — единственный омега. Может других это могло испугать, но не Юнги. Он же наоборот получил новый прилив сил на борьбу с патриархатом. Неравная политика встречается не только в его школе. Омега хотел бы бороться с этой несправедливостью, но каждый раз видя Чонгука, хочет бросить всё и прыгнуть на ручки, почувствовать себя под защитой. С появлением этого мужчины в жизни Юнги воцарила гармония. Он стал тем, кого бы отец омеги с радостью одобрил. Сильный и заботливый, рассудительный и всегда прислушивается к мнению своей половины, не смотря на значительную разницу в возрасте. — Вы готовы?! — раздался голос грид-боя, который уже держал флажки на готове. Омега выглядел очень сексуально. Его округлым формам можно было только завидовать. Именно эта мысль пронеслась у Юнги перед самым стартом. Он не мог похвастаться спортивным телосложением или же достаточно объемной пятой точкой, но Чонгук всегда говорил, что его тело на миллион из десяти, когда тот вертелся перед зеркалом, дуя пухлые губы в недовольстве. С одной стороны раз его альфу всё устраивает, значит он должен быть доволен, а с другой, такие вот особи вызывают какой-то дискомфорт, потому что есть навязанные обществом стандарты красоты. И всё же… — Три! Машины с рычащими моторами сорвались с места, скрипя шинами по асфальту. Самый последний стартовал Юнги, но быстро набрав скорость, он вышел в тройку лидеров на четверти пройденного отрезка. Закатное солнце садилось за горизонт, ослепляя молодых парней. Этот вечер мог бы быть романтичным. Чонгук обычно в пятницу уходил пораньше, чтобы забрать омегу из дома и отвезти куда-нибудь развлечься. Обычно это был какой-то новый дорогой ресторан или прогулка на яхте. Часто они оставались дома одни, отпуская бету, чтобы приготовить ужин вдвоём и посмотреть фильм, концовку которого они, конечно же, не увидят. Сейчас же Мин мчится по автостраде, обгоняя непричастные к гонке машины. Его навыкам вождения можно только позавидовать или же пожелать удачи. Точно пригодится. Но пока омега держит себя в руках, не собираясь отдавать победу этим альфам. Вот уже он второй, а до финиша осталось несколько километров. Что бы сказал Чонгук, если бы его сейчас видел? Юнги знает, что в прошлом он заядлый гонщик. Гордился бы он им или же наоборот был разочарован? — Блять, — омега сильно давит на тормоз, когда третий гонщик догоняет его и бьёт крылом прямо по передней части капота. — Какого хуя?! Из-за подкатившей паники за любимую машину будущего мужа, юноша резко нажал двумя ногами на тормоз и газ, из-за чего машину стало заносить в сторону обрыва. Заключительная часть отрезка проходила через заброшенную местность на окраине города. Освещение здесь было минимальным, но Юнги казалось, что его ослепляют тысяча фонарей, направленных прямо в лицо. Схватившись пальцами за кожаный руль, он резко вывел машину в другую сторону, натыкаясь прямо на фонарный столб. За ударом последовал характерный толчок, который не дал омеге удариться головой об стекло. Подушка безопасности вздулась за секунды. Юнги был прав. Это безопасная марка. — Чонгук меня убьёт, — подняв голову, Юнги в состоянии шока медленно вылез из машины, даже не замечая как по виску стекает кровь. Машина особо не пострадала, если не считать помятого капота от двух столкновений. — Убьёт… Юнги обернулся назад, когда услышал знакомый голос. Сначала он подумал, что это ему кажется, потому что паника стала подкатывать к горлу, перекрывая доступ к кислороду. Перед глазами встал образ отца. Он был весь в крови. И если бы мужчина не произнёс его имя, Юнги врятли бы понял, что это он. Пошатнувшись на месте, омега сделал шаг назад. — Ты умер! Глаза заполнили слёзы. Он помнит тот день, когда последний раз видел его живым. Юнги не хотел оставаться с дедушкой и просил взять его с собой. Поездка выдалась очень долгой, а для подростка это мука. Поэтому родители решили не брать сына с собой. Красивый, взрослый мужчина обещал Юнги привезти из Нью-Йорка милую футболку с знаменитой надписью, когда они с папой отправлялись в отпуск. Сейчас же он оставил после себя только воспоминания. — Ты умер! — прокричал ещё раз Юнги, глотая горькие слёзы. — Юнги! — схватив омегу, мужчина с силой стал блокировать удары, стараясь не думать о последствиях. — Юнги! Посмотри на меня! — Уходи! — прикладывая максимум оставшихся сил, юноша резко вздёрнул головой, ударяя альфу затылком по подбородку. — Юнги, смотри на меня! — не продолжая попыток, альфа зашипел, но не отпустил брыкающегося школьника. Потеряв всякую надежду выбраться из плена Смерти, которая явно приготовила ему ту же участь, что и отцу, Юнги всё же решил напоследок взглянуть в её глаза. Несколько секунд он смотрел молча, через пелену, в глаза цвета обсидиана, прежде чем понял, что это Чонгук. Но легче не стало. Повторная истерика стала накатывать с большей силой, но в этот раз он не стал вырываться, а просто решил выплакать оставшуюся боль и страх потерять того, кто спас ему жизнь. — Прости! Я найду работу и починю твою машину! — сквозь слёзы, омега начал оправдываться за сломанную машину, —. Я обещаю! — Какой же ты глупый — только сейчас выдыхает Чонгук, понимая, что панический этап пройден. Альфа вновь вспоминает бессонные ночи и крики омеги. Он также понимает, что эта ситуация может спровоцировать повторные приступы, но будет молиться, что он глубоко ошибается. — Я починю ее! — Мне всё равно на неё — альфа нежно гладит тыльной стороной ладони омегу по щеке, осматривая личико, проверяя на наличие видимых травм, — Хоть все разбей. Главное твоя безопасность, малыш. — Но она твоя любимая — Юнги не отрывает взгляда от глаз мужчины, трясясь, как промокший котёнок. — Кусок железа не может заменить мне тебя. Никто никогда не сможет заменить тебя — альфа аккуратно прижимает к себе омегу, смотря вдаль на дымящуюся машину, — Ты должен это понимать.***
Домой они ехали быстро. Несмотря на то, что Юнги отрицал наличие боли и не видел смысла ехать в больницу, Чонгук сильно беспокоился. Злости не было, даже когда Сокджин приехал и пытался договориться с полицией. Камер в той местности не ставили, пострадавших не было. Поэтому Чонгук взял на себя вину за то, что разбил свою же машину. Его беспокоил разбитый висок и состояние омеги. Юнги начал кричать, когда мужчина хотел посадить его в машину на сидение рядом, поэтому домой он ехал на коленях у альфы. Гук всю дорогу прислушивался к неровному сердцебиению и к прерывистому дыханию несовершеннолетнего омеги. Удерживая одной рукой руль, а второй прижимая к себе хрупкое тельце, он старался вести машину плавно, чтобы не разбудить заснувшего. — Ты бросишь меня? — вдруг прервал тихий шум двигателя омега. — Не говори глупостей — цокает Чонгук, не понимая почему он должен бросить самое ценное, что у него есть, — Забудь о машине. — Я не глупый — Юнги отталкивается от груди мужчины, дуя губы в детской обиде. — Я не говорил, что ты глупый, — изогнул бровь, — Но всё-таки глупые слова ты иногда говоришь. Припарковавшись у входа, Чонгук выходит из машины вместе с мальчишкой. Он будто пушинка, повис на сильных татуированных руках. Как только дверь в дом открывается, к ним подбегает Ли, озабоченный об услышанной от охранников ситуации. — Господи! Всё хорошо?! У Вас кровь! — тараторит без умолку бета, хлопая большими глазами от ужаса, — Я принесу аптечку! — Всё хорошо, — опускает голову на плечо альфы омега, думая о папе. Дворецкий, который не переживет, узнав о случившейся ситуации, очень похож на его родителя. — Надо обработать раны, — Чонгук кивает в знак согласия убегающему бете, поднимаясь по лестнице на второй этаж в спальню. — Чонгук, — зовёт его Юнги, — Папа… — Не беспокойся, он не узнает, — усаживает его на шелковые темно-серые простони. — Если только ты сам не захочешь ему рассказать. — Спасибо, — не отпускает руки с шеи Юнги, тем самым подтягивая альфу за собой. Чонгук не стал сопротивляться, несмотря на произошедший инцидент. Позволив омеге оседлать свои бёдра, мужчина стал поглаживать большими ладонями молочные бёдра юноши. Не сводя взгляда с красивых, кукольных черт лица, он подозвал к себе бету, который остался стоять в открытых дверях, не смея зайти без приглашения. После того, как Ли молча положил аптечку рядом с возлюбленными, он быстро исчез из виду, закрывая за собой дверь. Альфа проделал манипуляции с ваткой и дезинфицирующей жидкостью, поднося ту к кровавому виску. — Больно, — шикнул омега, отдёргивая голову от руки. — Нужно потерпеть, — говорит твёрдым голосом Чонгук, а внутри всё сжимается. Когда этому мальчику больно, альфа корит себя. Не важно, причинил ли он эту боль или же это возникло не по его вине, он несёт ответственность, — Немного, малыш. — Не хочу терпеть, — Юнги глядит в глаза альфы, которые отражают похоть и жажду, как и у самого Мина. Нагнувшись к губам мужчины, школьник, дразня, стал водить холодными пальцами по груди, задевая пуговицы дорогой белоснежной рубашки, — Разве ты не хочешь наказать меня за то, что я без спроса взял твою любимую машину? — Юнги, — сглотнув, альфа лишь смог прорычать имя того, на кого он молиться готов, ради которого он готов возвести храм и заставить весь мир падать на колени перед его сокровищем. С этого идеально-отточенного лица только иконы писать, золотом и драгоценными камнями украшать, — Если ты продолжишь, я могу не сдержаться. — А нужно ли сдерживаться? — промурлыкав, парень расстегнув пару верхних пуговиц и посмотрев в глаза любимому, надул губы. Спектакль должен продолжаться, — Нет. Меня нужно наказать. Ты сам этого хочешь. Чону не нужны больше слова. И так всё понятно. Его малыш завёлся не на шутку. Юнги требует порки? Чонгук её ему устроит. Омега знает за какие ниточки стоит дёргать, чтобы быстро получить желаемое. Сегодня, на кон поставлено его тело, которое жаждущий альфа готов сожрать. Сначала он оближет его с ног до головы, чтобы раздразнить аппетит, а после проглотит, не став разжевывать. Настолько сладка алебастровая кожа юноши, настолько желанно сердце юного соблазнителя. Чонгук не будет терпеть, когда добыча сама идёт к нему в руки. Какой хищник откажется от лакомого кусочка? Особенно такого. Но этот принадлежит только Чону. Ему и никому больше. Он самолично порвёт любого, кто посмеет прикоснуться или даже бросить взгляд на омегу. — Ты доигрался, — утробно рычит альфа, переворачивая легкое тельце на кровать, сразу же подминая под себя. Звонкий смех озарил всю спальню, а свет постепенно стал потухать, делая обстановку более интимной. Юнги знал, что его состояние не остановит альфу, если он начнёт соблазнять его. Омега доволен собой, как никогда. Завершить пятничный вечер, как обычно — удастся. Не в этом ли кроется маленькое счастье? Оно закрыто за десятью замками, подальше от людских глаз. Оно кроется в глубине их душ, которые они соеденили в одну и разделили пополам, обещая хранить и приумножать то, что имеют. — Я люблю тебя, — шепчет Юнги, поднимая ладонь к шее мужчины, чтобы схватиться за ту сильнее, чувствуя как старший проходится зубами по метке, обновляя. — Сегодня я люблю тебя сильнее чем вчера, но меньше, чем завтра, — раздвигая стройные ноги, Гук выбирает идеальную траекторию, сразу вставляя в омегу два пальца. Почти за два года их отношений он выучил наизусть тело, которое раскрывало запретные двери только для него одного. Альфа точно знает, как за пару минут возбудить мальчишку и сделать так, чтобы болевые ощущения исчезли быстрее. Ему не надоедает то, что он считает прекрасным, и не понимает других, когда слышит, что те изменяют своим мужьям, из-за того, что устали от однотипности. Чонгук скорее побежит в руки своего малыша, чтобы почувствовать, что он дома, где бы они не находились, чем предпочтёт его клубам и обществу толстосумов. Потому что любовь рождена на небесах, и не всем дано почувствовать этот дар на себе. — Скажи, если будет больно, — зная омегу, Чонгук всегда говорит это, как предупреждение. Первый раз выдался не очень, потому что младший соврал альфе, что уже не девственник и все обернулось слезами и долгими часами успокаивания. — Задрал, — цокает Юнги, уже прикрывая покрасневшие щеки. Каждый раз он смущается того, что его парень припоминает тот вечер первой близости. С того момента Мин чётко уяснил для себя, что мужчина принимает все абсолютно серьезно, если дело касается Мина. — Твой рот пора уже прополоскать мылом, — альфа вот второй год обещает себе, что начнёт отучать омегу от мата и грубых слов, и каждый раз забивает на своё же обещание, ведь его маты, вылетающие из этих сладких губ возбуждают намного больше, чем всякие ласковые слова. — Пообещай себе это завтра, — говорит омега — Опять, — и рычит на ухо мужчине, чувствуя, как член заменил пальцы парня, — Опять, — вторит младший — Опять, — охает от неожиданного резкого толчка. Чонгук точно не сделает больно, ведь безопасность и здоровье партнёра на первом месте. — Сделаю заметку в ежедневнике, — язвит брюнет, наклоняясь к разгорячённому телу, приподнимая, и держась одной рукой за спину, вторую кладет под молочные ягодицы, — Подождёшь? — Чон Чонгук, — Юнги сладко стонет, отклоняя голову назад, ловя искры, которые затмевают приглушённые софиты комнаты. Они падают на пол и разбиваются на тысячу мелких частиц, засыпая мраморный пол россыпью светящихся бусин. Юнги думает, что это и есть дорога в рай, которая является ему каждый раз, когда они плотно соединены вместе, — Прошу, не останавливайся. Мужчина готов поклясться, что слышит благословение из уст ангела. Он только ускоряется, приподнимая Мина за округлости и направляя тело омеги в нужное русло. Он мучительно и долго оттягивает момент разрядки, наслаждаясь мольбами юноши, который кончает с его именем на губах третий раз. — Попроси, — Чонгук целует взмокший лоб, отодвигая мокрые прядки светло-розовых волос назад, — Хорошо попроси. Теперь время альфы играть с омегой. Юнги всегда забывает в чьих руках власть, когда начинает эту войну. Чонгук хоть и терпеливо отдает право командовать возлюбленному, но всё равно получает полное доминирование над ситуацией и омегой в целом. — Пожалуйста, папочка, — мычит юноша, готовый уже к очередной разрядке, пока старший проверяет его на стойкость, в который раз, — Прошу, — Юнги стонет из последних сил и изливается на свой живот, немного задевая торс альфы. — Ну раз ты так хочешь, — и Чонгук исполняет. Протяжно входя до основания, чтобы почувствовать каждой клеточкой тела, как сердце его души стучит в бешеном ритме, он кончает. Сейчас он не думает, что Юнги может забеременеть, не вспоминает о том, что они не предохранялись. Он сейчас в Раю, сжимает ягодицы самого прекрасного из ангелов и, кажется, Чон правда в одном шаге, чтобы откусить от них кусочек. Этот невероятный аромат сводит с ума, дарит экстаз и сопровождает до эйфории. Несмотря на то, что младший измотан, альфа берёт его ещё несколько раз в разных позах на всех углах их кровати. Останавливается он только тогда, когда голос Юнги был благополучно сорван, а сам парнишка дрожал от многочисленных оргазмов.***
— Мне тебя мало. Никогда не насытиться и не выпить тебя до дна, — прижимая сонного омегу к груди, Чонгук ищет глазами штаны, которые оказались в другой части комнаты. Тяга закурить лишь ненадолго притупляет животное желание всегда овладевать этим телом. Если бы Юнги знал, насколько альфа любит его. Хотя, наверное, ему лучше не знать. Потому что от этой любви раньше шли кровавые бои, война окутывала людские души, неся за собой только смерть и горе. Необдуманные поступки достигали апогея и не щадили никого. Чонгук готов был пройти через всё это, лишь бы припасть к ногам заветного сокровища. Но ему повезло, что он сам захотел с ним остаться и доверился. Теперь альфа ни за что не отпустит его. Ради него одного жить будет, принося в жертву чужое счастье. — Уже три утра, — шепчет ему на ухо Чонгук, — Хочешь отвезу тебя на побережье? — Хочу, — Юнги недовольно и сонно бормочет, открывает глаза, чтобы встать и одеться. Альфа это сделать ему не позволяет. Одевшись, он закутывает омегу в одеяло, поднимая на руки. Несмотря на возмущения, Юнги всё же решил остаться в большом коконе, тем более он рядом со своим мужчиной и ему, находясь в этих руках, ничего не страшно. Ловя волосами ветер, который свободно гулял вдоль дороги, сопровождая новенький мерседес, омега почувствовал абсолютное счастье. Они несутся по автостраде, где нет машин. Они будто одни в этом мире, который полностью принадлежит им двоим. — Мы словно Бонни и Клайд, — держит одной рукой руль Чонгук, заставляя мерс набирать скорость. Ему ничего не нужно, лишь бы этот мальчик, обладатель бледной кожи и кукольных глазок был рядом. Он никогда не говорил вслух, но Чон действительно погряз в омуте глаз омеги с головой. Чонгук переводит взгляд на своего малыша. Он его самый сладкий грех. Впереди в магистраль, а между ними ночь. И ограбили рай, но взяли только любовь Юнги делает вид, что спит, подперев ладонью пухлую щёчку. Он всё слышит и улыбается, чувствуя, как легкий ветерок морского бриза окутывает тело. Чонгук обещал отвести его на море на рассвете, когда исполнится восемнадцать. Он обещал — он выполнил. — Как в суперском боевике? — приоткрыв глаза, младший тянется к руке, которая накрывает его оголённое бедро, — Сбежим с тобой от всех? — Я никогда тебя никому не отдам, — улыбается мужчина, выруливая на тропинку к морю, — Я люблю тебя. Всегда помни это. Чонгук останавливает машину около берега, глуша мотор, — Ты выйдешь за меня? Он замирает. Юнги ещё полгода назад не был уверен в их продолжительных отношениях, потому что боялся быть слишком простым для такого мужчины, но сейчас он делает ему предложение в день его совершеннолетия. Сердце замедляет ритм, в ушах начинает звенеть от волнения. Юнги боится смотреть в черные глаза. В тот раз он сразу отклонил его предложение, но в этот… — Я согласен, — вырывается из уст омеги, а по щекам начинают течь слёзы радости.И все звёзды этой галактики стали свидетелями их неземной любви.