***
Валяясь в кровати и смотря в потолок, Шепард думала одновременно обо всем и ни о чем. И сладкая нега, охватившая её, заставляла мысли идти в ту степь, о которой женщина уже очень давно не задумывалась. — Жаль, что биология не на нашей стороне. — вдруг подала голос Алан и турианец, находясь в полудреме, не сразу понял смысла её слов. — М-м? Ты о чём? — Давай возьмем ребенка, из приюта. Мальчика, турианца. Остатки сна окончательно оставили Гарруса, стоило ему увидеть выражение лица Шепард. Она улыбалась довольно и даже не смотрела на него, а куда-то перед собой. За последние годы он часто видел у неё подобное выражение лица, но сейчас оно казалось каким-то другим. Двигаясь ближе и наконец очутившись в объятиях друг друга, они думали об одном и том же. О том, что пережитое того стоило.Воспоминания
24 июня 2022 г. в 17:48
Алан аккуратно стучала по клавиатуре, время от времени отвлекаясь, она то смотрела в окно, любуясь рассветом, то вслушивалась в тишину на улице, словно пытаясь найти в ней что-то такое, за что можно зацепиться и секундой после вновь стала активно что-то печатать.
У нее давно появилась привычка записывать свои мысли, неважно важные они или нет. Сначала это было обязанностью, упражнений для тренировки моторики пальцев, в особенности на левой руке, и памяти. После выхода из комы Шепард жаловалась на частые дежавю и незначительную амнезию. Миранда порекомендовала начать записывать мысли. И потом это стала привычкой, а сейчас, спустя почти пяти лет — хобби.
На шумный стук пальцев об клавиатуру в комнату зашел Гаррус, останавливаясь в дверном проеме и наблюдая за женщиной, Алан даже не повернулась в его сторону, вероятнее всего просто не услышав его, и продолжила что-то агрессивно печатать. Эти действия вызвали у Гарруса усмешку, вскоре перешедшую в довольную улыбку, и он подошел ближе, хватая с дивана плед и аккуратно набрасывая его на плечи Шепард, та вздрогнула от неожиданности и пару раз громко ударила пальцами по клавиатуре.
— Я разбудила тебя? — Алан виновато улыбнулась, на стуле поворачиваясь лицом к Гаррусу, он стоял перед ней в домашних штанах и скрестив руки.
— Не ты, а жажда, но потом я заметил, как ты не спишь. Что-то интересное на этот раз? — турианец кивает в сторону монитора, даже не вчитываясь, он прекрасно знает, что Шепард не против, но ему больше нравится, когда она сама вслух зачитывает написанное.
— Да нет, — смеется Алан, посильнее кутаясь в мягкий плед. — всего лишь вспомнила то, как мы поженились.
— О, в таком случае я оскорблен до глубины души, наша свадьба такая неинтересная? — парировал мужчина и уселся на диван, Алан, вскоре, села рядом с ним и обняла, устроившись головой у него на плече.
Они были женаты около четырех лет, и вышло это спонтанно. Шепард никогда не видела себя ни женой, ни матерью, но в конечном итоге стала обеими. Разница лишь в том, что матерью она стала неохотно, пусть и безумно любила свою дочь, а женой становиться никогда не планировала… до появления Гарруса в её жизни. Это просто удивительно, как он влияет на неё.
— Неужели тебе совсем нечего вспомнить, а? — Вакариан проводит ладонью по плечу женщины, ласково гладя ее, а затем обнимает за талию, носом утыкаясь в рыжую макушку.
— Ой, отстань, я просто так выразилась.
— То-то же, Шепард.
Шепард. Она всегда была и будет для него Шепард, даже несмотря на то, что она взяла его фамилию. Гаррус до сих пор в шоке от осознания того, как легко Алан согласилась изменить свою — громкую — фамилию на его. Это тешило бы эго любого другого мужчины, но только не Гарруса, ему было достаточно того, что Шепард — Коммандер Шепард, его милая, сладкая, любовь всей его жизни — теперь его жена. Турианец никогда не думал, что может полюбить кого-то так сильно. Шепард тоже так не думала.
— Малышка спит? — вдруг подает голос Алан.
— Твоей малышке скоро стукнет пятнадцать лет.
— Она все еще моя… наша маленькая девочка. — смеется Алан и Гаррус подхватывает этот смех, после целуя женщину в макушку.
После выписки из больницы, они переехали подальше от всех, нашли свой райский уголок на Иден Прайм и, казалось, забыли все ужасы, которые были в их жизни. После войны и победы над Жнецами Шепард должна была получить самое высшее звание, которое способно дать верхушка Альянса, и когда была объявлена церемония награждения, Алан просто… не приехала на нее. Не потому, что она не смогла приехать, не потому, что она в принципе на тот момент только-только смогла встать на ноги и делать шаги. Шепард не приехала, потому что поняла, что с неё хватит, что она сыта по горло. Она уже умерла однажды и чуть не умерла бы во второй раз, если бы не Гаррус и её команда, поднявшие на уши все активные на тот момент службы по поиску и спасению. Тогда едва дышащую, с пробитыми легким и головой, всю поломанную и кровавую её вытащили из завалов не Альянс, а её команда.
Разумеется, Альянс потом тоже не остался в стороне и оплачивал лечение и реабилитацию Коммандера, лучшие нейрохирурги, психологи и прочие сливки медицины на протяжении нескольких дней боролись за жизнь Алан, но только когда в больнице появились Миранда и Доктор Чаквас, у Шепард появился шанс. И она ухватилась за него.
— Все в порядке? — неожиданно для женщины спрашивает Гаррус, наклоняясь и прижимаясь чуть ближе. Шепард просто затихал и как будто бы её начала пробивать дрожь, это заставило беспокоиться.
— Я… я так люблю тебя, ты же знаешь? — с улыбкой отвечает Шепард, и голос её звучал так, словно она вот-вот заплачет.
— Знаю, конечно, я знаю. — турианец начинает гладить её щеки, нежно целует нос, уголок губ и затем лоб. — Я тоже люблю тебя, милая. О чем ты подумала?
— Просто вспомнила все то, через что мы прошли. Мне не хватает Норманди, но это скорее просто ностальгия, нежели тоска.
— Полет был чертовки хорошим, верно, Шепард?
— Да. — кивает она, довольно морщась, и после сама целует Гарруса в щеку, ту самую, со шрамами. — Самым лучшим, я бы даже сказала. Но это все в прошлом.
Шепард выбирается из объятий и потягивается, стоя на месте; оглядывает свой кабинет, заостряя внимание на включенном мониторе с текстом и хмыкает, дописать она всегда успеет. А затем на стенде с модельками самых разных космических кораблей и уже в самом конце на фотографии, висящие на стене. Боже, как Анья любила фотографироваться.
— Завтрак входит в твои грандиозные писательские планы? Я, кстати, нашел просто отличную кондитерскую недалеко и купил точно такой же торт, которые ты своровала ночью на корабле.
— Это изначально был мой торт, Вакариан! — возмутилась женщина, но заметив довольную улыбку у мужа, смягчилась. — Ладно-ладно, но торт был прекрасен.
— Не прекраснее чем ты.
Гаррус встает с дивана и берет Шепард за руку.
— Пойдем, сладкоежка. Тебя ждет торт. Только не забудь оставить дочери.