Фальшивая любовь

— Так иди и вены себе перережь, вон нож канцелярский. Ты же так жаждешь смерти. Только ты знаешь, какие будут последствия, — он говорил всё спокойно. Я же замерла в ступоре, перевела взгляд на стол, взяла в руки этот чёртов нож и посмотрела на Давида, который насторожено смотрел то на меня, то на мою руку. — Да ты монстр, — усмехнулась. Повисла тишина. Он же не спускал с меня глаз. А я утопала в своих мыслях и панической атаке. Становилось всё хуже и хуже. — Знаешь… лучше в психушке, чем тут. От лица Дамиано. Я моментально пожалел о своих словах, когда она взяла в руки нож. Меня очень сильно задели её слова, хотя мне было прекрасно понятно, что это правда, просто не хотелось верить, а тут меня носом ткнули. И почему то я был полностью уверен, что она не решится. А тут она стоит и думает, пока я решаю подойти к ней и успокоить или же просто сидеть и ждать её следующих действий. Эта тишина длилась очень долго и давила на нервы, тут стал волноваться уже я. — Знаешь… лучше в психушке, чем тут, — после этой фразы меня как кипятком ошпарили. — Не смей, — вскочил с кровати, а дверь ванной закрылась перед моим носом. Чувство злости переменилось на чувство страха. — Открой! Виктория, прекрати! Хватит! Открой дверь! Мы нормально поговорим, — начал бить по этой двери, хоть это и было бесполезно. В комнату зашла Лиа со стаканом воды. Увидев меня, она поставила его на тумбу рядом с кроватью и подбежала ко мне. — Что ты ей сказал? — в глазах был гнев, а я даже растерялся. — Ты? — Да, ты. Что ты ей сказал? — теперь орала уже она. Времени разбираться не было. — Чтобы она себе вены перерезала, — пробормотал себе под нос. У девушки глаза округлились. — Идиот, — тут я уже немного прибалдел. — Чего? — с каких это пор на меня так служанка орёт? Хотя раньше были друзьями… — Идиот ты говорю, — прокричала мне в лицо, а я стоял как в ступоре. — Вик, это я. — Вик? — даже я её так не называю. — Не надо делать глупостей. Подумаешь, какой-то парень сказал тебе какую-то чушь. Не надо из-за этого лишать себя жизни, — спелись. Как я мог не догадаться? — Её можно как-то выбить? — брюнетка повернулась ко мне. — Нет. Эта дверь крепче, чем ты думаешь. Замок тоже не сломаешь, только если она сама откроет, — Лиа выдохнула. — Можно такую дверь поставить на входе, зачем в ванную? — пробормотала себе под нос. — Здесь все двери такие. Ты не думала о том, что могут и в окно что-нибудь закинуть? — я всё ещё стучал в дверь, параллельно отвечая на вопросы девушки. — Бред, — усмехнулась. — Для кого как, у меня так бабушка с дедушкой погибли, — сказал чуть тише, а она выдохнула. — Прости, не знала, — ничего не ответив, всё ещё продолжал стучать. — Вик, открой, пожалуйста, всё образуется, — после слов девушки была слышна только вода, которая текла из крана. Я закрыл глаза руками и выдохнул. Согласен, идиот. Меня всё ещё поедал страх. Через несколько секунд послышался щелчок, Лиа резко открыла дверь. На её лице появился страх и ужас. Блондинку мне видно не было, так как стоял у стены за дверью. Резким движением открыл дверь на распашку и немного подтолкнул брюнетку. — Врача, быстро, — служанка убежала, а Виктория стояла поникшая, в луже крови, смотря в пол. Лицо было зареванным, а по щекам всё ещё стекали слёзы. Было видно как её трясёт. В руке всё также был нож, а с запястья стекала кровь. Я выхватил нож и бросил в раковину, одной рукой взял за запястье и сжал, а другой повёл её в комнату и посадил на диван. Она смотрела в одну точку перед собой, пока я матерился себе под нос и обматывал порез полотенцем, пытаясь хоть немного остановить поток крови. Со временем она стала немного терять сознание. — Если ты так любишь выполнять мои поручения, то выполняй. Смотри на меня и не закрывай глаза. Скажи что-нибудь, — мои глаза в панике забегали по её лицу, веки потихоньку начинали опускаться. — Виктория! — немного потряс её за плечо, вроде лучше. — Ты волнуешься? — с усмешкой и с хрипотцой спросила тихим голосом. А я посмотрел чётко ей в глаза. — Да, — также тихо ответил ей и опять переключил внимание на порез. — Почему? — теперь и мне стало интересно, только вот у меня не было на него ответа. — Не знаю, — пробормотал себе под нос, не смотря на блондинку. — Извини, — прохрипела еле-еле, я перевёл взгляд с запястья ей в глаза и уставился как истукан. — Я тебя подставила, от отца влетит, — немного усмехнулась, пока мне становилось не по себе. — Не влетит, — после моих слов в комнату забежал мужчина средних лет. — Почему так долго? — прорычал раздражительно. Мой вопрос был проигнорирован. — Позовёшь меня, если что, — сказал Лии и направился к выходу. Спустившись вниз, мигом пошёл в ванную, которая была для гостей. В шкафу лежало худи и спортивные штаны. Отмывшись от крови и переодевшись, я вышел из помещения и пошёл на кухню. Находиться в комнате с Викторией у меня просто не было сил, становилось противно от самого себя. Было страшно за девушку. Я сидел за столом с бокалом виски и думал над её словами. На моё удивление и сожаление всё оказалось правдой. Моё поведение действительно нельзя было отличить от отцовского. Я боялся этого с самого детства. Ещё в 6 лет, когда хотел поздравить маму с Днём рождения. Я нарвал цветов с грядки и решил поставить их в хрустальную вазу, которая стояла на самой верхней полке. В итоге я упал со стула с этой вазой и она разбилась. Отец забежал разъярённый в гостиную и начал орать, как я посмел тронуть эту вазу и рвать что-то с грядки. А мама просто стояла в углу и смотрела со стороны. После этого меня не пускали на прогулки с Лоренцо ещё несколько месяцев. После этого случая я поклялся сам себе что не буду таким, и не был, до определённого момента. Что-то во мне перевернулось на время, сам не соображал, что делаю. А сейчас чувствую себя ужасно. — Дамиано, — меня передёрнуло от женского голоса. Рядом стояла брюнетка. Я не услышал, как она пришла. — Вас Фабрицио зовёт, — вскочив с места, направился на второй этаж в комнату. Прижавшись к стене Виктория уже спала. Доктор сидел напротив девушки на стуле и что-то писал себе в блокнот. — Вы всё? — я сел на край кровати, а Фабрицио обратил на меня внимание. — Да, всё нормально. Она проспит часа 3 не меньше, а там уже может и весь день. Повязки нужно менять два раза в день, но я сам буду смотреть за процессом заживления, поэтому там как пойдёт, — он встал со стула и выдохнул. — Лекарств никаких пить не надо за исключением успокоительного, ещё надо показать её психиатру. У Виктории очень сильные панические атаки, пусть ей уже специалист прописывает нужные успокоительные. Ну и… советую подключить психолога, — тут уже выдохнул я. Повисла нагнетающая тишина. — Дамиано, — я посмотрел на мужчину и мне стало понятно, о чём он сейчас начнёт говорить. — Нужно куда-то сообщать? — Нет, — не думая, грозно ответил. Пусть только попробует. — Мне надо сообщить вашему отцу. У меня приказ, — как же меня раздражает, когда меня не слушают. Даже какой-то врач. — Я сказал, нет. Только попробуй что-то ему рассказать, — я буквально прожигал его взглядом. — Меня убьют, — сказал с отчаянием. — Я тебя заживо закопаю, если ты хоть слово скажешь ему. Кто тут главарь? Я? Или он? И ты ещё смеешь со мной пререкаться?! — немного повысил голос от злости, но вспомнив, что рядом спит блондинка, которая уже начала ворочаться, умолк. — Прошу прощения, но просто я не могу не сообщить, — я вскинул бровями. — Смотри, у тебя два варианта. Либо ты говоришь отцу, и тебя убиваю я, либо ты ничего ему не говоришь и продолжаешь жить спокойно, конечно, если ему никто не проболтается, а кроме нас и Лии никто об этом пока не в курсе. Уж поверь, Лиа с моим отцом точно разговаривать не будет, — так и хотелось наорать на него и выгнать. — Я Вас понял, — он кивнул. — Ну и славно. Свободен, — мужчина вышел из комнаты, а я остался сидеть на кровати. Мой взгляд сразу остановился на девушке, которая лежала уже лицом ко мне. У неё было заплаканное и опухшее лицо. Становилось как-то тошно. Не долго думая, я нажал на кнопку вызова, взял стакан с успокоительным, который стоял на тумбе и продолжил что-то высматривать в блондинке, попивая содержимое. Через пару минут послышался стук. Я тихо дал разрешения войти, и брюнетка тихо прошла в комнату. — Я сейчас соберу вещи и вечером меня тут уже не будет. Прошу прощения за то, что наговорила, не сдержалась. И огромное спасибо за маму. Ей стало намного лучше, и врач говорит, что состояние улучшилось, — девушка смотрела в пол. — Я не собираюсь тебя уволнять. Ничего лишнего ты не сказала, — она удивлённо посмотрела на меня, а я встал с кровати и пошёл к столу, на котором лежали часы и телефон. Гаджет положил в карман, а часы начал надевать. — Вы же дружите, как оказалось. Поэтому посиди с Викторией до вечера. Не оставляй одну, пока я не приду. И позови, пожалуйста, горничную, пусть уберёт это всё, — брюнетка всё ещё стояла на месте, не двигаясь, пока я уже шёл к выходу. — Да, хорошо, — услышал уже в конце. От лица Виктории. Открыв глаза, первое, что я увидела перед собой, это стенку. Потом почувствовала небольшую боль в запястье, переведя взгляд на него, увидела повязку. Приняла сидячее положение и увидела Лию, которая посапывала на диване. Что она тут делает? Будить её не хотелось, но из-за моих шорохов она сама проснулась. Увидев меня, вскочила с места и пересела на кровать. — Ты как? Нужно врача позвать? — обеспокоено спросила девушка, поглаживая по плечу. — Не надо, — тихо ответила я, потом посмотрела вниз и подняла взгляд на Лию, в глазах уже скапливались слёзы. — Если бы ты знала, как мне сейчас паршиво, — после моих слов брюнетка прижала меня к себе. — Всё будет хорошо. Он просто не подумал, что сказал. Меня, кстати, не уволил, поэтому мы можем с тобой общаться даже не скрывая. Всё образуется. Причём лично я приму меры. А он дурак, полнейший идиот, — говорила девушка, поглаживая меня по спине. Спустя несколько минут ее поддержки становилось значительно лучше. — Есть хочешь? — Лиа посмотрела на меня. — Уже 11 часов утра. — Нет, я так наелась, что думаю в меня влезет только вечерний ужин, — посмеялись. Она пыталась хоть как-то меня отвлечь, это было видно. И я была ей очень благодарно. Становилось намного проще и легче. — Всё, хватит плакать. Я сейчас схожу за какими-нибудь вкусняшками и будем смотреть фильм, — девушка встала с кровати, а я улыбнулась. Мне нравилось проводить с ней время. Она была намного больше, чем подруга, в какой-то степени она заменяла мне сестру. Я очень любила проводить с ней время, поэтому в один момент появилось настроение, которого не было уже больше месяца. Подруг у меня не было, точнее были, но как-то все исчезли после аварии, а потом уже не до этого было. Сейчас сесть и посмотреть фильм с подругой для меня была большая радость. — Я же говорю, что не хочу есть, — посмеялась. — Ты бы видела какой там был банкет, такое ощущение, что я набрала все 5 кг, — тут смеяться начала она. — Моя мама говорит, что чипсы и всё в этом роде не еда. Поэтому, тебе не отмазаться, — Лиа развела руками и пошла к выходу, но резко остановилась. — Я же могу тебя оставить на 5 минут? — говорила всё также с улыбкой, но переживание в голосе было. — Можешь, можешь. Прыгать с окна и резать вены я не собираюсь. Сейчас как раз умоюсь и переоденусь, а то выгляжу, мягко говоря, не очень, — услышав слова о ванне, она вскинула брови. — Двери закрывать не буду, — она улыбнулась и убежала вниз. Вернулась она, как и обещала, через 10 минут с целой миской чипсов, кучей всяких шоколадок, мармеладок и колой. Я за это время как раз успела привезти себя в порядок, но выглядела всё равно плоховатенько. Всё лицо было опухшее, а покраснение с глаз так и не спало. Мы просидели 8 часов, пересмотрели 3 фильма, пообсуждали всех, кого можно и нельзя, рассказывали весёлые моменты из детства. Конечно же и про Дамиано мы тоже поговорили, немного коснулись утреннего случая, и я пообещала Лии, что больше так делать не буду, а если Давид будет перебарщивать, то просто не обращать особого внимания и идти к ней, чтобы с кем-то это нормально обсудить и принять какое-то адекватное решение. К нам за это время заходил врач и менял мне повязку. Кстати, он сказал, что заживление пока что идёт неплохо. В общем, это были лучшие 8 часов в моей жизни за последний год. После мы решили всё-таки поужинать. — На самом деле, я уже успела обрадоваться, что у вас налаживаются отношения, а тут такое, — проговорила брюнетка, а после засунула в рот очередную вилку с пастой. Я выдохнула. — Да я и сама начала так думать. Но, видимо ошиблась. Хотя в какие-то моменты мне действительно казалось, что он волнуется за меня, — повисла недолгая тишина, слышалось только жевание. — Но скажу честно. У меня мнение на счёт него изменилось. Особенно после этого ресторана. Ты не представляешь, как мне было его жалко. Родители и их же друзья отчитывали его за совершенно обычные действия, а он сидел, склонив голову. У меня было ощущение, что он вот-вот заплачет. У него реально не было детства, вообще. Для меня придти домой с ободранными коленками — это норма, а у него это сразу наказание и домашний арест на несколько месяцев. После этого всего сразу стало понятно его поведение, хоть это его и не оправдывает, мне всё равно жаль, — Лиа только с согласием кивала. — Мне мама рассказывала, что когда работала там, то боялась его отца до дрожи в коленях. Он ругал его каждый день за всё, что можно. Да и я когда пришла туда, увидела весь этот ад, — опять повисла недолгая тишина, в которой слышался только стук вилок. — Не знаю, мне кажется, что ты ему симпатична. У него очень изменилось поведение в последнее время, если, конечно, сравнивать с тем, что было после вашей свадьбы. Он начинает становится тем, кем был: обычным, добрым парнем. И да, тебе не кажется, он действительно волнуется за тебя, по нему это тоже видно. Ты бы видела его состояние, когда ты в ванной закрылась. Мне кажется, что он и сам понял, что сказал лишнего, — я пожала плечами. — Не знаю. Может обычное чувство собственности, — она как-то хитро улыбнулась и продолжила доедать свою пасту. От лица Дамиано. — Нет, ты меня, конечно, прости, но тут ты действительно перегнул палку. Ты и в прошлые разы был не очень то и дружелюбен, а тут… перебор, — Лоренцо сидел напротив меня за столом. — Понимаю я, понимаю, — я упал лицом в руки. Официантка принесла нам по бокалу виски и лазанью для Лоренцо. Мне после этого ресторана еда была противна. Повисла тишина, а я уставился на парня. — Что делать? Я сам себя загнал в тупик, — тут уже и он посмотрел мне в глаза. — Извиниться, — я тяжело выдохнул. — Понимаю, понимаю, что ты этого не любишь, но другого варианта нет, — брюнет сидел и смотрел на меня осуждающим взглядом. — Ты ведь не прав, — меня ужасно раздражало, когда кто-то так говорил, но в данном случае это действительно так. — Тем более она тебе нравится, — вскользь проговорил Лоренцо, поедая свою лазанью. У меня глаза на лоб полезли. — Что? С чего ты взял? — проговорил грозным тоном и нахмурился, а он усмехнулся и улыбнулся какой-то странной улыбкой. — Ну как. Ты волнуешься за неё, — тут я вообще застыл в непонимании. Я и сам в себе не разобрался. — Как это связано? Может быть я волнуюсь из-за реакции отца, если он узнает? Может быть меня волнует, что скажет общество, узнав, что моя жена режет вены? — Дамиано, ты уже не в том положении, чтобы бояться отца. На общество тебе давно наплевать. В конце концов у тебя всё на лбу написано, — я залпом выпил виски и посмотрел прожигающим взглядом на друга, который сидел всё ещё с этой идиотской улыбкой. — Да я терпеть её не могу, — тут он залился громким смехом и театрально начал стирать слёзы. У меня же присутствовало какое-то непонятное чувство страха. Будто волнение какое-то. Неужели это так видно?! — Слушай, если бы ты не мог её терпеть, то не приехал бы ко мне с утра и не вывел бы меня из квартиры в ближайшее кафе, только для того, чтобы я тебя выслушал и дал совет. А ты, между прочим, не на соседней улице живешь, — я всё ещё смотрел на него и слушал. И почему-то думал об этом. — Если бы я волновался, то остался бы вместе с ней, — он усмехнулся. — Если бы ты не волновался, то остался бы вместе с ней. Тебе бы было просто пофиг, а тут нет. Тут ты сам понимаешь, что накосячил, сильно накосячил, и просто не знаешь, что делать и что сказать ей. Вот и всё. Если бы ты не волновался, то отдал бы её в психбольницу. Да чё я тут тебе объясняю, ты когда в машине ехал, в телефон мне орал, как испугался за неё, а сейчас сидишь и говоришь, что тебе всё равно. Тем более ты Лию оставил и всё рвёшься позвонить и спросить нормально ли всё, хотя сам знаешь, что она всё ещё спит, — я сидел как маленький мальчик, у которого нашли фантик под кроватью. — Тебе кажется, — сердце стучало как бешеное. — Слушай, я тебя знаю всю твою и мою, кстати, жизнь, — я закатил глаза и тяжело выдохнул, а друг сидел и посмеивался. — Короче, доедай и пошли к тебе. Мне надо выпить, — мне было не понятно куда себя деть. Я никогда в жизни не признаю, что мне нравится Виктория. — Понял, дай мне 10 минут, — мы оба посмеялись, ну хоть немного легче стало. — Кстати, как там Лиа? Ты говорил, что её маму в больницу положили, — его тон сразу сменился на переживающий. — Лучше. Сегодня она опять благодарила меня за помощь. Если честно, уже раздражает всё это. Мы ведь раньше друзьями были, а сейчас… — мне на самом деле было очень жаль. Раньше мы могли спокойно попросить помощи друг у друга, поддержать, а сейчас всё стало по-другому. — Тоже извинись перед ней, отношения сразу улучшатся, — сказал спокойным тоном. — Ты прав. Давно пора, просто… не могу я и всё. Хоть ты тресни. Понимаю, что не прав, что вёл себя по-свински. Но извиняться, — он усмехнулся и опять улыбнулся, уже доедая свой ранний обед. — Я и сам не понял, как это всё началось, отец, блин, — прорычал сквозь зубы. — Я понимаю, просто поговори и всё. В первую очередь с Викторией, — я выдохнул. — Подожди, — перевёл взгляд на Лоренцо. — А чего это ты у меня последнее время часто про Лию спрашиваешь? — у него забегали глаза.— Да ладно, — тут уже я начал смеяться, а он сидел и сам не понимал куда себя деть. Нет, на самом деле я давно замечал, что он на неё засматривается, но в последнее время парень действительно начал очень много спрашивать, а когда я про маму сказал, так вообще порывался приехать. Но я не замечал его особого отношения к Лие. На тот момент моя голова была забита другим, да и сейчас тем же. — И кто-то мне говорит про волнение? — он смотрел на меня ненавидящим взглядом. — Слушай, ты давно ко мне в гости не заходил, — тут уже он начал закатывать глаза и усмехаться, пока я чуть ли не лежал на полу от смеха. — Кстати, у неё нет парня, — добавил шёпотом, а он улыбнулся. Дом. Я старался не шуметь и тихо заходить в комнату. Пройдя в помещение, увидел двух спавших девушек. Только одна была на кровати, а другая на диване. Конечно, сейчас два часа ночи. Мы, кстати, почти не пили, больше разговаривали, а потом сходили в боулинг. Давно я так время не проводил. — Лиа, просыпайся, — проговорил шёпотом и начал немного трясти. Долго будить не пришлось, она почти сразу открыла сонные глаза, а увидев меня, вскочила с дивана. — Доброй ночи, — она испуганно посмотрела на меня. — Доброй, как она? — всё ещё говорил шёпотом. — Хорошо, врач поменял повязку днём и вечером, сказал, что заживает всё пока что хорошо, — отвечала также шёпотом. — Это хорошо. Спасибо, что посидела. Спокойной ночи, — она всё ещё как-то испугано кивнула. — Спокойной, — ушла. Сил не было никаких, хоть мы выпили немного, но алкоголь всё равно даёт о себе знать. Я снял с себя вещи, которые кинул на диван, ушёл в ванную, кое-как умылся и наконец-то лёг на кровать. Сон как рукой сняло, хотя усталость всё ещё присутствовала. Провалялся я так пару часов. Спать всё ещё не хотелось. Психанув, отправился на балкон с сигаретой в руках. Весь мой сон перебивали мысли, которых было очень много, а также множество вопросов. Все они были на одну тему. Виктория, которая сейчас начала вертеть головой. Опять видимо что-то снится. Я не мог оторвать от неё взгляд. Просто пялился как идиот и думал о своём. Может Лоренцо действительно в чём-то прав. Простояв на балконе полчаса, стало немного холодать, поэтому я всё же зашёл в помещение и лёг в кровать. Виктория всё ещё ворочалась. Я провалялся ещё 10 минут и засел в телефоне. Вряд ли сегодня уже усну, почти 4 утра. В один момент девушка резко села и вскрикнула, меня передёрнуло. — Что? — выкрикнул с перепугу. Она посмотрела на меня, а я отложил телефон на полку и включил лампу. У блондинки уже слезились глаза, а руки немного подрагивали. — Ничего, кошмар просто, — сказала подрагивающим голосом и уставилась в одну точку. Я выдохнул и принял сидячее положение. У неё же всё сильнее текли слёзы. Она начала слезать с кровати. — Всё, достаточно закрываний в ванной. Я скоро сниму эти чёртовы замки, — я взял ее за руку и посадил назад. Дал стакан воды, который всегда стоит на тумбочке и уставился на неё. Выпив всё содержимое, девушка посмотрела на меня каким-то непонимающим взглядом. — Что? — она отдала уже пустой стакан. Я усмехнулся и поставил посуду на место. — Что тебе снится? — она вскинула брови. — Почему ты спрашиваешь? — блондинка прищурилась с недоверием. — Ну ты же сама не скажешь, — тут уже усмехнулась она, хотя сама всё ещё была поникшей. — А тебе это надо? — тяжело выдохнул. — Я бы не спрашивал, — она вытерла слёзы с щёк и смотрела куда-то в одеяло. Взглядом со мной она старалась не сталкиваться, это было видно. — Авария, — пожала плечами. — Фары перед глазами, — повисла тишина, а она всё ещё смотрела в одну точку. — Я иногда думаю, почему мы не сели вместе назад. Ника осталась бы жива. Мы бы вместе пережили это. Да и зачем мы вообще поехали за город, сидели бы дома. — глаза опять слезились, мне действительно было за неё обидно, — Ладно, извини. Я заговорилась, — у неё забегали глаза. — Да говори, говори. Я слушаю, — и опять эта тишина, которая ужасно давила. — А почему вообще произошла авария? — и вот первый раз она посмотрела мне в глаза и что-то пыталась рассмотреть. — Парень 20-ти летний, второй день за рулём. Выехал на встречку. У него отказали тормоза, растерялся видимо, — отвела взгляд. — Он скончался на месте, — добавила тихим голосом. Я не знал, что говорить. Конечно, поддержать хотелось, но не понятно как. Поэтому мы просто сидели и молчали. — Ладно, давай спать, — сказал я, когда эта тишина уже была невыносимой. Она помотала головой. — Нет, всё, хватит. Ещё один кошмар я не вынесу. Лучше посижу до утра. Два часа осталось, — Виктория говорила, сдерживая какую-то истерику и всё также мотая головой, будто в бреду, слёзы текли ручьём. Ничего лучше мне в голову не пришло, как просто взять её за плечи и положить себе на колени. Она разрыдалась, а я просто сидел и поглаживал её в районе плеч и талии. И на моё удивление, мне не было противно, присутствовало только сожаление. Хотя буквально месяц назад мне было по барабану, кто у неё там умер, а сейчас… Спустя какое-то время девушка немного успокоилась, но сама была очень напряжена. — Да расслабься ты, не съем я тебя, — Конечно, начинает подбешивать, когда она шугается от меня, но в какие-то моменты приходит понимание, что я сам в этом виноват. Начинают лезть воспоминания о том, как мы общались, о моих угрозах. Становится стыдно. Мы просидели так 20 минут, никто не проронил ни слова. Блондинка уже полностью успокоилась, смотря куда-то в стену, опять утопая в своих мыслях. Уже не такая напряжённая. — Не надо постоянно думать об этом. Уже ничего не исправить, никто не виноват, по крайней мере ты точно. А вот этими «а если бы» ты только себя мучаешь. Просто отпусти и всё. — Ты меня поддерживаешь? — девушка проговорила куда-то мне в колени, удивлённым тоном. — Просто говорю, что думаю, — На самом деле я действительно хотел поддержать её. Но переступить через свою гордость не так уж и просто. — Понятно. — Ты прости меня. За утренний инцидент, если его, конечно, можно так назвать. Я понимаю, что мне не надо было так говорить, и в принципе до такого доводить. К тебе должен придти психиатр, выписать таблетки, чтобы было легче при панических атаках. И если тебе надо, то я могу позвать психолога, который доносить мне ничего не будет, если ты хочешь. Настаивать не буду, — Виктория резко поднялась с колен и посмотрела на меня. Мы сидели почти вплотную друг к другу. Она нахмурила брови. — Ты сейчас извинился передо мной? — в ее глазах было полное непонимание, а я усмехнулся. — Да, я извинился, — хоть и далось мне это с трудом. — Я тоже человек и понимаю, когда косячу, хоть и поздно, но понимаю, — теперь она прожигала меня взглядом, а я не знал куда себя деть, в итоге выдохнул и уставился куда-то в стену. — Тебе, наверное, уже донесли. У меня была девушка, я её очень любил. Действительно любил, и в итоге, спустя несколько лет отношений сделал ей предложение, на которое она, конечно же согласилась. Мы договорились пойти и сообщить об этом моим родителем, которым всю жизнь было плевать на меня. Их интересовала только учёба, а друзья, девушка нет, это на потом. Но про Рональду они знали, и мама даже хотела с ней познакомиться, на что я был очень удивлён, но не суть. В тот день, когда мы должны были прийти на ужин, она мне изменила. Я пришёл к ней домой, хотел устроить сюрприз, а в итоге застал ее в постели с другим. Как оказалось, с тем парнем она встречалась на тот момент пол года. А он обо мне даже не знал. Я пришёл к родителям один и был полностью потерян. Они равнодушно отнеслись к этому. Им было плевать. Я её должен был убить, так как она в курсе о мафии и может нас сдать. Но не смог. В итоге отправил в другую страну, а сейчас вообще без понятия, где она. Да и мне как-то не особо это важно. Только от этого я отходил действительно долго, а у нас с отцом был уговор, что я сам найду себе девушку, которую буду любить и мы с ней поженимся. Только вот не нашёл, затянул. В итоге у меня уже должны были быть наследники, а у меня даже жены нет. И отец взял всё в свои руки и поставил меня перед фактом. Было паршиво. Уже тогда я возненавидел будущую жену, поэтому о тебе и сложилось такое мнение. Обозлился на отца, потом на всех… короче, все вокруг виноваты кроме меня. А сейчас стал понимать, что это не так. Я не должен был так себя вести по отношению к тебе, — перевёл взгляд на неё. Теперь мы смотрели друг другу в глаза. От лица Виктории. Я была очень удивлена его поведением. Чтобы сам Дамиано Давид извинился передо мной, это что-то новенькое, ещё и поддержал. Только вот остаётся вопрос, искренне ли он это всё делает? Или может его заставили? Как много вопросов, но мало ответов. — Мне жаль, — единственное, что я ответила, и это было действительно так. После его рассказа мне в принципе стало много чего понятно о его жизни и поведении. Он много чего пережил плохого. Особенно проблемы с родителями, и предательство. — Правда, жаль, — он как-то усмехнулся, но мы всё также продолжали смотреть друг на друга. Этот зрительный контакт затянулся надолго, и никто не хотел его прерывать. Дамиано немного нагнулся к моему лицу, хотя мы и так сидели близко, а я не отодвинулась, наоборот, чего-то ждала. В один момент он коснулся моих губ, сразу почувствовался вкус табака. Внутри был ураган эмоций. Я не могла его оттолкнуть, не потому, что боялась, а потому, что просто не хотела. И меня это пугало. Была куча мыслей. Воздуха не хватало и брюнет отстранился, но был в нескольких миллиметров от моих губ. — Ты же ненавидишь меня? — Да ты вроде тоже, но ответила же, — у меня всё перевернулось. Он чего-то ждал, не отсаживался и не продолжал. Тут уже не выдержала я и впилась ему в губы, на что он начал улыбаться. Это был не тот поцелуй, что на свадьбе. Он был страстным, с чувствами. Парень положил одну руку мне на шею, а другой взял за талию и переместил к стене, о которую я оперлась спиной. Мои же руки лежали у него на плечах. Никто не собирался останавливаться, всё заходило слишком далеко. И вроде как нам это нравилось. Было непривычно. Только утром мы друг друга ненавидели, а сейчас страстно целуемся. А ненавидели ли вообще? Если бы у него была какая-то ненависть ко мне, он бы не извинялся. А может это часть какого-то плана? Но сейчас у меня не было желания об этом думать. Каждое прикосновение брюнета отдавало током по телу. Его руки постепенно стали залезать под пижамную рубашку, а поцелуи спускаться по шее, а потом и по ключице. Внизу живота уже завязался узел, по всему телу пробежали мурашки. В один момент послышался телефонный звонок. Останавливаться мы не собирались. Сбрасывать вызов, видимо, тоже не хотели, так как мобильный продолжал настойчиво звенеть. — Чёрт, сволочи, — Дамиано прорычал мне в шею и разъярённый вскочил с кровати, беря телефон в руку. Мне же становилось неудобно, не по себе. Поэтому, не придумав ничего лучше, я просто накрылась одеялом и отвернулась к стене. — Вы там все с ума посходили? На часы смотрели? — он орал в трубку как ненормальный. — … — Чего? — тон сразу сменился на серьёзный, а крик спал. — … — Ну вы же в этом не виноваты? — видимо что-то произошло, так как голос был обеспокоенным. — … — Ну и всё тогда, вы не причём. И не надо было мне звонить! — опять строгий и раздражённый. -… — Ладно, в 10 буду в офисе, хотя и не собирался туда завтра ехать, точнее уже сегодня. Всё, дайте мне поспать хотя бы 3 часа, — сбросил. У меня же сердце стучало как бешеное. Он подошёл к кровати, видимо, кинул телефон на тумбочку и лёг в кровать. Я чувствовала пристальный взгляд на себе, будто прожигающий. Дамиано усмехнулся, это в его репертуаре. — Спокойной ночи, Виктория, — прошептал мне это над ухом. Мурашки опять пробежались по телу. Он же замотался в одеяло и отвернулся к тумбе. Я лежала с глупой улыбкой и узлом внизу живота. Только вот теперь как? Всё равно всё будет так же как и было, а это был просто поцелуй. Значил ли он что-то?