***
На следующий день, когда архангел вернулся в их, так называемый, дом, а затем и в свою комнату, на столе его ждали пустая тетрадь, целая коробка конфет и цветные карандаши. Ну, карандаши и тетрадь уж точно пригодятся, хотя Гавриил понятия и не имел, что ему можно было бы написать или нарисовать, но такое еще можно было бы допустить, а конфеты то ему за кой хрен? Ангелу не нужна была обычная еда, он и без нее себя чувствовал прекрасно, но раз уж альтернатив это притащил… Старался все-таки, идиот, ценить надо. Спустя целых две недели у Люцифера уже был аж небольшой склад всяких безделушек, которые он до сих пор не знал, куда сложить. Чудесно, конечно, но как бы ему свою же комнату в уже и огромный склад не превратить. Даже у самого заядлого коллекционера столько вещей, наверное, не найдется, сколько их теперь имеется у ангела. В дверь внезапно постучали. Никого другого, кроме Шестерки, архангел никогда не ждал, так что и так было ясно, что это он. Всем остальным альтернативам, впрочем, и без слов было понятно, что к Гавриилу в комнату лучше не заявляться, если только не произошло чего-то очень уж важного. Под важным подразумевается что-то ближе к концу света. Как и ожидалось, когда дверь открылась, на пороге стоял Интрудер…с кошкой в руках. Белой пушистой кошкой. — Это еще что? — Кошка. — Я вижу, что это кошка! — от недовольства ангел аж крыльями дернул, намереваясь их раскрыть, но вовремя остановился, внезапно вспомнив один из последних случаев, когда он это сделал и разгромил половину комнаты, — Зачем она мне? — Ты вроде любишь кошек — пожал плечами альтернатив, будто бы ничего такого странного не было в том, что он украл кошку! Ну, раз уж самого хозяина благодаря стараниям албанца уже нет, а домашняя кошка вряд ли одна выживет, то почему бы ее не забрать себе, правильно? Добрая душа, блин. Он альтернатив все-таки, а не бабка старушка с десятью кошками. — Ухх, какой же ты… — Гениальный? — Да-да, гениальный. Чем мы ее кормить будем вообще? Альтернатив задумался на несколько секунд. Вот об этом он что-то не подумал… Но ничего страшного! Голова у него всегда хорошо работает, как и руки, которыми он может спереть что только захочет. — Кто-то из наших недавно ел кошачий корм, может еще не доел. Впервые Люциферу захотелось сказать «Господи», но он себя вовремя остановил. Вот с кем поведешься, от того и наберешься! Из-за албанца теперь и он все время норовит озвучить это ненавистное «Боже» или «Господи», когда он чем-то недоволен или даже удивлен. Он Сатана все-таки, какие тут ему Боги, ну. — Ладно… Оставь уже ее, раз принес. Сам за ней следить будешь — все же успокоился архангел, подумав, что кошка еще не самое худшее, что мог принести Шестерка. Спасибо, что не слона. — Окей! Назовем ее «Вельзевул». — Ин, да ты…! — архангел вновь хотел возмутиться, что такое имя кошке незачем, и при этом она вовсе не похожа на демона, а скорее на облако пушистое, но не стал договаривать и лишь кивнул головой. Пусть будет так. Кошка несколько раз мяукнула, дав понять, что она уже давно не ела, и альтернатив наконец ушел кормить это несчастное животное. В следующий раз вместо кошки живой человек? Уж его то им точно не хватало, ага.***
Все это продолжалось до тех пор, пока Гавриил наконец не попросил албанца прекратить таскать все подряд, ибо в комнате уже и места под это не было. Обидеть он его, конечно, не хотел, поэтому попытался сказать об этом как можно мягче, как он только вообще мог бы. Ему нравилась каждая подаренная вещь, частично и потому, что они были принесены и подарены именно Интрудером, но их и правда слишком уж много. — Хорошо, как скажешь, ангелочек — пожал плечами альтернатив, слегка улыбнувшись, — Только позволь мне принести тебе еще кое-что, что совсем не займет у тебя места в комнате! И потом я прекращу, хе-хе Ну, кажется, не обиделся, вот и хорошо. Интрудер вообще далеко не из тех, кого можно как-то обидеть, но и такую мысль у себя в голове архангел допускал. И с каких пор он, интересно, беспокоится о чужом состоянии и чувствах? Иногда его это слегка пугало, но затем ему просто приходилось смириться со всем этим. Он все еще пытается запихнуть все лишние мысли и чувства куда-то туда, где ни он, ни другие не будут этого видеть. — Ладно, принеси. Стараюсь верить и надеяться на то, что это не очередное живое существо. — Не живое, не бойся. По крайней мере, это тебе уж точно должно понравиться Ему и так нравилось, просто он это никогда не озвучивал в силу своего не самого легкого характера. Альтернатив всегда знал это и каким-то образом и без слов почти все понимал, просто они оба все еще ведут себя так, будто ничего между ними и вовсе не происходит. Никто особо сильно и не обращал на это внимания, может, потому что не хотел лезть не в свое дело, но архангелу от этого было даже легче. Ему все еще было непонятно, почему албанец вдруг посчитал хорошей идеей пытаться сблизиться с Люцифером и почему на любую его колкость он продолжает вертеться вокруг, улыбаться, шутить и общаться с ним все так же, как и до этого. Они все же не люди, и понятия о многих вещах во многом отличаются от тех вещей, какими видел их человек, но это было по своему…мило. Гавриил не то что бы любил или считал чем-то милым, но многие действия со стороны Интрудера можно было обозначить именно этим словом. По крайней мере, по логике архангела, раз уж не хочется толкнуть этого придурка крылом или отдалиться от него и вовсе перестать обращать на него внимание, то все в порядке — альтернативу можно вторгаться в его мир и личное пространство. Даже этот факт Гавриил никогда не озвучивал и не находил слов для этого, но Интрудеру и так было все ясно. Радовало, что он один из всей компашки альтернативов не такой же глупый и заторможенный. Хвалить он их, конечно, хвалил, работали они неплохо, но умели выбесить ангела так же хорошо, как и терроризировать людей. В каком-то смысле его пугало то, что албанец с такой легкостью пробирается через все толстые и высокие стены, что выстроил Гавриил, к нему что ни на есть настоящему. Альтернатива ни капли не смущало ни поведение архангела, ни его характер, ни его взгляд на мир, ничего вообще. Ангел далеко не влюбленный и несозревший подросток, но Интрудер правда очень сильно интересовал его.***
Еще несколько дней архангел с нетерпением ждал, пока Шестерка хоть что-нибудь ему вновь да притащит. Сам не понимал, почему так ждет, но было это как-то даже…волнительно, что ли? Гавриил сам по себе очень даже любопытный и не любит, когда он чего-то не знает или не понимает. Все это уже вошло у него в привычку: он ждет, а затем Интрудер ему что-то приносит. И ангел правда этому рад, наверное? По крайней мере, ничего другое до этого его не радовало точно так же. Все больше непонятных ему чувств так и лезло наружу, но он все так же продолжал их сдерживать и запихивать обратно, ибо им тут вообще не место, он их слишком плохо знает, чтобы кому-то показывать. Впрочем, совсем и не зря ждал! — Эй, ангелочек, спускайся! Я наконец нашел, что искал — наконец послышалось с первого этажа, и архангел, что до этого спокойно гладил их кошку, к которой уже успел привязаться, тут же, хоть и не в прямом смысле, вылетел из комнаты и уже оказался перед Интрудером, заинтересованно начиная крутиться вокруг него: — Что, что, что? Показывай — Ох, остановись хотя бы на секунду — альтернатив вдруг положил руку на голову Гавриила, и тот тут же остановился, внимательно смотря на Шестерку. Он лишь улыбнулся, осторожно погладив. Раньше ему вообще нельзя было его касаться — не особо важно, чего именно, просто нельзя, вот и все. Именно поэтому Интрудер рад, что сейчас все развивается немного иначе, и архангел реагирует уже не так резко, не злится и даже не пытается закрыться от него. Иногда он и правда очень даже похож на вполне себе гордого и злобненького кота, с которым альтернативу нравилось его ассоциировать. Приручать его нужно долго и упорно, но Интрудер никогда не боялся царапин у себя на руках! Ну или где бы то ни было еще. Когда Гавриил наконец научится ему доверять, он будет самым счастливым альтернативом из всех существующих. — Так, прости, задумался! — резко опомнился Интрудер, уже начиная слышать недовольное фырканье со стороны Гавриила, — Дай мне свою руку. Ангел непонимающе наклонил голову набок, но все же протянул ему руку, уж слишком ему было интересно. Ручки далеко не святые, но все же красивые, никому их трогать и не дает, кроме разве что, опять же, Интрудера. Вот уж, честь какая. Порывшись в карманах своей черной, впрочем, как и его руки, кофте, Шестерка наконец выудил оттуда небольшое колечко и, вновь слегка улыбнувшись, осторожно надел его на палец архангела. — Четыре дома пришлось обойти! Но я все же нашел, ты, вроде, когда-то говорил, что тебе нравится такое? Гавриил долго и молча стоял, рассматривая и кольцо, и свою же руку, изредка поднимая взгляд на альтернатива, что терпеливо ждал, пока ангел это одобрит. Его кожа, что всегда была не то что просто светлой, а идеально белой, на щеках и ушах приобрела розоватый оттенок, и архангел несколько раз дернул крыльями, намереваясь ими закрыться, как делал всегда, когда не хотел с кем-то контактировать или показывать свои эмоции, но все же не стал этого делать. Раз уж Интрудер так старается для него, то он мог бы хотя бы начать с этого — не скрывать своих эмоций. Ему, конечно, много кто и много что дарил, не зря он Люцифер, но ни одну из этих вещей или существ он даже и не помнил, в общем-то, и не видел причины, чтобы забивать таким свою голову, но в последнее время в его голове только лишь и мысли об одном Интрудере, который, судя по всему, там решил поселиться еще надолго. Его забыть не хотелось. — Ты меня так замуж зовешь? — вдруг спросил Гавриил, кажется, поставив Шестерку в ступор таким внезапным вопросом, потому как тот сразу растерялся. Ну, а что такого в этом вопросе? Уж ангел никакой проблемы в этом точно не видел. Он мог сказать и спросить что угодно, буквально самую смущающую вещь в мире, и даже после реакции альтернатива не понять, что он сказал не так. — Ох, ну… Можно и так сказать — хмыкнул Интрудер, пожав плечами. Почему бы и нет, собственно? — Я еще подумаю над твоим предложением — тихо ответил архангел, чуть наклонившись вперед и, положив руки на плечи альтернатива, чмокнув его в лоб, — Но спасибо большое, я не стану снимать его. После этого Гавриил слегка улыбнулся, выпрямился и, развернувшись, направился на кухню: еда сама себя не приготовит, дом сам себя не уберет, а толпа наглых альтернативов тоже сами все не сделают, как и всегда. В общем, у него целая куча дел. От этого всего Интрудеру, наверное, придется отходить еще долго. Очень долго. Он сам вечно лезет к ангелу с его же позволения, но не ждет чего-то в ответ, понимая, что для него это не самая легкая задача — просто взять и открыться кому-то. И когда Шестерка наконец получает что-то в ответ от него, то счастлив, как никогда еще. Гавриил не улыбается вовсе или корчит одно и то же пугающее выражение лица, но в этот раз его улыбка правда очень милая. Интрудер видел, что люди часто так улыбаются, когда и они счастливы или чем-то довольны, надеялся, что архангел умеет так же, и совершенно не имел никакого понятия, что делать, когда все же это увидел. Не то что бы у них было настоящее живое сердце, но сейчас оно билось намного быстрее, чем бьется обычно, отдаваясь даже в голове. В их доме всегда было так жарко или он просто этого не замечал? Лицо, почему-то, все горело, так что альтернативу пришлось еще сильнее прикрыться капюшоном. Никто, кроме них, домой пока что не вернулся, но ему бы сейчас не хотелось, чтобы кто-то видел его в таком состоянии… Слишком много событий за каких-то пару минут, которые еще предстоит обдумать чуть позже. Интрудер помотал головой, тихо выдохнув, и направился на кухню, куда уже ранее ушел Гавриил. Помочь ему все-таки надо, не может же архангел один весь день этим заниматься. А про их уровень доверия, отношений и все остальное он поговорит с ним когда-нибудь потом. Наедине.