Беглец у воронов. Новый у лисов.

Жана использовали эти десять минут как грушу для битья, пока его напарник отсутствовал. Из-за условий разделения игроков по парам увидеть Веснинского и Моро поодаль было почти невозможно. Предстал момент, когда можно было напасть со спины и покрыть грязью слов и тумаков. Никто не замечал, что после прихода третьего номера почти сразу присоединился тренер Тетсуи и трое важных гостей. Видимо, появление Натаниэля развеяло в их глазах недавнюю скуку. Очнувшись от своих мыслей, вариантов побега, Натаниэль встал на ноги. Его руки висели вдоль тела, сжимая рукоять ножа, а глаза метались с отца на двух людей по бокам. За восемь лет в “вороньем гнезде” он прожил намного лучше, нежели чем в Балтиморе. Мориямы не вызывали у него такой страх, как Натан. Лишь при виде его ноги не ощущали пол, но хотели бежать. Зачем он здесь? За сыном? Нет, он больше не его собственность. Но, что он делает среди игроков, ему кто-то нужен? Натаниэль не показывал свой страх для удовлетворения других, но по спине так и тек холодный пот, а ноги приросли к полу, не давая сдвинутся. - Младший, ты так вырос! Вылитый отец! Очень хорошо напугал, лицо этого парня так исказилось, - услышав женский голос, который узнает из тысячи, он перевел взгляд на Лолу. Приближенная Мясника – убирает трупы и возможные улики, оставленные Натаном. Она ближе подошла, заходя за спину и касаясь плеч. Ее слова заставили напрячься: - Твой отец пришел, как думаешь, может к тебе? Тебе следует поздороваться с ним, - руки немного постаревшей женщины опустились вниз, закрывая своей ладонью кулаки Натаниэля. Когда до него дошел смысл таких действий, он ударил ее локтем в ребра и собрался резануть ножом шею, как та направила пистолет, не обращая внимания на боль в теле, - Опусти, ты же знаешь, что все равно окажешься в проигрыше. Жаль дырявить такое красивое тело. Все молчали. Никто не то что подойти не решали, они и уйти не могли. Натаниэль не хотел ее слушать, не собирался подчиняться, но в таком положении, ему не оставалась ничего другого, как расслабить руку, слыша тихие смешки со сторон напарников. Если это не тренер или Рико, его мало кто мог заставить кинуть свое оружие. Одним движением руки, Лола развернула его лицом к Мяснику и толкнула ближе. Их разделяло два метра, но сердце уже собиралось резко остановиться от такого быстрого биения. - Привет, - это все, что смог прямо сказать Натаниэль без дрожи в голосе. - Без Лолы бы не догадался. Если ты не моя собственность, не значит, что уважение ко мне у тебя спало. Нужно учить приветствовать собственного отца заново? В прошлый раз, когда страх его пересилил и сказать что-либо не смог, врач вставил вертикально иглу шириной одного миллиметра, а длинной в два сантиметра в его язык. Натан слушал в тот вечер извинения вперемешку со слезами, уже позже разрешая удалить иглу. - Прости, - взгляд метнулся в сторону, замечая рядом стоящих тренера Тетсуи и улыбающегося Рико. - Когда я с тобой общаюсь, смотри на меня, - он подошел ближе, но Натаниэль по привычке отступил. Тот получал ранее разрешение касаться своего сына, но, видимо, терминология слова “касаться” в понимании Мясника отличалась. Он схватил за шею, не давая вздохнуть. Кевин и Жан помнили такую картину, когда впервые встречали Веснински у входа в общежитие. Дэй, кажется, дернулся, потому Натаниэль прохрипел ему на француском: - Я в порядке. Помоги Жану, - поднимая голову выше, чтобы хоть как-то поймать воздух, в глазах начало темнеть. Еще немного и сознание покинет его тело. Но, хватка ослабилась. - Натаниэль, ты не вежлив, говори на английском, чтобы все понимали -  хищно улыбнулась Лола, стоящая по правую руку от Натана. - Иди к черту, - бросил он. - Сдай нам своего товарища, - приказал сжимающий его шею отец, - кто из них Джереми? Этот парень был сыном одного из людей отца, притворялся, что не знает Натаниэля, попав в “воронье гнездо”. Ему была важна своя жизнь, другие не интересуют и жертвовать не собирается. Его палец указал в толпу. Лола прошла к ним и все разошлись. Вскоре вывели русоволосого парня, прятавшегося среди “Воронов”. - Твой отец пропал с одним миллионом. Столько наверняка хватит вытащить тебя от сюда, - кинув его на пол, женщина приставила ногу на его спину, надавливая, - какое будет у него отчаяние, когда Тетсуи скажет, что тебя убили. - Я больше не ваша собственность, вы не можете убить меня, я нужен команде, - тот выкрикивал предложения с накопившимся ужасом. Смех Лолы прошел по всему холлу, в чем-то, видимо, он ошибался. - Расскажи ему, - Натан толкнул сына к телу на земле. Откашлявшись и держась за шею, он посмотрел на профиль лица на полу. - Ты изначально здесь, потому что верность твоей семьи была сомнительна, вместо убийства, вас решили оставить как игрушку. Украденный миллион вернется, а ты и остальная семья умрет в муках. В мире экси никто не будет знать о кончине игрока “Воронов”, не думал, почему тренер тебя не выпускал из общежития и матчи? - Почему ты молчал, зная все это? - Я по-твоему идиот? – Изогнул бровь Веснински. Подняв голову, он отошел в сторону, как можно дальше. Телохранитель Натана надел на Джереми наручники, поднимая за шкирку. - Уведите его в кабинет Тетсуи, мой сын тоже идет, - отдав указ, Мясник ушел с тренером. Натаниэль не двигался до того момента, пока из обзора не пропали спины и не слышались крики о помощи товарища. Он заметил боковым зрением Лолу, которая, судя по всему, дожидалась его. Руки сжались в кулаки, прямо сейчас хотелось упасть на пол от страха, но гордость не позволяла сделать это перед “Воронами” и человеком отца. От новости, что появление Мясника здесь не ради его, губы растягивались широкой улыбкой. Запрокинув голову назад, он сжал свои волосы. - Расходитесь по комнатам, - приказала Лола, потирая шею, - с тобой бы я тоже поиграла, не был бы ты сыночком Кенго, но, как известно, ему на тебя все равно, - она смотрела на Рико, выводя на эмоции. - Смелости тебе не занимать, - тот отозвался и отвернулся, подходя к Натаниэлю, собираясь толкнуть его в коридор. - Хах, не волнуйся, тебе повезло. Думается, младший позавидует тебе, - она смотрела в их сторону, - лучше не подходи к нему, - чуть позже предупредила его, видимо замечая другие симптомы побелевшего лица Натаниэля. После ее слов, тот согнулся в приступе рвоты. - Нил! – К нему подошел Кевин, касаясь плеча. - Я в порядке. - Не хрена ты не в порядке, - отрезал Дэй, давая платок, чтобы вытереть рот. Рико в этот момент с отвращением отошел. Его присутствие, как и речи здесь не нужны. - Помоги Жану, я позже подойду, - он не стал больше слушать, направляясь к кабинету тренера.    На втором этаже замка Эвермора был такой же серый наливной пол как снизу. Благодаря уборщикам, он всегда чист, хоть по нему и расхаживают в уличной обуви. В отличии от общежития Воронов, верхний этаж используют для принятия гостей (подобных сегодняшним) и кабинета Тетсуи Мориямы. Там хранится все связанное с экси, в том числе и данные игроков. Это то самое место, которое нужно Кевину, чтобы узнать кто его биологический отец.   - Почему тебя назвали Нилом? – Послышался голос Лолы в недавней тишине. - Мое слишком длинное, - сухо ответив, посмотрел в окно. Небо окрашивалось в персиковые цвета, а солнце вскоре уйдет за горизонт. Он хотел прятаться также, чтобы никто его не увидел, как эту яркую звезду ночью. - Нил, Нил, Нил… - та повторяла с улыбкой в голосе его “сокращение”, когда не дождалась продолжения его слов. - Хватит, - в голосе слышались ноты указа. - Ох, не будь грубым. Оно мне так понравилось, разве я не могу тебя так называть? – Лола крутила в своих пальцах нож. Натаниэль соврал бы, если не скажет, что это не увлекательно. - Не можешь, - он не скажет истинное обозначение имени “Нил”, поэтому остается ходить вокруг вопроса. - Я правда не ожидала, что ты сдружишься с подстилкой, - она хмыкнула. - Что? – До Натаниэля не сразу дошел смысл ее слов, заставляя свести брови к переносице. - Подслушала разговор Рико и Джеймса. Если не ошибаюсь с именем последнего, то твой друг изредка, но проводит ночи в чужой постели, - Лола явно выводила его на агрессию – и это выходило. “Шлюха” и “в подсосках” – это те слова, которые не услышь бы Натаниэль – не поверил и пропустил речь собеседника. Жан не тот человек, который ляжет кому-то в постель. Пусть это будет наказ Рико, он лучше будет избит, чем позволит пользоваться собой. - Изнасилование, не так ли? – Тон голоса не изменился, но взгляд сверлил затылок Натаниэля, который не осознано снизил темп шага, - Ты его друг, но опустил такое. Я представляю, как он думал о скрытой правде, пока его лишали невинности, твои действия были важны, он не хотел, чтобы ты ввязывался в проблемы, вредя себе. Уверена, его слезы и мольбы были усладой для слуха. - Умолкни уже, - он развернулся, собираясь ударить кулаком по чужому горлу, но его реакции была предвидена, от чего удар заблокировали. - Натаниэль, Натаниэль, твое лицо перекошенное злобой меня так возбуждает, - она схватила его за шею, затрагивая образовавшиеся синяки от недавнего удушения отца. Прижимая к стене, наклонила голову на бок. - Иди к черту, - рыкнув, он ударил ее по лицу свободной рукой, но хватка не ослабилась. Лола, пока не получила очередной удар, опрокинула Натаниэля лицом на пол. Надавив коленом на болевую точку в спине, перехватила обе руки, заводя за спину и скрепляя наручниками, больно сжавших его запястья. Пока парень злился на провоцирующие слова, его внимательность ослабла – этим и воспользовались. Он выругался, сжимая ладони в кулаки. Ощущая, как на спину больше ничего не давит, он перевел взгляд на рядом стоящую Лолу, которая касалась своей челюсти, шевеля, словно проверяя на целостность. - Сильно. Натаниэль постарался встать, но в живот прилетел удар сапога. Врезавшись в стену, он свернулся калачиком, забыв на боль в запястьях. Лола села перед ним на корточки, поворачивая лицо на себя, впиваясь ногтями в подбородок. - С тобой собирался поговорить Тетсуи, доставишь много проблем, распуская руки, - она усмехнулась, поясняя причину своих действий. - Сдохни, - после пожелания, он плюнул ей в щеку. Та вытерла слюну о рукава одежды. - А ты убей меня. Сможешь ли, младший? – Касаясь его щеки, провела ногтями, оставляя белые полосы, со временем покрасневшие. Она обшарила все его карманы, находя ножи и, откидывая в сторону, только один оставила в руке, - У тебя хорошо заточены лезвия? Мне будет стыдно за тебя, если мои ожидания не оправдаются, - она закатала его кофту, проводя ножом по тыльной стороне ладони: с кости среднего пальца, до уровня локтя. Позже еще три раны по диагонали на длинной, вертикальной. Пальцы Натаниэля то сжимались, то выпрямлялись, доводя хруста. Его лоб больно впился в пол, а глаза сжимались, не давая пустить слезы. Когда коснулись второй руки, он пнул ее в ногу, заставляя упасть. Наручники, покрытые его кровью, натерли запястья, шевелить уже было сложно. Не успев даже попытаться подняться, Лола схватила его за капюшон кофты, ставя на ноги. - Что-то я отвлеклась. Скажу, что лезвия не плохие, легко могу перерезать тебе артерию, если начнешь брыкаться. Понял? – Дождавшись кивка, она кинула в сторону его нож, ведя в перед, куда планировалось, - Ох, младший, ты всегда так прекрасен в наручниках, а твои изрезанные в кровь руки только больше добивают меня. Ты так старательно сдерживал крик. Знал, что шрамы тебе к лицу? Она не дождалась ответа, ее видимо расстроило, что лицо Натаниэля приняло безразличие. Она достаточно хорошо его знала, чтобы просто понимать, какой ужас с каждым шагом он ощущал. А с приходом к двери кабинета, он остановился, не решаясь пойти дальше, видимо Лолу это позабавило, слыша усмешку. Она подошла ближе и открыла дверь, прерывая разговор избитого Джерими и Натана. Так как Натаниэль все еще не сдвинулся с места, она пнула его внутрь, заходя сама и закрывая двери. Тот еле удержал равновесие, когда оказался рядом с Тетсуи, без какой либо реакции осматривая его слегка окровавленное лицо от крови рук. Веснински прижался к стене, переводя взгляд с четырех лиц. - Спасибо за наручники, - сказал Морияма, осмотрев Лолу с синяком на правой щеке. - Без проблем, - ответила, когда Мясник отвлекся на своего телохранителя, - Натаниэль, ты тоже его хозяином зовешь? - Нет, - ответил он, когда казалось, что молчание затянулось, - У меня нет хозяина. Тетсуи Морияма не больше, чем мой тренер.  Этот ответ ее позабавил, но не Тетсуи, он сжимал свою трость, мечтая снова избить – так показалось ему в тот момент. Послышался крик о мольбе пощадить, но слова совершено перестали разбираться, когда Мясник использовал свой топор, лишая Джерими руки. Натаниэль уже забыл, какого это стоять с отцом – психом, лишающего жизни своего подчиненного. Он отвернул голову, но Лола заставила его снова повернуть. Мокрые ладони сжимались в кулаки, ощущая под ногтями забившуюся кровь, которая все еще текла по его рукам. Руки были изранены так, что он еле сдерживал болезненный выкрик. Смерть человека ничего не значила для него, не будь тот его семьей. В прошлом его защищала мать, а сейчас это делает он для Кевина и по большей части Жана. Натаниэль желал выбить из него всю дурь за скрытую правду. Если на теле Моро и появлялись синяки, то он обходил обычным «Это Рико», это единственный человек, который касался его для избиения.    Когда товарищ был мертв, Мясник указал Лоле убрать кабинет, сам же подходил к своему сыну, снимая черные перчатки по пути и кидая на пол. Натаниэль уже стоя у стены, не мог уйти, он смотрел без каких либо эмоций, чтобы страх от присутствия с Натаном в одной комнате не был виден, хоть это, но он мог сделать. - Надеюсь на скорую встречу, Натаниэль, - совершенно спокойный, он похлопал лезвием топора по щеке сына, оставляя чужую кровь на лице. - Пока свободен, за тобой через час придет Рико, - послышался голос Тетсуи. - Наручники, тренер, - напомнил Натаниэль. - Будешь в них, пока не разрешу снять. Брови слегка нахмурились, но ничего не ответил. Уйти не мог, пока Натан не согласится отпустить его. Вместо слов, тот отошел. Приняв это за согласие, Веснински выбил дверь ногой от невозможности открыть ее по-человечески. Оставляя кровавые следы за собой, он завернул за угол, где перешел на бег.    На первом этаже, где не находилось окон, он прижался боком к стене. Сердце было готово выпрыгнуть из груди, руки дрожали, как бы не старался сжимать и терпеть боль, но успокоиться не выходило. Натаниэль дергая руками, опустил свои рукава кофты, чтобы скрыть раны и тем самым железо от наручников. Несколько минут он простоял, глубоко дыша, и как только смог вернуть спокойствие внешнему виду, направился к палате. Взгляды товарищей были направлены на его лицо, потом опускаясь на кровавые руки, заведенные за спину. - Нил! – Кевин встал с постели, где бок о бок сидел с Жаном. Последний тоже хотел встать, но его посадил грубый голос. - Сиди, - стоя перед ним, Веснински ударил своим лбом о его, вызывая недоумение обоих, - Какого черта ты ничего не говорил мне, я тебе друг или кто? Считаешь, что я не в состоянии помочь!? – Он выкрикнул на французском, на случай, если добавятся лишние уши, - почему я узнаю от людей отца!? - Мне не нужно, чтобы ты взлезал в мои проблемы, о себе позаботься, - хмуро ответил Жан. - Я опускаю то, что Рико избивает каждого, но ты позволяешь себе издеваться так над собой? – Они не говорили на прямую, чтобы Кевин не понимал ситуации. - А с тобой что такое, Нил? – Спросил Жан. И все внимание перешло на испачканное лицо Натаниэля. Дэй обошел его, поднимая рукава кофты. - Пиздец… - он повернул его за плечи спиной к сидящему. - Нил… - Я в порядке. Кевин, налей перекиси. А с тобой, Жан, я еще поговорю, когда времени будет больше. - Почему “больше”? Куда ты собрался? - У тренера снова появилось желание видеть меня. Обработай мне раны, - повторил Натаниэль с не скрываемой злостью. Кевин что-то бормоча сделал то, что просили. - Что с Джереми? – Спросил Моро, когда Веснински сел рядом с ним. - Расчленили, - руки Дэя дрогнули, когда он завязывал бинты на израненные руки. - У тебя откуда раны? - Ты молчал о том, что с тобой делали и хочешь, чтобы я тебе отвечал? - Тебе бы влетело, если бы помешал Рико, - спокойно отозвался Жан. Но ему явно было противно от этого разговора. - Как давно? - С шестнадцати, - ответ был быстрым. - Что…  – Кевин догадался о смысле их диалога. - Я не жалею, что скрыл, - добавил Жан, видя лицо перекошенное в ужасе. Повисло молчание. Натаниэль согнулся, касаясь лбом колен. Он не смог защитить своего друга, если не от Рико, то от товарищей. Не было известно, что его сосед по комнате пропадает ночью, не известно, что половина синяков были не от Рико. Морияма тот человек, которого он не может запугивать и избивать так часто, как остальных. Видеть Кевина и Жана избитыми было больно. Эти двое его доверенные лица, друзья, семья. Единственное, что давала гарантию их жизни – нахождение в свите короля. Все четверо были лучшими игроками Воронов. Убей Рико кого-то, то фанаты спустя время заметят пропажу и начнется кипишь.  Желание сбежать с каждым годом усиливалось все больше, но лишь две причины останавливали его: семья и экси. Экси – это то, во что он будет играть даже с прицелом на спине. Единственная вещь, где чувствует себя живым человеком, где может чего-то достичь, может идти вперед. За границами спорта, он лишь кусок плоти, которую на одной стороне могут избивать для удовольствия, а на другой – убить. Натаниэль понимает свою слабость, ограниченность в действиях в команде “Воронов”. Не в его силах обеспечить защиту. Себе и Жану он предоставил безопасность от товарищей, но Рико все портит. За восемь лет, он не смог ничего сделать.  Кажется, прошло долгое время, когда тишину прервал смех. Кевин хмурился, собираясь спросить, что так развеселило, но передумал, замечая лицо Натаниэля, который выпрямился и задрал голову, смотря в потолок. - Какой я сентиментальный, нужно избавляться от этой эмоции. Здесь она лишь помешает, не так ли, Кевин? – Он перевел на него взгляд. Запястья начали кровоточить от недавней позы. Дэй недовольно смотрел на парня, а после на Жана, пожимающего плечами.   Спустя час, его забрал пришедший Рико, даже не стал спрашивать о недавнем происшествие. И как бы не старался Тетсуи поставить на колени, Натаниэль специально опускался в другую позу. Заставить назвать тренера “хозяином” все также не выходило. Действия были ограничены, если с руками, он чувствовал себя просто за решеткой, то сейчас: словно он в узкой комнате без дверей и окон. Избили снова до потери сознания, кинув и заперев в каморке. Руки были свободны, но повторно изранены.  Веснински не знал, сколько прошло времени в отключке. Но, когда его веки раскрылись, была все такая же темнота. Он не чувствовал своих рук, напрягаться было невыносимо больно. Коснувшись холодной стены макушкой, постарался понять на сколько все серьезно. Благодаря напрягу мышц, более-менее определил сохранность тела. Встать не выходило, поэтому закрыл глаза, дожидаясь кого-нибудь. - Нил? – Кажется, прошел час, когда послышался голос. - Я здесь, - тихо, но все же смог выдавить из себя слова. Щелкнул ключ, и в глаза ударил свет ламп. - Господи… - быстро подошедший Жан, сел на корточки перед Натаниэлем. Он взял его руку, перекидывая через шею, - ты как? - В порядке. - И зачем я спрашивал, - положив его к себе на спину, вывез из комнаты. - Сколько сейчас времени? - Три ночи, закончилась ночная тренировка. Тебя не было день. На этом их диалог был закончен. Жан отнес его в палату, кладя на постель. Он помог снять одежду до нижнего белья, аккуратно промывая раны и развязывая окровавленные бинты на руках. На ногах были большие яркие синяки, такие же – на торсе и руках. Натаниэлю ввели обезболивающие, а после зашивали раны на руках и теле. - Где Кевин? – когда он остался лежать на кровати забинтованный и одетый, перевел взгляд на Моро, но тот молчал, - Жан? - Я не знаю. На лице отразилось недоумение. Через пол минутное молчание, все же дождался продолжения. - Рико сломал ему запястье, - он сразу добавил какое именно, - левое. Это было днем. Внутри Натаниэля все сжалось. Левая рука Кевина Дэя была рабочей в игре. В этот день у него забрали жизнь. Кевин звезда экси, травма руки – это конец его карьере как спортсмена. - Я в комнату, - он встал на ноги, но Жан все же подхватил его под локоть. Тот был в спортивной одежде, видимо, еще не принял душ, ища его.  Все уже разошлись по комнатам, отдых в такое позднее время был важен для них. От “Воронов” всегда хотели больше, чем они могут. Методы тренировки – это самое большое, что отличало их от всех команд. Если они выглядели опрятно при людях, показывали свою вежливость, то в “вороньем гнезде” их пороли за недостаточность, малые старания. Несколько игроков, которые смогли выделиться, поставили на замену свиты короля. Уильямс – один из нападающих, который играл ранее, пока его не заменил Веснински. Они делят таймы. Натаниэль – во втором. Рико меняет – Энгл, а Кевина – Дженкинс. Жан играет во втором тайме, в первом – Джонсон. На игре запасные всегда следят за игрой, а на пятнадцатиминутном отдыхе, обсуждают действия и стратегии с товарищами.   Открыв комнату, они собирались войти, как Натаниэль вытянул руку, не давая ходу. Жан проследил за его взглядом. На полу лежала бумага. Нагнувшись, они подняли, как оказалось письмо. Дверь захлопнулась, оба сели на кровать, разрывая верх. Достав листок, они прочли отправителя – это Кевин Дэй.  Веснински начал читать вслух: - Привет, это Кевин. Как известно, Рико сломал мне руку, а после отвезли в травмпункт. Я не сломал кость, но она сместилась. Я всем известен, потому была оказана первая помощь. Но, узнав, что больше не могу ей играть, моя жизнь начала ломаться. Пробравшись на ночной тренировке, я нашел свои данные в кабинете хозяина. Все проверив, узнал, кто мой отец – это Дэвид Ваймак, тренер команды “Лисов”. Как бы не было эгоистично, я вынужден сбежать, надеюсь, у вас будет все хорошо. Простите и прощайте, - на этом письмо было закончено. Переполняли разные чувства: зависть, злость и радость за друга, который смог пожертвовать и уйти из своей команды в команду отбросов. На этот момент “Лисы” были известны как худшая команда. Поражения были в больших отрывах в очках. Их тренер собирал команду для людей, имеющих трудности с семьей, жизнью, чтобы дать еще один шанс. - Рико будет в ярости, когда узнает. Натаниэль промолчал, он понимал, что перепадать будет им обоим. По вине Мориямы, Дэй оставил “Воронов”, если бы не его агрессия, тот продержался бы дольше. Он лишил сводного брата шанса играть. Нахождение в этом месте для него – самоубийство. Больше ничего не держит. Не Моро, не Веснински не винили его за сделанный поступок, они его понимали, потому просто отпустили, надеясь как на его, так и на свое благополучие.