Это была не перхоть

- Знаешь, это было несколько обидно, - сказал Эммануэль, выжимая мочалку. Он думал, что к тому времени, как Дональд вернется с совещания, пена уже вся осядет, но это была очень хорошая пена. Розовая, душистая, он погрузился под нее, долго крутился, а когда вынырнул, холмики стояли, как стояли. Надо будет привезти немного этих пузырей во Францию... - Что именно, конфетка? - Дональд повесил свой пиджак и встал в геройскую позу - уперев руки в бока и широко расставив ноги. А потом пиджак упал, и ему пришлось вновь его вешать. И еще раз. Эммануэль вздохнул и лег локтем на бортик ванны. Ванна у него была ужасная. Слишком большая, в ней можно было и слона купать. Коротенький Эммануэль то и дело укатывался по ней вниз, и поэтому приходилось держаться за борта, чтобы преждевременно не утонуть. Коротеньким он себя признавать не любил, и ванна его оскорбляла своим существованием. - Это была не перхоть, - насупился он и плеснул в сторону Дональда водой. Тот ловко увернулся и почти снес столик с шампанским. Вернее бутылкой от шампанского. Эммануэль, ожидая его с совещания, выпил все сам. - Ты о чем? - О том, что ты сделал перед журналистами, - прошипел Эммануэль. - Начал меня отряхивать. - А, так это была перхоть. - Не перхоть это была! - А что, ты хочешь сказать, что у тебя на плечах лежал тертый пармезон или типа того? - Правильно говорить пармезан, - автоматически исправил Эммануэль. - И нет, не пармезан. Я не знаю. Может быть, кокосовая стружка. - Моя конфетка ела рафаэлки? Дональд опустился на край ванны и погладил Эммануэля по голове. Тот сладко вздохнул и потерся о его ладонь, как котик. Ладони Дональда были огромные, как и он сам. Они доставляли много приятных минут всему его телу, начиная с головы, заканчивая самыми интимными частями. Держался по времени он не так долго, но когда в дело вступали пальцы... Если бы Эммануэль мог замурчать, он бы замурчал. Замурлыкал, вспоминая, как эти пальцы входят в него, растягивают, нащупывают самое чувствительное местечко. - Думаю, это были не рафаэлки. Эммануэль вынырнул из плена фантазий, надулся и оттолкнул его руку. - Мало того, что ты заставил меня ждать так долго, так еще и говоришь, что у меня перхоть. - Я ничего не говорю, просто она была у тебя на плечах, детка. - Это не моя. В смысле не перхоть! - Может, ваши фрэнцузские шампуни не справляются? - У меня идеальные волосы, - фыркнул Эммануэль и вновь плеснул в него водой, показывая, насколько обижен. - И идеальная перхоть. Я же не говорил, что с ней что-то не так. Эммануэль громко застонал и ушел под воду, булькая уже оттуда. Он мог бы попробовать пообижаться подольше, но рука Дональда броском кобры атаковала его промежность, находя пока мало заинтересованный в происходящем член. Эммануэль вынужденно вынырнул, хватая ртом воздух. Дональд успел закатать рукав рубашки, шарясь по его личной территории. - Если я еще раз услышу слово на п... - выдохнул Эммануэль. - Пенис, писька, приправы, пепси-кола. - Ой замолчи. - Простата, приблуда, парле ву франсе, писька. - Писька уже была. Эммануэль сдался и запрокинул голову, позволив ему поцеловать себя. Дональд на вкус был, как жвачка со вкусом апельсина. Иронично. - Мне просто было неловко, - признался он, стоило поцелую окончиться. Да, он притворился, что его это забавляет, но на самом деле нет. - Я забыл, что хотел сказать. Это ставит в тупик. - Такая мелочь, как перхоть, ставит в тупик? - Все ставит в тупик! Ты ставишь в тупик. Поэтому с тобой так не любят пресс-конференции. - Кто это не любит? - возмутился Дональд и вытащил руку, уже хорошо подрачивающую Эммануэлю, из воды. - Другие политики. Продолжи, пожалуйста. - Нет, о каких политиках речь? - Не знаю, о любых? Дональд на мгновение стал выглядеть таким обиженным, что Эммануэль пожалел, что поднял эту тему. Уголки губ Дональда сползли так низко, он выглядел таким печальным. А Эммануэль не только выглядел, но и чувствовал себя неудовлетворенным, поэтому положил голову ему на бедро, поглаживая через ткань брюки по ноге. - Значит... - Дональд вздохнул и посмотрел на Эммануэля. Тот состроил свой самый милый из самых милых щенячьих взглядов. Значил он примерно: "мальчик хочет папочку. Быстрее, пожалуйста, да?" - А, точно, я вспомнил, что мне плевать, - пробормотал Дональд и погладил его по щеке. Всегда работает!! Эммануэль вытянул ногу, показывая ему из пены чуть больше своего тела, чтобы он поскорее соблазнился и присоединился к нему в уже остывающей воде. И это тоже почти сработало. - Слушай, карамелька, если тебя так задевают разговоры о твоей перхоти, может... - начал Дональд. - Ой все, трахай себя сам, - возмутился Эммануэль, отталкиваясь от него. Ничего, он по крайней мере взял в поездку свой любимый черный самотык. Грустным на ночь не останется. - Ну бусечка, что я опять сделал не так? - запричитал Дональд, идя вслед за ним. Эммануэль гневно накинул на голое тело пушистый махровый халат, кутаясь в него. Он тоже играл против него и был таким длинным и большим, что тут могла бы поместиться хоккейная команда Эммануэлей. Он сделал вид, что отчаянно пытается обойти Дональда, но, конечно, дал ему себя поймать. Выпрашивающий прощения Трамп - отдельный вид искусства. - Ну что? - наигранно оскорбленно спросил Эммануэль, позволив обхватить себя за плечи. - Не знаю, что я такого сделал, но прости меня, конфетка. - То-то же. - Ты меня прощаешь? Эммануэль закатил глаза, притворяясь, что очень серьезно об этом размышляет. - Я подумаю. Дональд обнял его, для закрепления их примирения пропуская руку под халатом и поглаживая его правую ягодицу. Это всегда успокаивало Эммануэля, даже больше, чем всякие массажеры для головы. Он уткнулся лицом в грудь Дональда и счастливо вздохнул. Пока внезапно не почувствовал, что левая рука Дональда поковыряла что-то на его макушке. - Тут, кажется, еще немного... - Так, все! Эммануэль запахнул полы халата, вылетая из его объятий, как черный плащ... розово-малиновый пушистый плащ, и уносясь в коридор. Пусть Дональд катится ко всем чертям со своей перхотью. Пусть только попробует явиться в его комнату ночью. Пусть только... нет, ну пусть попробует. Но в этот раз его прощенье получить будет не так просто. Одними глазками он не отделается. Как минимум понадобится рот. И пальцы, без пальцев никуда.