***
я смотрю на тебя, каору нагиса, и больше всего на свете боюсь, что ты посмотришь в ответ. но взгляд отвести не получается. я боюсь тебя до щипания в носу, до колочущей тряски в теле, до закатанных глаз и истерически срывающегося голоса. и ты единственная, единственная моя слабость, такое хрупкое чудо, и я рыдаю, рыдаю так, что сотрясаются рёбра. я плачу когда пишу эти вещи, я сбилась со счета какая эта запись. я пишу, пишу, пишу, пишу, и никак не могу перенести твою жестокую красоту в слова. ты абсолютный катарсис, выбивая из меня последние эмоции, вместе с силами, но пинками по грудной клетке для тебя я выплевываю все новые полузаконченные рассказы. завтра ты снова не посмотришь мне в глаза, и я снова не смогу дышать. а во рту появляется вкус крови. мне хотелось прорыдать во всю глотку до конца дня, слушая свой меланхоличный плейлист и запивая горе алкоголем. хотя он никогда не был для меня выходом. но я молчала. отшучивалась даже. причём чертовски глупо, но что-то я уловила в твоём тоне. что-то, что заставило меня замереть, будто олень, смотрящий на фары несущегося грузовика. но я быстро это потеряла. даже додумывать больно и туманно. после, когда осталась одинёшенька, я хорошенько так разрыдалась, как, собственно, и хотела. впервые за такой долгий промежуток времени. мне было больно морально, больно за себя, даже за тебя. знаете, я куча и куча бессонных ночей провела в фантазиях, где могу перематывать время и где могла бы что-то изменить между нами. но постепенно эта идея казалась мне никчемной. за тот вечер я узнала достаточно, чтобы корить себя и завидовать твоим другим. я не успеваю жить. яркие краски осенних листьев и цветущей сирени слились воедино и ускользнули от меня. я же топилась в печали. моё сердце, привыкшее к серости и тоске, кажется, разучилось любить, или хотя бы улыбаться солнцу. зубы болят от плохого кофе с сахаром (настолько плохого, что это, скорее, сахар с кофе — чтобы пить хоть как-то). глаза устали плакать, а потом бесконечно смотреть в потолок. днём я сбегала в счастливые сны, ночью меня на лакомые кусочки терзали тревожные мысли. маленький счастливый мирок прошлого перестал иметь какой-то смысл, а будущее сбежало в туманные дебри. пробираться — страшно, а возвращаться некуда. мне нужен выбор. по другому все становится бессмысленно… я верю в то, что у меня это получится. это оно, я ведь чувствую. скажите, что я права?.. каору однажды спрашивает меня, когда мы сидим на веранде дома старосты и неспешно тянем дым сигарет. — суицид на какой-то основе у тебя подкреплён? я мнусь и думаю. — а вообще, ты спросил это, а я кроме усталости и безысходности и причин не знаю, — прикрываю глаза, чтобы не встречаться с его взглядом. насмешливым и холодным. — очень страшно ловить себя на таких мыслях, правда, — отвечает он, и я молчу. тем временем нагиса продолжает. — твоя жизнь — начало чего-то великого. оборвав маленькую нить начала — обрывается всё. твоя жизнь очень ярка и выражена также красиво, как и ты. плохо бывает каждому, но не считаю это поводом для суицида. такая апатия не должна очень задерживаться в твоей жизни. сколько себя помню, в моих воспоминаниях ты осталась очень ярким, добрым и впечатляющим человеком, который справлялся с множеством недугов. и это обязательно в твоей жизни будет спадать на нет, у тебя правда всё получится, если ты сможешь побороть свою слабость, я уверен! я снова молчу. для меня так важны эти сигареты и ощущения на кончиках пальцев. всё как на ладони — у меня никогда не было потребности и в этом моё благословение и проклятие. эти минуты слабости не важны — я живу ради историй, ради воспоминаний, живу с пониманием этого и внутри меня оно мерцает во мраке. а важное — чувство, которое я никогда не испытаю, потому что я застряла в прошлом-настоящем. сейчас только осознание того, что всё это я люблю, и никто не смеет сказать мне что я должна жить по другому — только оно спасает меня. ведь сердце на самом деле прошивает болью неприятным воспоминанием и спасти меня могут только мои собственные словечки. всё вышесказанное, плюс свежий ветер в лицо — я люблю жить. и умирать не хочу. пусть ты меня и не любишь, но я люблю тебя и хочу подарить эту любовь тебе навсегда. и не говори мне о другом мире. пусть и загробном.запомни меня
25 июня 2022 г. в 21:40
меня зовут аска. всю жизнь я носила это имя с достоинством и гордостью, но сейчас… я не могу ничего. совсем ничего.
довольно распространённый стереотип.
пинать себя изо дня в день дальше, забиваться в угол от собственной трусости перед прыжком с высотки/дулом пистолета, продолжать бежать как белка в колесе, пытаясь загнать себя от безысходности намного легче и менее достойно, чем честно лечь на рельсы, например.
убедить себя жить — не так уж и сложно, ведь именно к этому стремится природа человека, инстинкт самосохранения — они будут тебе помогать.
только вот спросите себя честно: надо?
если да, то вперёд.
а если нет, то и не надо.
это я к тому, что умирать действительно страшно. а все те умники, которые говорят, что умирать легко пусть попробуют при мне прыгнуть с крыши.
я всегда думала, что кончает жизнь самоубийством, либо сумашедший человек, либо очень сильный…
«служение обществу и через это самому себе». я вижу смысл в том, чтобы сделать что-то, что останется после меня. чтобы доказать себе и всем окружающим, что я могу делать что-то лучше других, что без меня этот мир был бы хуже. останется после тебя? на какое время ЭТО ЧТО-ТО останется, через время тебя забудут? доказывать кому-то что-то, смешно, мне все равно, я не хочу никому ничего доказывать. что я должна сделать для общества? помогать голодающим в африке? или построить центр для беспризорных детей? или придумать какое-то лекарство от неизлечимой болезни? для чего все это? я этого не хочу, я эгоистична и злобна. зачем нужно все это человечество? для чего оно живет? смысл во всей этой беготне? в войнах? в голоде? в жизни. мы живем как мухи, со своими проблемами, и все эти политические, экономические и социальные ипостасии мне не нужны. я не хочу в этом участвовать.
некоторым нравится заниматься своим делом, во первых им интересно, как все это устроено, они как дети играются во все эти придуманные ими же игрушки (компьютеры или атомные бомбы), некоторым нравится разбираться в чувствах и эмоциях других людей. им интересно. как же все это устроено, а что будет, если я сделаю вот это, или вот это. любопытство.
во-вторых им нравится быть творцами, что-то создавать. как дети мы собираем из кубиков слова, или строим из песка замки. нравится.
но для чего все это? тебе нравится жизнь, тебе нравится сам процесс, тебе нравится и борьба за жизнь, и боль и страдание и любовь. ты получаешь от этого удовольствие, чувствуешь само сердцебиение жизни, это завораживает и приводит в восторг.
а меня больше нет. со стороны это кажется смешным, и просто нелепым.
да я ущербна, потому что мне все это не нужно. в моем мозге что-то сломалось. меня перестало все это интересовать.
все это вводит в ещё более глубокое состояние отчаяния и тогда я молюсь, что мои дни будут сокращены по такой же веселой случайности как и у многих, я смотрю как умирают все вокруг, и меня это ободряет, ведь если так повезло им, то может и мне перепадёт. но потом я понимаю снова, что дура, никто тебе больше поможет, не защитит, к тому же ты неудачница и слабачка, раз даже уйти достойно не можешь. и все по кругу. я в аду. ад на земле, люди. и это только начало, это у меня пока есть время над этим думать и практиковать. я нахожусь на какой замечательной качели.
есть такая небезучастная часть человеческого общества, которая борется: за непоспевающих, за обделенных. за бездомных животных, за брошенных стариков, за инвалидов, за дискриминируемых. в частности, что интереснее всего для меня в текущий момент — за жизни потенциальных самоубийц: устраивает декадники борьбы с самоубийствами, который каждый год проходит в сентябре. руководящей силой в этой борьбе, причиной, по которой это всё осуществляется, на мой взгляд, есть СТРАХ ВИНЫ, с которой впоследствии тяжело справляются близкие и окружающие, после свершившегося самоубийства. «человеку можно было помочь, мы не доглядели, не спросили, не обратили внимание…» и прочие подобные причитания. активисты будто стелят соломку там, где не хотят упасть. «а могли вмешаться, предотвратить, направить на иной путь…» — и тогда как будто и щенок при доме, и пенсионер при куске хлеба, и самоубийца — при надежде на светлое будущее. такие позиции можно считывать как непримиримое желание поставить мир на рельсы справедливости, которой нет в природе, и контролировать такое непредсказуемое и пугающее явление, как смерть.
смерть — единственная гарантированная нам вещь. все остальные попытки сбалансировать этот мир — это рисование вилами на воде: через мгновение-другое, по законам природы на водной глади вновь не останется ни следа. начинай грести заново. и внутри человеческой популяции, как и любой другой, всегда было и будет отсечение и отмирание нежизнеспособных особей: слабых, кривых, необеспеченных, одиноких, неприспособленных, грустных, чересчур умных, чересчур чувствительных, чересчур любопытных. человек, который не может сам вынести своей боли, ужиться в этом мире, обеспечить себя — бессмысленная обуза, и потому — вполне естественно — может быть поглощен смертью.
этим активистам кажется: знай они, что человек покончит с собой, они точно что-то бы предприняли. но на деле, если бы они знали, что будет, что ДЕЙСТВИТЕЛЬНО они готовы сделать для того, чтобы страдающий, готовый покончить с собой человек жил? что, бросили бы все дела, задвинули свои проблемы, ринулись бы дежурить, разговаривать, тянуть к свету?
а теперь поднимите руку те, кто, ради мира во всем мире, ради тени счастья другого, готовы пожертвовать собой, пусть и на время, на столь неблагодарный труд?.. и если у человека, готового наложить на себя руки, нет в близком круге хотя бы одного сумасшедшего, свободного от дел, работы, детей, энергичного, наполненного альтруиста, он обречен. и я думаю, так и должно быть.
увы, кто-то живёт в результате ошибки, и кто-то вынужден иметь дело с неудачей — генетической, психической, социальной. и честно и правильно со стороны большинства — поблагодарить судьбу, что вы не среди них, и идти по своим делам. и не устраивать декадники по предотвращению суицидов. между нами и вами лежит такая пропасть, в которую никто не должен заглядывать по своему желанию. а всем, кто взглянул — в ней и место.
траектория жизни потенциального самоубийцы определена особенностями психики, генетически, а также средой, в которой он будет формироваться и пребывать. да, есть кризисные центры, да, есть психологи, но первое — это одномоментно, а второе — дорого, 95 процентов остального времени человек по-прежнему предоставлен самому себе, и если он дисфункицонален, но не доживет до момента, когда станет лучше.
все это чертовски печально. нас в детстве не учили, что будет такая безысходность.
я знаю, что в моей жизни в целом всё хорошо, правда. у меня хорошая (относительно конечно) работа в nerv, да и я могу сама себя обеспечивать, не каждый может этим похвастаться.
мне плохо. наверное. кажется иногда, что выдумала всё. сейчас не помню, чтобы мне было хорошо. когда-нибудь это было вообще?
я хотела с кем-нибудь поговорить, мне нужно было это, но, увы, не удалось. совсем не понимаю, что чувствую и что происходит.
сейчас я была одна. еле встала с кровати, чтобы пройтись по улице. иначе совсем в небытие впадаю. нужно готовиться к битве, но я не могу.
вчера впервые за долгое время о суициде подумала. причину, по которой мысли возникли, не знаю. стала плакать, а потом всё равно стало. и сейчас я плакала, и снова всё равно. мне часто всё равно. всё серое.
я многое путаю. не знаю, что было и есть. по-моему, некоторое время назад путала сон, мысли и реальность. себе доверять сложно. память совсем плоха. забываю, не запоминаю. иногда просто зависаю и ничего не понимаю.
голова болит после сна. даже сейчас болит.
мне трудно убираться, переодеваться. по-моему, сегодня прибралась, но в комнате снова беспорядок. кажется бессмысленным мыться и умываться, но я по-прежнему хочу вкусно пахнуть, хотя не знаю, какой у меня запах.
не знаю, по какой причине это происходит. многое произошло, по-разному я себя чувствовала.
а сейчас всё кажется бессмысленным. до такой степени, что плакать хочется от абсурдности. но не всегда получается.
как жить в этом мире?! все будто специально устроено для нашего страдания. сама наша природа такова. мы ведомы желаниями, которые нас постоянно мучают и терзают, всякая наша цель неосуществима, ведь в мире столько различных факторов и случайностей, что любая цель, сталкиваясь с ими, реализуется в искаженном виде.
мы не можем избавиться от желаний, они слишком глубоко вшиты в наш мозг. ни одна религия не способна высвободить нас от них. христианство создает новые болезненные желания взамен старых — желания избавлений от греха. борьба с грехом приносит не меньше страданий, чем сами грехи. буддизм тоже плох в этом деле. нет ни одного нормального исследования, подтверждающего состоятельность медитаций и искусства концентрации в борьбе со страданиями.
по факту вариантов развития событий после смерти всего три:
1. ты помер и все. тебя нет и никогда больше не будет. исчез, испарился, распался на атомы. прекрасный вариант.
2. ты помер, а там «ад/рай» (ну или любой аналог этих определений). и в «рай» ты точно не проходишь. а что такое психический ад может узнать любой, залетев в бэдтрип от «кислоты» часов на 10.
3. реинкарнации. и ты вновь рождаешься с теми же и даже еще худшими проблемами. и то, что тебе кажется сейчас невыносимым удвоится, а то и утроится.
получается грустная и опасная математика. с вероятностью 60-70% после самовыпила ты отхватишь таких проблем, что сегодняшние просто чепуха. убить себя страшно, еще более страшно потом страдануть всерьез от «хозяев» этой игры. вряд ли они гуманисты и пожалеют тебя несчастного, скорее всего всыпят так, что мало не покажется.