Sleepwalker

Как и большинство людей, Мелисса не была лишена определенных добродетелей, но вот терпение в их число точно не входило. Впрочем, спокойствие тоже. Так что ей пришлось немало потрудиться и призвать на помощь всю свою выдержку, потому что судьба над ней откровенно издевалась. «Sleepwalker» приобрел немалую популярность еще и потому, что позволял не просто прикоснуться к мечте и реализовать любую фантазию, но и прожить совершенно любую жизнь. Время в программе текло иначе: в реальном мире проходил всего час, а в виртуальном – год. Более того, пользователю было гарантированно полное погружение, когда сигналы, поступающие к мозгу от всех пяти органов чувств, блокировались и заменялись программой на необходимые, тем самым позволяя наяву ощутить вкус еды и напитков, жар от огня и полной грудью вдохнуть морской или горный воздух, находясь в это же время в своей постели или аэрокаре. Фальшивка, в правдоподобности которой невозможно усомниться. Но оставалось в этом иллюзорном мире и кое-что настоящее – смерть. Если в игре пользователь испытывал боль, то к мозгу поступали определенные «фальшивые» сигналы. Проще говоря, нельзя засунуть руку в огонь и ощутить лишь легкое покалывание. Нельзя упасть с высоты тридцати двух футов, а после спокойно подняться и отправиться дальше по своим делам. Абсолютный реализм. Разработчики сразу же предупредили о вероятной опасности, но на ранней стадии выпуска игры нашлось несколько идиотов, рискнувших проверить эту теорию. После вступительного ролика при запуске игры, где наглядно демонстрировались кадры смерти «смельчаков», желающих поэкспериментировать изрядно поубавилось. Но все равно было принято решение доработать и усовершенствовать защиту пользователя: теперь хозяин сна мог не только за пару мгновений превратить пустыню в океан и наоборот, но и обладал «абсолютной удачей», как глумливо называла это Аманда. Мелисса же считала подобное решение разумным, ведь нередко игрок сам загонял себя в ловушку. Хочется поиграть в тирана и узурпатора, устраивать ежедневные казни через четвертование или свежевание? Тогда будь готов к бунтам и революции, вечным попыткам отравить или всадить нож в спину. Люди почему-то частенько забывали о логике и о том, что находятся не в обычной игре. Так что сама программа должна была всячески защищать игрока от летального исхода, даже если изначально именно она и создала всевозможные варианты его смерти. Так должно быть, но в этот раз система дала сбой. Ее, Мелиссу, программа воспринимала лишь как НПС – неигрового персонажа, если обратиться к игровой терминологии. Маленькая часть общей системы – и не более. Но система безопасности не считала ее полноценной угрозой и не пыталась уничтожить, что хоть и являлось явным сбоем, до сих пор спасало ей жизнь. Забавно, что, по сути, она полностью поменялась ролями с Джимбо – теперь он обладал «абсолютной удачей». Но даже теперь он почему-то предпочитал как ни в чем не бывало наслаждаться ролью правителя, начисто игнорируя сам факт ее существования. И это сбивало ее с толку. Возможно, что все самое интересное – издевательства, пытки и смерть – ждали ее впереди, а пока Джимбо только разминался, играя на ее терпении. Но со временем у Мелиссы появилась и другая теория: а что если взлом прошел не так удачно, как хотелось бы Джимбо? Да, он смог лишить ее власти контролировать и изменять эту реальность, научился манипулировать всем по своему желанию. Хотя по какой-то причине и не стал менять мир кардинально, ограничившись только легкими штрихами, стараясь лишь немного ухудшить ей, Мелиссе, жизнь. Впрочем, Мелиссе и так было тяжело смотреть, как уродуют то, во что она вложила столько сил. Чем больше она размышляла, тем больше возрастала ее уверенность в том, что просто так Джимбо не стал бы выжидать два месяца (пусть и в игровом мире). А если ее смерть опасна и для него? Возможно, что… Смутную догадку, начавшую приобретать четкие очертания, перебил гневный оклик: - Чего застыла, девка? У тебя мало работы? Мелисса четырхнулась, а слабая ниточка прозрения оборвалась. Кухарка, дородная, крикливая женщина лет пятидесяти, которую боялись все слуги, окинула ее гневным взглядом, но этим и ограничилась. Кто-нибудь другой обязательно получил бы хорошую затрещину – любимый аргумент Катрины во всех спорах, но только не Мелисса. Ей вообще многое из того, за что другим спустили бы шкуру, сходило с рук. Она взяла поднос с кувшином вина и парой кубков, который уже давно должна была отнести «господину», как все здесь называли Джимбо, и застыла, пораженная догадкой. И как она не додумалась раньше? Да, у нее больше нет власти, чтобы изменять этот мир, но часть той «абсолютной удачи» все еще с ней, а это может значить только одно – игра все еще распознает ее как хозяина сна. Возможно, Джимбо просто не может причинить ей серьезный вред или убить, потому что иначе сам не сможет выбраться? Первая версия игры была не только лишена абсолютной защиты игрока, но имела что-то вроде кооперативного режима – несколько людей подключались к миру одного из них. Правда, вскоре этот режим, после одного происшествия, признали слишком опасным и навсегда стерли. Вполне вероятно, что, сам того не желая, Джимбо создал нечто подобное. Тогда это кое-что объясняло. Тычок в спину заставил Мелиссу очнуться. Она нахмурилась, но ничего не сказала – только крепче перехватила поднос и вышла из кухни, где вечно суетились и бегали туда-сюда слуги. Погруженная в раздумья она даже не сразу заметила, что ноги сами принесли ее к спальне Джимбо (хотя какая, к черту, «его», если все спроектировала именно она?), а двое стражников расступились перед ней, предварительно обменявшись скабрёзными шуточками. Один из них смотрел на нее с плохо скрываемой неприязнью и Мелисса вспомнила, в чем дело. Облапать симпатичную служанку или даже затащить ее в какой-нибудь темный угол (пусть и против воли последней) считалось нормальной практикой среди местной стражи. Тогда Мелисса тоже несла кубки с вином для Джимбо и его «гостей», но было это месяца полтора назад. Один из стражников, охранявших вход в залу, отпустил какую-то шутку, а когда она никак не отреагировала, ущипнул ее за зад. Вот тогда-то Мелисса и взбесилась: она двинула хаму в пах, а после, хорошенько замахнувшись и попутно уронив все кубки, опустила тому на голову поднос. От сотрясения стражника, после удара повалившегося на пол, спас шлем или, что, как подозревала Мелисса, более вероятно, отсутствие чего-либо, что могло бы сотрясаться в его пустой голове. Напарник тогда лишь покатился со смеху, не предприняв никаких попыток схватить ее, а слухи о «норовистой девке» быстро разошлись по замку. Вот так кто-то стал посмешищем, а она не только избежала наказания, но и обзавелась репутацией своенравной девицы, с которой лучше лишний раз не связываться. Неудивительно, что этот любитель распускать руки так пялился на нее сейчас. Войдя в спальню Мелисса скривилась: ее встретило безвкусное сочетание ярко-красного с золотым. Последнем «гвоздем» стала огромная кровать с такого же цвета балдахином. Хотя это все еще были цветочки, по сравнению с голой девицей в обнимку с Джимбо на проклятой кровати. Девица, к слову, была столь же пошлой и безвкусной, как и все в этом мире, к созданию чего «господин» приложил руку: длинноногая блондинка, с голубыми глазами и большой грудью, размера эдак четвертого или даже пятого. И нулевым размером интеллекта. Блондинка выскользнула из постели, совершенно не стесняясь собственной наготы (а стесняться, если уж говорить откровенно, там было нечего), окинула Мелиссу презрительным взглядом и взяла кубок. - Идиотка! Мы и так тебя заждались, а ты даже не потрудилась налить вина. Она вела себя настолько карикатурно нагло и вызывающе, что не оставалось никаких сомнений, что все это представление устроено специально для нее, Мелиссы. Что ж, тогда почему бы не подыграть? Девица отшвырнула пустой кубок, явно рассчитывая, что Мелисса бросится его поднимать или помчится за другим. Но вот того, что произошло дальше, она явно не ожидала. Наверное, и без того не бесконечный запас терпения подошел к концу и ей это все просто надоело, возможно, взыграло какое-то извращенное любопытство: «а что же будет, если тут мы поступим вот так?». Или захотелось проверить теорию о том, действительно ли у нее осталась та игровая удача. Позже Мелисса почему-то так и не смогла вспомнить, что ею двигало тогда, но в тот момент она, сохраняя отрешенное выражение лица, взяла с подноса кувшин с вином и вылила на мерзкую девицу. Последняя, вопреки ожиданию, не вцепилась нахалке сразу же в волосы, а только слабо пискнула и застыла, пораженная такой наглостью. Разевая рот в беззвучном крике, до смешного похожая на выброшенную на берег рыбу, она выглядела настолько убого, что Мелиссе едва не стало ее жаль. Прийти в себя помог смех Джимбо – он смеялся искренне, безудержно и даже заразительно, если, конечно, забыть, что смеялся он над ней. В свое оправдание она могла бы сказать, что решила проверить теорию «безнаказанности» еще раз, а может все дело оказалось в мысли «а будь что будет!», долгое время мелькавшей на краю сознания, но факт оставался фактом – в хохочущего Джимбо полетел кубок для вина. Пустой, но очень тяжелый кубок, угодивший прямиком в лоб. «Не может быть! Я обязана была промахнуться, игроку во сне нельзя причинить вред. Но я попала, а значит…» Наверное, это значило что-то важное, раз Мелисса так увлеклась этой спасительной мыслью, которая должна была помочь вырваться из иллюзорного плена, что даже не заметила перекошенное от гнева лицо Джимбо. А в следующий миг все ее тело сковала выворачивающая наизнанку боль, перед тем как отдать во власть забытья и темноты.

***

Вдох и легкие словно обожгло огнем. Мелисса жадно глотала воздух, одновременно давясь оставшейся в легких водой, и пусть смутно, но еще осознавала, что у нее есть считанные секунды. Чья-то рука, грубо дернула ее за мокрые растрёпанные волосы, и вновь окунула в бочку с водой. Так и не успевшая набрать побольше воздуха Мелисса забилась в руках мучителя, пытаясь вырваться, но гораздо слабее, чем в прошлый раз. Она понимала, что больше не выдержит. Тело почему-то стало жутко тяжелым, а перед глазами, хоть она и старалась держать их открытыми, стояла темнота. Мелисса с каким-то облегчением поняла, что скоро все закончится. - Хватит! Она так и не услышала чей-то грубый окрик, спасший ей жизнь. И даже не сразу поняла, что снова может дышать. Мелисса корчилась на мокром холодном полу, сотрясаясь от кашля, а горящие легкие готовы были вот-вот разорваться. - Теперь ты довольна? Голос звучало глухо, как будто через вату, которой ей заложило уши, но не узнать эти чуть насмешливые интонации невозможно. Ей нечего сказать ему. Разве что «сдохни, ублюдок!», но Мелисса помнила, чем это закончилось, а потому молчала. Джимбо стоял в трех шагах от нее, но почему-то совершенно не выглядел довольным, странно, если учесть, что человек, которого он ненавидел, перед ним корчился от боли на земле. А еще более странно, что имея и повод, и возможность, он так и не убил ее. - Ты какая-то неразговорчивая сейчас. Ну, отдыхай пока. И взмахом руки пришпилил Мелиссу к стене, а лежащие рядом кандалы взвились в воздух и защелкнулись на ее лодыжках. Джимбо опустил руку и Мелисса тяжело упала на пол, сдавленно вскрикнув от боли. Она попыталась мокрым рукавом вытереть кровь с разбитого носа, но только размазала кровавые полосы по всему лицу. Наверное, в тот момент она выглядела действительно жутко: рослый темноволосый мужчина, окунавший ее в воду, лишь миг смотрел в полные ненависти глаза, после чего отвел взгляд и вышел из камеры следом за хозяином. Наконец, Мелисса осталась одна. В замке, построенном Мелиссой, подвал пусть и существовал, но там никогда не было сырых и холодных камер для узников, где откормленные крысы чувствовали себя полноправными хозяевами жизни. Казалось, Джимбо, понемногу перекраивая этот мир под себя, уродовал все, над чем трудилась Мелисса. Старая и ворчливая, но добродушная кухарка, прообразом которой стала Мария, превратилась в настоящую мегеру, щедрую на брань и оплеухи; ранее преданные солдаты в большинстве своем стали думать лишь о том, где достать хорошего крепкого эля и покладистую девку на ночь. Клочок земли, на котором располагался замок и прилежащие к нему деревеньки, превратился в небольшое королевство, открыто и не очень соперничающее с соседями и безуспешно сражающееся с внутренним врагом: магами – своего рода местными революционерами и борцами за свободу. При том, что сам Джимбо в том мире так же являлся магом. Стоит ли говорить, что как правитель он напоминал безумца и тирана, упивающегося властью? Возможно, все эти изменения являлись случайностью – мир просто подстраивался под нового хозяина. Но даже если и так, то говорило это явно не в пользу Джимбо. Мелиссе хотелось свернуться калачиком на холодном полу и выть от боли и пережитого унижения, но это – непозволительная роскошь. Вместо этого она сжала толстую цепь, словно наяву представляя, как пальцы впиваются в шею Джимбо. Если бы только она могла выбраться! Мелисса прислонилась к стене, осматривая низкий потолок, массивные каменные стены, на которых причудливо плясали тени, отбрасываемые единственным источником света, проникающим сквозь прутья двери камеры, – парой горящих факелов, висящих в коридоре. Опустив взгляд на пол, Мелисса замерла от удивления – кандалы, несколько минут назад выглядевшие в полном порядке, покрылись ржавчиной, словно готовились вот-вот рассыпаться в труху от старости. Она изо всех сил дернула цепь на себя и та легко поддалась – звенья посыпались, как бусы с порванной нити. Пошатываясь, она с трудом поднялась на ноги, и, сделав пару шагов, запнулась и наверняка упала бы, не успей схватиться за прутья решетки – оставалось только радоваться, что ее «апартаменты» можно было пересечь парой шагов. Мелисса нехорошо засмеялась, когда дверь камеры бесшумно открылась сама по себе. Выбраться оказалось не так уж и сложно, но теперь оставался всего один небольшой вопрос - что ей делать дальше? Скрип открываемой двери и пока еще удаленные шаги помогли принять ей решение. Мелисса бросилась к двери, которая, вероятнее всего, вела на нижние уровни тюрьмы и, может быть, сулила свободу. В таких замках просто обязаны быть какие-нибудь потайные ходы. Это до неприличия предсказуемо и просто – вполне в духе Джимбо. Перед глазами тут же встал ненавистный образ и предал Мелиссе сил, чтобы бежать дальше. Хотя бежать слишком громко сказано – скорее уж быстро ковылять. Встревоженные крики раздались скоро и гораздо ближе, чем хотелось бы. К этому моменту Мелисса преодолела длинный сырой коридор, освещенной всего парой факелов, и замерла перед массивной, но, в целом, ничем не примечательной дверью. Две другие двери, как она уже успела убедиться, оказались заперты, поэтому она, на миг задержав дыхание от волнения, потянула ручку на себя, моля о том, что бы дверь оказалась открытой. Что делать, если и этот путь бегства будет отрезан, а стражники позади будут приближаться так же быстро, она попросту не знала. Но, к счастью, дверь легко поддалась, словно только и ждала того, кто решится ее открыть. Мелисса поежилась, будто ее только что обдало порывом холодного ветра, хотя воздух оставался таким же затхлым и неподвижным. Это было до невозможного глупо, учитывая отсутствие у нее другого выбора, но ей совершенно не хотелось переступать порог этой двери. Она отогнала дурное предчувствие, снова напомнив себе, что у нее нет ни времени на дурацкие предчувствия, ни другого пути, сняла факел со стены и начала спуск – темнота по ту сторону скрывала длинную и кажущуюся отсюда бесконечной вереницу крутых ступенек. Когда Мелисса проделала, как ей самой казалось, половину крутого спуска, при этом пару раз оступившись и едва не скатившись кубарем вниз, дверь за ее спиной захлопнулась. Можно было бы поспорить на что угодно, что никакого сквозняка не было, а открыть чертову дверь она так и не сможет. Оставался только один путь – вниз. «Ну да, сейчас у меня такой период, что по жизни только одна дорога – на дно». Шутка получилась скорее грустной, чем смешной, да и сама ситуация не сильно располагала к веселью. Проклятые ступеньки закончились, но сменились широким темным коридором, по обе стороны которого то и дело встречались самые разнообразные двери, которые непременно оказывались заперты. Мелисса мысленно похвалила себя, что не потеряла голову и додумалась захватить факел, и попыталась открыть очередную дверь – из какого-то темного массивного дерева, обитую кованым металлом. Конечно же, безуспешно. В кооперативном режиме существовала дверь, через которую игрок мог в любой момент покинуть игру, и Мелисса надеялась, что сможет найти в этом бесконечном и жутком коридоре что-то подобное. За исключением того, что ей пока что попадались исключительно запертые двери, оставалась еще одна проблема – ее теория могла оказаться всего лишь теорией. Сложно вообразить, что натворил Джимбо, но одно можно был сказать точно – что-то с взлом прошло не так и для него, поэтому выбраться становилось в разы сложнее. Коридор закончился совершенно неожиданно и теперь Мелисса стояла в огромной круглой комнате, в которой ей даже не удавалось разглядеть потолок – слабый свет факела практически не помогал бороться с окружающей темнотой – такой плотной, что к ней можно было бы прикоснуться. Она в нерешительности замерла посреди комнаты, разглядывая, шесть темных проемов, ведущих в неизвестность. Вполне возможно, что один из них мог бы привести ее к выходу – из игры или хотя бы из замка. Но какой? Слева послышалось какое-то странное шуршание. Мелисса вздрогнула и замерла – послышалось или же она действительно здесь не одна? Шуршание повторилось, но теперь к нему прибавились и другие звуки: мерзкий скрежет – почему-то воображение ярко нарисовало длинные острые когти, скребущие по камню; и тяжелые шаги, явно намекающие, что их обладатель гораздо больше любого нормального человека. Но хуже всего, что все эти звуки, как ей казалось, раздавались из разных проходов. Мелисса затравленно оглянулась – оставаться здесь и выяснять, что именно издает приближающиеся звуки, ей совершенно не хотелось. Но и слепо бросаться в другие проемы тоже не хотелось – кто мог поручиться, что там нет чего-то похуже, только ведущего себя бесшумно? Когда кто-то схватил ее за руку, напугав до потери пульса, Мелисса заорала от ужаса и неожиданности. Точнее попыталась заорать, и у нее это прекрасно получилось бы, если бы чья-то рука предусмотрительно не зажала ей рот. - Тихо! – прошептал кто-то, обдав ухо горячим дыханием. – Ты же не хочешь, чтобы тебя услышали? Мелисса отшатнулась и быстро обернулась, абсолютно уверенная в том, кого именно она сейчас увидит. Перед ней действительно стоял Джимбо, вот только без своей привычной ухмылки и в той же одежде, что и когда они встретились впервые в Клоаке. Выглядел он очень мрачным и встревоженным, но что-то подсказывало Мелиссе, что ее побег к этому отношения не имеет – больше похоже на то, что беспокоило его нечто, находящееся у нее за спиной. Что-то, скрывающиеся в темных коридорах. Что-то стремительно приближающееся. Она обернулась к коридору, из которого сама пришла пару минут назад и в ужасе замерла – там не было ничего, кроме стены. Холодный шероховатый камень и больше ничего. В который раз короткий промежуток времени Мелисса почувствовала необходимость заорать. От злости или страха – этого не знала даже она сама. Холодные и чуть влажные пальцы крепко сжали ее запястье. Мелисса поморщилась от неприятного прикосновения, с трудом поборов желание выдернуть руку. - Пошли, - шепнул Джимбо и потянул ее за собой в один из проходов. Мелисса в очередной раз убедилась, что взлом вышел, мягко говоря, неудачным – игроку ничего не должно было угрожать. Но Джимбо явно боялся того, что позади, так что если даже у него есть на это причины, то ей и подавно не стоило здесь задерживаться. Конечно же, оставалась масса вопросов: как и, главное, зачем Джимбо нашел ее? Что ей делать дальше, когда они выберутся из подземелья (да и было ли это все еще подземельем замка?) или, что является существенной поправкой, если выберутся? Джимбо без лишних слов отобрал у нее факел и бегом бросился прочь. Мелисса, едва поспевающая за ним, все же не выдержала и обернулась – конечно, рассмотреть что-то в темноте не представлялось возможным, но она могла бы поклясться, что на миг увидела пару ярких желтых огоньков, похожих на глаза затаившегося в засаде хищника. Шорохи, скрежет и тяжёлые шаги затихли – похоже, что их не преследовали. Тишину нарушило только тяжелое дыхание Мелиссы, силы которой были на исходе. Джимбо бежал совершенно бесшумно и если бы не маячащий впереди силуэт и крепкая хватка на запястье, то она бы подумала, что он ей померещился. Она не могла бы казать, сколько они бежали, возможно, что ей только показалось, будто путь обратно занял гораздо меньше времени, но они точно не поднимались по ступенькам. А вот когда пусть закончился довольно хлипкой на вид дверью, которая просто обязана была протяжно скрипеть несмазанными петлями, они переступили порог и оказались в том самом коридоре, с которого Мелисса начала свой спуск вниз. Вот только она вошла через среднюю дверь, а сейчас вышли через правую, которая с этой стороны выглядела совершенно иначе. - Но как?.. Мелисса, конечно же, помнила, что этот мир нереален и, в принципе, здесь было возможно все, что только можно придумать, но столь явная нереальность сбивала ее с толку. И еще напоминала, кто виноват во всем происходящем. Джимбо, в свою очередь, выглядел весьма довольным: он повесил факел в крепление на стене, откуда Мелисса недавно (а сколько времени прошло? ее все еще ищут?) его взяла, и теперь с интересом оглядывался по сторонам – так, словно впервые оказался здесь. Видимо, интересного в однообразном коридоре, множестве закрытых дверях и ведущей наверх лестнице было немного, поэтому Джимбо обернулся к Мелиссе. - Спасибо, без тебя я бы не выбрался, - он обаятельно улыбнулся. А потом наклонился и поцеловал ее. В приоткрытый рот (она как раз собиралась ответить какой-то колкостью, мигом выветрившейся из головы) скользнул его язык. Длинный, узкий, раздвоенный язык, будто змеиный. Выйдя из ступора Мелисса из всех сил оттолкнула его от себя. Отвращение быстро схлынуло, уступив место ужасу. - Это была благодарность, - чуть обиженно протянул Джимбо. Нет, не Джимбо, а кто-то принявший его облик. Фигура, стоящая перед ней, неуловимо изменилась – секунду назад, имевшая нормальный человеческий рост, она неестественно вытянулась и стала тоньше, но при этом словно заполняла собой все пространство. Кожа оплывала, словно тающий воск, обнажая мышцы и даже местами кость. В нос ударил запах сладковатой гнили – будто перед ней стоял разлагающий труп. Мелисса попыталась броситься вбок и добежать до лестницы, но существо играючи схватило ее непропорциональной огромной ладонью и прижало к стене. - Как грубо с твоей стороны, - оно склонилось над ней, приблизив свое лицо, в котором с трудом, но все же угадывались черты Джимбо. Теперь стало ясно, почему другие из подземелий не стали ее преследовать – она добровольно пошла с самой опасной тварью оттуда. И, видимо, помогла выбраться наружу. Мелисса зажмурилась, вспоминая о том, как у самого выхода Джимбо остановился и чуть посторонился, давая возможность именно ей открыть дверь. Охваченная страхом и желанием поскорее выбраться, она не нашла в этом ничего странного. - Даже не спросишь, что я такое? – немного разочарованно протянуло существо. – Или ты уже догадалась? Лично мне ты сразу показалась сообразительной девочкой. - Ты – часть его подсознания, - Мелисса с отвращением поняла, что ее голос дрожит. – То, что нормальные люди предпочитают держать под замком. Существо радостно засмеялось – получился самый мерзкий звук, который она только слышала в жизни. Очевидно, ее догадка оказалась верна. Чертов Джимбо – игра никогда не предполагала в кооперативном режиме такой синхронизации разумов игроков, чтобы один смог проникнуть в подсознание другого. И тем более, «выпустить» оттуда что-то подобное. - Почти угадала. Знаешь, а ведь я обязан своим существованием именно твоему отцу. И, думаю, что когда проснусь, то выражу ему благодарность лично. Но сначала хочу осмотреться здесь. Тварь оказалась удивительно словоохотливой, как карикатурные злодеи из старых фильмов, которые любили рассказать висящему над пропастью герою все свои коварные замыслы, чтобы герой в последний момент чудесным образом спасся, а потом сорвал все планы. Видимо, существо, которого клыкастая улыбка уродовала еще больше (хотя куда дальше-то?) собиралось сказать еще что-то, но не успело – словно невидимой рукой его отбросило к противоположной стене. Оно яростно взвыло от боли и тут же поднялось на ноги, готовое броситься на своего обидчика. Обидчиком оказался Джимбо, непонятным образом умудрившийся появится совершенно бесшумно и неожиданно. Ладно, может, не так уж и неожиданно. Он стоял у подножья лестницы в сопровождении трех перепуганных стражников, которые явно не понимали, как и зачем здесь оказались. Джимбо закрыл глаза и сжал ладонь в кулак – существо, видимо, собиравшееся что-то сказать, забулькало кровью и схватилось за горло, и медленно осело на пол. Но уже через миг разогнулось и его уродливое лицо растянулось в жутком окровавленном оскале. Казалось, что ему скорее весело, чем больно. - Мало? – процедил сквозь зубы Джимбо. В следующее мгновение существо вспыхнуло ярким пламенем. Тварь заверещала и слепо рванулось вперед – прямиком на Джимбо и солдат. Последние, наконец, вспомнили, что они здесь нужны не просто для красоты и, довольно проворно отскочив в стороны, умудрились пару раз взмахнуть мечами. Правда, видимого результата это не оказало – существо легко отбросило одним ударом сразу двоих солдат и замерло. Огонь начал медленно затухать. Мелисса перевела взгляд на мертвенно бледного Джимбо и на его руки, покрытые вздувшимися волдырями. Стало ясно, что чем больше он вредил твари, тем хуже приходилось ему самому. Нужно было срочно что-то придумать. И Мелисса придумала. Она бросилась к двери, через которую только что вошла и приготовилась тянуть на себя, что есть сил, но та поддалась неожиданно легко. - Сюда! – крикнула Мелисса и показала рукой на зияющий чернотой дверной проем. Джимбо, к счастью, понял ее без лишних слов. Ей даже показалось, что он не так уж и безнадежен, но безумная мысль мелькнула и тут же улетучилась. Если уж на то пошло, то не может быть нормальным человеком, в подсознании которого живет подобная мерзость, да еще и сформировавшаяся в отельную личность. Нет, кончено, в каждом есть «темная сторона», которая периодически пытается вырваться наружу, но… Слишком много философских размышлений в совершенно неподходящее время. Существо подняло в воздух и швырнуло в открытую дверь так быстро, что Мелисса едва успела отскочить в сторону. Тварь по-настоящему испуганно взвизгнула и чудом смогла ухватиться когтистой лапой за дверной проем, а между тем невидимая и неумолимая сила тянула ее вниз, словно засасывая в водоворот. Мелисса не дала существу ни малейшего шанса выбраться – она с нескрываемым удовольствием ударила ногой по когтистым пальцам, которые тут же разжались. Следом с грохотом захлопнулась дверь, едва не пришибив при этом саму Мелиссу. Кажется, все закончилось. Или, если посмотреть на ситуацию с другой точки зрения, только начиналось. Нужно было придумать, что делать с Джимбо и тремя стражниками, но мозг отказывался нормально работать и генерировать какие-то спасительные идеи. А потом одновременно произошло несколько вещей изменивших все. Джимбо устало прислонился к стене – выглядел он так, что его хотелось немедленно положить в гроб и закопать, а перед этим на всякий случай всадить в грудь кол или просто обмотать гроб корабельной цепью. Из ушей и носа текла кровь, на фоне белого как мел лица казавшаяся черной. Мелисса почувствовала головокружение, а проведя пальцами по лицу обнаружила на них кровь – ее пронзила страшная догадка . В тот же миг один из стражников, стоящий чуть позади двух других, всадил одному кинжал в горло, а второго пырнул мечом в живот. И замахнулся на почти бесчувственного Джимбо. Мелисса почувствовала, как у нее холодеет в груди – она понимала, что не успеет помешать, да и вряд ли вообще сможет остановить вооруженного человека. Но, не смотря на это, она все же бросилась вперед - Стой! В этот миг замок тряхнуло, и все действующие лица, которые до этого стояли на ногах, то есть стражник и сама Мелисса, рухнули на пол. Откуда сверху донес шум: звук открываемой двери, топот десятков ног и бряцание доспехами. К ним явно спешили неприятности. Джимбо хватило пары мгновений, чтобы прийти в себя, и вот уже вокруг него забегали искорки разрядов, недвусмысленно намекая, что любой, кто рискнет подойти ближе, чем на метр, получит удар молнией. К счастью, сил атаковать у него уже не осталось. Мелисса обхватила голову стражника и посмотрела ему прямо в глаза. - Жить хочешь? Если да, то давай договоримся, что я помогаю выбраться тебе, а ты – мне. Стражник при падении умудрился удариться головой, и сейчас с виска стекла кровь, перепачкав все лицо, так что Мелисса даже не была уверена в том, кто из них двоих выглядит более жутко. И, что более важно, совершенно не была уверена, что он не приложился достаточно сильно, чтобы перестать соображать. Но, к их обоюдному счастью, в глазах мужчины наметился проблеск понимания – он медленно кивнул. Слишком медленно, если учесть, что времени у них почти не оставалось. - Тогда вставай и иди за мной, - командный тон у нее всегда получался особенно хорошо. – И без лишних вопросов. Из этой комнаты было только два пути: вверх, откуда сейчас спускались другие стражники, и вниз, куда Мелисса не вернулась бы даже под страхом смерти. Но это только на первый взгляд. Откуда-то она знала, что если на боковой стене нажать на чуть выпуклый камень, совершенно не отличающийся от других в кладке, если не знать его точное местоположение, то откроется потайной выход, ведущий за пределы замка. И уж точно знала, что всего миг назад она даже не подозревала ни о каком потайном ходе, и, возможно, до этого его даже не существовало. - Подожди, - просипел Джимбо, когда Мелисса на пару со стражником, предусмотрительно захватившему факел, уже оказались по ту сторону стены. – Давай просто погорим. Ты ведь знаешь, что я тоже не могу… - и резко замолчал. - А поговорим мы до того как меня попытаются утопить в бочке или уже после? Джимбо хмыкнул, словно и не ожидал от нее другого ответа, и прикрыл глаза. Мелисса отвернулась и сделала шаг вперед. Стена встала на место как раз к тому моменту, когда первый из стражников оказался у подножья лестницы.