Заправка

Лучшая точка по обслуживанию клиентов была на АЗС. На ночной автозаправке, стоящей у обочины загородной двухполосной лесной дороги. В общем-то, здесь заправляли автомобили. Но это был не главный источник дохода для хозяина — сутенера Акима. Главный доход заправка получала по ночам — и не от продажи топлива. Аким обожал это место, потому что здесь было всё: кафе, туалет и веселье. Здесь всегда было очень весело. Большая компания, алкоголь и даже более сногсшибательные вещи. Акима здесь часто угощали клиенты. Покупали выпить и делились всяким. В тусклом свете загородной заправки всё становилось невесомым и легким, хотелось кружиться, смеяться и кричать от радости и счастья. Огоньки фонарей плясали, россыпью отсвечиваясь от отражающих поверхностей. Райский островок — оазис посреди темноты леса и тишины неосвещенной пустынной трассы. Аким приспустил помятые джинсы, оперся ладонями о белый фургон — прямо над дверкой бензобака. Слегка нагнулся. Чуть-чуть, несильно. Парень в униформе взял заправочный пистолет с натянутым на металлический носик презервативом, прислонил к анальному отверстию Акима, которое сегодня еще не использовалось, но вообще обычно… хм, активно имелось клиентами, оттого было завлекательно приоткрытым и доступным. Носик пистолета, обтянутый презервативом, легко юркнул внутрь. Буднично. Обыденно. Аким даже не простонал. Хотя всегда было хорошо и приятно — комфортно, — когда в дыру что-то входило, что-то наполняло, заполняло, но просто лучше — когда переполняло. Парень всовывал. Аким опустил голову, глядя под ноги, на истертые грязные кеды. Парень всунул довольно быстро. Носик пистолета был не особо длинным, как известно. Не особо толстым. Но он был хорошим. Железным, гладким, приятным. Твердым. Достаточно широким, чтобы разработать отверстие перед сексом. А самое изумительное и восхитительное: это был… ну, пистолет. Да, пистолет. И пусть не огнестрельное оружие, из него тоже вырывалась опасная штука. Никто не хочет накачать кишечник бензином, даже бензином с самым высоким октановым числом. Аким не знал, но предполагал, что это будет не очень приятно. Вряд ли бензин — штука, от которой можно… хм, отмыться. Не то чтобы Аким вообще делал здесь хоть что-то, от чего легко отмыться, ха-ха. А еще бензин плохо пах и хорошо горел. Но всё равно повсюду курили и чиркали зажигалками. На вероятность взлететь на воздух всем было плевать. Парень медленно трахал дырку Акима носиком пистолета, тянущегося от АИ-92. Даже трахаясь с заправочным пистолетом, Аким не мог не чувствовать себя дешевкой. Несмотря на тонкость и короткость металлического носика — а может, точнее, широту и глубину ануса? — Аким заводился. Наконец он отвлекся от кед и запрокинул голову, глядя в небо, мерцающее звездочками: оно будто уверяло, что нет в мире ничего важного и стоящего особого внимания и переживаний, и шептало, что ты всего лишь пыль для вечности. Движения пистолета были слишком медленными. Аким задвигал бедрами навстречу — тоже медленно, но зато в своем темпе нагоняя удовольствие. Аким немного изменял угол, изгибаясь, чтобы слегка согнутый кончик пистолета попадал куда надо, попадал где приятно, позволяя увидеть уже совсем другие звездочки. Аким словно качался на волнах, окунаясь в блаженный транс. Из открытой двери кафе доносилась томная вечерняя мелодия. Катаясь на носике пистолета, вставленного заправщиком в анальное отверстие, Аким тем самым проявлял и демонстрировал исключительное доверие. Хотя, позволяя раскрывать себя, разрабатывать, Аким фантазировал о реках спермы, вытекающих или, может, даже фонтанирующих из заправочного пистолета. Внутрь. В Акима. Реки спермы. Брызги спермы. М-мм.. Мысль несказанно возбуждала, заставляла двигаться, покачиваться побыстрее, понастырнее, в погоне за кульминацией удовольствия. Подошел еще один парень, не в униформе, в обычной одежде. Куртка, джинсы. Смотрел на Акима и, видимо, хотел. Хотел быть первым у Акима. Первым за сегодня, конечно. — Хорошо двигаешься. Красиво, — сказал он и положил руку на обнаженную ягодицу Акима. Чуть сжал, расслабил, снова чуть сжал… Массировал слегка, ненастойчиво. — Хм… спасибо, — смутился Аким, обращая внимание на парня. Впрочем, наверное, это был мужчина. Лет тридцати или около того. Плюс-минус, но скорее плюс, чем минус. Но на самом деле это было хорошее место, отличная точка, прекрасная светлая ночь, играла музыка вдалеке, было весело, пистолет внутри был тверд и удобен, и Акиму не хотелось смущаться, хотелось просто веселиться, радоваться и прыгать на члене. Аким улыбнулся, задвигавшись еще быстрее: — Хочешь покататься со мной? Парень сжимал крепче, напористей и ощутимей. Аким даже губу прикусил от предвкушения удовольствия. — Хочу покатать тебя, — сказал клюнувший клиент хриплым полушепотом, пригнувшись к уху Акима. Посмотрев Акиму за плечо, улыбнулся заправщику. И всё равно Аким смущался. Хм, всегда начинать рабочую ночь немного неловко. И даже он уже выпил и всё такое, но всё равно. Парень убрал руку с ягодицы и, покопавшись в кармане куртки, передал купюры заправщику. Тот выдернул пистолет из ануса. Аким ахнул и разочарованно прохныкал. Но сильно не огорчался, зная, что сейчас тонкий и короткий пистолет заменят членом — если повезет, толстым и длинным. Но в любом случае — наверняка трахать его будут гораздо жестче. Как трахают шлюх. Одно из преимуществ проституции. Никто не тратит время на прелюдии и всякие нежности. Акима это вполне устраивало. Более чем. У каждого свои вкусы и предпочтения. У Акима такие. Он тоже не хотел тратить время. Хотел трахаться. Точнее, хотел, чтобы его трахали. Они не ушли далеко. Аким даже не натянул джинсы на бедра. Задние двери белого фургона, на который опирался во время «заправки» Аким, были распахнуты. Внутри лежал тонкий матрас, покрытый махровой простыней на клеенчатой основе. Простыня была вся в застиранных пятнах. — Как ты хочешь? — спросил Аким, готовый залезть на матрас и принять нужную клиенту позу. Парень схватил Акима двумя руками за талию, отстранил; сам сел на матрас, а Акима, неловко пошатнувшегося из-за полуспущенных джинсов, притянул к себе спиной, но не усаживал пока, просто оставил между ног. В поисках равновесия Аким вцепился в колено парня. — Так хочу, — сказал тот, расстегивая ширинку, и потребовал: — Сними джинсы. — Окей. Конечно, — ответил Аким и начал спускать джинсы, которые ему действительно совсем не были нужны. Не снимая кед, он выпутался из штанин и закинул джинсы в фургон. Как раз парень извлек и подготовил свой член, немного погладив, подергав. Парень притянул Акима спиной к себе поближе, приставляя головку к разработанному раскрытому входу. Аким чувствовал, что член клиента еще не так тверд, чтобы войти легко. В идеале, конечно, было пососать перед анальным сексом. Но у Акима просторная дырочка, поэтому особых проблем в таких случаях не возникало. Вскоре после всовывания хотя бы головки, член обычно быстро крепчал, так как Аким отлично умел — и любил, что немаловажно, — работать попкой: сжимал анус и разжимал, сжимал и разжимал. Сильно — благодаря натренированным мышцам. Хотя со временем, с каждым экстремальным проникновением становилось труднее — дыра росла, обретая очень профессиональный вид. — Давно работаешь? — спросил парень, пока прилаживал кончик члена к анусу. Особо выраженной вопросительной интонации не прозвучало. Аким пытался помочь: расслаблялся, когда надо пропустить глубже, и сжимался, когда нужно простимулировать и усилить жесткость члена. А также легонько вилял задом, стараясь, правда, этим подсоблять, насаживаться, а не мешать, срываясь, скажем так, с крючка. — Нет, не особо… вроде, — любезно ответил Аким. Но ему нужно было как-то пояснить свою широкую дырочку, а то выглядело, будто он лгал. — Просто… я, хм, пользуюсь популярностью. Фейспалм, но что поделать. Нужно было быстро придумать ответ: клиент задал вопрос и ждал ответа. Если бы у Акима было больше времени подумать, он бы, конечно, подумал и придумал бы ответ получше. Не каждый такой находчивый и сообразительный. Но парня устроило, он посмеялся, обдавая шею приятным щекочущим порывом тепла. И просунул внутрь вроде бы целиком. Аким прикусил нижнюю губу и сосредоточенно сжимал анус, с одной стороны, пытаясь ощутить член внутри и насладиться им, с другой — простимулировать клиента, чтобы он окреп, набрался достаточно сил и мог долбить в тугой туннель. — Нравится? — спросил парень, начав дышать интенсивней. Аким прямо чувствовал, как член растет внутри, набухает, распирает изнутри сильнее. Потрясающее ощущение. Аким мог бы так сидеть вечно. У парня был неплохой член — довольно толстый и длинный, так что Аким ответил: — Да. Большой. — Нет, я… — запнулся парень, видимо, от особо сильного благодарственного сдавливания, которым Аким сопроводил свой ответ на вопрос. Переведя дух, парень рассмеялся, ненадолго упираясь лбом в плечо Акима. — Я имею в виду — работа. Работа такая нравится? — О! — понял Аким и смутился из-за того, что неправильно понял в первый раз. Впрочем, ответ был бы тем же. — Конечно, — уверенно ответил он. Даже если бы ему не нравилось, ответ был бы тем же. Потому что как можно клиенту сказать, что тебе не нравится твоя работа, не нравится обслуживать этого клиента? Это неприемлемо. Неуместно. Но и в любом случае — Акиму очень нравилось. Очень-очень нравилось. Так что лгать не пришлось. Даже… в, скажем так, корпоративных целях. — Правда? — Правда. — А что тебе нравится? Деньги? — интересовался парень. И это они всё сидели, особо не двигаясь. Аким просто сидел на члене между разведенных ног, удерживая равновесие, вцепляясь руками в ноги клиента. И лишь немного вилял бедрами. С амплитудой не более сантиметра, наверное. И играл анусом, периодически сдавливая уже твердый член. — Мне нравится всё, — ответил Аким. — Секс. Деньги… — На деньгах Аким, правда, не удержался от тяжелого вздоха. Нет, ему, конечно, нравились деньги, нравилось, что услуги, которые он оказывает с удовольствием, имеют прейскурант и что, помимо удовольствия, можно получить еще материальные блага. Но… пока для него это скорее идея, чем реальность. Ему больше не разрешают брать оплату от клиентов напрямую. Хм, да, такие дела. Сутенер решил больше не доверять Акиму расчеты. По крайней мере пока он не отработает хотя бы девяносто процентов долга. Так что… в общем, нескоро Аким получит деньги на руки. Но ничего. Всё отлично. Ведь даже как-то неловко просить деньги за удовольствие, которое Аким получает от секса, от расслабления после напряженных будней, от удовольствия клиентов. — Это отлично, — сказал парень. Он покрепче сжал талию Акима и начал немного толкать, катать на себе. Совсем чуть-чуть. Аким подстраивался и помогал двигать себя и свою дыру по члену, при этом стараясь особо не ускоряться, не принуждать к скорости, которую клиент пока не хотел. — В тебе хорошо, — сказал он, тяжело вздохнув, сражаясь с возбуждением. — Но сожми еще чуть посильнее. — Окей. Конечно, — согласился Аким и, покрепче ухватившись за колени парня, выполнил просьбу. Сдавил изо всех сил, напрягая бедра и ягодицы. Парень простонал. И активнее толкнулся, вытащив немного и снова вогнав. Аким прикусил губу, чтобы ненароком не застонать так рано. Парень набирал скорость, и Аким пытался удерживать анус в почти постоянно сжатом состоянии или сжимать как можно чаще, с более короткими моментами расслабления. Это требовало бо́льших усилий, чем обычно. Парень тяжело дышал в шею, продолжая руководить телом Акима, крепко держа за талию. Иногда менял ритм, приостанавливаясь, замедляясь, чтобы перевести дух и, возможно, немного продлить процесс. Иногда насаживал грубыми толчками, отчего ягодицы Акима довольно болезненно ударялись о бедра парня. К ним подошел еще один с банкой пива. Просто смотрел, как Акима натягивают. Было немного неловко, но Аким мог бы уже привыкнуть. Он занимается сексом публично — очевидно, кто-нибудь может захотеть посмотреть. Или занять очередь. Аким предположил, что этот второй парень будет следующим. Это хорошо. Приятно пользоваться спросом и быть востребованным. Акиму было бы грустно, просиживай он в одиночестве где-нибудь в стороне. Парень, трахающий Акима, остановился, отпустил талию и хлопнул Акима по бедру, скомандовав: — Сам. И Аким, ухватившись, начал подпрыгивать на твердом члене, не забывая при этом сильно сжиматься, как ранее просил клиент. От такого физического напряжения Акиму быстро стало жарко, корни волос увлажнялись, и некоторые капли пота скатывались по коже, щекоча ее. Второй парень, не избавляясь от банки, достал член и принялся наглаживать. Аким старался работать и на зрителя, выступая в роли завлекающей рекламы. Он наконец позволил себе стоны, потому что парень, на котором скакал Аким, тоже стал громче. Они определенно выходили на финишную прямую, готовясь прорвать ленточку и настичь апофеоз. Аким представил, что скоро в него, внутрь выльется струя спермы, и простонал особенно громко, ускоряясь и стараясь быть хорошей шлюхой в авансовую благодарность за фееричный финал. Но Аким перестарался: парень с пивом подошел ближе и привлек голову Акима к члену. Хм, окей. Сосать приятно. К тому же это была возможность на сей раз подготовить член к анальному приему. Насосать его, сделав большим и толстым. Аким высунул язык — и так с высунутым языком и взял член в рот. До самой мошонки. Сразу целиком, так как Аким был слишком возбужден, чтобы начинать маленькую развратную соблазняющую игру с головкой и далее. Нет, он заглотил целиком и начал вульгарно сосать, пошло причмокивая. С началом минета сменилась поза — стало труднее прыгать так ловко, как раньше. И поменялся угол вхождения члена в анус. Парень, чей член терзал анус Акима, перестал быть пассивным и тоже начал толкаться бедрами навстречу. Всё быстрее и быстрее. Дыхание становилось всё учащеннее. Парень стонал, Аким томно хныкал в член, который нализывал и насасывал, вдоволь измарав слюной. Тот, на ком сидел Аким, сделал несколько характерных рывков — и Аким приветствовал приятное тепло внутри протяжным стоном, вибрирующим по члену во рту. Кончивший парень, пытаясь отдышаться, еще некоторое время позволял Акиму сидеть на себе и даже немного крутить бедрами. Но, придя в норму, шлепнул Акима по ягодице и начал приподниматься. Аким слез с уже вялого, легко выскользнувшего члена, увы, потянувшего за собой струю спермы — Аким чувствовал, как вытекает, скользя по промежности, теплая приятная жидкость. Вставая, Аким вынужденно выпустил член изо рта. Но парень, принимавший минет, не возражал. Отбросив опустевшую банку, покатившуюся по асфальту вдаль, второй клиент схватил Акима за плечи, развернул и толкнул в кузов фургона, на матрас. Аким забрался туда, встал на колени, широко раздвинул ноги и опустился грудью на матрас, отчего зад приподнялся вверх. В смазанный и разработанный предыдущей скачкой анус тут же вошел новый член и сразу задал резвый темп, от которого Акима шатало вместе с фургоном так, что приходилось в панике хвататься за что попало. В такт толчкам Аким не мог сдержаться и стонал, даже кричал, равно и парень, трахающий сзади. Аким пытался быть любезным и играть мышцами, но в целом, так как парень ни о чем не просил и не настаивал, позволил себе больше расслабиться, просто подставлять дыру. Такую, какая есть. Немного разболтанную частым использованием. Немного изношенную. Парень кончил очень быстро. Не замедляя резвый темп, в какой-то момент просто вдруг остановился и ждал, когда иссякнет источник щекочущей теплоты. Когда парень вынул и ушел, Аким обернулся посмотреть за спину и обнаружил еще двоих, готовых — со спущенными штанами и вытащенными членами. Один залез к Акиму в фургон и встал на колени перед лицом. Второй занял место предыдущего клиента. Сначала он просто терся промежностью с вялым членом об Акима сзади, о мокрую дыру и мошонку. Другой член, зависший перед лицом, Аким схватил и немного потер. Он пригнулся и, повернув голову, поймал ртом яйца и взял их в рот, начав сосать и играть с шариками языком, толкая и качая. И всасывал губами. И не забывал работать рукой. Наконец парень сзади достаточно окреп и смог войти в анус. Вошел и замер внутри. Потом шлепнул Акима, словно ездовую лошадь по крупу. Аким, конечно, сразу понял и принялся качаться на члене. Одновременно с этим отпустил мошонку и взял член в рот — втянул головку, пососал, поисследовал языком, а потом взял член целиком. Так Аким качался на двух членах: сначала упирался носом в пах, полностью заглатывая, оставляя в анусе только головку, а затем, наоборот, оставлял только головку во рту, полностью нанизывая анус на член. Качаться пришлось довольно долго. В какой-то момент парень во рту не выдержал и, обхватив голову Акима, начал трахать рот. Было быстро и больно, но зато кончилось весьма скоро: струей прямо в горло. Аким был готов и приучен, поэтому даже не поперхнулся и всё хорошо и прилежно сглотнул. Пока Аким был увлечен жестким минетом, парень в анусе тоже взял контроль на себя и ускорил толчки, сделал их более грубыми. Вскоре и он кончил, разлившись в анусе Акима. Прежде чем уйти, ребята любовались дырой Акима, подсвечивая фонариком вспышки на телефоне. Они раздвигали ягодицы и саму дыру, чтобы поразглядывать, как хорошо поработали над анусом проститутки. Ну, так они сказали. Аким позволял, без вопросов. Он не мог немного не гордиться своим рабочим — уже, наверное, можно сказать «профессиональным» — анальным отверстием. Когда ребята закончили развлекаться, делать селфи — или что там они делали, — и ушли, Аким решил чуточку отдохнуть и расслабиться. Он выпрямился на матрасе, но, чтобы сперма не вытекала, лежал на животе. Вскоре парень — тот, что был у Акима сегодня первым, — залез в фургон и лег рядом набок, повернувшись к Акиму и положив голову на ладонь согнутой руки. Другую руку парень опустил на ягодицы Акима, поглаживая. — Ты уже хорошо поработал. Всё или продолжишь? Аким повернул голову, чтобы смотреть на собеседника. — Продолжу, конечно, — пожал плечами Аким. — Если будут желающие. В общем-то вся ночь впереди. Еще могло быть много клиентов. Особенно если они будут просто вошел-спустил-вышел. Парень скользнул пальцами в расщелину ягодиц, натыкаясь на влажное от спермы место. — Ты тут еще не устал? — На слове «тут» он ткнул в анус понастырнее. — Всё в порядке, — ответил Аким. Парень улыбнулся. — Отлично. А как насчет… чего-нибудь большого? Ты же позволяешь засовывать в себя что-нибудь… большое? — Ну да, — ответил Аким удивленно. — Почему нет. — Если я засуну руку — это в порядке? — прошептал парень, сильнее надавливая, кажется, сразу двумя пальцами в хлюпкую дырочку, непроизвольно жадно засасывающую эти пальцы. Руку? Хм. Аким представил ощущение, которое могло бы возникнуть от крепкой руки этого парня. Возможно, было бы больно поначалу, при вводе, особенно на костяшках пальцев, но ощущения от руки внутри того бы стоили. — Если хочешь, — дернул плечами Аким, постеснявшись соглашаться прямо: в конце концов это доставит больше удовольствия ему, чем клиенту. — Хочу, — улыбнулся парень и надавил на вход. — Расслабишься для меня? Аким кивнул и постарался максимально расслабить анус. Парень всунул два пальца, пошевелил ими по окружности, туда-сюда, ножницами, поиграл немного. — У тебя там влажно, — сказал он с улыбкой. — Хорошо. Будет просто. Аким кивнул, улыбнувшись. Он любил быть простым. Вытащив, парень тут же сунул, вероятно, сразу четыре пальца. Они уже не так легко проскальзывали — ну, вначале только легко. Но чем дальше — тем становилось туже, теснее. Аким прогнулся в спине и немного согнул ногу. Он надеялся, что парню так будет удобнее, но вообще он сделал это от вожделения и жажды ощутить внутри себя кисть руки целиком. Парень прикладывал усилия, упорно надавливая на вход. Аким слегка толкал навстречу, но лишь слегка. Парень крутил кистью, как бы буравясь внутрь. — Как? — спросил он хрипло. — Отлично. — Я могу сильнее? — Да. Конечно, — выдохнул Аким. В него совали вещи и потолще руки. Так что это не было проблемой. Он знал, что вход справится. Парень немного высунул, подергал, пошатал, затем нахрапистей двинулся глубже. На костяшках, в самом широком месте действительно было напряженно. Аким скривился и укусил нижнюю губу, подавив то ли стон, то ли вскрик, но что бы это ни было, он не хотел прерывать проникновение. Когда широкое место протиснулось, рука будто скользнула, и тогда Аким всё-таки вскрикнул. Но, почувствовав, как анус наконец обхватил запястье, и осознав, что — вот — рука у него внутри, Аким улыбнулся. — Ммм… — промычал он, погружаясь в ощущения. Ему так редко удавалось во время секса снова, как во времена неопытности, испытать эту наполненность, распирание тесного туннеля. Теперь тесно становилось только от чего-то большого. — Хорошо? — спросил парень, замерев. — Угу, — кивнул Аким, кусая и слюнявя свой кулак. Парень покрутил рукой, экспериментально. Аким прохныкал и немного подвигался, наслаждаясь ощущениями. И даже легонько покачался на руке. Наверное, было неправильно в одиночку получать удовольствие с клиентом, но Аким ничего не мог с собой поделать. Это было слишком приятно. В анусе было идеально. — Твоя дыра так туго обхватывает мою руку, — сказал парень с придыханием. — Будто ей только это и надо. Чего-нибудь большого. Побольше, чем член. Я прав? — Угу, — кивнул Аким. — Так лучше. — Тебе, должно быть, сложно самому получить удовольствие от члена внутри, не так ли? — сочувственно спросил парень. Аким кивнул. — Я трахну тебя рукой, хорошо? — Хорошо. Аким схватился за край матраса и приготовился. Парень вытащил руку. Плоть хлюпнула. Аким ахнул. Парень снова сунул, но в этот раз, судя по ощущениям, он сложил ладонь в кулак. Он засунул кулак в Акима. Как будто какой-то огромный узел. Было очень классно. Аким еще сильнее выгнулся и сильнее согнул ногу. Парень начал трахать Акима кулаком. Сначала внутри, не вытаскивая кулак наружу. Но потом, растрахав туннель, принялся работать и над входом: теперь вытаскивал кулак полностью, вызывая у Акима разочарованное хныканье из-за унылого опустошения, затем нахраписто врывался внутрь. Аким чувствовал, как становится всё более расслабленным и мягким в проходе. Будто его дырочка — прежде напряженная и натянутая — наконец становилась податливой, словно пластилин. И теперь могла принять любую форму. Например, форму руки. Или кулака. Кто-то проходил мимо и видел, как Акима дерут кулаком, но Акиму было неважно, было слишком приятно, чтобы париться о чем-то столь незначительном. Даже отпущенные пошлые и оскорбительные шутки, доносящиеся до Акима, — только еще больше возбуждали, вынуждая сходить с ума от экстаза и толкаться бедрами навстречу неумолимо трахающему кулаку. Парень словно бил Акима туда, только очень часто. Хотя из такого положения и под таким углом было не очень удобно замахиваться, поэтому часть силы, к сожалению, терялась. Кто-то из проходящих мимо, из зрителей опять не удержался и начал светить, даже фотографировать то, как используется анальное отверстие Акима. Член Акима стоял и сочился. А ведь Аким — да и никто — даже не касался его члена! Аким не хотел касаться. Он невзначай терся им о шершавую простыню на матрасе. Во-первых, это продлевало сладостное томление. Во-вторых, было бы забавно кончить, совсем не прикасаясь к члену — только от толкающего кулака внутри. Но Аким понимал, что ему придется взять себя в руки. Ха-ха, нет, буквально. Фигурально ему не обязательно было брать себя в руки, ха-ха. Дело в том, что если бы он кончил слишком мощно и обильно, то мог испачкать клиента — парень был очень близко. Поэтому когда Аким понял, что скоро просто непроизвольно выплеснется, то всё же схватился пальцами за член. Легкое сдавливание и поглаживание головки — и Аким дернулся, ягодицы и анус сжались, а член выпустил струи горячей спермы в ладонь. Аким стонал и не мог сдержать стоны. Парень замедлился. Точнее, сначала остановился, когда Аким начал кончать, а потом стал медленно шевелить кулаком, полностью не вытаскивая, как бы поглаживая… если кулаком можно гладить, конечно. Аким поднял ладонь, испачканную собственной спермой, и смотрел, не зная, что делать. Просто вытереть о простыню казалось неправильным и некрасивым. Аким почувствовал на себе взгляд и посмотрел на парня — тот уже чуть более настойчиво, подбадривающе, как бы подначивая «гладил» анус кулаком внутри. Парень пялился. Интенсивно. Аким понял. Ну, такого он еще не делал. По крайней мере не так очевидно и откровенно. Не переставая смотреть на парня, будто находясь под гипнозом — впрочем, возможно, это и был своего рода гипноз, — Аким высунул язык и лизнул кончиком сперму на руке. Было невкусно, неприятно, фу и бе. Но дело ведь не в этом. А в том, как после этого напористо и жестко орудовал в анусе кулак. Как парень прикусил нижнюю губу и как он смотрел: так, будто Аким — его идеальная шлюха. За такой взгляд можно сделать что угодно, не так ли?.. Аким слизывал увереннее и, как он надеялся, сексуальнее. Развратнее. Если он, конечно, хоть что-то понимал в разврате и развратности. И кажется, он понимал. Парень придвинулся ближе, сунув кулак глубже. Будто хотел достать очень глубоко, до самого сердца. Аким тщательно вылизал руку и всё проглотил. Облизал губы. Парень стонал от одного вида, от одного этого спектакля, поставленного только для него. Лицом к лицу, парень тихо, очень тихо, но и очень хрипло сказал: — Я чувствую сперму внутри тебя. Да, сперма, которую Аким так не хотел выпустить, так хотел сберечь внутри. Что ж, неизбежно часть окажется на руке парня… Аким смотрел на парня… соблазнительно, кокетливо. Ну, он надеялся, что так. Он пытался передать взглядом всю степень своей распущенности, разрешая, соглашаясь. Парень медленно вытащил кулак из ануса, тут же ставшего печально пустым, тоскующим. Вытащенная рука, с уже слегка разжатыми пальцами, действительно была покрыта бледной влагой — спермой. Аким осторожно обхватил рукав на запястье парня и посмотрел в глаза напротив, выждав реакцию: но вроде парень не возражал, что его так бесцеремонно хватают. Аким высунул язык и принялся слизывать сперму с руки парня, с руки, которую тот только что вытащил из ануса самого Акима — вместе со спермой, которой щедро заправили предыдущие клиенты. Он слизывал, слизывал, ссасывал. Брал пальцы поочередно в рот, обхватывал губами и медленно вытаскивал, оставляя чужие выделения внутри себя. Парень любовался и тяжело дышал, обдавая жаром и поднимая температуру в небольшом пространстве фургона. — Ты… — прошептал он, — потрясающий. Аким улыбнулся и продолжил тщательно вычищать ладонь после того, как та сделала Акиму так хорошо. Это была и своего рода благодарность за полученное удовольствие. Аким закончил вылизывать, наконец приняв всю сперму, оставшуюся на руке. Парень выпрыгнул из фургона и позвал за собой в кафе. Аким немного неуклюже слез с матраса — растянутая дырочка саднила и причиняла легкий дискомфорт при передвижении. Кроме того, из нее всё еще могло выливаться. Аким потянулся за джинсами, но парень остановил, уверив, что не надо. Футболка Акима была достаточно длинна, чтобы прикрыть гениталии, поэтому он послушался и пошел так, чувствуя, как действительно струя стекает по бедру. Но это было неважно. Потому что ночь была прекрасна. В кафе было весело и шумно. Много народа. Клиентов и коллег Акима. Некоторые были полностью обнажены, поэтому Аким не выглядел очень странно. Кто-то просто пил и смеялся. Кто-то отсасывал. Кто-то еще что-то, неважно. Аким старался не пялиться на других. Это смущало. Играла приятная тягучая музыка. Парень угостил Акима, не ставшего садиться, чтобы… ммм, ну… не испачкать сидение, так как у Акима не было штанов. Парень сел, а Аким стоял, опершись о колонну. К ним подошел еще кто-то, еще… Аким пил, смеялся. Все шутили и смеялись. Отпускали пошлые шуточки. Беспардонно хлопали по ягодицам, иногда лапали в других местах. Аким мило улыбался, всё позволяя. Даже когда седой мужчина, трепетно гладящий попку Акима, вдруг порывом чуть не сунул внутрь сразу всю ладонь, Аким дернулся от неожиданности, но быстро собрался, улыбнулся и разрешил старому извращенцу потрогать себя даже там. Руку тот не засунул, только пальцы. Судя по ощущениям, все пять. Как минимум, четыре. Кто-то настоял, чтобы Аким присел. И посадил силой. На свой член. Аким немного повеселился на маленьком члене — хотя была вероятность, что в этот день после руки все члены ему теперь должны были казаться маленькими, — не переставая пить, пить и пить то, что ему давали, чем его угощали. Вскоре у него уже было постоянно, даже в помещении кафе, звездное небо перед глазами, только со стертым темным фоном. В общем, просто звёздочки, мерцающие повсюду. Всё казалось веселым, легким и не имеющим особого смысла. Как вселенная. И как всё и все во вселенной. На этой вечеринке Аким уже не всегда понимал, есть ли чей-то член в его анусе или нет. Но многие там побывали точно, пока Аким веселился, пил, иногда глупо и нелепо танцевал… В общем, что бы он ни делал, всегда находился тот, кто готов был именно в этот момент присунуть и кончить. Скоро с Акима уже не одной струей — а струями, потоками, — сливалась сперма. Глядя вниз на себя, Акиму казалось, что он свечка. Большая восковая свечка, тающая от испепеляющей жары. Это было очень смешно. Почему-то. Закончилась небольшая попойка Акима тем, что он — уже абсолютно голый — стоял на коленях перед несколькими парнями и пытался отсасывать сквозь смех. Он не мог перестать веселиться, смеяться и отсасывать. Ну, отсасывать он не мог перестать, потому что это как бы его обязанность. Наверное. Он уже не очень помнил, что — обязанность, а что — личный интерес; что — работа, а что — развлечение. Отсасывая, Аким не думал о членах во рту — да, часто их вталкивалось несколько одновременно, потому что, как говорили парни, когда Аким улыбался, его рот становился больше и казалось, будто туда еще парочка членов втиснется. Вот члены и напрягали, рвали его рот. И всё равно Аким не мог перестать улыбаться. Даже так, с набитым ртом. Но Аким не думал о членах, потому что в какой-то момент стало понятно, что пытаться сосать с полным ртом членов бесполезно — и он просто позволил встретиться всем этим ребятам в своем гостеприимном рту и потереться друг о друга, а сам думал, что на самом деле круто, что его лишили возможности самому принимать оплату и не надо было нагружать голову подсчетами, расчетами и пытаться запомнить, кто должен сколько дать и давал ли или еще нет… ух. Уф. От этого всего у него болела бы голова и было бы не так весело. Зато теперь он мог полностью сконцентрироваться на веселье и удовольствии! Не нужно было ничего считать! И переживать, что кинут, не нужно было — теперь это не его проблема! И почему они сразу так не сделали? Аким получил бы гораздо — гораздо! — больше удовольствия, если бы его отстранили от, скажем фигурально, стояния на кассе. Он просто хочет быть вкусным пирожным. Он не хочет заниматься бухгалтерией! Только когда толпа перед Акимом чуть поредела, он понял, что находится в туалете. Он не помнил, как именно оказался здесь, но это было неважно. Когда парни накончали полный рот и ушли, оставив Акима сглатывать, он не смог удержать себя вертикально и, стоя на коленях, оперся на руки. Голова кружилась, тело и конечности не слушались. Это было смешно. Аким всё проглотил с удовольствием. Анус казался вторым ртом — до того там было сыро, переполнено чужими выделениями. И это тоже было смешно. В туалет зашло еще несколько ребят. Аким не мог сказать точно сколько. У него двоилось или, может, даже троилось в глазах. Он вообще с трудом мог сфокусироваться. Просто слышал шум и видел много ног — а именно ноги были на высоте его точки зрения. — О, это шлюха, которой нравятся кулаки в заду! — громко и весело сказал один из прибывших. — Его хорошо заправили, — сказал другой. — Да, но всё вытекает. Это плохо. Ты плохой мальчик, слышишь? — сказал третий… или первый? Или сам второй?.. Кто знает. — Плохой мальчик не может удержать всё в себе. Парни обступили Акима, опустились к нему на пол, сев на корточки или встав на колени, или еще как, Аким не сосредотачивался на этом. Он вообще мало на чем сосредотачивался. Он даже не стал вглядываться в лица клиентов, наконец оказавшиеся поближе, в зоне видимости. Какая разница, как они выглядят? — Ну и дырища, — сказал один. — Кто-то хорошо поработал, — веселился другой. И Аким решил, что это он, Аким, хорошо поработал, да? Это же не имелось в виду, что над ним хорошо поработали? Нет, Аким надеялся, что это всё-таки его хвалят. За то, что он обслужил многих клиентов. Наверное, сегодня все клиенты прошли через него. Аким не считал, не следил, но по ощущениям в анусе — был действительно очень загруженный день. Ночь. Или день? — Нужно затолкать поглубже. Вытекает, — сказал какой-то парень, и Аким почувствовал, что внутрь входит очень толстый член. Аким, обернувшись, понял, что не член, а рука. — Ну что, нравится? Ты это любишь, шлюха? Только такие хуи тебе нравятся? Аким попытался сжимать анусом руку, чтобы лучше ее прочувствовать, но он уже очень устал, поэтому забил. Схалтурил. Ай-яй-яй. — Этой шлюхе уже одной руки мало, — рассмеялся голос. — Смотри, тут еще полно места рядом с моей рукой. — Надо ему вторую всунуть. Порадовать. Аким почувствовал натяжение ануса — и оно всё возрастало. Аким вскричал. Было болезненно в какой-то момент. Анус так напрягся, Аким ждал, когда напряжение снизится. Но этого не происходило. Оглянувшись, Аким понял, что в него ввели две руки одновременно. Не успел Аким осознать это, как уже эти две руки начали фрикции, растягивая и разбалтывая внутренности, уговаривая на еще бо́льшие подвиги и рекорды. Аким слышал, как стонал. Он не мог руководить тем, что вырывалось у него изо рта — громкие протяжные и непротяжные пошлые стоны, — и будто бы слышал себя со стороны. — Просто шлюха. Опущенная шлюха с раздолбанной бесполезной дыркой, — то ли брезгливо, то ли грубо, то ли восхищенно охарактеризовал один из парней. Аким катался на руках. Удерживая равновесие лишь благодаря энтузиазму и возбуждению, Аким толкался, трахая себя об эти руки. Ощущения были невероятными! Казалось, что наконец Аким получил достойные объемы внутрь, и при этом он отрешенно задавался вопросом, есть ли предел у его дыры. Грустно, если есть. Но смешно, если нет. — Порвать тебя, шлюха?! — спросил парень. И вот на этом Аким кончил, вскричав, и упал головой и грудью на пол. Отстраненно он слышал смех. Потом обе руки выдернули из зада, и Акима уже ничто не удерживало — на пол рухнули и бедра. И он, полностью обессиленный, валялся на полу общественного туалета. Анус приятно пульсировал, хотя пустота огорчала. Подумав, что хотелось бы всегда носить в себе какую-нибудь большую затычку, не позволяющую вытечь сперме и ощущать эту грустную пустоту, Аким сладко уснул. Аким уснул, прекрасно зная, что нашлось много клиентов, которым было всё равно, что он без сознания: дыра есть дыра, она притягивает и засасывает.