ночи на Астрономической башне, или как Драко превратился в хорька

"Мой хорёк". * * * * * Драко не сказал бы, что утро встретило его по-доброму, приветливо как он ожидал. Муха назойливо жужжала под ухом, по нему полз противный комар, метящийся для укуса, а солнце так и хотело ослепить его своими яркими лучами. Даже облака не закрывали его лучей, пытающихся разбудить всех в Хогвартсе. Встав и встряхнувшись, Драко понял, что его спина и шея не болит, ноги (то есть лапы) не затекли, а голова чиста, словно белый лист. И в придачу этим открытиям он выспался. С лет двенадцати Драко перестал высыпаться и, чаще всего, ходил сонный и хмурый. А тут у него неожиданный прилив энергии, сил на великие дела! Хорёк спрыгнул с окна, где у него была постелена импровизированная кровать. Северус ещё спал, поскольку стояла тишина, никто не ходил, не готовил и в гостиной тоже никого не было. Очевидно ведь, что он спит? Решив, что делать здесь Драко нечего (кроме поедание запасов зельевара), вышел из апартаментов профессора, чтобы зайти туда, куда ему бы хотелось больше, чем к Снейпу. Вы угадали? Да, хорёк отправился в спальни Гриффиндора, чтобы выполнить свою задумку. В коридорах почти никого не было, лишь единицы учеников с Когтеврана проходили, уткнувшись в книги, фолианты и исследования. Ну а так как они вовсе не обращали внимания на происходящие внизу, то разговаривая со друзьями, то читая, Драко успешно пробежал обычно заполненные коридоры, запрыгнув в более пустые. В них вообще не приходило учеников, даже когтевранцев, а значит — очень малая вероятность того, что его кто-то заметит. Миновав все коридоры, Драко всё же добрался до картины Полной Дамы. И тут его план провалился, разрушился, так как он не знал пароль от гостиной… "Немного" помешкав (10 минут) и расхаживая лапками туда-сюда, до слизеринца дошло, что можно подождать, пока кто-то из учеников откроет проход, и он успеет прошмыгнуть туда. Поэтому хорёк спрятался в одну из ниш, ожидая кого-нибудь. Время текло безумно медленно и даже несколько минут тянулись, словно пятнадцать минут. Драко устал ждать стоя и прилег на лапки, прикрывая глаза и дремля. Спустя, казалось, еще вечность Драко услышал скрип открывающейся картины. И вот! Наконец-то хорёк прошмыгнул внутрь, пока сонный второкурсник стоял, зевая. Естественно в гостиной было мало учеников, не спавших в шесть часов утра! В красно-золотой гостиной находились даже некоторые когтевранцы и пуффендуйцы. Нисколько не удивившись, прошел по лестнице, как вдруг разнеслось на всю гостиную: — Крыса! Крыса! Ловите ее! Откуда она прибежала?! — кричал первокурсник, тыкая в него пальцем, пока другие ученики устало вздохнули и устремили свои взгляды на Драко. — Ну что же вы стоите? Давайте! — Слушай, Демграфт, успокойся. Вдруг это чей-то питомец? — ответила одна из его сокурсниц, пролистывая книгу. Даже не глядя на них. — Да и тем более, зачем же ты кричишь? Можешь остальных разбудить, а это, знаешь ли, не очень -то приятно. — Но вдруг она меня укусит? — почти истерично завизжал тот. Он все ещё нервно глядел на хорька. — Клариса! — Господь спаси, за что мне такой брат? — шепотом взмолилась Клариса. — Она находится в трех ярдах от тебя и поднимается, а точнее — поднималась, потому что ты ее напугал. А значит, если ты продолжишь визжать, то она подойдет и укусит тебя. Драко не стал дальше слушать их разговоры и поднялся наверх, где были спальни мальчиков. На счастье дверь была приоткрыта, и хорек зашел туда. Казалось, что там никого не было, окна были завешаны плотными шторами, все пологи задёрнуты, даже не было храпа гриффиндорцев. Аккуратно пройдя в спальню, ему пришлось долго подходить к каждой кровати и осматривать ее, чтобы понять есть там Поттер или же там снова какой-то «мужественный» гриффиндорец, пускающий слюни на подушку. Каждый раз корчась от картины, описанной выше, хорек все-таки отыскал Рональда Уизли, а соответственно — рядом Гарри. Воспряв духом от этого известия, ощутив надежду, что сможет увидеть Поттера ближе, чем видел все годы. Подобравшись к следующей койке, предпоследней, Драко с разочарованием увидел Дина, читающего книгу, которую он подсвечивал Люмосом. Драко посчитал, что Дин его не заметил — сущее чудо, за которое можно поблагодарить Вселенную. С капелькой последней надежды, которая все еще теплилась в его сердце, он заглянул под последний полог. Блядство. Там, совсем непринужденно, сопя, очаровательно «пуская слюни на подушку», спал гриффиндорец на спине, без очков и в пижаме с маленькими снитчами. Его губы были бледно-розовыми, большими, так и хотелось их поцеловать… Залезть под свитер холодными пальцами, зарыться в его отросшие, непослушные темные волосы и с теплотой глядеть в ярко-зеленые глаза. Гладить его плечи, ощущать его мышцы ладонями, наслаждаться горячей близостью и искать в его движениях искренность. Ощущать его несуществующую любовь, хотелось бы чувствовать ее. Драко желал верить в нее, думать, что его чувства взаимны, что может быть хороший конец… Сколько он об этом думал, мечтал днями и ночами. Хорек посмотрел на свои лапки с острыми коготочками, потом снова на спящего Поттера и понял: ему этого не достичь ничем. Гарри слишком благороден, прекрасен и хорош, чтобы быть с ним, влюбиться в него, и у него попросту не было шансов на получение счастья в безграничное пользование. Тем более мешала противная Уизлетта, продолжавшая клеиться к Гарри даже после войны, постоянно его обнимая, чмокая в щеку при встрече, что-то постоянно ему рассказывая. Фу! Драко обеспокоилотолько от воспоминаний. Парень (в обличии хорька) не знал, что делать с получившейся ситуацией, Гарри и его чувствами к нему, ведь они были такими сильными, глубокими, безграничными! Да что уж там говорить, безрассудными раз Драко пошел на такие меры! Поэтому, выбрав первое попавшееся решение в голове, он аккуратно забрался на кровать и лёг у мохнатой головы Гарри, лёгкими касаниями лапок перебирая его темные волосы. Тот довольно почти замурлыкал, улыбнувшись во сне и смяв подушку чуть сильнее, а Драко все думал, когда будет подходящий момент уйти обратно. Сейчас? Или подождать пока настанет подъем? Но в результате тот абсолютно случайно заснул на подушке гриффиндорца. * * * * * Гарри был очень зол из-за того, что профессор по Трансфигурации слишком придирчиво относился к нему. Мистер Стивенсон часто его спрашивал, говоря о необходимости для Героя Британии знать обо всем, интересовался об оценках по другим предметам. Парня ужасно раздражал такой повышенный интерес к его персоне со стороны профессора. Рон и Гермиона тоже с ним согласились, что доказывало об отсутствии паранойи у Поттера. На уроках он старался сесть подальше от Стивенсона, дабы еще раз не попасться под его цепкий взгляд. Уткнувшись в пергамент, изрисованный самолетиками, цветочками и прочими каракульками, Поттер отсиживался молча до конца урока. А после вылетел пулей из класса, однако профессор все-таки его заметил. — Мистер Поттер, — протянул мужчина, — я думал, что Вас сегодня и нет… Но, к счастью моему, Вы явились! «Я сейчас сдохну от усталости, а он мне тут решился поведать историю о своих чувствах. Засунь их себе!..» Но, видимо не услышав его мысли, тот продолжал: — Урок выдался весьма познавательным и интересным, ученики показывают удивительные успехи в моем предмете! Ну а Вы, мистер Гарри Поттер, просто обязаны знать этот предмет и многие другие, чтобы не опозориться перед обществом своей необразованностью и простотой… — Эм, мистер Стивенсон, я конечно рад был выслушать Ваши внутренние «переживания» за мою дальнейшую жизнь, но я сам решу, как и какой предмет мне учить лучше остальных. Ваш чрезмерный интерес ко мне меня напрягает. Весьма напрягает. Я бы не хотел, чтобы Вы относились к моей персоне как-то… по-особенному. Профессор смутился, его лицо заметно погрустнело, руки опустились, он будто ощутил усталость всего мира в один миг. Почесав лысый лоб с мелкими волосами, мужчина кашлянул и протянул раскрытую ладонь для рукопожатия. — Я не знал, что Вас так напрягает эта ситуация, просто на войне Вы спасли мою жену. Сейчас у нас близнецы, счастливая семья. Я хотел Вас поблагодарить, а в итоге стал навязывать Вам свое мнение и общество… Простите, мистер Поттер. Слегка улыбнувшись, парень пожал руку профессору и удалился из кабинета. Идя по заполненным коридорам учениками, Гарри встретил несколько знакомых с других факультетов, с которыми он немного поговорил, узнав о намечающейся вечеринке в честь Хэллоуина. Тут же вспомнив про этот праздник, приносящий ему лишь страдания и грусть, он стал отказываться, однако Полумна и Лейла с Когтеврана все-таки уговорили его. Все равно Поттеру не хотелось туда идти, потому что, зная как он чувствует себя в этот день, вряд ли сможет пойти. Почти дойдя до кабинета Зельеварения, его кто-то окликнул. — Поттер! Это была Пэнси. — Паркинсон? Привет. — Ты же знаешь, что Драко превратился в хорька и убежал. Так вот, он убежал в сторону вашего факультета, и я думаю, что Драко где-то там и ошивается. Поэтому посмотрите внимательнее, может быть, он там и отнесите в Больничное Крыло. Там-то он сможет превратиться обратно в человека. Понятно? — Да, но почему Малфой именно у нас? — Это не мой секрет, у меня нет права его рассказывать. Потому, если Драко посчитает нужным, то расскажет все сам. — Хорошо, это все? — девушка кивнула и пошла в класс, куда и отправился Поттер. Конечно, слизеринка поселила в нем интригу, которая не давала покоя. Каждому хотелось бы узнать, что же за секреты хранит бывший враг. Ведь Драко давно был бывшим врагом, ибо стычек и каких-то перепалок у них не было за прошедшее время. Парни негласно приняли решение относится друг к другу безразлично, что несомненно радовало учителей и директора. Между факультетами воцарилось небольшое перемирие, каждый из учеников повзрослел за период войны и стало как-то не до вражды. МакГонагалл естественно оценила данную ситуацию, решил Поттер, видя с каким благоговением она наблюдает за учениками. Несмотря на то, что старшие ученики успокоились, младшие иногда ругались между собой. Конечно, это дети, и они еще не понимают, что во вражде нет никакого смысла и корня. Теперь магглорожденные официально признаны полноправными магами наравне с чистокровными, поэтому у Пожирателей и их подражателей не было шанса доказать обратное. Гарри думал, что это остаточный осадок от долгого периода ненависти факультетов, и что скоро это пройдет. Не оставив от себя и следа, а ученики сплотятся и станут хорошими друзьями, знакомыми. И когда Гарри заходит в класс Зельеварения, где у Слизерина и Гриффиндора совместные уроки, его надежда укрепляется. Потому что он видит дружбу, видит общение между слизеринцами и гриффиндорцами. Симус и Дин заглядывали в конспекты Забини, что с небольшим удивлением дал им их почитать перед уроком; Гойл мило смущался, пока разговаривал с Лавандой Браун; как Панси что-то доказывала Гермионе, которая закатила глаза, видимо, несогласная с нею. Улыбка надежды и счастья появилась на лице у Гарри, когда он прошёл к своей парте, где обычно уже сидел Малфой, либо рассматривая свои ногти, либо разговаривая с Тео, Панси или Блейзом. Однако его не было, ведь Гарри своими глазами видел в какого милого хорька превратился Малфой. Мягкая на вид шерстка была немного грязной из-за того, что тот бегал под пыльным столом от профессоров и медиведьмы; серые, такие живые, глаза смотрели с озорством и хитростью; а маленькие лапки топтались на ладошках Снейпа. Вспомнив, насколько прикольным и очаровательным был Драко вчера, Поттер даже не услышал как его позвала Гермиона, подойдя сзади. Она уже закончила спорить с Паркинсон по поводу того, что смесь щупалец осьминога добавляется только после третьего круга помешивания, а не после второго. И решила поговорить с Гарри, однако тот не откликался, забывшись в своих мыслях. — Гарри Поттер, Вас вызывают на Землю, планируется нападение Темных Лордов! Алло, алло! — со смешинкой произнесла девушка, встряхнув его за плечи. — Гермиона! Ты чего? — Ты меня не слышал и не отзывался на свое имя. Ты его что, забыл? Усмехнувшись, Гарри ответил: — Да вроде как нет. Или стоп… Я же Генри? — О нет! Ты забыл свое имя! — Гермиона подхватила игру парня. — Тогда как же меня зовут, Кларисса? Друзья рассмеялись, тепло друг другу улыбаясь. — Клариса — очень странное имя, — скривилась Миона, когда отсмеялась. — Согласен, будто имя для крысы. — Эй! Ты назвал меня крысой?! Да как ты мог! — шуточно побив друга, она посерьезнела. — Как ты? — Хм, ну вполне нормально. А должно быть плохо? — Нет, просто… Ты ведь видишь, что факультеты сдружились, это странно, как будто затишье перед бурей. Никогда не бывает все так хорошо. — Да, но это здорово! Когда мы больше не враждуем, верно? — Я соглашусь с тобой, меня все равно одолевают некоторые сомнения… — Я обещаю тебе, что этот год будет без приключений, и мы его проживем как нормальные подростки, хорошо? — Ладно. — Вот и отлично. Кстати, где Ронни? - усмехнулся Гарри. — Он скоро придет, задержался в библиотеке. И, Гарри, перестань его так называть! Глаза Поттера вмиг округлились, даже пропустив смешливую просьбу девушки. — В библиотеке? — Угу, я его отправила за справочниками по Трансфигурации и Травологии, ему нужно подтянуть эти предметы. — Понятно, ну ладно. Он меня продолжает удивлять! Прозвенел колокол, извещающий о начале урока. Все ученики расселись по своим местам, и в класс залетел запыхавшийся Слагхорн как всегда. Придя в спальни после уроков, Гарри, сделав домашнее задание, тут же лег спать. Задернув полог и даже не сходив на ужин, он провалился в крепкий сон.