Всегда есть что-то еще

      Звонкие удары металла о металл разносились по всей долине, в центре которой на скале расположился Скайхолд. Обычно тренировки солдат проходили на крепостном плаце, под который командор забрал часть внутреннего двора — впрочем, не жалко, места много, — но тренировку Инквизитора, наверно, обычной не назовешь? Тем более, против мага.       Тем более, если этот маг — Маркус Красс.       Поэтому мы выползли на широкий каменный мост, соединяющий наш новый дом с большой землей.       Маркус на этот раз пообещал не поддаваться и гонять меня изо всех сил, и я не стала спорить: с Вандой вчера мы носились по всей крепости, и я даже не устала — видимо, окончательно пришла в себя. Но и ограничивать себя какими-то правилами тоже не планировала, поэтому неподалеку, на каменном зубце, сидела демонесса, собираясь подхватить моего противника левитацией, если он случайно упадет с моста. И он сам, и она к этой идее отнеслись со скепсисом, хоть и по разным причинам, но я все же настояла. Убивать Маркуса так глупо не хотелось.       На крыше привратной башни засели любопытные. В основном — мои друзья, в этот раз цирк из банальной тренировки делать не стали, так что и без лишнего народа обошлось. Самое козырное место себе нашла Сэра: просто уселась за спиной Ванды, и теперь обе наблюдательницы лузгали семечки, ещё и комментировали.       — Трев, ты вроде собирался не поддаваться! — с азартным хохотом кричала эльфийка, когда Маркус пропустил один мой удар. Совсем не для того, чтобы поддаться — это была ловушка, из которой я вывернулась с трудом.       — И руки держи при себе! — вторила ей Ванда. — Мы ей мужика и без тебя найдем.       Я старалась на крики внимания не обращать, но юстициар периодически огрызался — высокомерно, но беззлобно. Похоже, его азарт боя вполне захватил: на этот раз я не стеснялась ни щиты развешивать в несколько слоев, ни перелетать с места на место, ни пользоваться всякими уловками, научить которым мог только профессиональный убийца. Магистр показывал себя прекрасным бойцом, вовремя реагируя на все мои попытки. Строго говоря, это я реагировала, а он уверенно шел в наступление.       Зато колдовать я ему почти не позволяла, привычно разбивая заклинания: впрочем, одной рукой он, похоже, много наколдовать все же не мог, а вторая была занята мечом. Но даже так иногда умудрялся сделать мне какой-нибудь неприятный сюрприз — я не всегда успевала отследить движения его пальцев. Но тем интереснее было сражаться.       Я даже попыталась заманить противника на парапет моста в надежде все-таки столкнуть его вниз — с Уиллемом же сработало когда-то? — но Маркус только рассмеялся и провернул этот же фокус со мной: спихнул вниз волной сырой, неоформленной магии. От этого мои силы ничем особенным не помогали, да и щиты лопались быстро; зато обернуться ястребом и попытаться юркнуть мужчине за спину ничего не мешало.       Один раз все же удалось подловить магистра — из зелий у меня оставалась дымная бомба. Последняя, тратить ее на тренировку давила жаба, но я отчаялась выиграть иным образом и воспользовалась ей. Маркус после той самой канализации уже был знаком с дымом, но все же среагировал с небольшим опозданием, позволив мне довести хоть одну атаку до конца. Зато после пропущенного удара отыгрался на мне, взвинтив темп до каких-то неприличных скоростей. Мне показалось, без магии тут не обошлось, но если это было и так, поймать его на том не вышло: любые направленные на себя заклинания тевинтерцы прятали внутри своего кокона силы, и юстициар исключением не был. Щиты их я щёлкать навострилась, а вот других заклинаний пока не видела.       Итог оказался закономерен — Enansal не улетел в пропасть только благодаря демонессе, а я оказалась на камнях моста с мечом у горла.       — Неплохо, — резюмировал юстициар, убирая клинок и протягивая мне руку. — Если примете мое предложение, научу вас сражаться против магов.       — Как эти ваши… — я замялась, вспоминая чудное словечко, которым в Тевинтере называли убийц магов.       — Perrepatae, — напомнил мне Маркус. — Как вы там назвали нашего оппонента? Легендарный анахронизм? Вот и словечки эти с тех же пор, из старого тевене.       — О, я-то думала, вы гордитесь своим наследием, — поддела я, принимая у Ванды шест и плащ. Тевинтерец хмыкнул:       — Наследие бывает разным. Я бы с удовольствием восстановил некоторые магические традиции и больше вкладывался в развитие страны, а не цеплялся за бессмысленную память. Как это ни удивительно, в этом империя напоминает ваших долийцев — та же узколобость большинства и попытки хвалиться подвигами, которые уже обросли плесенью.       — Дориан говорил что-то похожее, — припомнила я.       — Да, альтус Павус показал себя большим патриотом, чем добрая половина Магистериума, — согласился Маркус. — Приятно видеть подобные мысли у подрастающего поколения.       Я невольно закатила глаза. Иногда снобизм и высокомерие юстициара переходили всякие границы, в том числе и логики.       — Он вас младше всего-то лет на пять, — ворчливо заметила я. Магистр Красс остановился и чуть удивлённо вскинул бровь. Пришлось тоже притормозить. Наверно, оставлять его за спиной было не слишком вежливо — хоть впереди, сквозь проем ворот, уже и виден был «Приют Вестницы», соблазнительно покачивающий вывеской. Увы, таверна мне в ближайшее время не светила: сама на утро совещание назначила… Впрочем, большинство вчерашних собутыльников — точнее, все за исключением дежурных солдат, — еще приходили в себя, а сидеть там в одиночку было скучно.       — Ему, если мне не изменяет память, должно быть тридцать. Или двадцать девять, откровенно говоря, даты рождения я не запоминал. Как вы думаете, сколько лет мне?       Мне в этом вопросе почудился какой-то подвох. Не сто же ему лет? На вид было лет тридцать пять, но я помнила, что многие магистры корректировали внешность магией. Вообще-то Маркус вряд ли стал бы это делать, его тщеславие отыгрывалось на других сферах жизни, но мало ли…       — Сорок? — предположила я с сомнением, накинув несколько лет сверх ожидаемого. Но мужчина меня удивил:       — Сорок пять, моя дорогая. Разница в половину жизни вашего ненаглядного приятеля или в треть моей. И куда больше вашей, по крайней мере, той, что вы помните.       Последнюю подначку я пропустила, пытаясь уложить в голове новые сведения. Сорок пять! Это же он старше меня в два раза! А если считать только те годы, которые я реально живу в Тедасе, то в четыре с половиной! И старше всех руководителей Инквизиции! Благо, они у нас подобрались примерно одного возраста — Лелиане было, кажется, тридцать два, остальным тоже около того, плюс-минус пара лет. Зато становилось понятно, почему у него возникло такое взаимопонимание с Вивьен — ей тоже было точно за сорок, от кого-то я это слышала; да и характер у них был одинаково поганым.       Интересно, а остальным сколько? Я как-то никогда не задумывалась, воспринимая наше общение как должное, но тому же Варрику тоже должно быть больше тридцати — гном выглядел старше Хоука, когда мы познакомились, а тому тогда было двадцать с копейками, а сейчас, получается, тридцать с теми же копейками. Я скосила глаза на Сэру, но предположить, сколько лет ей, не взялась. По виду она была определенно старше меня, но поведением иногда напоминала капризного ребенка.       — Я все равно старше, — хвастливо заявила Ванда и вклинилась между мной и Маркусом. — Когда меня призвали, никто из вас ещё даже не родился.       — Часто количество не означает качество, — усмехнулся тевинтерец. Сэра недовольно буркнула:       — Херню всякую обсуждаете. Эй, миледи Причиндаммер, дальше-то что? Дырку в небе заткнули, Корпифейсу напинали…       — Он бессмертный, — душераздирающе вздохнула Ванда.       — Совсем, что ли? — удивилась эльфийка. — И как мы его гасить будем тогда?       Маркус глянул на меня поверх макушки демонессы и заметил:       — Устами простаков говорит истина. Вы ведь изучали нашего противника, ничего не нашли о том, как его убить?       Сэра мстительно сверкнула глазами, но промолчала, и мне подумалось, что кому-то теперь со своими вещами придется быть повнимательнее. Безопаснее было бы, огрызнись она сразу, но сочувствовать мужчине я не спешила, наоборот, почувствовала только злорадство: может, магистр стал относиться ко мне и лучше, но это было невзаимно. Ну… не до конца взаимно.       Ванда коротко хохотнула и перебежала по другую сторону от меня, чтобы уцепить эльфийку за руку и чуть отстать от нас. Я с подозрением оглянулась, но демонесса велела:       «Иди, иди. Потом расскажу».       Выглядели девицы подозрительно довольными, и я в очередной раз вздохнула с облегчением: бояться Ванду Сэра не начала.       — К сожалению, я не успела прочитать все, — снова повернулась я к магу. — Вообще-то мне пришлось вламываться в кабинет Первого Стража ночью и вскрывать его сейф, а я не так чтобы хороший взломщик… полночи только над замками провозилась. Но мы теперь официальная организация, а Корифей — проблема мирового масштаба. Можем сделать запрос от лица Инквизиции.       Маркус задумчиво кивнул, то ли соглашаясь с моими словами, то ли давая знак, что я услышана.       Жизнь в крепости потихоньку разгоралась. Вызванные Жозефиной мастера ремонта и вовсе трудились едва ли не круглосуточно, так что от наших палаток и следа не осталось — всех удалось расселить по комнатам. Конюшни, таверну и донжон отремонтировали в первую очередь, и сейчас приводили в порядок внешние стены и башни. Работа ещё явно была далека от завершения, но крепость уже нельзя было назвать «грудой камней».       Хотя мне казалось, что Ванда все же преувеличила масштаб проблем. Мы много гуляли по внутренним помещениям, они и неделю назад выглядели вполне приемлемо.       С плаца раздавался звон металла — солдатам ни выходных, ни возможности отоспаться командор не предоставлял, так что вчерашний праздник прошел сравнительно скромно. По крайней мере, никто не напивался до неприличия.       Вход в донжон располагался выше уровня площади: к нему вела пара лестниц — одна со стороны таверны, вторая, по которой меня вчера вела Кассандра, от конюшен. Мне не нравилась ни одна, хотя с киркволльской, конечно, их нельзя было сравнить. Сразу от входа начинался тот самый тронный зал, по которому вчера довелось полетать, распугивая людей, а из него несколько дверей вели во внутренние помещения. Я пока была только в части из них — на той половине, где находилась моя спальня и наш общий кабинет. На второй половине, как говорила мне Ванда, сохранилась библиотека, и я уже давно прикидывала, как туда пробраться, не попадаясь никому на глаза. К сожалению, хоть теперь возможных встреч я не боялась, отправиться сразу в эту сокровищницу возможным не представлялось. Совещание, чтоб его.       На этот раз дорогу к кабинету я рассмотрела лучше. Коридор выглядел почти целым, хотя и здесь висели стяги Инквизиции — может быть, символизировали центр местной власти, а может, прикрывали трещины в стенах, при Маркусе я смотреть постеснялась.       Кабинет оказался большим, светлым и почти пустым. Пол здесь, как и по всей крепости, был каменным, выложенным незамысловатым узором, — хорошо, что юстициар меня тогда подхватил, не хватало только на камнях поваляться. У стен стояла пара скамеек, тоже каменных и не вызывающих ни малейшего желания присесть. А в центре помещения властвовал стол. Пожалуй, даже «Стол», с большой буквы — он был массивен, внушителен и позволял не только разместить нашу огромную карту, здесь можно было бы устроить собрание всех ста пятидесяти рыцарей Круглого стола и им хватило бы места. И если я даже переоценивала размеры этого мебельного монстра, то совсем немного.       Но куда больше меня поразили не размеры, а материал — стол был выполнен из дерева, причем, в буквальном смысле: столешницей служил отполированный спил, а по полу фигурными ножками змеились корни. И из них же была выполнена люстра в виде не то корневой системы, не то кроны, в узлах которой крепились свечи. Крона вряд ли, все же маловата она была для целого дерева, но как элемент интерьера тоже поражала размерами; пожалуй, я бы сравнила это дерево с баобабом, но боялась ошибиться — все же о баобабах я знала только то, что они большие, без конкретики.       Кое-что еще привлекло мое внимание: между монструозным предметом мебели и высокими стрельчатыми окнами стояли… аквилы? сигны? штандарты?.. в общем, некие украшения на длинном, зафиксированном вертикально шесте. Два из четырех были уже знакомы — глаз, распускающий солнечные лучи, символ Инквизиции. Но два других представляли собой сов.       Как-то внезапно вспомнилось, что я видела сов и в других местах крепости.       — Почему совы? — растерянно пробормотала я.       — Простите? — откликнулась Жозефина. Я опустила глаза и заметила, наконец, всех советников Инквизиции… то есть теперь, получается, моих. То ли они зашли позже меня, то ли до этого стояли в тени, а я разглядывала залитое солнечным светом пространство, но до сих пор я не видела никого, а теперь рядом оказались сразу все трое.       — Доброе утро, — вежливо поздоровалась я и указала на аквилы: — Совы. Солас говорил, что во времена элвен крепость принадлежала Фен’Харелу, но совы — спутники Фалон’Дина…       Мне на глаза попалась Лелиана, снова холодная и отстраненная, и я оборвала сама себя:       — Впрочем, неважно. У нас есть более актуальные вопросы.       Я бы предпочла проводить собрание сидя — вот у Айдана в кабинете были кресла, да и вообще подчиненных он никогда лишний раз не дергал. Хоук и вовсе предпочитал любым кабинетам «Висельник» и карты, правда, у него были не подчиненные, а компаньоны и друзья. А здесь вроде как я главная, но страдаю, похоже, больше всех. Надо будет попросить кого-нибудь притащить сюда кресло… пять кресел, я не мстительная. Но пока что приходилось мириться с тем, что есть.       Некоторое время советники молчали — командор успел только вежливо поздороваться, тайный канцлер и вовсе ответила на приветствие едва заметным кивком. Маркус на это смотрел с усмешкой; она снова была несколько покровительственной, но теперь злиться на это не выходило — может, ему эти обиды и правда кажутся детской возней. С другой стороны, сорок пять — не настолько большой возраст, чтобы строить из себя умудренного годами старца.       Наконец заговорила Жозефина. Она успела бросить вопросительный взгляд на коллег, вздохнула и покачала головой, а потом с лёгкой улыбкой повернулась ко мне:       — Думаю, стоит начать мне. Враг после своего поражения немного притих, зато наша общественная жизнь кажется весьма бурной.       Я кивнула согласно, хотя была уверена — дело тут совсем не в том, какая именно часть жизни у нас сейчас бурлит. Но глядя на Лелиану, я начинала уже злиться и сама, так что тоже предпочла пообщаться с человеком, который не смотрит на меня как на предателя всего человеческого рода.       — Мы сумели показать миру, что важны в борьбе с Корифеем, — проговорила леди-посол. — Больше в нас не сомневаются, и многие, напротив, стремятся показать, что поддерживают Инквизицию. За последние недели удалось достигнуть договоренностей с несколькими влиятельными семействами Орлея и Неварры и заключить весьма полезное соглашение с торговыми принцами Антивы. Лично для вас доставили несколько писем…       — От торговых принцев Антивы? — с подозрением уточнила я. Я была знакома только с одним торговым принцем, и это знакомство оставило не самые приятные воспоминания, да и заподозрить Клаудио, три года как гниющего на дне болот Теллари, в ведении переписки не получалось. Но Жозефина чуть удивленно покачала головой:       — Нет, не от них. Если желаете, я могу чуть позже принести текст соглашения. Должна сказать, мы сумели добиться очень выгодных условий.       На вопросительный взгляд я согласно кивнула и подумала, что вот теперь настал тот час, когда и меня завалят бумагами. Зря я ерничала над братом, но кто же знал?.. Леди-посол тем временем продолжила рассказывать о бесконечно выгодных договоренностях, контрактах, предлагаемой дружбе и тысяче других способов подлизаться к нам теперь, когда мы стали всеобщими героями. Я пыталась если не осознать все услышанное, то хотя бы запомнить, чтобы потом рассортировать в мозгах, но информации и — особенно! — имен было слишком много.       Среагировала я только на знакомое имя: Алистер тоже писал — венатори проявили себя и в Денериме. Благодаря мастеру Игнасио их вычислили очень быстро и теперь предлагали Инквизиции поучаствовать в поимке — вдруг удастся что-то узнать. Я предположила, что идея принадлежит кому-то из королевских советников или королеве — сам Алистер просто выловил бы их и казнил, в лучшем случае уведомив нас об этом. На какое-то мгновение мне безумно захотелось самой поучаствовать в ловле этих блох — точнее, съездить в гости к другу, — но пришлось от этой мысли отказаться. Слишком много было и других дел. Впрочем, одну мысль я все же озвучила:       — Можно написать мастеру Игнасио, попросить узнать, кто оставил на меня контракт.       — С этим прекрасно справятся мои агенты, — ровно проговорила Лелиана.       Голос у нее был невозмутимым, но я слишком хорошо знала нашего канцлера — только что я разозлила ее еще сильнее. С сомнением покосившись на женщину, я неопределенно пожала плечами — справятся так справятся, — но сама решила все-таки Ворона озадачить. Два источника сведений лучше, чем один. Может, с Шартер стоит самой поговорить, если сумею ее поймать? Или лучшая разведчица Лелианы слишком предана своей начальнице?       Сложно.       Я на секунду прикрыла глаза, выдохнула и снова посмотрела на Жозефину.       — А Корифей? Про него что-нибудь известно?       Леди-посол на мгновение заколебалась, но потом все-таки взглянула сначала на Каллена, потом на Маркуса. Последний вскинул брови в показном удивлении и заметил:       — Не думаю, что смогу заменить командора. В конце концов, я отсутствовал, когда вы обсуждали эти доклады.       — Я слегка задумался, прошу прощения, — тут же проговорил Каллен. Сначала я едва не обиделась: неужели он со мной разговаривать даже по делу не хочет? Но потом обратила внимание на слегка стеклянный взгляд и с трудом сдержала смешок — похоже, отчёт леди Монтилье показался… излишне подробным не только мне.       Командор тем временем дотронулся до тонкой стопки документов, что лежали рядом с ним — словно вспоминал, о чем вообще идет речь, — и заговорил:       — Сам Корифей снова исчез, и выследить его мы пока не смогли. Но двоих из трех его спутников удалось опознать: одна из женщин — Ванесса Штрассер, морталитаси, первая помощница нынешнего прелата ордена, Весталуса Пентагаста.       — Тоже родственник Кассандры? — уточнила я. Семья Пентагастов была весьма обширной, более того, правящий в данный момент неварранский монарх тоже носил эту фамилию. Теоретически получалось, что наша Искательница могла бы оказаться на престоле Неварры при определенных обстоятельствах. Эта мысль внезапно повеселила: пожалуй, сложись все нужным образом, Неварра могла бы стать куда более дисциплинированной страной, возможно, жители даже научились бы ходить строевым шагом.       Кстати, самой Кассандры в ставке почему-то не было, хотя раньше она наши собрания не пропускала. Стоит, наверно, узнать, все ли в порядке?       — Дядя, который ее вырастил, — тут же отозвалась Жозефина. — Именно Кассандра и смогла узнать Ванессу.       Лелиана добавила:       — Наши агенты уже пытаются понять, каким образом высокопоставленная морталитаси могла оказаться в свите Корифея. Короля Маркуса удалось оградить от венатори, но, возможно, их интересы не ограничивались королевской властью.       — Возможно, — согласилась я. — По крайней мере, понятно, откуда у него столько мертвецов. А кто второй?       — Второго знаю я, — мрачно проговорил Каллен. — Его зовут Ралей Самсон, он состоял в Ордене храмовников в Киркволле.       — Это не тот, которого выгнали, и он потом помогал беглым магам покидать город? — нахмурилась я, вспоминая. — Хоук рассказывал… ооо, Хоук! Проклятье!       На этот раз даже сквозь ледяную броню Лелианы проступило удивление, и я поспешила объяснить:       — Я говорила, что Хоук видел Стража-командора Лария в Киркволле… Он мне рассказывал, чем этот вурдалак занимался, но я тогда больше про идол из красного лириума думала и пропустила мимо ушей. А Ларий как раз общался с Самсоном. Варрик еще сказал, что это отвратительный тип, который едва не продал нашего знакомого в рабство и еще сидит на лириуме… Проклятье, теперь, наверно, на красном?       — Думаю, что так, — отозвался Каллен с едва заметной горечью в голосе. — Раньше он… не был таким. Когда-то это был достойный рыцарь Церкви, и я хотел бы понять, что его изменило настолько.       На это я смогла только кивнуть: что тут ещё скажешь? И поспешила уточнить:       — Про него что-то известно?       — Пока нет, — отозвалась Лелиана. — Наши люди захватили нескольких красных храмовников и какую-то тварь из красного лириума, но они не дожили до допроса. Пока мы разбираемся, каким образом они погибли.       Мне всегда хотелось верить в лучшее и то, что вокруг меня добрые мирные люди, хоть жизнь регулярно убеждала, что я излишне оптимистична. Но если вдруг этим храмовникам «помогли» избежать допроса наши солдаты — после Убежища винить их в этом я бы не смогла. Но и не уточнить тоже:       — Им не могли отомстить наши люди?       — Нет, — сурово нахмурился Каллен, но Лелиана пожала плечами:       — Мы проверили, это маловероятно. Каким-то образом они сумели покончить с собой сами.       Я задумчиво прикусила палец, глядя на карту. Допросить хоть кого-нибудь не помешало бы, но кого? Пленники с допросов сбегают, шпионов засылать туда, где их могут отравить красным лириумом, мне бы совесть не позволила. Пленники…       — Магистра Алексиуса не спрашивали о красном лириуме?       — Не так много он знает, как хотелось бы, — с лёгкой досадой отозвался Маркус. Похоже, его вполне искренне расстраивала неосведомленность соотечественника — или тот факт, что допрос не дал нужного результата. С другой стороны, в юстициаре чувствовался интерес, да и вообще маска Максвелла Тревельяна казалась вполне искренней; возможно, в Тевинтере он вел себя так от скуки?       — Вы уверены, что он рассказал все? — уточнил Каллен. Магистр кинул на него снисходительный взгляд, разом разворачивая мои мысли в прежнее русло. Не так уж он и изменился, просто стал чуть разговорчивее.       — Поверьте, командор, магистр Алексиус не стал бы от меня что-то скрывать.       — Надеюсь, вы его хоть не пытали? — вырвалось у меня, но Маркус усмехнулся:       — Переживаете за свой трофей, Алиена? В пытках нет необходимости, если знаешь, на что надавить. Я знаю.       Я с трудом удержала гримасу, но нас перебила Жозефина:       — К слову о пленниках. Мы не можем держать их в таком неопределённом статусе. Леди Инквизитор, вам стоит провести суд.       — Мне? — я слегка оживилась. Перспектива отправить пленного магистра изучать скверну только что стала куда ближе, и это не могло не радовать. Одно дело — убеждать кого-то, что это полезное занятие, другое — решить самой. Может, не так уж и плохо быть Инквизитором?       — Не желаете воспользоваться советом, моя дорогая? — тут же поинтересовался Маркус. Я усмехнулась:       — Как вы сами сказали, это мой трофей, и у меня на него планы уже есть.       — Поделитесь?       Я задумчиво покачала головой и добавила:       — А вот о втором, храмовнике, я почти ничего не знаю. Хотелось бы это исправить до суда.       Жозефина пообещала подготовить мне отчёт, но я слушала уже вполуха, потянувшись к демонессе. Она явно была чем-то активно увлечена, так что мое внимание даже почувствовала не сразу. Но все же заметила, и я поинтересовалась:       «Сможешь усыпить красного храмовника?»       «А у нас есть?» — оживленно переспросила она. Я тут же уточнила задачу:       «Поймать и усыпить. Эти твари как-то умирают до того, как мы их допросим, а нам нужна информация».       «Так вы его во сне и не допросите», — заметила она, и я вздохнула. Жаль, идея мне успела понравиться.       — Леди Инквизитор? — настороженно позвал Каллен. Я мысленно выругалась: раньше как-то умудрялась общаться с демонессой так, чтобы этого никто не замечал, а тут расслабилась… или это наш командор успел меня так хорошо изучить?       — Я задумалась. А про третью помощницу Корифея ничего не известно?       — Кальперния, — тут же проговорил Маркус. Поймав вопросительный взгляд Лелианы, пожал плечами: — Свежая информация. О ней наш драгоценный трофей немного рассказать смог. Рабыня магистра Эрастенеса в прошлом, сейчас — любимая ученица этого Старшего. Сильный маг, но уважением особенно не пользуется, венатори бывшую рабыню недолюбливают. Многие из них аристократы.       — Едва ли у этой твари может быть кто-то «любимый», — заметила Лелиана. Юстициар кивнул и выжидательно посмотрел на меня. Понять, чего он хочет, я не смогла и уставилась в ответ — пусть уже выкладывает.       Маркус вздохнул и заметил:       — Вам стоило бы проявить чуть больше внимательности, Инквизитор. При нашей с вами первой встрече я обвинял вас как раз в исчезновении магистра Эрастенеса.       Я покопалась в памяти и неуверенно уточнила:       — Специалист по Древним богам? С ним была знакома магистр Аврария.       — Аврария с половиной империи знакома, и я бы на вашем месте не обманывался ее хорошим отношением, — заметил юстициар. Лелиана перебила:       — Магистр, это имеет какое-то отношение к Корифею?       — Исчезновение хозяина правой руки Корифея? — в голосе Маркуса снова появилась эта снисходительная ирония. — К тому же, как верно заметила наша леди Инквизитор, специалиста по Древним богам… Думаю, этот вопрос лучше доверить вашим агентам. Я дал пищу для размышлений.       — Благодарю, — холодно отозвалась тайный канцлер. Я поспешила вмешаться:       — Ну, хорошо. Про Корифея мы ничего не знаем, про его генералов почти ничего. Что-то мы знаем?       — Его следующие шаги, — напомнила Лелиана. — Убийство императрицы Селины обезглавит Орлей.       — Мы уже связались с императорским двором, — добавила Жозефина. — Они выказали заинтересованность в этом предсказании, поэтому у нас появились некоторые возможности… но пользоваться ими стоит с осторожностью. Недовольство орлесианского двора может оказаться не менее фатальным, чем война с Корифеем.       — Не так уж сильно отличаются наши империи, — хмыкнул Маркус. — Уверен, и решать подобные вопросы принято на вылощенных до блеска светских раутах?       — Через несколько месяцев императрица дает бал-маскарад в знак мирных переговоров со своим кузеном, герцогом Гаспаром, — согласилась леди-посол. — Нам было бы удобно появиться там.       — Возможно, и убийца покажет себя именно там, — добавила тайный канцлер и с улыбкой глянула на подругу. — До Осеннего бала значимых событий не предвидится, а убийство императрицы на глазах у аристократов будет куда более значимым шагом.       Я едва сдержала стон. К счастью, в Ферелдене балов не давали, а те условно-светские рауты, которые проводились, мало походили даже на Сатиналью в Киркволле. Но даже их я старалась игнорировать, хотя стараниями Ее величества не всегда удавалось. Мне было не слишком комфортно при таком скоплении народа — если я не танцевала, конечно. Но вряд ли орлейский двор оценит Инквизитора-танцовщицу.       Вернее, оценят, конечно… но не так, как нам надо.       Отойдя от карты, я обошла стол и выглянула в окно. Там зеленела молодая листва и снова пахло цветами — то есть, на мой вкус, было куда привлекательнее, чем в холодном каменном кабинете. И намного, намного уютнее, чем в бальной зале…       — А обойтись без бала не выйдет? — на всякий случай поинтересовалась я, поворачиваясь обратно к советникам. Вдруг повезет… — Мы все-таки убийцу ищем, а не примирением сторон занимаемся.       — Если удастся поспособствовать второму, это тоже будет неплохо, — хмыкнул Маркус. — А то я начинаю задумываться, не пора ли восстановить прежние границы империи?       — С кунари сначала разберитесь, — расстроенно огрызнулась я и вернулась на свое место, чтобы окружающим не приходилось щуриться, глядя на меня — солнце било прямо в наши окна.       За возможное тевинтерское завоевание я не беспокоилась: сейчас скорее эти самые кунари завоюют и Тевинтер, и всех остальных. Стэн… Аришок очень умный и очень упорный, если он решит одарить весь мир Кун, вряд ли мы легко отобьемся.       — Магистр прав, — мягко проговорила Жозефина. — У нас достаточно влияния, чтобы к нашему мнению прислушивались, и иногда было бы неплохо его высказывать. Но дело даже не в этом…       — Убийцей Селины будет кто-то высокопоставленный, — закончила за нее Лелиана. — Других к трону просто не подпустят. А обвинению аристократа без весомых доказательств не поверят.       Я кисло кивнула. Когда-то я, как любая девочка индустриального мира, мечтала попасть на бал: пышные платья, корсеты, кружева, танцы, сверкание драгоценностей. Обычно я равнодушно относилась к тряпкам, но… это же бал!       Потом был мастер Карэй и его нелепые «танцы», больше похожие на смену статичных поз и партнёров. Мне не верилось, что на балах танцуют эту нелепость — ведь в первом мире были красивые бальные танцы, но учеба у Аноры показала, что стоило больше доверять специалисту. Корсет я навсегда изгнала из своего гардероба после первой же примерки — те, кто о них мечтает, явно ни разу не пытался утянуть его посильнее и потом в этом ходить. К счастью, в Ферелдене его не носил почти никто.       Потом был прием у леди Рейнхардт в Киркволле… В общем, моя любовь к балам умерла не родившись.       — Мы же… военная организация? — осторожно уточнила я, мысленно не веря сама себе. Я — глава военной организации! У меня свои солдаты есть!       — Несомненно, — отозвался Каллен. Он тоже довольным идеей насчет бала не выглядел, и я решила, что командор меня поддержит хотя бы в небольшом бунте против нее.       — Значит, нам необязательно одевать все эти платья, туфли и прочие камзолы? Обойдемся военным мундиром?       Командор посмотрел на меня с явным облегчением, а вот обе дамы выглядели расстроенными. Добавила:       — Представьте Железного Быка в чулках и туфлях с пряжками.       Фантазия подкинула картинку кунари, обряженного как орлейский аристократ… а потом и без камзола, потому что представить его в верхней одежде получалось плохо… и я не сдержала смешок. Жозефина грустно согласилась:       — Вы правы, леди Инквизитор, мундир будет очень уместен. Чего я не сказала бы о Железном Быке…       Больше никакой конкретики на нашем совете не было: насчет армии демонов не было известно вообще ничего — и я очень надеялась, что никакой армии уже не будет. Демоны ведь откуда берутся? От магов. А магов мы у Корифея увели. По крайней мере, наших; конечно, оставались и другие, про которых я могла даже не знать… мир большой. Как минимум, венатори из Тевинтера, морталитаси — по крайней мере, одна, — из Неварры. В общем, если мыслить рационально, демонов не стоило сбрасывать со счетов, но надежда все же была.       Венатори и красных храмовников видели везде — и нигде. Западный предел Орлея и его же Свистящие пустоши, Священные равнины и Изумрудные долы — это только те области, которые находились по нашу сторону Недремлющего моря. Разведка в более северных районах была чуть затруднена, но уже точно было известно, что довольно большая группа венатори занимается какой-то тайной деятельностью на юге Безмолвных равнин; предполагали, что венатори могли устроить штаб в Ста Столпах — слишком много вилл в этой местности принадлежало тевинтерской аристократии. Их интересовали лес Планасен и лес Арлатан, болота Теллари… складывалось впечатление, что Корифей отправлял своих марионеток во все концы мира.       С красными храмовниками было чуть проще — большинство сконцентрировалось на территории Орлея, и найти их там было не так уж сложно.       О восставших мертвецах и их предводительнице не было слышно ничего. Никаких следов.       — Есть что-то, что требует срочного внимания? — поинтересовалась я. По-хорошему, мне бы следовало еще отсидеться хотя бы недельку, но мало ли — Корифей ждать не будет.       — Суд, — тут же отозвалась Жозефина. Я кивнула: про него я помнила отлично.       — Не уверена, что это срочная проблема, — явно колеблясь, проговорила Лелиана. — Я связалась с этой бандой трёх по твоей просьбе; от помощи они отказались, но отсылали нам отчёты — на всякий случай. Последний приходил еще перед закрытием Бреши.       Я мимоходом отметила, что, задумавшись, Лел снова обратилась ко мне на «ты», а потом вздрогнула.       — И брат Кероуэн, и Фелестия очень ответственные люди, хоть им и свойственно увлекаться, — медленно проговорила я. По спине медленно пополз озноб, словно сквознячок подул. — Но их последний поиск касался одного из Недозволенных. Если они пропали, то… я хочу видеть их отчёты.       — Недозволенных? — взгляд Маркуса вдруг заледенел, так что он снова начал походить на голема. — И зачем же вам эти демоны, моя дорогая?       — Мы их убивали, — отмахнулась я. — Двоих уже убили, и они отправились искать третьего. Правда, насовсем их не убьешь, но это долгая история. Так где они?       Тайный канцлер поняла меня правильно и ответила насчет моих знакомых. Впрочем, если они нашли демона, то ответ касался всех участников.       — Брат Кероуэн писал, что они познакомились с неким шевалье по имени сэр Мишель де Шевин, который тоже разыскивал этого демона…       — Это же… — прервала ее Жозефина с расширившимися от удивления глазами. Лелиана кивнула:       — Опальный защитник императрицы. Ваши исследователи решили объединить усилия с ним, раз уж цель схожа.       — Храмовница, монах и шевалье против одного из Недозволенных? — со скепсисом повторил Маркус. — Если вам дороги ваши приятели, моя дорогая, их стоит поискать. Древние демоны не лучшая компания для ученых.       — Я знаю, — расстроенно отозвалась я и умоляюще посмотрела на Лелиану. — Найди их, пожалуйста… или брата Кероуэна, или этого сэра Мишеля. Они же не справятся с демоном!       — Вы говорили, что убили уже двоих Недозволенных, — напомнила леди-посол. — Возможно, они все же сумеют справиться с третьим?       — Мы убили, Жозефина, мы, — я снова отошла к окну. Ну, вот куда они полезли? В памяти всплыло, в каком состоянии мы с Хоуком нашли банду уже не трех в Клоаке, и душу затопило дурное предчувствие. — Гаксканга мы убивали с Зевраном и Алистером… Антиванским Вороном и королем Ферелдена. И мы бы не справились, не явись на помощь Ланайя чуть ли не со всем своим кланом и Ванда. К Зибенкек мы отправились всей командой Хоука, они отличные воины, хорошие маги, и с нами был прекрасный целитель… и эта дрянь нас очень хорошо потрепала.       — А Имшэль сильнее их, — добавила Китти. Я не заметила, когда кошка успела просочиться в кабинет, но теперь она вспрыгнула на стол, прошлась по нему, мимоходом мазнув хвостом по руке Жозефины, села спиной к Лелиане и продолжила: — И без меня вы с ним не справитесь.       — Не переоценивайте свою значимость, — сухо попросил магистр. Лелиана при появлении демонессы разгневанно сжала губы, Каллен отвернулся, но мне было уже все равно, привыкла.       — Скорее, это вы недооцениваете противника, — мурлыкнула Китти и потянулась. В ее интонациях появились рычащие нотки: — Двух других я не знала, и мне было все равно. А этого я знаю. Знала. Еще до того, как меня сюда призвали. Он сильнее, потому что умнее, сыграет на ваших слабостях, а вы этого даже не заметите.       «И ты мне его обещала», — добавила она мысленно, облизнулась и спрыгнула на пол. Уже у выхода велела:       — Отправитесь за ним, не забудьте меня.       — Вас, пожалуй, забудешь, — на удивление беззлобно отозвался Маркус. Чем дольше я наблюдала за ним, тем больше убеждалась, что поездка на юг ему явно пошла на пользу: высокомерие опустилось до приемлемых значений, холод из взгляда почти пропал, хотя особенного дружелюбия и не завелось — до Варрика моему… кхм… напарнику было ой как далеко. Но хотя бы перестал игнорировать всех, кого только можно.              Количество лестниц в Скайхолде не ограничивалось теми, что вели ко входу в донжон. Пока я пряталась от всех, успела исследовать примерно половину первого этажа главного здания и часть подвалов — небольшую, поскольку поначалу тяжело было даже ходить. Но благодаря Ванде я знала, что количество ступеней могло бы поспорить с количеством камней, из которых была сложена крепость: лестницы вели в кузню Харрита, прятавшуюся в подвале, и соединяли этажи библиотеки — их было два — с ротондой, расположившейся под ними. Каждая внешняя башня, защищавшая свой участок крепостной стены, обладала, по меньшей мере, парой лестниц, по которым можно было выйти наружу, и двумя-тремя внутренними. К камерам заключенных тоже нужно было спускаться по ступенькам, причем очень неудобным.       В самую высокую часть Скайхолда — верхний этаж донжона — тоже, конечно, вели лестницы. Несколько пролетов — четыре, если быть точнее, по два на этаж; каждый из них в отдельности был короче винтовой лестницы в мою комнату Башни Бдения, но в совокупности ступеней получалось примерно столько же. Пока мы поднялись, я успела запыхаться, мысленно прокляв трижды свой новый статус и отдельные покои, ему причитающиеся.       Но едва отдышавшись, так же мысленно взяла все свои слова назад. Просторная комната, едва ли не зала, не шла ни в какое сравнение с той каморкой, где я выздоравливала.       — Эту комнату только что закончили восстанавливать, — пояснила Жозефина, словно прочтя мои мысли. — Ваша… подруга приняла живое участие в создании обстановки.       — Почему? — я удивилась. Комната прекрасно подходила для главы Инквизиции, но я-то стала Инквизитором только вчера! Или?..       — Магистр Красс сразу отказался возглавить нас, ещё до того, как вы… очнулись, — Жозефина прижала планшет с бумагами к губам, но я была готова поклясться, что она улыбается. — Да и мысль предложить ему эту должность появилась только из-за обиды наших тайного канцлера и командора на вас, как я думаю. Вы так много сделали в борьбе с Корифеем… и едва не погибли, спасая нас.       — Это не делает меня хорошим руководителем, — заметила я, но больше спорить не стала. Ради такой комнаты можно было и потерпеть.       — Вы провели три года в чужой стране во главе пусть небольшого, но отряда, и сумели многое сделать.       У меня было свое мнение на эту тему, но я все же промолчала. Изучить свою новую резиденцию было интереснее; тем более, спорь не спорь, обратно мое инквизиторство уже не отыграешь.       Комната напоминала мою в Башне Бдения не только лестницами, но и набором мебели: она тоже совмещала в себе функции и спальни, и кабинета, и, в какой-то мере, гостиной — большая кровать, рабочий стол, пара книжных полок, камин, комод для одежды, диванчик. Впрочем, дома было гостевое кресло, мебель крупнее бы не влезла. Еще одним отличием стали огромные двустворчатые двери, ведущие на два балкона, с которых можно было осмотреть большую часть долины или весь Скайхолд — в зависимости от того, на какой выйдешь; дома были только окна, причем не очень широкие. Зато оттуда было видно море — днём, в хорошую погоду.       На холодных каменных полах лежал пушистый ковер, на кровати — меховое одеяло, явно теплое и наверняка тяжёлое, но воздух был на удивление приятным — свежим, но не холодным. Не иначе как была задействована магия.       По бокам от кровати прятались две дверцы, одна была стыдливо прикрыта, за второй я заметила лестницу, ведущую на небольшой внутренний балкончик, скорее, даже галерею над кроватью. Возможно, когда-то там стояла стража, охраняя покой обитателя комнаты — хотя, если это был сам Фен’Харел, то зачем ему охрана? Да и спальня, раз уж он волк? Сейчас вместо стражи вниз смотрело уже знакомое око в окружении лучей, вознесшееся над большой серой крепостью. Фреска была выполнена мастерски, но в совсем незнакомой технике — это точно был не Родерик и не один из тех художников, чье творчество мы с ним изучали. На мой удивленный взгляд Жозефина пояснила:       — Солас просил разрешения украсить стену, и я сочла, что это вполне уместно.       — Солас, — задумчиво повторила я и перешла на правильное зрение. Он, конечно, наш союзник и наверно даже друг, но слишком много в этом эльфе странностей. Я видела творчество долийцев — полноценными картинами это назвать было сложно, но все же образцы изобразительного искусства, — и оно совсем не походило на эти плавные линии с острыми углами. И раз уж Солас маг… в общем, проверить не мешает, а то как бы он не повадился через этот глаз подсматривать.       Но нет, во фреске магии не было ни грамма, да и комната расцветилась не слишком сильно: я увидела обогревающие руны, несколько заклинаний, поддерживающих порядок — такие я видела в Кругах по всему миру, в Тевинтере они вообще были повсеместными… забавно, и их, выходит, утащили у древних элвен… пара охранных заклинаний висели на балконах и входной двери, и на этом все. И хорошо, подозревать Соласа мне не хотелось.       За второй дверью магии оказалось куда больше, и я поспешила проверить мелькнувшую догадку.       Далеко внизу, у основания скалы, на которой стоял наш новый дом, протекала небольшая река; не знаю, насколько великой магией обладали древние элвен, но они сумели отвести часть потока во внутренние полости камня и вывести в Скайхолд — так что у нас была пара своих водопадов и вода в ванных комнатах. Комнат было немного, так что их сделали общими банями.       Какова же была моя радость, когда я увидела такую ванну за второй дверью! Пожалуй, свои плюсы в новой должности и правда были.       — Наши рабочие старались, чтобы вам понравилось новое жилище, — тихо проговорила Жозефина. — После Убежища… если бы не вы, многие бы остались там. Этот дракон и маг… весь путь до Скайхолда мне виделись их тени за спиной.       А мне… мне снился Корифей, вдруг вспомнила я. Среди всей той чепухи, что я забывала проснувшись, мелькало его отвратительное лицо. Но вряд ли это была та правда, что сейчас стоило озвучивать.       — У нас есть мои щиты. Если дракон вернется, я просто накрою всю крепость куполом.       Думать, чем для меня закончится подобное занятие, не хотелось; ожоги зажили, но помнила я их ещё хорошо. Леди-посол, судя по взгляду, брошенному на мои руки, тоже. Жозефина чуть наклонила голову в знак благодарности и сменила тему:       — Вам принесут все письма и отчеты, чтобы вы могли ознакомиться с ними. С вашего позволения…       — Подождите, — попросила я. И замялась, не зная как продолжить. Женщина улыбнулась и помогла:       — Полагаю, вы хотите спросить о своей подруге.       Я кивнула.       — Лелиана, Каллен… очень плохо отнеслись к ней, и, если честно, я понимаю. Демон — это немного слишком. А вы как будто не беспокоитесь.       — Наши рабочие взялись за наведение порядка первыми, — проговорила Жозефина после небольшой паузы. — После того, что случилось, после того, как вы их спасли… они горели энтузиазмом даже больше, чем наши солдаты. И иногда забывали об осторожности. Один из них сорвался с лесов и непременно разбился бы, но на его удачу рядом оказалась леди Ванда.       — Она подхватила его магией, — предположила я. И кивнула: не то чтобы демонесса так уж рвалась спасать всех вокруг, но ей нравилось делать то, что понравится мне… я чувствовала в ней эту радость. И за это спасение обязательно надо будет сказать ей «спасибо».       — Для вас это обычная ситуация, — снова улыбнулась женщина. — А я всю жизнь слышала только ужасные истории о демонах. Это немного выбилось из привычной картины мира.       — Все эти истории — правда, — предупредила я. — Никогда не верьте демонам. Ванда — исключение, настолько редкое, что за всю жизнь я больше ни одного не встречала. А я видела много демонов. И она, к слову, сородичей ненавидит.       Жозефина кивнула и все же ушла, а я снова обратила внимание на комнату. На балюстраде верхней галереи нашлись уже привычные совы — тоже не блещущие магией, к моему облегчению. Пожалуй, стоило пройтись по всей крепости и изучить, где что находится и как оно зачаровано. Не то чтобы я не доверяла Соласу, но осторожность лишней не будет — не знаю, почему, но совы меня здорово напрягали; заодно стоило найти и самого эксперта по Тени, чтобы задать ему пару вопросов.       Но все планы отправились коту под хвост, когда я увидела объем документов, принесенных мне для изучения. Похоже, по количеству бумажной волокиты я переплюну и обоих братьев, и Алистера. В очередной раз я подумала, что неплохо было бы завести секретаря, только кому такую должность доверить?       Документы были заботливо рассортированы на пять стопок: личные письма для меня, отчёты по всем нашим трем направлениям деятельности и, отдельно, тот самый невероятно выгодный договор с антиванцами. Стопки были неравномерными: личных писем было меньше всего, но они оказались довольно объемными, так что пальму первенства получил Каллен — его стопка отчётов была самой тонкой. Второе место заняла Лелиана, третье — Жозефина, толще всех был пресловутый договор. Его я решительно отодвинула на край стола — успеется, все равно он уже утвержден.       Письма, по здравом размышлении, я тоже отложила на потом — на них ведь ещё ответить надо будет и, возможно, не менее подробно, чем они были написаны. Оставались отчеты. Выбрала я командорскую стопку — не из каких-то симпатий, а исключительно по толщине, — утащила ее на диван и принялась читать. И буквально через пятнадцать минут поняла, что либо изучать все это нужно в нашем кабинете — в ставке, как ее обозвал Маркус, — либо стоит обзавестись собственной картой.       С переданной мне информацией пришлось буквально сражаться: во-первых, особенно захватывающим сюжетом документы похвастаться не могли, во-вторых, писали их люди разного уровня образованности. Большинство подчиненных Каллена, к примеру, выражались так, что у более трепетной девы могли бы от смущения свернуться в трубочку и уши, и глаза, Лелиане приходили порой такие записки, что я с трудом могла разобрать написанное. Проще всего читались отчёты Жозефины, но и «воды» пополам со славословиями и куртуазными оборотами на полстраницы в них было куда больше.       Вчитываться приходилось тщательно, чтобы не упустить деталей, так что когда над ухом раздалось:       — Неужто решила посвятить себя бумажонкам?       …Я натурально подскочила. К этому моменту на диван перекочевала и моя сумка с конфетами, причем запас успел изрядно уменьшиться, и вот сейчас я едва не подавилась очередным угощением.       — Нельзя же так пугать, — откашлявшись, укоризненно сказала я Ферхару. Он хмыкнул:       — А по-другому мы достучаться не смогли. Завязывай ты с этими бумажонками, внучка, пошли, меня проводишь.       — Ты уже уезжаешь? — я расстроилась, но виду постаралась не подать. Этого стоило ожидать, дед не мыслил жизни без моря, а сейчас в его владениях еще и хозяйничали какие-то посторонние типы. Тем не менее, я надеялась, что это хотя бы не произойдет так быстро.       — Надо посмотреть, что там Уиллем наболтать успел. И на корабле Изабеллы остались две девчонки, которым среди пиратов все-таки не место, заберу себе.       Я кивнула и отложила очередной отчет. Все равно голова от них уже кругом идет, а ничего принципиально нового я не узнала — все то же самое, только вкратце, мои советники уже рассказали мне утром.       — Мы едем в эту Сарнию!       Меня снова выдернули из таверны едва ли не в разгар праздника, но на этот раз я не возмущалась; пожалуй, мне даже было немного стыдно: люди работают, пока я развлекаюсь. Меж тем словно бы в ответ на мою утреннюю просьбу доставили новые отчеты и Лелиане, и Жозефине. Первая и без моих слов решила отыскать этого сэра Мишеля, когда мы еще были в Убежище — он оказался довольно важной политической персоной, — второй решил пожаловаться кто-то из друзей: его служанка видела красный лириум и «неприветливых людей в шлемах», которые отирались возле деревенского карьера. Оба послания сходились в месте, где все происходило — Сарния, небольшая деревушка в горном регионе Эмприз-дю-Лион.       Если верить карте, эта Сарния располагалась от нас примерно на том же расстоянии, что и Убежище, то есть на крыльях я смогу сгонять туда-обратно за сутки.       — Вы, моя дорогая, приходите в себя окончательно, прежде чем соваться в пасть демонам, — бросил Маркус, и мне захотелось его ударить. Не в первый раз, но теперь как-то особенно сильно. Видимо, что-то такое проявилось у меня в лице, потому что он хмыкнул: — Я отправлюсь на разведку вместе с отрядом Инквизиции. Если найду что-то интересное, придержу для вас.       Такой расклад устраивал меня чуть больше, и я заколебалась. Вмешался Каллен:       — Мосты в Сарнию разрушены. Нам понадобится время, чтобы навести новые.       — Я могу слетать, — буркнула я, но уже без запала.       — Говорят, красные храмовники получили приказ убивать пролетающих птиц, — равнодушно заметила Лелиана, и я отшатнулась. Неужели Корифей узнал? Проклятье, я… поверила в эту Инквизицию, расслабилась, но кто-то… шпионил? Ведь столько лет это оставалось тайной!       Лелиана тоже чуть смягчилась и добавила:       — Мы уже проверяем информацию, существует ли этот приказ и кто мог проговориться. Но пока что вам лучше оставаться на земле, леди Инквизитор.       — Если вам так невмоготу развлекаться в таверне, поезжайте со своим дедом, — заключил юстициар. — И развеетесь, и не вляпаетесь.       Одна часть меня требовала настоять на своем, другая признавала правоту всех присутствующих, и я никак не могла определиться с результатом. Помогла мне Китти, ласково обтершись о мои ноги — и когда опять успела оказаться в ставке? — и промурлыкав:       «Я могу присмотреть за ним и за Имшэлем, если ты пообещаешь быть аккуратной».       Пожалуй, такой вариант устраивал со всех сторон. Да и обещать было легко — что со мной может случиться в Хайевере, куда планировал заехать дед?