***
Ее волосы пахли рапсовым медом, дыхание выходило рваными клочками. Наринэ слабо уткнулась в его плечо, держа ладонь на груди, где должно было быть сердце. Она шептала что-то неразборчивое, безуспешно пытаясь успокоить, а у Алексея будто душу вырвали, он не слышал ее слов, не видел ее угасающие глаза из-за пелены гнева и отчаяния. Его Наринэ, ласковая Наринэ, превращалась в пыль и все из-за людей, которых она так любила. И как после такого веру окончательно в них не потерять? А она все равно ведь не винила никого, Наринэ была слишком прекрасна для них, для этого мира. — Свет мой. — дрожащим голосом говорил, сжимая ее в объятиях. — Любовь моя, не потеряйся во тьме. Вечность, пахнущая одуванчиками, отзывающаяся теплотой утреннего солнца, разбилась на части. Наринэ, его дорогой Наринэ больше нет, и солнце вместе с ней для Алексея навсегда погасло.1
29 июня 2022 г. в 00:06
Наринэ замечала в людях только самое лучшее, искренне восхищалась ими, а Алексей никогда ее безусловной любви к ним не понимал. Он не мог увидеть то светлое, о чем она постоянно твердила, и посмотреть на них через призму ее восприятия тоже не мог, но раз уж его прекрасная Наринэ так считала, то Алексею оставалось только смириться.
Ростов, правда, посмотреть на мир ее глазами пытался, но вместо светлого и теплого, видел темноту и холод, которые Наринэ рассеивала. Возможно, они были созданы для этого — быть противоположностями, которые дополняют друг друга. Алексей в предназначения не верил никогда, но Наринэ, его замечательная Наринэ, она всегда заставляла поверить в то, что до этого ему казалось чуждым.
Наринэ улыбалась ярко и в такие моменты Алексею казалось, что на земле второе солнце взошло, а она только смеялась с этого, просила не смущать и отворачивалась, пряча взгляд за густыми волосами. В те времена Алексею казалось, что у них есть все время этого мира, целая далекая вечность.
Они сидели где-то на берегу Дона, жара стояла страшная, но под ивой было хоть немного прохладнее. Ростов как сейчас помнил: лежал у нее на коленях, пока Наринэ плела венок из собранных им же одуванчиков и о чем-то увлеченно говорила. Она много рассказывала людских историй, которые услышала от кого-то на улице; от старой соседки или маленькой девочки. С Наринэ все почему-то хотели делиться самым сокровенным. Ростов спросил тогда, правда ли ей так интересно слушать их, Наринэ отвечала ласково и голос ее напоминал горный ручеек:
— Когда-то тех людей забудут. Не останется ни памяти о них, ничего совсем. Они исчезнут, будто не рождались никогда, а я хочу запомнить хоть что-то о них. Ведь пока память жива, то и человек жив.
Ростов все равно не понимал. Не видел ценности в жизнях тех, кто сами эту ценность не берегли; люди всегда умирать будут, гнить под землей, зачем же любить то, что и так когда-то безвозвратно исчезнет?
— Города из-за них тоже умирают. — сказал Ростов, щурясь от падающих в глаза лучей, — Превращаются в пыль, из которой были созданы. Таганрог тогда на моих глазах умер, сотня лет прошла, пока вновь не родился. Они не умеют ни свою жизнь ценить, ни другую. Никогда твоего восхищения не пойму.
Наринэ вздохнула устало, опустила на его непослушные пряди венок. Алексей ответа не ждал — свыкся уже, что никогда они не сойдутся во мнениях, но это было ему безразлично, пока она могла касаться его.
— Такова жизнь, мой дорогой, мы все когда-то исчезнем.
Ростов открыл глаза, резко привстал, оказываясь к ней лицом и взглянул вопросительно, а потом перехватил руку Нахичевани, поднося к губам, каждый палец целуя.
— Не хочу, чтобы ты исчезала, свет мой. Хочу вечность с тобой быть.
Он на подобные слова редок был, на романтику особенно, но для Наринэ даже под окнами серенаду мог исполнить, лишь бы улыбку ее увидеть.
— Вечность — это очень-очень долго, — она улыбнулась, протянула руку, касаясь его щеки. — Но с тобой я бы как можно дольше прожить хотела.
Алексея тогда счастье переполняло, сердце из груди, казалось, выпрыгнет. Он сжал ее в объятиях. Если бы нужно было выбрать момент, в который он больше всего на свете захотел бы вернуться, то непременно предпочел бы этот.
— Вечности не хватит, чтобы всю мою любовь выразить. — коснулся губ ее, мягко, целомудренно, пытаясь нежность показать.
Примечания:
кому интересно насчет таганрога:
он был уничтожен по соглашению екатерины 2 и турками в ходе войны и не существовал около ста лет как город. и вроде я немного промахнулась с датами, по поводу, мог ли ростов вообще быть знаком с тем таганрогом, но пусть будет такое маленькое историческое допущение, пожалуйста.