« у нас с тобой все неплохо вполне, но мне кажется,
пора добавить перца в наши отношения.
давай любовью на войне попытаемся заняться,
чтобы сердце застучало побыстрее. »
— Как ты? — Как подстреленная утка, — Неон приподнимается с откинутого сиденья дабы показать Джетт большой палец. — Они уже что-то решили? — Неа. Думаю, я войду в лес, всех перестреляю, — Джетт делает пальцы-пистолеты. — Найду карты, а потому вернусь сюда, чтобы придумать отпадную историю для твоего шрама. Как на счёт… « Она, лишившись прикрытия, двадцать ночей и двадцать дней шла по лесу, питалась жуками, а потом, сразившись с волком…» Неон искренне смеется, прежде чем резко откинуться назад, шипя от боли. Джетт, с помощью силы ветра, успевает поймать её в последний момент, уложив на сиденье. Девушка подмечает окровавленную повязку на торсе подруги, брови нахмурив. — Да, и об этом… — кореянка выуживает из кармана бутылёк с таблетками. — Синие — обезболивающее, красные — антибиотики. Что же ты выберешь, Нео? — Синие, пожалуйста. — она фыркает, подставляя раскрытую ладонь под таблетки. — Хороший выбор, но ты должна выпить обе. — Джетт тихо хихикает и, отсчитав две нужные таблетки, Тале их в ладонь высыпает. — Д о к т о р Сабина настоятельно рекомендовала тебе пить их три раза в день после еды. Желательно, чтобы ты её слушала, иначе мне, как горе посыльному, влетит. — Я думала тебе нравится, когда все на тебя орут, — филиппинка тихо посмеивается. — Только ей этого не говори. Мне пора. — Береги себя, Сону Хан. Джетт выбирается из броневика, быстрым шагом спеша спрятаться под брезентовым навесом; кроссовки вязнут в мокром грунте джунглей, а дождь ни на секунду не сбавляет оборотов. Скала мышц, по мере приближении, всё больше и больше напоминает ей Бримстоуна, задумчиво склонившегося над столом с голографической картой. Шириной своих плеч он почти полностью закрыл обзор на Вайпер и Сову. Феникса, лениво раскинувшегося на гамаке, она подметила сразу — глазомер на поиск бро был откалиброван идеально. — Дамы и господа, ваши идеи? — с ощутимой иронией в голосе спрашивает Сону Хан и, подхватив попутный ветер, едва приподнимает себя, на край стола садясь. Кажется, она совершенно случайно перегородила обзор на часть карты для Вайпер. — О, Джетт, ты как раз вовремя. — Как и всегда, а, Брим? Мужчина громко смеется, легко (легко для него, для Джетт же это было далеко НЕ легко) её по спине похлопывая. — В общем. Думаю, нам стоит отойти от плана с штурмом по разным направлениям, да и на Неон и Фениксе мы уже убедились, что это малоэффективно. Сова тут придумал один план… вещай. — Спасибо за слово, Бримстоун. — звучным баритоном он обращает к себе внимание. — Мы уже несколько часов терроризируем их дымовыми завесами, перекрыв обзор на основных огневых позициях, а ещё… — А ещё Вайпер добавила им немного кислоты! — перебивает Бримстоун, с восторгом кулаком об ладонь ударив. — Да, Бримстоун, верно. Мы все думаем о том, что идти на штурм бесполезно. Вместо этого мы будем действовать тихо: ты, Джетт, вооружившись кинжалами, проникнешь внутрь. Тихо украдёшь планы и так же тихо вернёшься назад. Я обеспечу тебе прикрытие. Ни одна живая душа не проскочит мимо меня, — Сова весьма красноречиво кивает на свою снайперскую винтовку, от недавнего времени оснащённую тепловизором. Его гордость, не иначе. — Вайпер и Бримстоун обеспечат тебе безопасный путь назад. Сону Хан хмурит брови, пытаясь оперативно вникнуть в суть плана. Окей, вышли и зашли. Делов минут на десять. — Окей, без проблем. Сделаю в лучшем виде. Когда выдвигаемся? — Через двадцать минут. — наконец-то подала свой голос Вайпер, пытаясь отодвинуть задницу Джетт со своего стола. — Вам всем лучше идти готовиться. Сова понял приказ сразу же и, подхватив Оператор, быстрым шагом направился к примеченным ранее валунам. Бримстоун же, устало потерев переносицу, зашагал к полевой кухне, намереваясь взять себе ещё один кофе. Джетт всё так же продолжала сидеть на месте, но теперь, убедившись, что другие агенты на достаточно безопасном расстоянии от них, скользнула игривым взглядом на Сабину. Волосы Сону теперь были почти полностью распущены, и, хотя и мокрые, белые пряди всё так же обрамляют ее лицо. Последствия дождя заставляют ее кожу блестеть еще больше, и Вайпер наблюдает, как случайная капля, попавшая на щеку Сону Хан, скользит невидимой дорожкой вниз, капает на ее подбородок и разбивается об стол. — Может, поцелуйчик на удачу? — игриво спрашивает Джетт, вперёд наклоняясь. — Нет. — она отвечает почти без интереса, поглощенная своим делом — Я не верю в удачу. Вернись ко мне целой, тогда и посмотрим. Вайпер слишком сосредоточена изучением рентгенограммы Неон. Она что-то там высматривает хотя, казалось бы, вот она пуля, между пятым и шестым ребром! Джетт борется с желанием тыкнуть пальцем прямо в белую точку на чёрно-синем полотне, тем самым помочь врачу. — Ладно, я поняла. Доктор Сабина, я боюсь меня здесь какой-то термит укусил, не могли бы вы хотя бы посмотреть на это? — несмотря на свой шуточный тон, для бывшего врача подобное заявление звучит весьма серьёзно. — Показывай. — она с ощутимой неохотой отставляет снимок в сторону, к девушке приблизившись. Сону Хан наклоняется вперёд и, приспустив ворот топа, демонстрирует свою шею. — Вот, видишь? — Джетт, здесь ничего н- Сабина не успевает ничего ответить, как в тот же момент её, схватив за край водолазки, притягивают к себе, дабы уже через мгновение накрыть губы в поцелуе. Сону Хан тихо посмеивается, прежде чем отстраниться, дразня нижнюю губу прикусив. — Спасибо, доктор. Мне сразу же полегчало! Девушка быстро спрыгивает со стола, направляясь к Бримстоуну. До начала миссии осталось тринадцать минут.« а шея твоя трепетала не только от поцелуев,
но и от сладкого привкуса риска »
Горячее дыхание Сону Хан щекочет её шею, ясно контрастируя с холодными руками, что настойчиво оглаживали спину Сабины. — Джетт, если ты думаешь, что это тебе поможет, то ты сильно заблуждаешься. Она не зовёт её по имени исключительно из природной вредности, когда дело касается того, что её зацепило. Язык тела Сабины был опасным знаком «не приближаться», но Сону Хан, посмеиваясь в чужие губы, так нагло его игнорировала. Прекрасно знает, что уже победила, но хочет растянуть это чувство до последнего. Сабина старается оставаться неприступной, но лёгкие, дразнящие прикосновения к чувствительному возбуждённому телу идут вразрез с этими слабыми попытками. Она с напускным недовольством пытается отстранится, прежде чем оказывается окончательно поваленной на кровать. Расстояние совершенно незначительное, но кажется таким далёким, что Сону Хан стремительно его сокращает, прижимаясь губами к шее женщины. Ей позволено оставить расцветающие алым через несколько часов следы на коже, и дорожка поцелуев спускается на ключицы, покрытые паутинкой мелких шрамов. Она не торопится, зная, насколько чувствительно Сабина реагирует на её действия, оставляет влажную дорожку до изгиба шеи. Она знает её и её тело лучше, чем кто-либо. Знает настолько хорошо, что Сабине приходится со скрипом сжать челюсть, отводя томный взгляд куда-то в сторону. — Ты отвратительная. Просто ужасная. — Почему же это? — с играющей на губах улыбкой спрашивает Джетт, даже не думая останавливаться. — Я думала тебе нравится. В лунном свете её глаза сверкают искрами пуще прежнего и Вайпер требуется куда больше времени, чтобы собраться с мыслями, выдавив из себя хоть какой-то ответ. — Ты опоздала на два часа, — горячо выдыхает, удобнее подстраиваясь под позицию девушки. — И даже не извинилась. — Ох, с-семпай, прости меня пожалуйста. — тон Джетт насквозь пропитан сарказмом. — Ты накажешь меня? Сабина зависает на какое-то мгновение, удивленно округлив глаза. — Заткнись. — А ты заст- Слова Сону Хан обрываются, утонув в чужих губах.« прикоснись ко мне, киска. наплюй на пули, хоть они так близко.»
Простыни, сжатые между пальцев Вайпер, в порыве наслаждения комкаются, стягиваясь к эпицентру. По коже волной пробегают мурашки и концентрируются где-то внизу живота, обдавая всё тело холодной дрожью. Ватные мышцы не желают слушаться, замирают от трепещущих юрких прикосновений. Сбитое дыхание, томные гласные сбивчивых слов и искрящиеся серые глаза напротив — все это в совокупности рождает ядерную смесь, и Сабина, по щелчку пальцев, готова рассыпаться миллиардом сверкающих частиц в чужих руках. Ошалевшее сердце набатом стучит в ушах и отрезает все происходящее от остального мира, и на долю секунды кажется, что оно прожжёт дыру в том месте, где должно быть сердце. — Слушай, Сабина… — Сону Хан начинает неуверенно, всё ещё тщетно пытаясь восстановить дыхание. — Я должна сказать тебе кое-что. Кое-что важное. Нет-нет-нет. В голове у Вайпер вакуум — чистый, почти резонирующий мыслью, что ей до боли важно ощущать её рядом. Не сколько физически, сколько ментально. Слышать этот идиотский смех и быть готовым выслушать тонну подкатов из интернета (хуже — если они придуманы самой Джетт). Открыто недолюбливать её на публике, но не выпускать из своих объятий за закрытой дверью. Но не говорить об этом. Об этом никогда и никому нельзя рассказывать, ведь слова имеют отвратительную власть — достаточно признаться, даже самой себе, как они тут начнут рушить твои песчаные замки. — Нет, Джетт, не нужно. — Но-… — Я прошу тебя. Не говори ничего. — Эм. Джетт выглядит растерянно, почти расстроенно, продолжая пялиться на Сабину. Девушка перекатывается на спину, уже потолок взглядом сверля. — Но всё же, если бы я сказала?.. — Да, Джетт. Просто « д а ». Никогда не сомневайся в этом. Из груди у девушки вырывается облегченный смешок.« ведь пока ты меня любишь, ты и правда меня любишь, пули пролетят мимо. и если не предашь, никому не отдашь, пули пролетят мимо. на этом поле боя только у нас с тобой есть силовое поле. и пули пролетят мимо. все пули пролетят мимо. »
— Ты готова? Джетт выбросила магазин из пистолета, зарядила новый и отработанным движением взвела курок; она закрепила его на разгрузке, даже не ставя на предохранитель. — Да, капитан, — ответила кореянка, натягивая фукумэн на лицо. Она не дожидается следующего приказа или, быть может, звука свистка от Бримстоуна и, сорвавшись с места, несётся вперёд. Её шаги едва слышны, а потому Бримстоун, растерявшись, даже сам не понял, что его «Вообще-то, я полковник!» услышали только стая сверчков и папоротник. Она бежит вперёд, сворачивает налево, пригибается под поваленным деревом, перепрыгивает труп с простреленной башкой, ощущая на своей спине чей-то взгляд. — Молодец, Джетт, а теперь осторожнее. Здесь начинается плотная лесистость, я не смогу контролировать всю область. Голос Совы успокаивает, настраивает в правильное русло и Сону Хан в каком-то смысле благодарна, что её спину прикрывает именно он, а не кто-то другой. Конечно, будь это Феникс или Неон, она бы чувствовала себя в такой же безопасности, но их шаловливый тон просто побудил бы её отойти от плана, поддавшись импровизации. Здесь же Джетт даже и не думала о том, чтобы что-то «подкорректировать», сделав миссию чуть более «весёлой». Она не хочет расстраивать Сову. Она шагает осторожно, обминая любые сучки и скользкие места. Отмечает огни вдали, но от своего маршрута не отвлекается. Джетт чувствует потоки воздуха, направление ветра и малейшие изменения в его плотности, она даже, если постараться, может сказать, в каком месте озоновый шар тоньше. Сердце замирает, когда она ощущает, как что-то в области её ощущений вдруг расширяется, а после материализуется, заставив поток воздуха пойти рябью. Словно кто-то вторгся в её силовое поле, обойдя внешнюю защиту. Легкий ветерок слегка покачивает фенечку, привязанную к её разгрузке. — Джетт! Что-то спра-… — с громким белым шумом голос Совы обрывается. Девушка шикает себе под нос, быстро доставая мешающий наушник из уха. Кунай появляется в руке почти инстинктивно, а взгляд цепляется за кусты справа. Она ступает осторожно, стараясь не выдать (если оно ещё не известно) своего местоположения и, всем телом подхватив попутный ветер, прорывается сквозь кусты. Невольно из груди вырывается нервный смешок, когда вместо врага, Джетт видит лишь маленького напуганного опоссума. Она опускается на корточки, дабы погладить животинку, когда… Когтистые руки хватают её сзади, погружая в мрак, из которого уже невозможно выбраться. Где-то вдалеке раздается звук выстрела.« я на тебе, как на войне — не теряя пыла;
но чую, к нам крадется с тыла чужой солдат.
я оглянусь назад, и засмеюсь, представив,
что ты его полюбила. »