Любить позволено лишь раз

Время для Тимоти текло сквозь пальцы, когда он находился с Арми. Вроде только начался сентябрь, а уже была середина октября. Могло показаться, что Тимоти отдалился от привычных занятий и друзей, да и большую часть времени находится в одиночестве, однако это было не так. Все свободное время он старался проводить с Арми: они ездили на пикники, проводили время в шикарном особняке мужчины или просто гуляли по лесу. Тимоти было неважно, где и как, лишь бы с ним. Арми стал необходимостью, и даже один день разлуки для Тимоти был поводом для грусти, и сердце начинало ныть. Он часто пропадал из дома, оправдываясь маме тем, что уходит к друзьям. Вранье стало привычным делом. Ему и было стыдно, но другого выхода из ситуации он пока не видел. Хоть мама и не была в курсе, что Арми - его учитель, он был намного старше, и это вызвало бы много вопросов в лучшем случае, в худшем - запрет на встречи или домашний арест. Этого Тимоти боялся больше неодобрения и скандалов, он не мог быть отрезанным от Арми, и ему хотелось думать, что Арми тоже не сможет без него. Пару раз он уезжал на несколько дней, говоря, что едет разобраться с делами, тогда Тимоти страдал, и в голову закрадывались мысли, что ему изменяют. Он закатывал Арми настоящие истерики и в итоге выпытал у него причину отъездов. Оказывается, у него было несколько хозяйств, подаренных ему за военные заслуги: в Испании, Италии, Греции. Он не нуждался в деньгах. От родового поместья он отказался, так как не хотел продолжать дело отца. Он не мог простить ему его поступок, который в конечном счёте привел его к тому, кем он является. Может это и можно было списать на стечение обстоятельств, но Арми утверждал, что его бы жизнь была бы совсем иной, прими его тогда отец. - Но если бы не он, я бы не встретил тебя, - сказал ему Арми, и это звучало точно как признание. Хоть мужчина и никогда не выражал в открытую своих чувств, Тимоти чувствовал, что тот любит его. Он не мог понять, за что ему так повезло в жизни с ним, считал, что их встреча - подарок судьбы. Однако от Арми он узнал, что они встретились далеко не случайно. Мужчина знал его довольно давно. Они были на очередной прогулке. Арми сидел на траве, пропуская сквозь пальцы волосы парня, лежащего у него на коленях. - Ты что, следил за мной? - удивился Тимоти, пытаясь вспомнить, замечал ли он когда-нибудь какую-то слежку за собой. Но ничего не приходило на ум. - Конечно, думаешь, ты случайно переехал сюда? - мужчина улыбнулся, щёлкая его по носу пальцем. - Ну, маме дали работу, мы поэтому переехали... - Тимоти нахмурился, морща нос от щекотного прикосновения. - Это я позаботился, чтобы ей дали работу именно здесь. И в школу я устроился, чтобы работать у тебя в классе. Все мои действия за прошедшие полгода были направлены на то, чтобы стать ближе к тебе. И даже если бы ты не понял моих знаков, я бы смог быть рядом и приглядывать за тобой. Тимоти вздохнул, всматриваясь в плывущие по небу облака. Как много сделал Арми ради него, а он даже ничего не может дать взамен. Должен ли он сам его попросить, должен ли настоять на том, чтобы все случилось как можно скорее? Было ли это правильно - давить на мужчину? Они ласкали друг друга и руками, и языком, и это было потрясающе для неопытного Тимоти. Арми был очень нежным и внимательным, но страстным, и он не мог желать большего, чем стать с ним одним целым. Только эту грань они не переходили, и Тимоти не знал почему. Его тревожила мысль, что с ним что-то не так, поэтому Арми его не хочет, но спросить он все никак не решался, боясь, что его опасения оправдаются. Мужчина, заметив, что тот на него не смотрит, наклонился над ним, заглядывая в глаза. - Тимоти, что случилось? - спросил он, проводя рукой по его лицу. Но парень не отзывался. Он cконцентрировался на своем вопросе, метаясь в сомнениях спросить или нет. - Арми, я… - тогда мужчина обхватил его рукой, поднимая и усаживая к себе на колени. - Я вижу, тебя что-то тревожит, - зашептал он ему на ухо, а рука заскользила по ноге Тимоти, добираясь до ягодицы и чуть сжимая ее. Тимоти шумно выдохнул, собираясь с мыслями. - Арми, когда ты сделаешь меня своим? - спросил он, чувствуя как к щекам приливает кровь. - Разве ты не мой? - улыбнулся мужчина, касаясь губами уха и проводя языком по нежной коже. Тимоти стало щекотно, он весь заерзал, стараясь освободиться от этой сладкой пытки, но Арми держал его крепко. - Армиии, - заныл он, запрокидывая голову, чем мужчина тут же воспользовался, начиная покрывать шею поцелуями. Тимоти схватился за его плечи, чувствуя, что если сейчас он не остановится, то начнет умолять Арми взять его прямо здесь, посреди леса. - Арми… Ох, подожди, - но чужие руки уже расправлялись с верхними пуговицами его рубашки, и горячие губы спустились к ключицам, оставляя темно-розовые метки любви. Тимоти уже понял, что так и не узнает ничего, как внезапно поцелуи прекратились, и Арми поднял на него взгляд помутневших глаз. - Скоро, мой мальчик, скоро я сделаю тебя своим… - сказал Арми и снова припал к его груди, вырисовывая языком причудливые узоры. - Скоро… это когда? - не унимался Тимоти. Тогда Арми окончательно отлип от него, облокотившись на согнутые позади руки. - Тебе сказать конкретную дату, время и место? - усмехнулся он. Тимоти насупился, думая, что мужчина над ним просто издевается. - Не надо мне ничего говорить, - буркнул он, отворачиваясь от улыбающегося лица мужчины. - 31 октября тебя устроит? - Хэллоуин? - краем глаза глянул Тим. - Да, это ведь мой праздник. Сделаешь мне подарок, - подмигнул ему Арми. - Какой подарок? - Тимоти повернулся, вопросительно глядя на мужчину. Арми поманил его пальцем, и парень подвинулся ближе, оказываясь рядом с его лицом. - Подаришь мне свое невинное тело и свою чистую душу. А потом я заберу тебя в ад и буду там наслаждаться тобой вечность, - серьезно проговорил мужчина, глядя ему в глаза. Тимоти округлил глаза, глядя на Арми. Тот только рассмеялся, видя чистый испуг на лице парня. И тут же по - доброму улыбнулся, поглаживая его спине. - Я просто шучу, Тимоти. *** Арми уехал за два дня до Хэллоуина, обещая вернуться в срок. Тимоти был как на иголках, все время думая о том, что он не успеет, и снова у них ничего не случится. Он уже не мог жить ожиданием, засыпая и просыпаясь с мыслями о предстоящей близости. На день всех святых в школе было запланировано настоящее празднество с костюмами и почти что рок-концертом, где должны были выступать ученики со своими группами. Тимоти это не касалось, ему хоть и нравилась музыка, играть на чем-то или петь он не умел, поэтому ему оставалась только роль зрителя. Но это его не огорчало. Он был озабочен тем, что в этот день они с Арми наконец-то займутся сексом. Ему было так волнительно, что ночью он не мог и глаза сомкнуть, а потом встал ни свет ни заря, чтобы намыться и провести все гигиенические процедуры. Ему ужасно хотелось, чтобы все прошло идеально, и это событие запомнилось не только ему, но и искушенному и опытному Арми. Проведя в ванной около 2 часов, он вышел, разнося по комнате аромат душистого персикового мыла. Затем Тимоти потратил ещё столько же времени на выбор наряда и укладку, надеясь, что встретит мужчину в школе. Это было ужасно, он не мог представить себе как у его одноклассниц хватает сил и терпения делать это каждое утро. Но его усилия не прошли даром, он выглядел чудесно: по крайней мере,по мнению мамы и Мелиссы. Последняя даже поинтересовалась, не намечается ли у него свидания, на что Тимоти улыбнулся и покачал головой. Наверняка девушка что-то подозревала, но, видимо, ждала, когда он сам ей все расскажет. На уроках он считал ворон и почти не вникал ни во что, его мысли были заняты вопросами - где Арми, почему не сообщил ему, что вернулся. Он так готовился к этому дню, и теперь все сорвется? Не хотелось так думать об Арми, он не мог с ним так поступить. Но уроки кончились, а он так и не объявился. Количество непринятых звонков и непрочитанных сообщений увеличивалось с каждым часом. Вечером его совсем накрыло отчаяние, он сидел на кровати и плакал, просматривая их совместные фото в телефоне. Он уже решил, что ни на какой концерт не пойдет, и останется дома плакать. За каких-то два месяца мужчина стал ему и другом и наставником, и, он надеялся, станет его любовником. Но в свете последних событий эта перспектива становилось размытой. Тимоти хныкал, пачкая слезами экран, как внезапно, пришло уведомление о сообщении. Это был Арми. ”Наконец-то”, - подумал Тимоти, начиная утирать слезы и улыбаясь от радости. “Встретимся в школе”, - гласило сообщение. Тимоти нахмурился. Разве Арми собирался быть на празднике? Зачем вдруг ему это? Они договорились, что после него он заберет Тима из дома и они поедут к нему. Все это было странно, но главное, он вернулся, и с ним все в порядке. Настроение вмиг улучшилось, и парень засобирался. Над костюмом решено было не мучиться, и перед Арми не хотелось выглядеть смешно. Зря что-ли он с утра почти час выбирал что надеть, да и в кого ему наряжаться? С таким заплаканным лицом только если в Пьеро. Тимоти усмехнулся своим мыслям. Он так прихорашивался с утра, а теперь все это насмарку, но что уж было поделать. В зал он зашел чуть ли не самый последний, поэтому смог протиснуться только в самый последний ряд. К облегчению Тимоти, не все ребята были в костюмах, он совсем не хотел быть белой вороной и привлекать чужое внимание. Было жарко и душно, он уже начинал жалеть, что пришел сюда: не хватало еще вспотеть перед встречей с Арми. Но деваться было некуда, выйти он бы не смог при всем желании - еще раз расталкивать людей по пути к двери ему было слишком стыдно. Поэтому следующие полчаса Тимоти старательно пытался сжаться до размеров атома, дабы не касаться чужих тел. Рядом с ним стоял какой-то парень в костюме льва, и то и дело на белой рубашке Тимоти оставалась оранжевая шерсть, которую он нервно стряхивал. Вся обстановка его бесила: он был взмокший и нервный, а музыка, которую играли на сцене, была такая громкая, что резало уши. Он стоял, хмурый и злой, моля небеса, чтоб это скорее кончилось. К счастью, оставалась одна финальная песня. Тимоти с облегчением выдохнул. Свет в зале приглушили, и на сцену клубами повалил белый дым, а затем вышло четверо: все были одеты в чёрное, а лица троих украшали темные маски, полностью закрывающие их лица, с прорезями для глаз и выпирающими позолоченными рогами. У вокалиста был грим черепа на лице и белые линзы, изо лба выпирали два больших красных рога. "Этот парень бы точно победил в конкурсе на самый страшный хэллоуинский костюм", - подумал Тимоти, вглядываясь в его лицо и пытаясь понять, мог ли это быть кто-то из его знакомых. Но никто не приходил на ум, он выглядел как настоящий дьявол, не хватало только когтей на пальцах и хвоста. Хотя, кто знает, может они и были: его длинная черная мантия и перчатки закрывали все тело. Музыка полилась из колонок, и Тимоти первый раз за вечер действительно заинтересовался происходящим. - Я тот, кого никто не любит, Я тот, чей взор надежду губит... - запел глубокий бархатный голос. У Тимоти побежали мурашки по телу, он облокотился на стену позади себя, глубоко вдыхая. Он бы не смог спутать этот голос. Голос, который он услышал в первую ночь в этом городе. Голос, который он слышал каждый день. Голос человека, от которого он потерял голову. - Я царь познанья и свободы, Я враг небес, я зло природы, И, видишь,- я у ног твоих! - человек на сцене упал на колени, протягивая руку в зал. Тимоти стоял как вкопанный, зачарованно глядя на Арми, а сомнений не было, это было он. Парень вглядывался в лицо, стараясь разглядеть под маской грима любимые черты, но не узнавал. Это было бесполезно, мужчина бы не стал так рисковать. - Люблю тебя нездешней страстью, Как полюбить не можешь ты: Всем упоением, всей властью Бессмертной мысли и мечты, - эти слова тронули его до глубины души, даже плакать захотелось. Арми признавался ему в любви, прямо со сцены, выступая для всех этих людей, которые и знать не знали, что он поет только для одного единственного человека в этом зале. Сердце Тимоти билось как птичка в клетке, норовя вылететь из груди от счастья, а глаза стали влажными. Он уже простил Арми все: и его отсутствие, и непринятые звонки, все. Ему хотелось крикнуть, что он тоже любит его, чтобы услышали все, весь мир. - Я опущусь на дно морское, Я полечу за облака, Я дам тебе все, все земное Люби меня!.. - сцена вновь заполнилась белым дымом, и свет потух. А когда его вновь включили, на сцене уже никого не было. Как только появилась возможность выйти, Тимоти выбежал из зала, направляясь в туалет. Он закрылся в кабинке, оседая на пол. Дыхание сбилось напрочь, щеки горели. Он закрыл глаза, позволяя себе улыбнуться так широко, как это было возможно. Его накрыла эйфория. Такая, что он забылся, и очнулся только тогда, когда в кармане завибрировал телефон. Дрожащей рукой он снял звонок, прикладывая телефон к уху. - Ты где? - раздался в динамике голос мужчины. Его мужчины.