Моя светлая надежда

Вот уже cвыше тысячи лет одинокому гибриду приходится в одиночестве справляться со своими проблемами. Снова один, снова играет. Клаус никогда не перестает играть, игра стала частью жизни, причем такой ее неотделимой, что вспомнить, где было ее начало и как можно ее прекратить, не предоставлялось возможным. Да и что эта жизнь представляет без игры? Перед мыслями тут же нарисовался образ Катерины Петровой, этой странной вертихвостки, которая так восторгалась им в далеком 92 году XV века. Уже тогда он узрел в ней задатки личности, которая всегда будет вести свою игру. Клаус чувствовал в ней азарт. Она была вторым в этом мире человеком (после матери), который сумел обойти его. Гибрид даже чувствовал в них сходство и если бы она тогда не предпочла предать его, а просто помочь ему избавиться от проклятья, возможно, он бы оставил ее в живых и оба этих азартных вампира сосуществовали вместе долгие годы, добиваясь расположения и власти множества знатных людей этого мира. Они бы контролировали всех гибридов и все бы зависело только от них двоих. Но она решила предать. Клаус не ожидал такого от нее, хотя следовало бы. И это стало самым весомым уроком в его жизни - отныне он должен был быть всегда на шаг впереди своего врага. И что же теперь? Николаусу пришлось танцевать под дудочку Сальваторе. Он смирился с тем, что тот украл его семью, но Клаус не мог допустить смерти двойника Петровой. Она - была последним шансом для осуществления его стремлений. Клаус приказал убраться гибридам из города, пока сам не позвонит и не попросит их об обратном. Он даже не просил держаться им близко. Клаус просто знал, что далеко они не уедут: они захотят защитить своего Хозяина. Стефан одержал победу и в этом раунде, но игра не окончена. Клаус стоял на пороге дома семьи Форбс. Хозяева были явно удивлены такому гостю. Но все шло к этому. Нельзя сказать, что древний гибрид был уверен в том, что мальчишка Локвуд выполнит его просьбу, но отчего-то Клаус предугадал, что тот не сможет его ослушаться. И вот он здесь: все так, как он и планировал. Ну, если не считать недостатка десятка моих приближенных. - Сам же мысленно осёк себя Древний. Никто не хотел его пускать, но сомнение на лице шерифа Форбс читалось настолько явно, что становилось очевидно: порог он покинет уже через минуту. Клаус решил упомянуть имя Тайлера. Оно сыграло и на мальчонку, который доселе держался буквально на расстоянии вытянутой руки, и при желании и возможности, Клаус мог бы давно свернуть ему шею. Его впустили, совершив сделку. Помощь и поддержка шерифа и полиции в обмен на сохранение жизни ее дочери. Клаус оказался в коридоре на втором этаже. Дверь в комнату умирающего вампира была не заперта, освещение едва различимо показывала обстановку. Для человека подобная обстановка могла бы показаться темноватой и нечеткой, но Клаус уже не помнил таких подробностей. Сейчас он мог заметить любую деталь, включая мельчайшие пылинки, которые едва переливались в свете прикроватной лампы. Первым делом в глаза бросались открытки. Значит, у нее сегодня должен был быть День Рождения. Удивительная человеческая традиция, которая пришла на смену Именинам. Клаус не презирал подобные привычки людей, наоборот, уважал, ведь это праздник, а значит можно играть по собственным правилам, не взирая на запреты. Девушка на постели выглядела плачевно. Но Клаус оценил - держалась она сильно. Лицо ее покрыла испарина, а глаза искажены болью. Эта девочка была еще совсем юной, но она что-то лепетала о смерти. По непонятным причинам, он решил предоставить ей выбор - жизнь или смерть. В конце концов, это ведь тоже только часть игры. Дело совсем не в том, что в таком юном взгляде не должны читаться ноты грусти, боли и мучений. Зачем ему об этом думать? И он решил пойти на откровенность. Клаус сел на край ее кровати. - Я могу позволить тебе умереть, если это то, что ты хочешь. - Он чуть пододвинул свое лицо к лицу блондинки. - Если ты правда веришь, что в твоём существовании нет смысла. По правде говоря, я даже сам об этом думал пару раз за несколько веков, но я раскрою тебе маленький секрет. Там целый мир, который ждёт тебя: великие города, искусство, музыка, истинная красота. И ты можешь наслаждаться всем этим, у тебя может быть ещё тысячи Дней Рождений, тебе просто нужно попросить. Он говорил медленно, стараясь вложить в эти слова как можно больше смысла. Она должна была понять. А он должен был увидеть, как огонек Надежды появляется в ее серьезном взгляде. Не нужно обладать чем-то сверхъестественным, чтобы понять, что девушка оценивала его слова, размышляла над тем, довериться ему или нет. Наверное, окажись, он сам на ее месте, то выбрал бы смерть. Но сейчас она думает, ищет тайный смысл, а его попросту нет. Клаус совершенно неожиданно для самого себя раскрылся, чтобы просто подарить кому-то надежду на что-то светлое. Впервые он захотел увидеть не чьи-то боль и страдания, а счастье и радость. Еще мгновение девушка взвешивала свое решение, пока, наконец, не сдалась: - Я не хочу умирать. - Так и будет. Ты будешь иметь всё. - Клаус выпрямился и приподнял девушку с постели, подавая ей собственное запястье. Пусть насладиться этим моментом, пусть почувствует, как жизнь - настоящая жизнь разливается по ее венам, пусть запомнит, что это сделал он. Когда она закончила он лишь добавил: - С днём рождения, Кэролайн. Гибрид покинул комнату, зная, что действительно стал для нее родителем. Он подарил ей новую жизнь, где возможно все. И только покинув дом он понял, что оставил там того, кто лишь на мгновение, но заставил его чувствовать любовь, словно к собственному дитя. Она тоже подарила ему надежду. Его маленькую светлую надежду. В характере Клауса была привычка отвечать человеку тем же, что и ему преподнесли. "Вежливость на вежливость, колкость на колкость" - еще одно его жизненное кредо. Кэролайн Форбс заслужила подарок. И Клаус отправился в ближайший ювелирный магазин, который по "доброте душевной" открыли и предоставили ему возможность обзавестись именно тем, чем он желал на данный момент.