«Here I am, the youngest lieutenant in the fleet—only ██████████████████ years old.»
Доктор стоял у консоли ТАРДИС и нажимал разнообразные кнопки. Он прекрасно знал, что бо́льшая часть его действий совершенно не требовалась, ведь машина времени отлично справлялась и сама — дрейфовала в окраинной галактике; сущие пустяки, даже беспокоиться особо не о чем. Повелитель Времени решил пойти в складской отсек за одним из своих приборов, давно лежащим без дела — когнитивным блокиратором, сделанным на скорую руку для стычки с одной телепатической расой с планеты Ихмал-IV и оставшимся невостребованным ввиду сравнительно быстрого разрешения конфликта. Помнится, в том путешествии участвовала Клара… или нет?.. По пути наткнувшись на звуковой бластер, оставшийся от нерадивых вояк с Земли LI века, игрушку в виде светового меча с чёрного рынка на планете Постериос и ещё кучу всяких вещичек со всех уголков Вселенной, Доктор вернулся в консольную, чтобы включить генератор случайной точки назначения и отправиться уже куда-нибудь подальше от этой скучной галактики. Но тут в дверь космической будки постучали. Доктор слегка опешил от нежданного визита в дебрях космоса, но, пересчитав стуки, успокоился и громко объявил: — Входите! На порог ТАРДИС влетела молодая темноволосая девушка среднего роста в бежевом жакете, оливково-золотистой блузке и такого же цвета юбке чуть ниже колен. Она выглядела очень молодо и напоминала с виду юную даму из какой-нибудь аристократичной семьи на Земле XX века, но Доктор осознавал, что внешность обманчива и в действительности ей больше лет, чем кажется. — Теперь можно и отключить антигравы… Ну, здравствуй, Доктор! — сказала девушка. — Сколько времени прошло с тех пор, как мы с тобой в последний раз виделись?.. Я уж и сама не помню… Доктор сначала внимательно вглядывается в гостью, но после словно тает и, кажется, сникает. — Я, честно, тоже не помню… Откровенно говоря, я… — Доктор очень хочет договорить фразу, но по непонятной причине слова перестают складываться друг с другом; дежавю и жамевю будто бы борются друг с другом в памяти Повелителя Времени. — О, Доктор… — продолжает девушка с грустью на лице. — Ты, что же, забыл?.. Ты забыл свою Мэри? Мэри? Доктору всё больше кажется знакомым это имя. Двенадцатый вспоминает свои прошлые жизни и обнаруживает в далёких воспоминаниях эти забытые приключения и давний роман. Роскошный вечер в ресторане у подножия горы Веллора, что на Новых Салониках, круиз по планете Зеан-Си с растительностью из настоящих бриллиантов… Всё — ради неё и вместе с ней, одной из лучших учениц Академии Повелителей Времени, на удивление преуспевавшей, казалось бы, во всех областях, за какие бы она ни взялась — термоядерная физика или темпоральная теория, блочно-трансферные уравнения или телепатия, земное фехтование или венерианское айкидо… И всё это — в сочетании с замечательным характером и невероятно милой внешностью. Он любил её безудержно и страстно, как, кажется, никого никогда после не любил… И как он только мог забыть?.. — Ты же помнишь, так ведь?.. Наши давние чувства… Они же не пропадают просто из-за смены лица? — будто бы со злобой сказала Мэри. Доктор всё больше вспоминает свой былой роман. Он происходил во время его восьмой инкарнации — очень вариативного периода его жизни, полному всевозможных парадоксов и прочих искажений. Видимо, потому он и не помнит свою таймледи. Да — вероятнее всего, так оно и есть. — Нет… Конечно, нет… — отвечает Доктор. — Пойдём, я сделаю твой любимый чай. Два Повелителя Времени удалились вглубь коридоров машины времени. Лампы на консоли пару секунд помигали красным, но вскоре прекратили, а некоторые и вовсе потухли. Системы ТАРДИС сообщали о неких колебаниях то ли на борту, то ли за бортом, но Доктор, по всей видимости, либо не воспринял эти рапорты, либо не обратил на них внимания, либо же не счёл гипотетическую проблему значительной.***
В наспех сформированном отсеке ТАРДИС с имитацией земного морского берега находилась ротонда, — окаймлённое галлифрейскими символами сооружение, окружённое растительностью, — где сидели Доктор и Мэри. Пара неспешно отпивала ещё не остывший чай из небольших чашек, хотя, кажется, Мэри будто бы ничего ещё и не выпила. — О, какие же у меня были странствия, Доктор!.. — поддалась воспоминаниям Мэри. — Заглянула, кажется, во все концы вселенной!.. Дариллиум, Полночь, Акатен, Мир Лейнессии Верт… Приходилось иногда останавливать всяких разбойников и захватчиков — на удивление много их во вселенной! Хотя разбираться с ними, честно говоря, было делом достаточно пустяковым — планы их, скажем так, гениальностью наделены не были. Встречалась, кстати, с Айрис — славная дама; не сказать, чтобы я одобряла её во всех делах, но… Доктор спокойно слушал её, смотря одним из самых мягких и нежных своих взглядов на давнюю любовь, краем уха при этом замечая возню в коридорах ТАРДИС. «Как будто… перераспределение комнат?» — подумал он и хотел было подумать над этим ещё, но… — Всё-таки после стольких лиц я вижу: пусть снаружи ты похолодел, но внутри ты такой же, каким и был, — чувственно сказала Мэри. — Пусть ты теперь уже не тот джентльмен с кудрявыми волосами, но ты всё ещё тот, кого я любила… Доктор притих в ожидании окончания фразы, но дождаться его не успел. Мэри резко встала и сказала: — Полетели куда-нибудь. Например, на Новое Самарри — райский курорт в этой области вселенной, хоть и кишащий всякими там пиратами… Или, может, на Землю? В век так XVII — ранний модерн у людей, эпоха Первого Пробуждения у силурианцев… — Что ж, в таком случае… идём, — ответил Доктор, и они вместе направились обратно в консольную. Рубка ТАРДИС выглядела очень подозрительно — лампы по кругу на балконе горели через одну, а колонна консоли и вовсе искрила и мерцала. Телепатический контакт с кораблём всё это время функционировал вроде как нормально, и Доктор чувствовал, что ТАРДИС периодически словно пыталась что-то сказать ему, но по какой-то причине то ли не договаривала, то ли передумывала говорить. Он машинально проверил свои бесконечные карманы — на ощупь всё вроде бы было на месте. Мэри начала возиться возле консоли, нажимая переключатели и тумблеры, нужные для установки курса. — ТАРДИС на удивление податлива сегодня. И когда только такое было в последний раз?.. — сказал Доктор с ироничным упрёком в сторону родной старушки. — Узнала меня, — сказала Мэри в ответ. — Мы ведь с тобой провели немало времени вместе. Но тоже не сразу вспомнила — наверняка пагубное воздействие временной воронки… или же обыкновенное старение… Стоит сказать, что борьба дежавю и жамевю, начавшаяся ещё с прибытия Мэри на борт, в сознании Доктора с того момента не останавливалась — даже, можно сказать, ожесточалась. Повелитель Времени принял решение на пару мгновений незаметно уйти в себя — покопаться в собственном сознании и понять причину этих всё продолжающихся головных болей. Доктор очутился в привычной на вид контрольной комнате ТАРДИС. Да, всё как всегда — он в чертогах собственного сознания. Вот только всё было не совсем «как всегда» — кое-что, безусловно, отличалось. Практически на том же месте у консоли, как и в действительном мире, стояла Мэри. От взгляда на неё Доктора словно… слепило? обжигало? Повелитель Времени не мог дать однозначную и точную характеристику возникавшему чувству, равно как и не мог однозначно указать на причину его возникновения. — Доктор, естественно, я поддерживаю с тобой телепатическую связь. Разве ты удивлён? — сказала Мэри и добавила: — Я же тебе не мешаю?.. Доктор очень хотел сказать «нет». Но в этот раз ему требовалось уединение — уединение от всех; поэтому ему пришлось выйти из контрольной комнаты и направиться по коридорам памяти. В процессе анализа всего происходившего, происходящего и способного произойти в текущей ситуации Доктор вышел к читальному залу библиотеки ТАРДИС; этот зал в сложившихся условиях выступал своего рода визуализацией его подсознания. Доктор заметил, что за круглым столом в зале сидели предыдущие его инкарнации, что-то обсуждая. Из-за стола встал Доктор в твидовом пиджаке и галстуке-бабочке — одиннадцатая «версия». — А вот и он — наш виновник торжества, собственно говоря, — сказал он. — И для чего вы все здесь собрались? Мы, что же, теперь устраиваем особые совещания каждый четверг? — сказал Двенадцатый, не очень пытаясь конкретизировать того, к кому обращался. — Вообще-то да, — возразил сидевший за столом Десятый. — Ладно, это-то понятно… Нет, не понятно — сегодня вторник… вроде бы. Дело вообще не в этом: я не ощущаю особых поводов для подобных встреч — что вы, собственно, делаете? — Ну, в общем-то, — и это достаточно логично, — мы делаем то же, что и ты: рассуждаем и пытаемся понять, что сейчас с нами происходит, — ответил Одиннадцатый. Доктор ещё раз оглядел происходившую за столом дискуссию. По правде говоря, он действительно ощущал будто бы мозговой штурм, но одновременно с этим он думал совершенно нормально, свободно, как и прежде, не ощущая какого-то влияния на свой мозг. Ведь, как уже было отмечено, подобные «штурмы» были в голове Доктора не редкостью, более того — скорее обыденностью; Повелитель Времени как бы «копался в себе» — для разрешения проблемы, для стимуляции чувств… Доктор постоянно, даже если и не признавался в этом самому себе, противопоставлял и анализировал все возникавшие противоречия. Как и обычно, можно было придумать множество различных вариантов происхождения проблемы и её разрешения — и каждый из них был и правдоподобен, и неправдоподобен одновременно. — Вот мы и взвешиваем все неоднозначности и «непонятки», — как бы в ответ сказал Одиннадцатый. — И, если честно, склоняемся к несколько иным выводам, — продолжил предложение другой голос. Из-за стола встал тот, о ком до этого и говорила Мэри; джентльмен с пусть и не совсем уже кудрявыми волосами — восьмая инкарнация ренегада. — Действительно? — ответил седовласый Доктор. — И что же вы раньше об этом не объявили? — Ты же знаешь ответ — как обычно, всё твоё «к чему», «зачем»… — ответил Восьмой. — Не любишь ты ворошить прошлое, Доктор… Всё также не любишь… — Но при этом ты ведь всё прекрасно почувствовал. И подавил — я даже не до конца понял, сам ли или тебе помогли… — сказал Одиннадцатый. — Ментальное вторжение, нарушающее нормальное функционирование нашего и без того очень активного, запутанного разума — и оно произошло именно с приходом этой мистической дамы на борт. — Мэри?.. — ответил седовласый. — Но… что в ней мистического? Она вполне себе конкретный индивид… — Ну же, Доктор!.. — Двенадцатому показалось, будто бы обе инкарнации сказали это одновременно. — Все эти не складывающиеся между собой паззлы застряли у тебя как подпроцесс подсознания — ты постоянно анализируешь их, но не хочешь в этом себе признаваться, — добавил Одиннадцатый. — Названия мест, что она говорила… Да они выглядят, как будто их выдумал разум какого-нибудь землянина! Помню, читал одну подобную книжонку, когда был вместе с Эми в Манчестере, так сказать, проездом — ну и глупость! Как автору вообще могла прийти в голову идея-… Доктор перестал слушать где-то на середине, чтобы мысленно возразить на представленный довод. — Мало ли, какие имена дают местам во Вселенной!.. — сказал про себя он, упорно ища противоречия во всём и резонно перебирая все возможные варианты. — Хотя, кажется, Мира Лейнессии Верт действительно не существует… а это разве вообще планета?.. Если честно, то у меня и впрямь возникает чувство, будто меня прямо сейчас водят за нос в моём же собственном разуме — вот это верх наглости!.. Вдруг большинство сидевших за столом прежних инкарнаций Доктора начало вставать — расходятся, что ли? — Но самое главное противоречие… — начал говорить Восьмой. — Я помню многие романсы в период моего нахождения на посту Доктора… — Даже могу сказать, что многие из них — твои. Да уж, задал моду… хотя, справедливости ради, это не в полной мере твоя вина… — пробурчал седовласый. — …Каждый из них оставлял след в моей памяти, моей, можно сказать, душе… И Повелительницы Времени с планеты Галлифрей по имени Мэри с идеальным характером, миловидной внешностью и экстраординарными способностями среди них я не помню. Двенадцатый не принял данное заявление за что-то особенно дельное и лишь промолчал в ответ. Уж что-что, а чертоги памяти конкретно восьмой его инкарнации — местность необузданная… Но при этом аргумент Восьмого при всей своей кажущейся неопределённости был на удивление весо́м и твёрд. Доктор в некоторой растерянности развернулся к выходу из читального зала. Нельзя сказать, что он был полностью удовлетворён исходом сеанса «самокопания», но тем не менее что-то заставило Двенадцатого прерваться. На столе, за которым ещё пару минут назад сидели его прошлые инкарнации, лежал потрёпанный выпуск какого-то земного литературного журнала. Доктор обернулся и взглянул на него, внимательно рассмотрел обложку, даже пролистал несколько страниц. После он некоторое время простоял на месте в раздумьях, не отводя от журнала взгляд. На выходе он напоследок обернулся назад и увидел посредине столов в пустом помещении доску с множеством надписей разными почерками, каждая из которых говорила: «Думай!» Доктор быстро вышел из коридоров своей памяти к контрольной комнате, где обнаружил Мэри, которая очень активно копошилась под консолью. — Как же много у тебя стало ментальных блоков!.. — сказала она, не отрываясь от процесса работы. — Мне не нравится — полный бардак!.. Доктор очутился уже у реальной консоли ТАРДИС. В реальном мире прошло секунды три, быть может, пять. «Люди, даже самые торопливые из них, сказали бы, что этот промежуток — мизер», — подумал он. — «Недопустимое пренебрежение!.. За эти три секунды можно заразиться вирусом, можно придумать гениальную концепцию, можно пасть в поединке… Как же жаль, что в действительности немногие люди осознают всё это ввиду ограниченности своих разумов… Хотя, с другой стороны, в этом есть и свой шарм, который притягивает других, в том числе в какой-то степени и меня…» «С кем ты разговариваешь, Доктор?» — телепатически сказала Мэри, подслушавшая его размышления. «Да так — беседую тут сам с собой на старости лет», — мысленно ответил тот. Мэри продолжала делать что-то у консоли ТАРДИС. Доктор не очень сильно вдавался в детали её работы; он лишь заметил, что её лицо сочетало одновременно выражения раздражённости и целеустремлённости, а также чего-то ещё. Вдруг она спросила: «Доктор… Ты же помнишь, как мы познакомились?» Ренегад в ответ на это печально вздохнул. «Эх, это неизбежно… И хотя, быть может, твои воспоминания уже потухли, но я прекрасно всё помню», — сказала Мэри. — «Это было на планете Сол-3, известной под именем Земля. Мне нужно было провести некоторые исследования в Лондоне для Академии. В момент моего прибытия на Трафальгарской площади творился сущий ад — я попала в разгар вторжения далеков на территорию города. Точных обстоятельств уже, к сожалению, и не упомнить, но, думаю, они и не нужны». Доктор, кажется, действительно вспомнил какое-то подобное происшествие, однако точно так же не смог прояснить для себя некоторых деталей. «В пламени я увидела тебя, Доктор, беспомощно озиравшегося по сторонам», — продолжила Мэри. — «Я поняла, что нужно сделать — для разрешения всей ситуации требовалось именно третье лицо, и им была я. Я быстро справилась с далеками, и их командование, не ожидав такого натиска, отдало приказ войскам отступать, а ты тем временем отгонял всех людей с площади и отдавал приказы ЮНИТ. После всего этого мы встретились и живо разговорились — сперва как знакомые, но после… Ты влюбился в меня, и после полного осознания этого ответное чувство наполнило моё сердце». Доктор улыбнулся Мэри, и вновь напряжение в его теле словно сошло на нет. «Все путешествия и приключения, все испытания, через которые мы прошли вместе… Наша любовь была ярче самой яркой звезды этой вселенной. Я уверена, что никогда после ты никого не любил так, как меня… Ведь кто мог пройти больше испытаний, чем я и ты? Кто мог превзойти наши чувства?.. Ведь ты воистину центральная фигура этой вселенной… А я… даже…» Доктор посмотрел на Мэри со сдержанным выражением лица. Мэри посмотрела на него в ответ и вновь повернулась к консоли, продолжив работу. Доктор опустил глаза в пол контрольной комнаты. — Знаешь… я тоже вспомнил, как мы познакомились, — вдруг вслух сказал Доктор, бесшумно доставая из кармана когнитивный блокиратор и цепляя его к своему лбу. Мэри слегка удивилась резкому переходу к такой форме разговора, но виду не подала и продолжила своё дело. — Место действия, точные обстоятельства, даже моя конкретная инкарнация… всё это действительно не имеет значения, — продолжил Повелитель Времени. — Важно одно — ты заметила мои действия в этой вселенной, и тебя они действительно привлекли. — Хочешь сказать, что это я в тебя первой влюбилась?.. — ответила Мэри. — Что ж, быть может, так оно и было, если посмотреть с другой перспективы… — Моё дело, моя персона привлекли тебя настолько, — всё продолжал Доктор, — что ты захотела стать частью действия, а, возможно… Мэри вдруг встала из-за консоли, посмотрела на своего возлюбленного и ужаснулась. — О чём ты говоришь, Доктор? — нервно и встревоженно сказала таймледи. Тем временем консоль ТАРДИС будто бы «перезагрузилась» — лампы вновь загорелись, колонна засияла, а экраны оживились и начали показывать разнородные данные на двоичном коде, галлифрейском языке и какой-то неизвестной письменности. — Кажется, я вспомнил. Твоё полное имя — Мэри Сью, — сказал Доктор, чем поверг собеседницу в шок. — Какой же расхожий троп!.. Удивительно, что подобного не происходило раньше — по крайней мере, на моей памяти… Уж не знаю, как в точности ты смогла просочиться в эту вселенную, — или, быть может, это проекция и тебя контролирует кто-то извне, — но мне хотелось бы сказать одно: я — Доктор, и на меня такие манипуляции не срабатывают! Лицо Мэри скривилось в гримасе ужаса. — Что за ерунду ты несёшь, Доктор?! — прокричала она. — Ты любишь меня, и я люблю тебя! Ведь так?.. — Вмешиваться в работу моей ТАРДИС, пытаться манипулировать моим сознанием и чувствами, изменять мои воспоминания… Кем бы ты себя не считала, Мэри Сью, тебе должно быть стыдно за свои действия, — сказал Повелитель Времени и нажал на кнопку на консоли. Двери ТАРДИС отворились нараспашку, и снаружи подул сильный ветер, утягивавший в глубины космоса незакреплённые предметы в рубке. Таким «предметом» была и нежданная гостья. — Я — Повелитель Времени с планеты Галлифрей из созвездия Кастерборус… — Я знаю!.. — прокричала Мэри в порыве отчаяния со слезами на глазах. — Ради тебя я пришла сюда!.. — …И эта вселенная под моей защитой! — громогласно произнёс Доктор, и ветряной поток подхватил истошно кричащую Мэри, заставив её вылететь из машины времени. Двери ТАРДИС закрылись.***
Доктор долго стоял и печально смотрел на закрытые двери своего корабля, серьёзно размышляя о всём случившемся. Ранее одолевавшее чувство дежавю-жамевю пропало, ТАРДИС телепатически сообщала о нормальном состоянии всех бортовых систем. Седовласый взглянул на схему, над которой прежде работала Мэри — устройство для смены управления консолью и темпоральный преобразователь широкого радиуса поражения. Но смятение не прекращалось — вероятность ошибки в выводах была очень велика. В размышлениях периодически возникал и образ того злополучного журнала. Повелитель Времени думал также и насчёт сказанных им в адрес Мэри словах, ставил под сомнение их уместность. Всё произошедшее сильно давило на него даже и без «мозгового штурма». Доктор заново проверил показания бортовых приборов, присмотрелся к экрану консоли и нахмурился. — А, конечно. Щиты были опущены, — раздражённо сказал он. — Теперь понятно, почему всё вообще произошло. Но Повелителю Времени не было до конца понятно, что же это всё-таки было, а главное — зачем?.. «Чувство такое, будто со мною сыграли странную шутку», — подумал он. Его всё ещё преследовало странное чувство нелогичности; ему всё больше и больше хотелось улететь прочь от этого места. Доктор таки активировал рандомайзер, и ТАРДИС ощутимо закачало — всё ещё не оправилась после такого рандеву. Ну, ничего — одна-две поездки всё исправят.