~Нету интереса….
***
Майки вновь приспичило погулять, потому он решил, что нужно собрать ребят. Ему плевать, что они могли быть заняты или отдыхают. Единственное, что он сейчас хотел – гулять. Спустя минут двадцать, большая часть компании была в сборе. Не хватало только троих. - Итак, Такемичи сказал, что заболел. Значит, сходим к нему, но перед тем как будем расходиться, – сказал Митсуя. - У Санзу дела, а Мучо нет в городе. Не считая их троих – все в сборе, – произнес Майки. – Погнали! - Эй! Нас подожди! – смеясь, крикнул Баджи. Ребята гуляли в парке, носились друг за другом, вопя во все горло. Бродя по улицам, пробегали мимо магазинчиков, различных ресторанчиков с кафешками. Перекусив, они продолжили шататься по городу. Но двум из них что-то не давало покоя, а что именно они не знали. «Знакомые изгибы…» - вдруг такая мысль посетила голову Митсуи. Он резко остановился, уставившись на три фигуры, что стояли к нему спиной. - Что увидел там? – тихо спросил Доракен. - Ваа, ты чего так пугаешь? – также тихо произнес, отходя от такой выходки друга. - Я даже не пытался, – хмыкнул тот. – Ну, так что ты там увидел? - Тебе не кажется, что они выглядят знакомо? – указывая взглядом в сторону троих человек. - Это же… - Доракен вытаращил глаза. – Ребят, мы отойдем ненадолго! – крикнул он, резвившимся «детям». - Окей. – прилетело в ответ от Майки. - Пошли. Сказав это, Доракен быстро двинулся в ту сторону, пока Митсуя старался поспевать за ним. Быстро преодолев это расстояние, Митсуя ахнул. - Такемичи? – ошарашено выпалил он. – Но… он же болеет. - Похоже, что нет. А тут еще и Санзу, у которого дела, – неверующе сказал Доракен. - А он то что тут делает? – со злобой в голосе, произнес он. Подойдя к ребятам ближе, парни удостоверились, что это Такемичи и Санзу. Весьма странный дуэт, но так же рядом с ними был Кисаки. Кисаки – человек, которого выгнали из Тосвы, а также, у которого с Такемичи взаимная неприязнь друг к другу. Так почему они сейчас стоят здесь, напротив пекарни, и мило общаются? - Привет, болеющим и занятым делами! – сказал Доракен, со сложным лицом. - Ой! В рассыпную! – крикнул Такемичи. Из-за громкого крика, что издал Такемичи, Доракен на пару с Митсуей застыли на несколько секунд, но вскоре поняв, что произошло, помчались за ними. Доракен гнался за Санзу, а Митсуя – за Такемичи и Кисаки. Спустя десять минут догонялок. Этих троих застали врасплох. Тупик. Им конец. - Мда… все-таки убегать – плохая идея, в особенности от них, – сделав вывод, шептал Санзу. - Да, признаю. Идея – говно. Но, это лучше, чем тебя пришьют на месте! – возразил Такемичи. - И все же, пока мы бегали, я успел послать сообщение дылде. Сказал, чтоб он уходил, – вмешался Кисаки. - Ты серьезно думаешь, что он ушел? Пхаха.. – засмеялся Такемичи. - Пфф… - подхватили эту атмосферу и Кисаки с Санзу. - Вы че там ржете? – обернулся Доракен. Но ему никто не ответил, а только засмеялись сильнее. Митсуя и Доракен переглянулись и пожали плечами. Дойдя, наконец, до места назначения, троице стало не до смеха. - Что происходит? – непонимающе, спросил Майки, увидев Такемичи и Санзу. – У тебя же дела, нет? А ты болеешь. - … - Кисаки? Чё он тут делает? – возмутился Баджи. – Да еще и вместе с ними? - Мы и сами не знаем, но, когда заметили их, он был рядом с ними, – сказал Доракен. - Может, объяснитесь? – произнес Майки. - … - Ну? - Баранки гну! Чего прикопались? – резко выдал Такемичи. - … - все вытаращились на него. - Такемучи, а знаешь ли ты, что друзьям нельзя врать? – с наигранной обидой, спросил Майки. - Знаю, и? – спокойно ответил он. - И? Всего лишь «и?»? – взбушевался Баджи. – Ты серьезно? - Серьезнее некоторых, – смотря прямо ему в глаза, ответил Такемичи. - Что ты хочешь этим сказать? – озадачился Чифую. - Ничего такого. Просто, что если бы «кое-кто»… - смотря на Баджи. – пораскинул мозгами, на Хэллоуине, я бы не остался с этими шрамами, – подняв руку, раздраженно ответил Такемичи. - А я тебя просил? - Нет, но, если бы я этого не сделал, то ты бы там и сдох с двумя ноживыми. - … - Баджи удивленно уставился на него, но после опустил глаза. - Все Такемичи, прекращай, – успокаивал Кисаки. - Я спокоен, Тетта-кун, просто они не понимают, что я слишком много сделал для них, и, видимо, они этого никогда не поймут, – более спокойно ответил Такемичи. Ребята наблюдали за ними, ничего не понимая. То, что Такемучи спас Доракена и Баджи и так много для них значит, но разве было что-то еще? Каждый пытался вспомнить. Только эти двое понимали, о чем говорит Такемичи. - А ты, Санзу. Разве не ты сказал, что у тебя дела? – задал вопрос Чифую. - Моими важными и неотложными делами на сегодня было то, что у нас с Таке-чаном была назначена встреча, еще за неделю. «Таке-чаном?» - пронеслось в головах других. - Это все, что вы хотели? Если да, то мы пойдем, – развернувшись, Такемичи с Санзу и Кисаки начали уходить. - Стой! Подожди! Да остановись ты! – схватив его за руку, кричал Майки. - Ну, что еще? – недовольно спросил он. - … - Если так и собирался молчать, тогда зачем остановил нас? У нас, например, не так много времени, как у вас. - Почему? - Что? - Почему ты соврал? Почему просто не сказал, что ты не хочешь? - А тебя бы это остановило? Хоть раз тебя это останавливало? Ответ: нет! – сказал Такемичи, с отвращением смотря ему прямо в глаза. – Ты их хоть спросил… - смотря ему за спину на ребят, – спросил: «хотите ли вы гулять?». - Да, я.. - Нет, Майки, ты никого не спрашивал. Все здесь, только из-за того, что тебе нельзя отказывать. Все должны потакать только твоим хотелкам. Но, если ты мог заметить, меня там нет, за твоей спиной стоят только они. А прямо перед тобой потому, что все это мне надоело. Надеюсь, на этом все? Если да, тогда отпусти. - Нет, не отпущу, – произнес Майки, сильнее сжимая чужую руку. - Майки! Отпусти мою руку! Мне больно! – кричал Такемичи, пытаясь вырвать свою руку из цепкой хватки. - Майки, остановись! – кричали другие. *Шлёп* Громкий и такой звонкий шлепок раздался, что больше никто не посмел шелохнуться. Вырвав, наконец, свою руку, Такемичи почувствовал боль. Рука, в месте, где несколько секунд назад чужая рука сильно сжималась, начала потихоньку набирать синий оттенок. «Да ладно? Серьезно? Только бы простой синяк» - молил Такемичи. - Дай посмотреть, – сказал Кисаки. – «Твою мать! Будь ты проклят, чертов Майки!» - Надо приложить холодное. - Такое? – вдруг перед глазами появилась железная банка с холодным соком. - Сойдет. Стоп, а ты что тут забыл? – сообразил Кисаки. - Вас искал, конечно. - Я ведь сказал, чтобы ты уходил. - Но, кажется я вовремя. - Очень, – ответил Санзу. - Потом в больницу, да? – тихо спросил Такемичи у Кисаки. - Да. - Понял, – повернувшись к Майки, он продолжил. – Я же сказал, что тебя не интересует мнение других людей. Ты – эгоист. Всегда думаешь только о себе. Держишь людей при себе, пытаясь удовлетворить лишь свои потребности. Ладно, пойдемте, нас и так уже заждались, – вновь развернувшись, Такемичи собирался уходить. - А что такого ты сделал, кроме как спас Баджи и Доракена? Что сделал ты? Ведь ты у нас такой хороший, всем помогаешь всегда, белый и пушистый кролик, что боится таких Доракен или Ханма. – начал Майки. - … - Такемичи замер. - Прекращай Майки. Ты его совсем не знаешь, – заступился Ханма. - Нет, подожди Шуджи, пусть продолжает, хочу послушать, что его искалеченный «болью» мозг выкинет, – показав кавычки, остановил его Такемичи. - О, спасибо за возможность. – язвительно ответил Майки. – Так вот. «Герой», что пытается спасти других, хотя вовсе не в силах этого сделать. "Герой", что начинает трястись от страха, если к нему подходит грозный противник. - Майки, остановись! – говорил Доракен. - Нет, пускай продолжает. - Слабак, коих свет не видывал, лезет в разборки таких как мы, после чего является самым искалеченным из всех. - Это уже переходит все границы. – Санзу хотел уже вступиться, но Такемичи поднял руку, тем самым останавливая его. - А еще… - - А у меня два старших брата, сестра-двойняшка и младший брат… - перебил его Такемичи. - Что? – удивленно уставились на него ребята. - Такемичи, почему ты не рассказывал? – поинтересовался Нахоя. - А вы и не интересовались. Да, и нашу жизнь наладил материнский капитал. - … - Таке-чан, не стоит… - хотел его остановить Кисаки. - Ничего. Итак, если перефразировать, то можно сказать, что ты назвал меня тупым, так, Манджиро? – с той же серьезностью продолжал Такемичи. - И? - Что ж, а что, если научили быть тупыми? «Любите деньги и путаных ребят» - дословная фраза моей матери. Как тебе, а? - … - Я тупой, и почему выйдя со школы, я в депрессии, не знаю, кем мне выгоднее быть, тупить? Да и вообще не представляю, что мне делать и куда вообще ведет эта ебанная нить. – потихоньку начал повышать голос Такемичи. - … - Тебе что сказать нечего? – усмехнулся Такемичи. - Я начал курить так рано, что мне вырезали гланды, когда с работы отец приходил домой в говнище пьяный. - Ты куришь?/Ты еще не бросил? – одновременно спросили с двух сторон. - Я же говорил, что вы не интересовались, ни чем я занимаюсь, ни тем, что я предпочитаю из музыки, ни как зовут моих родственников, и есть ли они вообще, – ответив одно стороне, повернулся к другой и неловко улыбнулся. – Ну, правда, брошу, скоро брошу. Честно! – повернулся обратно. - А говорил, что правильный. Оказывается, что это не так, хах. – снова за свое, начал Майки. - Сука, и что ты ржешь? Я хотя бы не кричал на младшую сестру, говоря ей, что не приду. Попрошу заметить, каждый день. Я не игнорирую старших братьев, говоря им отвалить от меня. И да, стараюсь не расстраивать своего деда, доводя его до сердечных приступов. Да же, Манджиро? - Какого…. Откуда ты..? – взбесился он. - Так, это, правда? Ты, правда, кричишь на Эму? – вмешался Кен. - Игнорируешь братьев? – неверующе спросил Баджи. - Деда… до сердечных приступов? – шокировано произнес Митсуя. - Ого.… А я то думал, что ты делишься с ними всем, что происходит у тебя в доме. Значит, в этом я ошибся, да? – удивленно сказал Такемичи. - У деда был всего один приступ… - Ой, ну не лги хотя бы себе. Твой дедушка лежал в больнице четыре раза, и это только с сердцем. А сказать тебе сколько, на самом деле, раз он побывал там, ночуя в четырех стенах, дожидаясь, пока к нему придет его любимый внук Манджиро? Понимаешь ли ты, что такими темпами загонишь его в могилу? – раздраженно прервал его Такемичи. - … - злоба в глазах Майки ощущалась напрямую. – И зачем ты все это сказал? - Да просто, чтобы ты знал, что мне похуй на твои траблы. В твоей жизни нету веса, как цели, которой не было. Тебе всегда хотелось быть частью чего-то целого. Но, признай, у тебя нет: ни интереса, ни совести, ни выбора, – продолжал Такемичи. - Это и, правда, уже перебор, Такемичи. – подался вперед Па-чин, но остановился. Все они видели его взгляд. Слишком опустошенный, безжизненный для кого-то вроде Такемичи. И это казалось им странным. А еще…. Эта аура злобы, нет, скорее ярости, что исходила от него, была такой выраженной, что начала давить на присутствующих, кроме тех, что стояли за его спиной. - Так, я написал Сенджу-онее-сан, так что, она вместе с Такеоми-онии-сан скоро будут. – тихо произнес Тетта, для того, чтобы его услышали Ханма и Санзу. - А он то зачем? Ладно, Сенджу, но Такеоми… - На данный момент, его успокоить смогут только они вдвоем. Ой, – телефон завибрировал. – Она написала, что будут через пять минут не меньше. Думаю, нам нужно понемногу его уводить отсюда. - Согласен, иначе будет слишком поздно, даже если успеют. – сказал Ханма. - … - Санзу хмурился, но понимал, что придется это делать. – Ладно. Но не успели они начать действовать, как Такемичи перешел в режим сильной агрессии. Эти трое только сейчас заметили, что на руках, сжатых в кулаки, и на задней стороне шеи вздулись вены. - Делай то, что хочешь, пока не попал на нары. Делай то, что хочешь, сука! Ведь у меня нет интереса переубеждать в чем-то пидора! – выпалил Такемичи, да так громко, что, кажется, его можно было услышать за квартал от их места нахождения. После этих слов, развязалась драка. Все кинулись их разнимать, но все было тщетно. Капитаны и вице-капитаны никак не могли понять, как столько сил могло находиться в таком маленьком и хрупком теле. Такемичи отталкивал их, при этом успевал наносить удары Майки. Удары не малой силы, это подтверждали быстро появляющиеся синяки на лице и разбитый нос, из которого уже хлестала кровь. - Да разнимите вы их уже! – нервно кричал Тетта, пытаясь дозвониться до сестры. – О, ну наконец-то взяла! Если вы сейчас не будете на месте, он его убьет! Живее, прошу! И будто бы они были совсем рядом, из-за угла вылетел черный байк. Слетев с него, двое ринулись к этой толпе. - Разойдитесь! – рявкнул Такеоми. – Я СКАЗАЛ РАЗОШЛИСЬ! Сенджу чуть не прилетело по лицу кулаком, благо успела увернуться. Захватив Такемичи особой хваткой, пыталась удержать его в одном положении. Из-за того, что он сильно брыкался, она его вырубила, и то получилось это, только с пятой попытки. Другие же пытались помочь Майки прийти в себя, ведь тот был в нокауте. - Твою мать, онии-сан, давай успокоительное! Он вообще не расслабился, скорее всего, скоро очухается! – - Уже! – сделав укол, Такеоми отошел. – Шуджи-кун, помоги ей, а я сейчас. - Понял. - Расступитесь! – достав вату и нашатырный спирт, поднес смоченную ватку к носу белокурого. – Ну давай. - Агхр…. Кха-ха. - Вот вам аптечка, обрабатывайте, – сказав это, отдал аптечку Митсуе, что быстро принялся «работать». Отойдя от них, Такеоми сел на землю, рядом с Санзу и Теттой. Им повезло, что все так легко обошлось, а не как в прошлый раз, когда Такемичи от безысходности начал бить самого себя, после чего пролежал месяц в больнице. Сердце Такеоми готово было вот-вот выпрыгнуть. Так он еще никогда не орал. Им и, правда, повезло, что он на пару с Сенджу были неподалеку, буквально на другом конце квартала. Еще немного и они могли бы и не успеть. Рядом присела Сенджу и положила свою голову на плечо Харучиё. Он уже не возмущался, ведь понимал, что сейчас, все они вымотаны как физически, так и морально. Вот подошел Ханма с Такемичи на руках. - Давай его сюда, а сам садись с Теттой. – сказал Такеоми, которому уже передавали в руки младшего. – Вот так, а теперь – немного отдыхаем, разберемся с ними позже, – продолжил он, устроив на своих полускрещенных ногах младшего, прижав к себе, оглядел ребят. С улыбкой он прикрыл глаза. Его растормошил Митсуя, что пришел отдать аптечку. Поблагодарив старшего, Митсуя собирался уйти обратно к ребятам, но его дернули за рукав и попросили присесть рядом ненадолго. - Что будете делать дальше? – поинтересовался Такеоми. - Всмысле? - Ну, я имею в виду, будете ли вы писать заявление об избиении или еще что? - Не знаю. Кажется, Майки кое-что да переосмыслил после всего произошедшего, – спокойно ответил Митсуя. - Ему бы в больницу, Такемичи его сильно отделал. Шиничиро меня убьет, если узнает, что произошло, хах. – шутя, сказал тот. - Вы…. Из первого поколения «Черных Драконов»? - Да, но… я что, настолько стар, хаха? - Не знаю, как по мне, вы обычный взрослый, пытающийся заботится о своих младших, – обведя взглядом уставших рядом, ответил он. - Если ты старше не означает, что ты умен? Так? - Именно. - Вот как, ну что ж, поздравляю, ты станешь для своих младших хорошим примером. - Как вы узнали? - А разве не ясно? – указывая взглядом на человека на своих руках. - А, точно, – слегка улыбнувшись, ответил Митсуя. - Знаешь, думаю, что могу этим с тобой поделиться. - Мм, чем? - Только с условием того, что ты никому больше расскажешь и будешь держать все услышанное в секрете, и ни при каких обстоятельствах не расскажешь? - Согласен. - Тогда слушай внимательно и не перебивай. Говорю, поверить в это трудно, ведь мы и сами сначала не поверили, пока не произошло то, о чем он говорил. - Понял. - Такемичи прыгал во времени. Звучит дико, я знаю. Почему в прошедшем времени? Эта способность утратила свои силы, после того как он попал в 2001. До этого, он видел много чего, и большая часть увиденного это не единороги и телепорты, а смерти близких ему людей. Больше пятидесяти жизней, больше тысячи смертей, и чуть больше ста счастливых воспоминаний. Можно назвать это регрессиями. В первый раз, когда он регрессировал, то он этого так и не понял, ведь очнулся 17-летним парнем, посреди конфликта трех новых банд, в то время как Тосва была расформирована. Это была его вторая жизнь, но как я уже сказал, он этого не понял. После того, как он в этой второй жизни спас второе поколение Тосвы, Майки и верхушку Свастонов Канто, он умер, его задавил поезд. В пятой регрессии, он переместился вместе со своим телом, что очень исказило историю, но даже там он погиб. Всегда он погибал мучительной смертью, несмотря ни на что: был он счастлив или печален, опустошен или наполнен волей к жизни, с надеждой или без, его всегда преследовала смерть. В сорока трех регрессиях его убивал Майки, еще в десяти – кто-то из Тосвы, пытаясь отомстить тем самым за те или иные действия, других шести – Харучиё, мстил чаще всего за Майки, в других семи – кто-то из «Черных Драконов» и не важно были эти люди из первого поколения или десятого, и других пятнадцати – Кисаки, мстил за то, что Тачибана выбрала Ханагаки, а не его, оправдывая свои действия тем, что Такемичи испортил ему жизнь. И все эти убийцы приходили к нему в порядке «разноброса». Как ты мог уже посчитать, это его 72-ая жизнь. И то, что он так реагирует на Майки – для него естественно, ведь все началось именно с того, что Тосва стала преступной группировкой, на верхушке которой стояли Манджиро и Кисаки. Да, его первый прыжок во времени произошел на станции метро, когда его столкнули под прибывающий поезд. А ночь предыдущего дня убили Тачибану с младшим братом. Он видел это по новостям. А тем, кто организовал это убийство был Кисаки, ведь она отказала ему выйти за него. Теперь понимаешь, что он и правда знает всю правду о Майки? Как и всю правду о вас. – закончил Такеоми. - … - Понимаю, это и, правда, трудно принять и переварить… - Нет, я все понял. Но, как вообще он смог это все пережить? Его воля сильна. Я удивлен, что он ни разу не покончил с собой за все то время, пока прыгал и регрессировал. - Да, это и правда удивляет. Но он сам рассказывал, что ломался, его ломали, и, ни один раз, но, похоже, не настолько, чтобы он покончил с собой, – задумавшись, сказал Такеоми. – Ну, что ж, надеюсь на то, о чем мы договорились перед этим. - Я помню, и я никому не расскажу, даю слово. - Я поверю. А, и еще, поговори с Майки, если он захочет, я вынесу наказание Такемичи, или он может накатать заявление. - Не думаю, что ему это нужно, – улыбаясь, произнес Митсуя. – Ну, я пойду. Удачи вам! - Ага. Только по пути домой не угодите в снова в передрягу, хах. - Мы постараемся! Посидев еще немного, Такеоми разбудил свою ораву. Им всем нужно домой, всем им нужен нормальный отдых. Ханма сегодня ночует у них. Заказав такси, Такеоми загрузил в машину детей, а сам поехал на байке. Через два часа, за ужином, Такемичи разревелся и долго просил прощения за причиненные неудобства, пока его в это время пытались успокоить. После все пошли спать. Нужно ли говорить, что каждый член этой семьи, сегодня быстро заснул, а наутро встал, как огурчик? Майки отходил от сильных ударов Такемичи. Они привели его в чувства. Он долго просил прощения как у родных, так и у друзей. А потом….В прочем, это уже совершенно другая история…