Втянулась, да?

Начало июня, начало прекрасного времени года, когда природа уже проснулась и активно набирает силы. Дни становятся длиннее, а ночи короче. Из-за чего можно больше времени проводить на улице и греться не только утром под лучами солнышка, но и вечером на скамеечке, чувствуя тёплые потоки ветерка. В этом году климат решил сжалиться, обычно это время наполнено дождями и прохладой, но не в этот раз. Девушка вздохнула с облегчением, поудобнее перехватывая небольшой рюкзачок за спиной на правом плече, в предвкушении долгожданного отдыха. Её начальник был в хорошем расположении духа, вследствие чего разрешил своим работникам закончить смену пораньше. Данная милость выпадает не часто, грех не воспользоваться. Особенно, когда пашешь как лошадь уже в начале рабочей недели. Но завтра выходной, можно отдохнуть, как человек, забыв на полтора дня обязанности официанта. – Земля вызывает Мейри. – Обладательница данного имени вздрогнула и обернулась. Позади неё стоял ТК. – Я с тобой уже 2 минуты беседую из-под барной стойки. В итоге только она меня и слушала. Сотрудница неловко засмеялась, понимая, как это выглядело глупо и забавно. ТК являлся её коллегой по несчастью, то есть по работе. Добродушный человек, готовый всегда прикрыть перед начальством, а после отчитать за очередное опоздание. – Прости. Я просто устала. О чём ты говорил? – Понимаю, – парень сам прикрыл глаза и вздохнул. – Я говорил о важности отдыха после подобной нагрузки и чтобы ты начала правильно питаться. Мейри Эванс улыбнулась, поправляя пепельную прядку волос, которая лезла в глаза. Для неё он был как старший брат. Такой заботливый, такой правильный, хоть по дерзкой внешности и не скажешь, такой ответственный, иногда даже до тошноты. Но то были редкие случаи, когда она только устроилась в это кафе, и еще толком коллеги не знали друг друга. Со временем они сдружились. И теперь опоздания корятся взглядом суженных глаз, приподнятыми густыми бровями и выражением лица: «Что, снова?». Данное поведение сходило на «нет», стоило напарнице глупо заулыбаться и обняться, обещая, что скоро исправится. Справедливости ради, девушка выкладывалась по полной на сменах: вовремя принимала заказы, держала места в чистоте, улыбалась клиентам, нередко заводила добродушные беседы, дабы зарядить посетителей позитивной энергией на остаток дня. А самого ТК отправляла домой, оставаясь после смены до позднего вечера, чтобы убраться и закрыть забегаловку. Идя по тёмной улице, освещенной только фонарями, она испытывала спокойствие и уединение, но не в последнее время. – А ещё об этом парне… – Друг заметно помрачнел. – Мне не нравится, что он трётся рядом с тобой. Мутный тип. Постоянно смотрит на тебя, даже угрозы не действуют. – Ты ему угрожал?! – Девица встрепенулась, а глаза округлились в удивлении и страхе. – Ну как угрожал. Предупреждал, когда он особенно пристально на тебя таращился, что сочту его поведение не нормальным и вызову полицию. – ТК, родной… – Жалобно проговорила Мейри и провела ладонью по своему лицу. – Я же говорила, что справлюсь с ним сама. Нечего тебе ещё в это встревать. – Я понимаю, ты у нас сильная независимая женщина и всё такое. - Парень помахал руками рядом с головой. – Но я правда волнуюсь, он может тебе навредить. – Когда навредит, ты об этом первый узнаешь, и сдавай его, куда хочешь. – Мейри… – Шучу. Но, правда, оставь его на меня. Испытаю его терпение, а после грамотно отошлю в лес. – Как бы он не отослал в лес тебя. – Ха-ха, смешно. Пусть только попробует, кусаюсь я очень больно. Пойдём уже. Молодой человек ещё хотел возразить, но его подхватили под локоть, и повели на выход из приевшегося за это время заведения. Они оба наконец-то вышли на свежий воздух. Подруга закрыла дверь на замки и отдала ему ключи. Попрощавшись, девушка вновь выслушала тираду о сбитом режиме из-за работы совместно с учёбой. На это она махнула рукой, заверив, что всё будет нормально и чтобы ТК не обращал столь пристального внимания к её измученной персоне, хоть девушке это и было приятно. Они разошлись в разные стороны, только парень не знал, что его провожает обеспокоенный взгляд. Эванс остановилась, дабы проследить за зелёными прядями волос из-под кепки на видном отрезке пути, пока они не скрылись за поворотом. *** Съёмная квартира встретила очередного временного хозяина тишиной и танцующими тенями на стенах только заходящего солнца. Вывод: дома никого нет. И не будет, раз в нос не ударил запах кофе, который частенько встречает её при возвращении. Прекрасно. Она сможет полностью посвятить вечер себе. Люси, её соседка, была бы удивлена такому раннему визиту. И, возможно, несвоевременному. Данная особа имела вредную привычку - приглашать в квартиру посторонних, заниматься «учёбой» с очередным кавалером, таким же краткосрочным, как и срок годности молока. У Мей, такую сокращенную форму могут использовать только друзья, паркет из-под ног уходил, когда она в который раз натыкалась на мужчину в гостиной, в лучшем случае, полуголого. Некоторые уходили с шишкой на лбу, после трёх очкового броска кроссовка. За такое даже не злились, почти. От этих воспоминаний девушка невольно усмехнулась. Что-то весёлое в этом есть. Она в любом случае любит свою подругу, даже с такими казусами, даже с зачастившей неуплатой своей доли за квартиру. Эта личность одна из немногих, с кем можно провести вечер, а утром позавтракать с чашечкой кофе и яичницей. С ней можно адекватно общаться на разные темы, не смотря на такой распутный образ жизни. Сильная и независимая женщина, как выразился друг, разулась, положила рюкзачок на полку и прямо в прихожей сняла серую толстовку с белой полосой, кинув её на спинку дивана, оставаясь в джинсах и топе. С одеждой разберётся позже, сейчас – ванная. Самое то, чтобы расслабиться и избавить мышцы от напряжения. Да и просто хочется понежиться в тёплой воде с пенкой, пахнущей сиренью. Её один из самых любимых запахов. Уже лёжа в ванной, вдыхая приятно дурманящий аромат, она задумалась. А именно о внезапно появившемся личном кавалере, который преследует уже несколько недель, а может и больше. Они уже общались, проводили время вместе, гуляли. Одни. В парке. И это почти что не пугало юную особу, во всяком случае, на жизненном пути встречались люди и похуже. А здесь ситуация крайне необычная и странная. Когда молодой человек, сидя на скамейке в парке, заявил, что является её парнем, девчонка рассмеялась в голос, приняв это за новый вид подката. Тем не менее, это вызвало у неё интерес и счастливый билет для оппонента не быть опрокинутым в дальнейшем общении. Она подозревала, что случайные с ним встречи вовсе не случайны. Хоть городская область и не большая, но живёт он далеко от центра, вроде за самим городом, если верить словам. Частые посещения места работы, места отдыха, да даже просто идя по улице можно на него наткнуться. Такой прилипала раздражал даже ТК с самого первого дня его появления в кафе. Девушка знала данную игру и даже подыгрывала, не придавая значения замашкам сталкера. Она также понимала, что рискует такой игрой, слышит предупреждения друга и подколы соседки. Сама замечает его нервозность, когда их руки мимолётно соприкасаются, как он сам хочет быть ближе, видит это желание в его глазах. А уж эти пошлые фразочки и вовсе показывают не двусмысленную картину. Впрочем, когда Мей парировала словами того же смысла, собеседник на мгновение терялся, не ожидая подобного. Забавно наблюдать за таким подвисанием мыслительного процесса. Рука под водой прошлась вдоль тела, вызывая судорожный вздох. Глаза широко распахнулись, а всё тело резко напряглось, как в ожидании удара. – Не сейчас… – прошептала она и расслабилась, продолжая нежиться в ванне, но уже контролируя действия. Закончив с процедурой, вытерлась махровым полотенцем, не забыв выжать волосы. Они не нуждались в дополнительной сушке феном благодаря своей длине по ключицы. Остаток вечера она провела на диване в гостиной с чашкой горячего шоколада, взглядом провожая последние лучики уходящего солнца. Бамбуковый халат нежно-голубого цвета приятно лежал на коже. Но скоро с ним придётся расстаться и переодеться для сна. *** Глубокой ночью слышится лишь шелест ветвей, которые легонько покачиваются рядом с домом, но даже они не способны дотянуться до окна и постучать, дабы предупредить о незваном госте, что уже перелез через оконную раму. Створка за ним опустилась абсолютно беззвучно. Лунный свет проникал в комнату достаточно, чтобы видеть очертания предметов. Нарушитель подошел к полутороспальной кровати и стал рассматривать объект своего обожания. Он уже не первую ночь проворачивал такие дела, ему было мало, он хотел быть со своей любимой не только в дневное время суток. Желал сейчас оказаться на месте этой злосчастной подушки, что сжимала его любовь в своих объятьях. Чёрт, он бы всё отдал, всё, что только попросят, лишь бы получить разрешение обнимать её ночами. Беспрепятственно касаться желанного тела, которое будет таять от его, и только его, ласк. Ведь она принадлежит ему, Питеру, и он ни с кем не собирается делиться. Ни с этим зелёноволосым фриком, ни с потаскушкой, что позволила дерзость своего грязного рта – называть любимую Мей-Мей. Парень вынырнул из своих мыслей, когда под его коленом прогнулась мягкая постель. За всем этим он не уследил, что с простого лицезрения перешёл к действиям. Сегодня рановато. Раньше, чем в прошлые сеансы. С каждым разом сложнее сдерживаться. Она так близко и так далеко, каждое невесомое прикосновение давало всё больше рисков быть разоблачённым. Иногда ему сносит голову, а прикосновения становятся ощутимее, так если бы он прикасался к ней днём при встрече. Ночью он позволял себе больше нашёптывать то, как они вместе будут проводить время наедине, больше прикасаться к шее, ключицам, бёдрам, больше вдыхать её запах. Она пахла восхитительно, аромат сирени делал своё дело - добавлял масла в огонь. Девушка лежала на боку, одеяло практически не скрывало плеч, чем и воспользовались со стороны. Одержимый провел ладонью по коже, осторожно, не нажимая, а затем припал к этому участку лицом, вдыхая головокружительный запах. Пришлось даже шумно сглотнуть: большое количество слюны скопилось во рту и уже хотело выйти за пределы. Его руки расположились на постели по бокам своей «жертвы», сжали одеяло, чтобы обладатель не произнес ни звука. Парень, уже не стесняясь, нависал над другим телом, полностью взобравшись на кровать. Хотелось застонать в голос от наплывающих картинок в голове, что так благосклонно подкидывал разум. Все мысли прервались в момент, когда чужая рука легла на его рёбра, опрокидывая задумывавшегося владельца на бок. Не осознавая произошедшего, Питер так и замер в напряжении, зажмурившись. На место возбуждения ворвалась паника. Раскрыли. Поймали. Дурак, надо было себя лучше контролировать, быть внимательнее. Теперь думай над оправданиями, чтобы в лучшем случае задушили подушкой. Однозначные мысли бурным потоком умчались на затворки сознания, опустошая голову. Объяснения не лезли в голову, их здесь просто не может быть. Прошли какие-то секунды, но для Питера они показались немыслимо долгими, прежде чем он открыл глаза и понял только одно - его обнимали. Просто обняли вместо той подушки. Девчонка во сне сграбастала его в свои руки и прижалась. Сердце бешено застучало, лёгким не хватало воздуха, а наливающееся тепло внизу живота никак не помогало ситуации, желая с потрохами сдать нарушителя. Но это же то, чего он и хотел, не так ли? Возможность провести ночь рядом со своей дорогой. Близко настолько, что можно, например, зарыться в её волосы, расцеловать лицо, положить руку на талию и многое другое. И она об этом не узнает, главное не перестараться. Он сможет перетерпеть, достигнет разрядки после, когда выберется и будет снова вспоминать бархатистость её кожи и запах. Еще немало времени до утра, его отпустят в любом случае, в одном положении тело долго лежать не будет. И он сможет уйти незамеченным, позволив себе большее. Мысли снова пошли не в то русло, но и тревожность ситуации никуда не делась. Что-то будто не так. Не было полной уверенности в своей скрытности. И шестое чувство его не подвело. Через него неожиданно перекинули ногу, чужая рука легла на плечо и надавила, заставляя лечь на спину. Его оседлали, плотно сжимая бёдрами. Теперь его точно раскрыли. Взгляд голубых глаз вперился в силуэт перед собой, выражение лица толком не разглядеть из-за темноты. Даже блёклое освещение луны не особо помогало. В гнетущей тишине он позволил себе снова сглотнуть накопившуюся слюну, что послужило развитию дальнейших действий. – Никогда бы не подумала, что у тебя светятся глаза в темноте. – Девушка потянулась к ночнику «Галактика», что стоял сбоку на тумбочке, нажимая на корпус. Мягкий желтоватый свет лёг на окружающие предметы достаточно для того, чтобы видеть до середины кровати. – Весьма неожиданно. Теперь Кинг смог разглядеть её с ног до головы. Волосы стального цвета волнистыми прядями лежали на плечах, взгляд выражал спокойствие, скорее даже отрешённость ситуации, будто она не удивлена, не считая светящихся глаз первого. Тёмно-сиреневая сорочка идеально очерчивала талию и округлые бёдра. Декольте «V»-образной формы и лямки выделяли грудь и плечи кружевами чёрного цвета. Не смотря на то, что одежда задралась из-за сидячего положения, она всё равно справлялась со своей задачей и прикрывала пикантные места, вызывая желание задрать выше. Ради созерцания такого вида он всецело согласен быть задушенным подушкой от любимых рук своего наркотика. – Вы пойманы с поличным. – Девушка скрестила руки на груди, светлые брови слегка сдвинулись к переносице, а серо-голубые глаза смотрели уже с осуждением. – Жду объяснений. Парень в очередной раз попытался проглотить слюну, но сейчас благодаря спазму в горле. Он уже попросту мог бы захлебнуться, не зная, от чего больше, от вида его любимого человека или щекотливости ситуации, которая явно вышла из-под контроля. До бедного сознания вдруг дошло: ему действительно не удивлены, его ожидали. – Д-дорогая, я… – попытался начать провинившийся. – Ты в который раз незаконно проникаешь в мой дом, наблюдаешь за мной без разрешения, прикасаешься ко мне и моим вещам без моего согласия, - четко проговорила она, будто выносила приговор и наклонилась к самому лицу парня. – Я всё знаю, Питер. Глаза расширились, казалось бы, больше возможного. Дыхание прервалось на миг обращения к нему, после стало рваным, судорожным. Последние слова прозвучали слишком громко в ночной тишине. По крайней мере, для самого Питера. Теперь можно не пытаться придумывать оправдания, о которых была речь где-то в начале. Она всё итак знала. И ждала подходящего момента, вынашивала план его поимки и, возможно, возмездия. Он как-то задумывался, что когда-нибудь случится подобное, что проколется и его раскроют, но не так скоро. Даже не успел подготовиться должным образом, чтобы что-то предпринять. Мужчина сначала хотел расположить возлюбленную к себе, хоть действовал иногда и напористо, но слишком долго по своим меркам наблюдал со стороны, что не смог удержаться от ночных посещений. А сейчас он получит по заслугам, ведь по дальнейшему сценарию его должны сдать полиции, за нарушение ранее упомянутых законов. Питер не может позволить разрушиться их совместному счастью из-за такой оплошности. Он должен что-то сделать. - К твоему огромнейшему счастью, – начала девушка после долгой паузы, вздыхая, – я больная на голову дура, ведь не собираюсь сдавать тебя органам власти. Он не знает, сколько уже раз сменил эмоции за пару минут, но достаточно, чтобы запутаться в них окончательно. Он сейчас не ослышался? Не будет на него доносить? Почему? Или это больное воображение его пощадило и воспроизвело то, что хотел бы услышать хозяин? – Вместо этого я рискну, дам тебе шанс исправиться и действительно стать моим парнем. – Эванс наслаждалась этой растерянностью, видя искру надежды в глазах напротив, желая тут же загасить её. – Но если посмеешь разочаровывать меня, я выверну тебе пальцы, свяжу язык морским узлом и сварю в кипятке. Понял? Питер не успел полностью осознать угрозу, а ответить тем более, поскольку в следующее мгновение произошло всё и сразу. Девчонка сжала свои бёдра сильнее, схватилась за чужое плечо, положила ладонь на его щёку и прижалась к губам своими. От такого напора молодой человек растерялся и позволил языку проникнуть в свой рот. Мейри вложила в этот поцелуй всю страсть, что успела накопиться за всё это время, показывая всё своё желание. И всё из-за него. Из-за его присутствия рядом, намёков, томных взглядов и прикосновений, которые не переходили во что-то большее, хоть она и не сопротивлялась. А ещё эти ночные сеансы. Она устала сдерживаться и дальше копить напряжение, что так благосклонно подпитывал «её парень». Возможно, он не переходил к решительным действиям даже ночью только потому, что умел сдерживаться? Или прошло мало времени для этого? Девушка не знала наверняка, что он творит у себя дома с украденными вещами, принадлежащими ей, как и не знала то, что иногда Питер всё-таки не сдерживался при её виде, но следов за собой не оставлял. Поцелуй сжёг у Кинга каждую клеточку нервной системы, оголяя, лавой разливаясь изнутри. Он вспомнил о назревшей проблеме, что находилась внизу и на чем сидела партнёрша. Чёрт его подери, он в восторге от сложившейся ситуации - она сама его поцеловала, первая! Это сказало даже больше, чем произнесённые недавно слова об официальном статусе парня. Крыша готова с концами слететь, оставляя голодного зверя. Сталкер решил проявить инициативу, взявшись за её бёдра, стал отвечать на поцелуй не менее страстным напором, пока девушка пыталась прижаться ближе, руками блуждая по его плечам. Он попытался задрать шелковую ткань выше, но ему не позволили, схватив за запястья. Тогда парень разорвал поцелуй и опрокинул пассию на постель, нависая. – Ты играешь с огнём, дорогая, – жарко прошептал он у самого уха, предупреждая. Питер припал к нежной шее, вызывая судорожный вздох со стороны. Проводил с напором своими губами, оставлял краснеющие пятнышки, прихватывал кожу, всаживая острые зубы в плечи и ключицы, заставляя приглушённо вскрикивать покорившего всё его сознание ангела. Он не прокусывал до крови, пока что, но потемневшие впадинки образовывались после смыкания челюстей. Медленно опускался ниже, к ложбинке, пробуя свою девочку на вкус. Руками обхватил обе груди и ощутимо сжал, следом почувствовав на своих тазовых костях колени, что сжали его в ответ. Юноша поднял взгляд и встретился с таким же решительным, как его собственный, опустился на колени, придерживая женские ноги вокруг своей талии. Он снова хотел попробовать снять с неё эту мешающую ночнушку, чтобы увидеть любовь во всей красе, но его опередили. – В постели не нужна верхняя одежда. – Мейри прижала ладонь к еле ощутимому прессу под тканью и стала медленно двигать вверх, задирая водолазку. Дважды повторять не пришлось, её поняли сразу. Первой пошла обувь, что второпях была сдёрнута, и она упала на пол по разным сторонам мебели. Кинг стянул с себя чёрный жилет, всё также чувствуя руку на коже живота. Следом пошла водолазка, но не успел он стянуть предмет с головы, как содрогнулся, чуть ли не задыхаясь. Его возбужденный орган сжали через ткань брюк. И этого было достаточно для вызова бурной реакции. Юноша всё-таки снял одежду и отбросил в сторону, тяжело дыша. Девушке нравился этот вид, поэтому та решила продолжить. Взялась за передний край штанов и стала медленно приспускать, зацепив вместе с боксерами. – Что на счёт твоей? – Питеру пришлось взять всю волю в кулак, чтобы произнести это чётко, без запинок, ведь лихорадочно бегающий взгляд и сбитое дыхание не говорили о выраженном самоконтроле. Поставленным вопросом он вызвал тихий смех подружки. – Это нижнее бельё. – Мей знала, о чём говорила, ведь стилизации верхней одежды соответствовал только Питер. – К тому же, ты на моей территории, здесь я решаю, кто и в чём будет. Мей подтянула к себе согнутые в коленях ноги и надавила мужчине на грудную клетку, заставив медленно опуститься назад, принимая положение полулёжа в конце кровати. Она решительно снимает с него весь ненужный сейчас низ, освобождая назревшую плоть. А её партнёр, кажется, и вовсе забыл, как дышать. Бедняжка, нужно поддержать. Хотя, кто бы её поддержал, ведь размер явно превышал среднюю норму. Она не была девственницей, но с таким столкнулась впервые, у предыдущего партнёра было в разы меньше. Да и последний интим был ещё в старшей школе, что было давненько. Организм успел забыть эти ощущения, но девушка уже не собиралась останавливаться, её желание было сильное и такое долгое, нужно лучше расслабиться, поэтому решила понадеяться, что сможет принять по максимуму. Хозяйка комнаты встала перед парнем на четвереньки и поцеловала, помогая, возвращая в реальность. Прижалась своею грудью к его оголённой коже, сквозь поцелуй почувствовала стон. Провела рукой по ареолу соска, поцелуями перешла на кадык, сильнее прихватывая губами. Дойдя до затвердевшей бусинки, стала посасывать, зажимая вторую между пальцев, вызывая протяжные стоны сверху. Питер задрожал, запрокинув голову назад и высунув язык, нервно сжимая пальцы. Эта также будоражило и её сознание, доставляя партнёру удовольствие, от своих же действий получает в ответ не меньше. Она чувствует, что ткань трусов стала намокать. Сталкер вскрикнул, почувствовав, как сомкнулись зубы с заострёнными клычками на ключице. Эта чертовка улыбалась, заставляя его прикусить язык до крови. Всё это походило на его больные фантазии. Сейчас он откроет глаза и поймёт, что всё время это была лишь симуляция, влажный сон, и ему снова придётся стирать постельное бельё. Ну не может она сейчас так развратно улыбаться, сверкая глазами и виляя аппетитной задницей. Если это его фантазии, то почему она до сих пор в одежде? Он столько раз представлял себе её нагой, что мешает в этот раз? И на последний вопрос есть ответ. «Всё это не твои фантазии» – будто чеширский кот промурлыкал где-то в подсознании. Тем временем Мейри спускалась ниже, невесомо проходя пальцами по рёбрам. Наклонившись к паху, ставит засос у самого основания, чем вызывает ещё один сдержанный вскрик. Убедившись, что теперь он смотрит только на неё, проводит языком по стволу, собирая капельки предэякулята, что успел выделиться, на середине пути смотря прямо ему в глаза. Дойдя до головки, берёт в рот наполовину, привыкая к длине. Плотно обхватив орган губами, начинает движения вверх-вниз, меняя темп. С непривычки горло пробирают спазмы, но она сможет это проконтролировать. Любовник откинулся на кровать, не в силах больше терпеть не только ноющую боль в руках, но и развернувшуюся картину у ног. Он просто потеряет сознание, если будет дольше на это смотреть. Ощущения влажного рта, что так настойчиво обсасывает его член, бьёт по всему. Они отличаются от того, когда он сам себе мастурбировал, руки стали казаться грубыми и уже не приносили столь радостного удовольствия. Но раз за разом заставлял доводить себя до кульминации, воображая, если бы это были её руки. Питер откровенно стонал от нахлынувших чувств, что так усердно ему доставляли. Сжимал простынь, благо ткань спасала от ногтей, что могли впиться в кожу при сильных порывах и оставить царапины. Его заставляли в бессилии метаться на постели, поджимать ноги, лихорадочно дрожать от новых ощущений. Жар с ног до головы окутал своей пеленой, сердце с невероятной силой билось о грудную стенку, грозясь освободиться. Он столько времени мечтал об этом, столько раз представлял себе, как любимая будет изнывать, просить больше только у него, только с ним. Так хотел заявить всем, что она принадлежит ему с того самого первого дня, когда сердце дрогнуло при виде юной красавицы. У неё долго вбирать в себя не получилось, челюсть начала ныть, а стенки горла устали сокращаться от постороннего раздражителя. Поэтому девчонка обхватила губами набухшую головку, надавливая зубами, и продолжила ласкать языком, иногда проталкиваясь в устье уретры, срывая с губ партнёра более громкие стоны и всхлипы. Руки оглаживали худые бёдра, перебрались к мошонке, зажимая, на что партнёр немного поджал ноги. – Д-дорогая, я, ммм… Блять! – Кинг вскинулся и посмотрел на ту, чьи прикосновения доведут его до потери пульса. Мейри слегка наклонила голову так, чтобы видеть его лицо, не отрываясь от своего занятия и проделывая круговые движения раскалённым языком. Этот чёртов взгляд, говорящий о том, что здесь балом правит явно не он. Питер смотрит и тонет в её расширившихся чёрных зрачках, что так ярко контрастируют с голубой радужкой и серыми переливами. Хотелось взять за затылок и силой надавить, заставить давиться его членом, чтоб хотя бы приструнить зазнайку. Но держит себя в узде, ведь госпожа хочет показать своё превосходство и силу. Он обязательно отыграется, в этом нет сомнений. Кинг чувствует, что уже на грани и в скором времени достигнет пика, если ласки продолжатся в таком темпе, то же самое почувствовала и напарница. Она с громким хлюпаньем вынимает член изо рта и облизывает губы, рассматривая проделанную работу. Мужской орган едва подрагивает после произошедшего, весь мокрый, твёрдый, пульсирующий и невероятно горячий. Девушка наклоняется снять с себя промокшие трусики так, чтобы парень не увидел основного. А он смотрел, жадно разглядывал, как она пригибается, одной рукой опираясь на постель, другую заводит за спину, снимая нижнее бельё под шёлком. Ему на полном серьёзе хотелось порвать эту одежду, над ним явно издеваются. – Любимая, – юноша с назревающим раздражением устремил взор на ткань, – почему ты это не снимешь? – Должна же я тебя хоть как-то наказать. – Последовал незамедлительный ответ. Что ж, справедливо. Сегодня ей дозволено самовольничать, раз уж на то пошло. Всё недовольство ушло на задний план, стоило Эванс сесть верхом. Твёрдый стержень скрыли под сорочкой так, чтобы ткань прошлась по чувствительной головке, на что Кинг втянул воздух сквозь стиснутые зубы. Девушка прислонилась своей промежностью к нижней стороне члена, придерживая с другой стороны пальцами. И стала плавно двигаться, пропуская между своих половых губ, чтобы естественная смазка распределилась по чужому органу. Шумные вздохи вырывались из её рта. Каждый раз, когда она прижималась к органу под правильным углом, что проходился по комочку нервов, закусывала губы. Стоны плохо сдерживались от накатывающих волн удовольствия, расходившихся по всему телу. Ей было хорошо, она старалась не думать о размере, что придётся принять. По крайней мере, попытаться. Она ещё контролирует ситуацию, поэтому сама решит, как сделать проникновение менее дискомфортным. Юноша вновь вцепился в её бёдра, на которых обязательно останутся синяки от такой хватки, приподнял таз и двигался в такт движениям, с силой вжимаясь своим органом, чувствуя, как становится влажно. Ему не терпелось оказаться уже в ней и трахать до последних сил, отдавая всего себя и слушать, как надрывается его солнышко от неописуемого удовольствия. Пока он держит внутреннего зверя в клетке, но с каждой минутой прутья ослабевают. Если его любовь и дальше собирается тянуть сладостную пытку, то ей придется столкнуться с животным напором. Тогда ей ничто не поможет, он не остановится. Даже если та будет слёзно умолять, она сама дразнила хищника. Девушка резко остановилась и придавила парня обратно к постели. В комнате значительно стало теплее от двух разгорячённых тел, а сам воздух будто наполнен ощутимой плотностью, что отражалось на тяжёлом дыхании. – Высунь язык. – Скомандовала она, внимательно всматриваясь в лицо напротив. Кинг не сразу понял, что от него хотели, глаза заволокло дымкой от наслаждения, что неожиданно прервали. Он проморгался пару раз, а до его сознания дошли слова, хоть и замысел не ясен. Питер приоткрыл рот и неуверенно высвободил свой длинный мышечный орган, похожий чем-то на змеиный. Пассия молча разглядывала его некоторое время, а после наклонилась к нему. Она прижала свой язык, что значительно короче, аккуратно проводя по ранкам, сочившимся кровью. Внутренний зверь Питера взвыл, сворачиваясь в клубок, отступая. Она зализывала его раны, что он сам себе нанёс. Не смотря на то, что это являлось эрогенной зоной, оно так же выступало и со слабой стороны. По большей части прикусывание языка вызывало только боль, в редких случаях удовольствие, такое, как сейчас. Девчонка осторожно вылизывала, боясь причинить ещё больше боли, прижималась влажными губами к здоровым участкам, целуя. Только она не знала, что «потерпевший» сейчас на седьмом небе от счастья. Сострадание – одно из её лучших качеств, что приметил парень, они все для него лучшие. Девушка одним действием смогла унять рвущееся животное, готовое взять своё. Всего одним, чтобы оно отступило и позволило то, что сейчас хотелось ей. Это больше умилило юношу, чем возбудило, ведь дорогая смотрела с таким сожалением, будто извиняясь. Питер перевёл это в долгий чувственный поцелуй, давая понять, что всё в порядке и ей не нужно акцентировать на этом внимание. Сейчас у них дело поважнее. Кинг провёл руками от её колен к упругим ягодицам, забираясь под сорочку, сжимает. Мейри охнула, видя молящий взгляд, параллельно понимая, как это затянулось. Возможно, её партнёру уже было больно от эрекции, как и ей: чувствовался тянущий дискомфорт между ног. Хозяйка комнаты приподнялась, устроилась поудобнее и начала медленно опускаться на орган. Чёрт, даже с долгими прелюдиями давалось нелегко. Девушка захныкала, в уголках глаз собрались слёзы, но она продолжила. «Всё хорошо, – успокаивала она себя в мыслях, – это не больно, просто тяжело, дыши». Из-за отсутствия постоянного партнёра стенки влагалища судорожно сжимались, пытаясь задержать инородное тело. Смазки было достаточно, чтобы сильно не травмировать изнутри. Дойдя до середины, она остановилась, привыкая. Грудная клетка тяжело вздымалась, руки тряслись, как и всё тело. Сейчас бы пошутить, что её насадили на разгорячённый кол, но, по сути, так и ощущалось. – Ммм, дорогая… – Парень жмурился, ощущая слегка болезненное давление, сомкнувшееся вокруг члена, но кайфа от этого ловил не меньше. – Такая горячая, такая мокрая, такая властная. Такой я хочу видеть тебя чаще. – Заткнись, придурок, это не помогает, – захныкала Эванс, пытаясь держать лицо. Хоть самую малость, но ей всё-таки легче от разговора, это отвлечёт от концентрации снизу. – Какого… Ннх, сколько тебя вообще девушек выдержало, такого коня… – О-ох, сочту за комплимент. – Проворковал юноша, он видел, как ей тяжело, но так хотелось начать движения. – На самом деле, ты первая и единственная. – Не может быть! – Пискнула девушка, приподнимаясь, чтобы вновь опуститься на ту же длину, не заходя дальше, нужно постепенно. – Ах-ха, не поверю, что такой, ммм, извращенец… и девственник. Боже, это невыносимо… – Оу, это поправимо, будем практиковаться больше. – Обойдёшься, в следующий раз я сдам тебя. – Эту фразу она угрожающе прошипела и ему не послышалось. Девчонка осмелела и в силу своих слов насадилась сильнее, пропуская орган глубже, застонав громче обычного. По щекам всё-таки скатились пару слезинок, что собрались в уголках глаз. Она упёрлась руками мужчине в грудь, делая пару пробных движений. Уже пол пути пройдено, она сможет. Вот так, медленно, вверх-вниз, уже не так напряжённо. Мей делает то же самое, что и ртом, испытывает терпение, нарочно затягивая процесс. Больше из-за размера, конечно же, чтобы в дальнейшем она смогла без опасения скакать на таком податливом жеребце и получать удовольствие, не всё же ему в одно лицо. Питер был иного мнения. Она не села на орган полностью и его это не устраивало. Любимая могла принять больше и он знал это. Она просто дразнит его, разгоняя кровь по максимуму. На её лице уже нет болезненного искривления, тихо стонет с полуприкрытыми глазами, нет той дрожи в мышцах. А в нём вновь разгорается пламя, заставляя действовать, взять инициативу на себя. Вновь будит зверя, что заинтересованно рассматривал раздвинутые прутья своей тюрьмы. Девушка свободно двигалась, не прекращая томно вздыхать и постанывать, руки положила себе на грудь и сжала, запрокидывая голову. Неожиданно её хватают за талию и опрокидывают на мягкую постель, широко раздвигают и удерживают ноги, устраиваясь между ними. – Моя очередь. – Шепчет парень на ухо, скалясь, и резко толкается до упора. Мэй закричала и выгнулась, поспешно закрыла рот рукой, ощущая разряд тока, что прошёлся по всему телу, уходя куда-то в затылок. Парня схватили за руку в попытке притормозить. Питер подождал пару секунд, кайфуя от узости чужого нутра, не обратив внимания на сжавшиеся пальцы, почти полностью вышел и вновь толкнулся, вызывая ещё один вскрик, приглушённый рукой. Ему не понравилось, что она сдерживается, хотелось слышать свою любовь и он убирает её руки, закрепляя по сторонам от головы, пригвождая к постели. Он подыграл, сделал вид, будто девушка смогла укротить дикое животное, почувствовать себя госпожой. Но сегодня ему хотелось взять по максимуму, ведь после этого она вряд ли к себе подпустит в ближайшее время. Открытый рот, тяжёлое дыхание, скатывающиеся слёзы по щекам, что покрыты густым румянцем. Кинг облизывает губы, довольствуясь видом, давая перерыв своей малышке перед началом скачек, раз уж заходила речь о лошадях. Он крепко держал её запястья, на что девушка пыталась их сдвинуть, сжимая кулаки. – Нет, Питер, – умоляюще зашептала она, – не смей! Услышат! Сталкер ничего на это не ответил, ехидно улыбаясь, и начал двигаться сразу в умеренном темпе. Мей не смогла сдерживать выкрики, с каждым последующим толчком ощущая, насколько глубоко всаживали член, головка которого долбила по шейке матки, причиняя боль. Она выгибалась, прижимала ноги к разгорячённому телу, что терзало её, ища поддержки, капельки слёз одна за другой скатывались по лицу. – Сто-ах! Чёрт! Да стой, аха, же! Пит-нх…! Питер! – Но её не послушались. В голове развился вихрь, мысли, как приходили, так и уходили, надолго не задерживаясь. Одна из них начала кричать о мести, не оставляя эту ситуацию так просто этому извращенцу, что посмел прервать её и взять всё в свои руки, втрахивая в постель, вынуждая надрывать горло. Другая забила тревогу о соседях, особенно об арендодателе, чья квартира была ближе всех к её комнате, и глубокой ночью в тишине есть чёткая уверенность, что её точно кто-то услышит. Она не Люси, её заботило состояние и мнение окружающих, и вряд ли кто-то хочет слышать за стенкой, как соседи решили громко потрахаться и не дать никому выспаться. Ей будет невероятно стыдно встретиться взглядом с любым из них. Оставалось лишь надеяться, что все спят, как убитые. Девушка, пытаясь разобраться в своей голове, даже не заметила, как её собственные крики сменились на протяжные стоны, она была оглушена тяжким напором. Боль притуплялась, у тела не было выбора, как привыкать. Питер менял ритм, вновь выходил полностью, замедляя движения, растягивая любимую изнутри, прислушиваясь к её реакции, а после возвращался к умеренному темпу, выбивая столь прелестные для него звуки. В какой-то момент он отпустил руки, на которых остались покрасневшие следы, схватился за её ягодицы и приподнял, продолжая вбиваться в нежные стенки, что так плотно обволакивали, ускоряясь. Наклонился к ключицам, впился в них, всё-таки прокусывая до крови, предоставляя права владеть этим телом. Дорогая проглотила вскрик, но это вернуло её в реальность. Она снова стала слышать мокрые шлепки тел друг о друга, ощущать подступающий жар, чувствуя сжимающие ладони на ягодицах, как твёрдая плоть скользит внутри неё. Возбуждение волнами накрывало сознание, переходя на тело, облегчая процесс, однако, не убирая боль полностью. «Грёбанная мазохистка» – пронеслось в голове, подразумевая, что тело не особо то и против такого обращения. Эванс хватается за мужские плечи, сжимает, царапает лопатки, пока на её коже оставляют отметины. Кинг утробно рычит, ускоряясь, зализывает кровоточащие ранки, он ещё будет за это долго извиняться, но на самом деле не о чём жалеть не станет, потому что это только его малышка и он имеет полное право видеть её такой, доводить до такого состояния. И порвёт любого, кто посмеет на неё претендовать. – Только моя, теперь точно, никому… – нашёптывал сталкер собственнические наклонности, как в бреду, доказывая больше себе, чем обожаемой, что раскрепощалась и стонала так громко, так сладостно для него одного и этого не хотелось прерывать. Внизу скручивается напряжённый узел, словно вулкан перед извержением, и девушка выгибается, хватается за одеяло у головы, закусывая губу до крови, сдерживая рвущийся крик. Оргазм фейерверком взрывается от низа живота, тело пробивает мощная судорога, зажимая плоть внутри. Это было последней каплей, давление на члене стимулирует кончить Питера следом, делая последние сильные толчки. Он вжимается до упора, извергая семя прямо внутрь, даже не подумав о том, что любимая может быть против такого окончания. Она слишком устала, чтобы сейчас хоть как-то разозлиться, чувствуя разливающийся кипяток внутри, поэтому терпеливо ждёт, когда из неё соизволят выйти, выравнивая дыхание. С этим девушка разберётся утром, сейчас тело наконец-то может расслабиться после такой изнуряющей тренировки, а персональный тренер получит чаевые в виде демонстративного игнорирования на ближайшее время. Сил никаких не было, но по этому блаженному лицу напротив хотелось треснуть сковородкой. – Мне долго ждать? – Решила всё-таки поторопить Эванс партнёра, ей хотелось повернуться на бок и наконец-то уснуть. – Но в тебе так хорошо, дорогая, – в подтверждение своих слов Питер двинул пару раз тазом, вытесняя из лона излишки спермы. – Да и ты, кажется, отпускать не торопишься. Мей тяжко выдохнула и тихо простонала, невольно сжимая внутри себя всё ещё твёрдый член, что не скрылось от партнёра. Ощущения до сих пор были обострены, а вытекающая белая жидкость щекотала нервы. Она надеялась, что вытекало именно это, а не её кровь дополнительно. Если этот идиот ей там что-то повредил, она купит тесак и лично кастрирует без анестезии. – Может быть… – Нет. – Твёрдо произнесла пассия и серьезно посмотрела в голубые глаза. Второго раунда она не выдержит и не собирается. – Хорошо, понял, прости. – Парень наклоняется, чтобы поцеловать напоследок свою девушку, и ему позволяют это сделать. Несмотря на отказ, сталкер остался довольным, его даже не выгнали. Отказываться от мягких губ совсем не хотелось. Любимая сейчас была весьма податливой, с закрытыми глазами принимала его замедленные ласки языком и губами. Металлический привкус крови добавлял пикантности скромному танцу. Скрывать Мей не станет, ей действительно это нравится, но парниша кое-что забыл. Питер почувствовал тычки пальцев на своём колене, но отрываться от процесса не стал, наоборот, углубил поцелуй, не давая шансов отвернуться. Его солнце напряглось, видимо заподозрив, что он собирается продолжить развлечения. Но вопреки её ожиданиям, Питер медленно стал отодвигаться назад, не разрывая поцелуй. Мейри прекрасно чувствовала каждое движение внизу, этот извращенец нарочно выходил настолько медленно, пока своим языком устраивал полный беспорядок у неё во рту, заставляя задыхаться. Белёсая жидкость стекала по бёдрам и ягодицам, пачкая постельное бельё, за что она безмерно «благодарна», ведь всё придётся стирать. Все вещи пропитались их бесцеремонным времяпрепровождением. Девушка буквально на секунду успела огорчиться отсутствию наполненности, за что выдала себе вымышленную пощёчину. Питер отстраняется, позволяя лёгким набрать больше необходимого воздуха, было бы хорошей идеей открыть окно. Но телу уже не хотелось активно двигаться, сладкая нега окутывала с ног до головы. Поэтому он слизывает их смешанную слюну, стекающую по подбородку возлюбленной, подбирает уцелевший край лёгкого одеяла и накрывает обоих, ложась рядом. – Больной извращенец, – прокомментировала девушка последние действия сталкера и отвернулась от него, игнорируя болезненность всего тела. – Для тебя буду кем угодно. И я уверен, что тебе понравилось. – Парень прижался к спине любимой, зажимая в своих объятьях и счастливо улыбаясь во все зубы. Спорить Эванс не хотелось, хоть и надо было возразить в паре моментов. Но, справедливости ради, она сама на это подписалась. Вот и проверила выдержку, посмотрела на терпение, которое в один момент лопнуло и пошло всё по другому направлению. Обрадует уже то, если она сможет на утро ходить, однако это пока что под вопросом. Да плюсом ко всему бедная её любимая сорочка, только новая, а уже в стирку. За размышлениями над сожалением своих вещей и тела, глаза девушки сами собой закрывались, усталость снежным комом накрыло сознание. Перед потерей связи с реальностью она ощутила горячее дыхание в районе шеи. – Я люблю тебя, дорогая, - прошептал парень, расцеловывая девичий изгиб шеи и вдыхая их дуэт запахов, в конечном итоге тоже засыпая с улыбкой на лице. *** Наутро, как и предполагала Мей, партнёра не обнаружилось рядом, а единственное окошко в комнате было приоткрыто. Какой заботливый, испугался обсуждения на трезвую голову и слинял. Ей же лучше, не будет никакого скандала и у неё есть время отойти от ночных приключений и продумать выговор. Девушка направилась в душ, прихрамывая и шипя, прибавляя срок игнорирования известной персоне. Она не осмотрела себя в комнате перед зеркалом, но благо в ванной комнате висело почти такое же на стене средних размеров. Уже там обнаружились отметины различного характера. Особенно выделялись следы зубов на ключице. Устало вздохнув, пострадавшая забралась в ванную и стала смывать следы преступной ночи. Придётся ещё обработать некоторые особо страстные раны, тёмные пятна пройдут сами собой, но для этого нужно время. Пока она дома и не собиралась никуда выходить в свой выходной, а на работе спасёт высокий ворот рубашки. Прохладный душ вернул ясность рассудку, и Мейри не терпелось позавтракать. Накинув халат, она вышла из ванной и направилась на кухню, а в нос ударил знакомый запах кофе, которого не было при пробуждении. Признаться честно, это заставило немного занервничать и быстро выпрямиться в спине. – Доброе утро, – донесся знакомый голос из гостиной. Светловолосая повернула голову и увидела свою соседку, деловито усевшуюся на угловом диване с белой кружкой в руках. – Кофе на стойке. Эванс посмотрела в указанном направлении, прошла в кухонный закуток, объединённый с большой комнатой, забрала напиток и села на короткий участок мебели, когда собеседница находилась напротив, на длинной части. Нет повода для паники, Люси, должно быть, пришла совсем недавно, когда Мей принимала душ. У халата присутствовал небольшой воротничок, достаточный для того, чтобы скрыть следы вокруг шеи. Благо любовник не додумался и здесь покусать, тогда вряд ли бы девчонка отговорилась, что это была благодарность собаки, которая иногда крутилась у кафе и получала полноценные обеды, выписанные из её зарплаты. – С кем на этот раз ночной проект делала? – Беззаботно поинтересовалась Мейри, желая разрядить обстановку, её подколы принимались без обид, понимая, что на самом деле подразумевают такие вопросы. – С Райаном. Я смотрю, тоже втянулась? – Не понимаю, о чём ты. – У кого ты ночью экзамен принимала? Девушка сильнее обычного сжала кружку в руках, вперившись в неё взглядом. Она кожей ощущала на себе заинтересованный взгляд подруги, а в комнате ощутимо повисло напряжение или так показалось только ей? Следующие слова нужно подбирать очень тщательно, может быть это проверка, на которой легко проколоться следующим вопросом. Если Лулу уходила вечером, то с концами до следующего утра. Она не раз шутила, что оставляет Мей-Мей совсем одну ночью заниматься непотребствами, ведь не состоит в отношениях. – Я вернулась ещё ночью, – спокойно проговорила подруга и сделала глоток, прикрыв глаза, – не стала вас беспокоить своим возвращением. А Эванс захотела, чтобы под ней разверзлась бездна и поглотила. Только этого не хватало, именно тогда, когда она захотела проучить этого прилипалу, только неизвестно, с какого промежутка всё слышали. Теперь соседка не оставит её в покое. – Это тот шизанутый, да? Всё-таки сдалась и переспала с этим психом? – Не унималась пышногрудая блондинка. – Ну и как он? Хотя можешь не отвечать, по твоим крикам итак понятно, что он ненасытен, и, видимо, невероятно горяч. А какой размер его… – Так, стоп, хватит! – Не выдержала Мейри, покраснев до кончиков ушей и чуть не пролив кофе. – Никаких обсуждений! Я к себе! Девушка встала и ушла в свою обитель с кружкой, громко хлопнув дверью. Люси мотнула ногой, с усмешкой наблюдая данную сцену, её, можно сказать, содержательница весьма мило засмущалась, чего стоит дрогнувший голосок. А уж покрасневшее лицо ярко выделялось на фоне голубого лёгкого халата. – Кстати, – прикрикнула девушка в татуировках, ехидно улыбаясь, – Мистер Дон знал, что меня этой ночью не будет, это так, к сведению! Из соседней комнаты послышался приглушенный, видимо подушкой, отчаянный вопль.