Тёмная ночь

Гавин ожидал чего-то такого. Последняя линия обороны перед бункером главы правительства Фрации наверняка состояла из отборных солдат и офицеров. Оскар Ватор надеялся купить себе жизнь, хотя бы еще пару минут, за их счёт, но в благородности мотивов тирана магистр Сорнери сомневался. Наверняка сомнения должны были испытывать и солдаты, потому нужно было действовать. Едва первый шквал огня утих, а солдаты поняли быстро, что стреляют по пустой шахте лифта, тогда как десантники скрылись за боковыми перегородками, Гавин снял с пояса и швырнул в коридор светошумовую гранату. Инстинктивно люди должны были пригнуться за укрытиями, а тем, кто будет смотреть на стальной цилиндр размером с ладонь, когда тот взорвётся, глава ордена искренне сочувствовал. Выжженная сетчатка самое малое, что их ждёт. Одновременно с взрывом гранаты он шагнул в коридор, и визор шлема затемнил вспышку достаточно, чтобы ему это не помешало выстрелить из инферно пистолета сначала в одно тяжелое спаренное орудие, а затем сразу в другое, превращая стволы в оплавленный шлак. Мимо него просвистело несколько пуль, одна разбилась о силовое поле железного нимба, а люди, которые рискнули продолжать стрелять, палили теперь вслепую, потому что после вспышки и оглушительного хлопка вряд ли что-то видели. - Прекратить огонь! - скомандовал Сорнери, вложив в приказ всю властность своего голоса и усилив его динамиками шлема. Со стороны это должно было выглядеть впечатляюще. Закованный в матово черную броню двух с половиной метровый гигант со стальными черными крыльями за спиной вступает в высоченный просторный коридор с пылающим синим энергетическим полем коротким мечом в левой руке и дымящимся инферно пистолетом в правой, и идёт к массивной двери в другом конце, не обращая внимания на десятки стволов, что смотрят на него из-за колонн и баррикад. Кроме его шагов слышно было лишь постанывание ослепших, а остальные будто затаили дыхание и ждали. Чтобы поддержать магистра, в дверях лифта, точно посередине, вышел и остановился Микель, примагнитив пистолет к бедру, а длинный меч опустив острием вниз и обхватив ладонями длинную рукоять, как делали это стражи, запечатлённые в статуях и на картинах. Гавин шел уверенно, но не спешил, чтобы люди успели передать новость о его визите правителю планеты, и к моменту, как он добрался до врат в дальней части коридора, те начали медленно со стуком шестерёнок раскрываться, впуская его. Пройдя через дверной проём, он почувствовал характерный запах озона и статическое электричество, появляющийся из-за работы силового поля. Значит, какое-то время обороняющиеся смогли бы удержаться и внутри, прикрываясь этим полем. Внутри раскрылась просторная хорошо освещенная зала с прямоугольным стратегическим столом в центре, где генералы передвигали по карте фигурки, означавшие их войска, а так же красные фишки атакующих сил Ангелов Ночи. Мужчины в белых мундирах с золотистыми эполетами и алыми лентами представляли разные рода войск и стоя окружали сидящего в кресле с высокой красной спинкой лысого мужчину, облаченного в серую шинель с высоким немного мятым воротом. Тяжелые брови и непримиримое выражение лица выдавали в нём человека властного и не терпящего возражений. Договориться с таким, очевидно, было невозможно. А вот за его спиной Гавин заметил безумно красивую женщину в белом платье, которая заметно волновалась и кусала губы, глядя то в пол, то на окружавших её генералов, и стоящего по стойке смирно мужчину в маске, прикрывающей половину лица. - И как мне назвать этот... визит? - буквально выплюнул последнее слово Ватор, откинувшись на спинку кресла и положив ладонь в кожаной перчатке на стол так, будто он был королём, к которому пришел жалкий смерд. Магистр быстро оценил взгляды людей, окружавших тирана. Смесь страха, уважения, скепсиса и едва скрываемого недовольства. Не те, чувства, которые испытывают к любимому правителю. Гавин дошел до стола, остановившись напротив Ватора, и снял шлем, открывая своё бледное лицо с резкими правильными чертами бездонными черными глазами и длинными волосами цвета воронового крыла, рассыпавшимися по плечам. Обычно он предпочитал улыбаться, общаясь с людьми, но сегодня был другой случай, и лицо магистра выражало лишь твёрдость и уверенность, за которую он часто в душе посмеивался над Имперскими Кулаками и им подобными. Ответить сразу же означало бы признание верховенства тирана, потому Гавин молчал и нарочито пронзающим взглядом сначала обвёл присутствовавших в зале командиров армии, чтобы вселить в них чувство того, что главный тут он, и только после этого остановил внимание на Ваторе, заметно приподняв голову, чтобы смотреть на него еще более ощутимо сверху вниз. - Именем Императора Человечества, решением конклава Его священной Инквизиции и силой оружия ордена Ангелов Ночи я, Гавин Сорнери, заявляю о том, что ты, Оскар Ватор, лишаешься права управлять этим миром как наместник Владыки Всех Людей, - произнёс магистр и указал пальцем на тирана Фрации. - Сложишь ли ты с себя обязанности добровольно или мне принести тебе Милость Императора, как бешеной собаке, которую хозяин вынужден пристрелить? Гавин смотрел прямо на Ватора, будто пронзал насекомое иголкой, прикалывая то к стене, но боковым зрением замечал волнение генералов. Они все помнили легенду, по которой род Ваторов стал легитимными правителями Фрации, и в ней говорилось об Императоре Человечества, даровавшем это право. Теперь ангелы Его пришли забрать это право, и можно было лишь склониться или умереть. Несколько мгновений Оскар Ватор сидел неподвижно, выдерживая взгляд десантника, а затем его лицо расслабилось и он склонил голову чуть вправо, улыбнувшись краем губ и начав подниматься. Похоже было на то, что он согласится, как бы невероятно это ни казалось вначале, и Гавин в душе обрадовался, хотя внешне никак этого не выдал. - Я, - начал тиран, распрямившись, и его голова взорвалась осколками кости, забрызгав всех вокруг кровью и кусками мозгов, а из левой руки на стол выпала стальная коробочка с вставленными в неё двумя ключами. Один уже был повёрнут, второй торчал прямо. - Никогда Фрация не будет жить под еще одним тираном! - выкрикнула держащая пистолет Фиррис, и провернула второй ключ. Что-то щёлкнуло вдали, а затем послышался нарастающий в глубинах гул. Женщину тут же скрутил офицер в маске, но в глазах её не видно было ни страха, ни сомнений. - Что она сделала? - потребовал ответа магистр, ощущая острую неправильность происходящего и участившийся пульс обоих своих сердец. - Последний протокол. Ракетная атака по всем городам-колониям Фрации, - пояснил один из побледневших генералов, поправив воротничок от того, что стало резко жарко. - И по Амброзио тоже.