What if God's Smoked Cannabis

      Аида считала, что катастрофа — это Титаномахия или Конец света на крайний случай. Она и представить не могла, что настоящей катастрофой окажется её младший ненаглядный братец. Зевс как ребёнок на детской площадке. Чуть недоглядел, и всё — пизда рулям! В визжащей детской толпе его не разглядеть, а потом с ужасом обнаруживаешь, что он кому-то дал в глаз за кривой взгляд или за показанный «fuck» кинул в чужого ребёнка мокрый песок, или ему соседская шпана даёт сигарету.       Только уличные гонки нихуя не песочница, а людей здесь море, и будь Зевс хоть трижды бог, он легко потерялся, стоило Аиде ослабить контроль и остановиться поболтать с партнёрами.       Свобода вскружила Зевсу голову. От радости он надрался в клубе, как школьник на выпускном, попробовал все коктейли, не упустил ни одной задницы в короткой юбке. В качестве вишенки на торте Аиду отвлекли от важных дел из-за его выходок. Охрана пыталась стащить его танцующего под электронный ремикс «Сиртаки» с барной стойки, но он раскидал их всех. Наверно, перепутал танцпол с залом под греко-римскую. Двум сломал руки, третьего уложил накаутом, четвёртый уже набирал спецподразделение, спрятавшись в подсобке от мужика, в режиме берсерка отправившего его товарищей на больничную койку. Аида еле увела Зевса из клуба под свист и улюлюкание толпы. Посетители начали уже ставки делать.       В машине, по дороге сюда, он ещё умудрялся, заглушая своим голосом орущее «I want to break free», давать ей указания, как правильно вести: когда притормаживать, когда поворачивать, когда аккуратно и плавно, а когда «чё, не можешь обогнать этого пездюка?». Аида вытащила его на свежий воздух и велела дождаться её у автомобиля. Вернувшись, она обнаружила пугающую пустоту. Вернее, тачка-то никуда не делась, но Зевса и след простыл. Она пугливо посмотрела по сторонам. Сознание заполнилось отборным матом. Аида немного подышала и ринулась на поиски пропавшего «пездюка». Немыслимая тяга спасать его объяснялась весьма просто — однажды Зевс спас их всех, а она однажды перед всей семьёй непростительно проебалась.       В то время, когда любой другой член их семьи предпочёл бы расслабленно выдохнуть, упасть в кресло с коктейлем в руке, узнав о пропаже Зевса, у неё из груди едва не выпрыгивало то, что зовётся сердцем. Как назло рядом не было Мёрфи. С его чутьём мигом бы нашли, и не пришлось бы спрашивать у прохожих, не видели ли вы седого мужика с золотыми роллексами на запястье, бухущего в хлам?       — Уймись, дедуля, а то замочу! — послышалось рядом.       Около чёрного Lexus LFA толпилась всякая золотая шпана. Сознание зацепилось за ДЕДУЛЮ. И вдруг будто молния вспыхнула перед глазами — нашла!       — Замочишь ты разве что свои трусы, сынок, — ответил «дедуля» неласковым тоном. Люди не различили, но она чётко уловила нотки грома в голосе.       Грёбанное show must go on. Аида тихонько растолкала девок, с любопытством наблюдающих за перепалкой и решающих, с кем бы скоротать ночь после гонок. В центре шоу оказался Брайан — сын одного из партнёров, изрядно богатенький Пиноккио, к тому же абсолютный победитель двух последних заездов, и, конечно, её дражайший братец.       — Слышь, старик, я вижу ты бесстрашный. Давай забьёмся, если давление не скакнёт и сердечко не остановится: ты против меня. Ставлю тачку. Выиграешь, отдам тебе. Проиграешь, придётся отсосать. — Брайан хорохорился, подбадриваемый своими дружками. — Тащи сюда свою развалюху.       Зевс завёлся быстрее, чем движок в Лексусе Брайана. Если б она могла, то испепелила бы богатого Пиноккио взглядом. Если б она могла, дала б подзатыльника мальцу и отправила к матери, а затем провела б со всеми его дружками беседу о том, как опасно брать Зевса на слабо. В далёком прошлом его уже брал на слабо собственный отец, и это кончилось для второго, мягко говоря, херово. Брайан ходил по охуенно тонкому льду. И когда лёд треснет, под ним его будет ждать Зевс. И сейчас Брайан должен вспоминать Исуса Христа. А если он не вспоминает, то ему, блядь, следует этим заняться.       — Значит ты местный хуй, а эти по бокам твои яйца, — Зевс осмотрел Брайана, затем кивнул на его дружков, и вправду жмущихся к нему, как упомянутые Зевсом органы. — Каждый хуй всегда стоит и зорко озирается. Только мозгов у него нет. Как и положено безмозглому хую, ты не разбираешься в ситуации. Сейчас ты пожалеешь о том, что не родился бабой.       — Хватит базарить, дядя, садись в тачку, и молись, чтобы я пришёл вторым.       Аида закрыла ладонью лицо. Сейчас-то случится самый пиздец. У Зевса нет никакого подобия тачки.       Где-то раздался сигнал. Позади неё зарычал мотор.       — Эт чё, Тесла? — усмехнулся Брайан.       Его дружки загоготали. Аида оглянулась. Тачка, похожая на белую Tesla, выехала, мигнув фарами. Кто-то знатно охуел, раскрыв рты, ведь Зевс и не скрывал свою магию. Ебаный колдун. Где он только взял эту тачку? Родил из головы, как Афину? Главное, чтобы она нормально ездила.       Кто-то перед Аидой присвистнул и одобрительно закивал. Она уже не могла устоять на месте.       — Прекратите это дерьмо, — вмешалась Аида. — Вы тут не одни. Трасса для шести человек.       Брайан хмыкнул:       — Мэм, не портьте праздник, который вы устроили. Мой дорогой папА тоже здесь, и он охотно полюбуется тем, как я уделаю старикана.       Дверца его машины хлопнула. Брайан подъехал к линии старта. Аида фыркнула. Зевс уже завёл мотор, но она дёрнула вверх дверцу его «Теслы»:       — Чёрта с два. — Дверца сама опустилась за ней. — Хуй ты уедешь один.       Аида машинально пристегнулась. Инстинкт самосохранения подсказывал, что стоит обезопасить себя любыми способами. Где-то в пятой точке неприятно запульсировало от воспоминаний. До того, как Зевс стал скучным тираном, они устраивали гонки на долбанных колесницах. И всякий раз случался какой-то пиздец.       — Ты же не умеешь водить! — она не выдержала, повернувшись к молчавшему брату. — В первый раз видишь тачку, руль и педали.       Брайн просигналил и улыбнулся ей. Он самодовольно поглаживал руль и жевал резинку.       — Я умею побеждать, — ответил Зевс.       Между машин прошла откровенно одетая девушка. Он даже не удостоил её внимания, вперил взгляд на дорогу, мерцающую огнями.       — Будешь подсказывать, когда сворачивать, — сказал брат.       Она часто заморгала, широко раскрыв глаза. Вот это поворот!       Сердце стучало где-то в глотке. Дыхания резко стало не хватать. Походу, молиться придётся ей, а не Брайану. И она вспомнила Хаоса за три секунды до рокового взмаха флажком.       Старт дали. Мотор взревел, и Тесла тут же вырвалась вперёд. Перед глазами пронеслась вся жизнь. Аида вцепилась правой рукой в подлокотник и закричала, как сумасшедшая, чистейшим матом.       Здания, люди, вывески проносились мимо них одной яркой полосой, она едва успевала напомнить о повороте, и пару раз они просрали, но всё же вышли на общую дорогу к финишу. Зевс выжимал из машины всю скорость, но она явно ехала не со своей, а со звуковой, как минимум. Хотя люди всё же видели это как очень лихое вождение, не более.       — Влево! Влево, блядь! — вскрикнула Аида.       Зевс пропустил поворот, но мастерски сдал назад и, крутанувшись около какой-то машины, чуть не задев её боковым зеркалом, вписался в упомянутый поворот. Она опустила затылок на спинку кресла и выдохнула легче.       — Дальше прямо. Только прямо, километра два.       У неё кружилась голова. И далеко не от бешеной скорости, а от сочившейся из Зевса силы. Он убрал руку с рычага коробки передач, положил сперва Аиде на плечо, затем спустился ниже, к бедру. Сказать, что это удивило — это нихрена не сказать. Но Аида не убрала его проклятую ладонь со своего бедра. Головокружение то ли само отпустило, то ли этот жест помог.       Финишную прямую они пересекли на пять секунд быстрее Брайана. Аида вылезла, держась за живот. Ужасно мутило. Давно никто не катал её подобным образом. Какое же счастье, что вернулся Зевс и сделал это! Подарок судьбы! Краем глаза посмотрев на отражение, Аида тихо выругалась: волосы изрядно растрепало. Пришлось наспех собрать их в низкий хвост.       Стоило выйти из машины Зевсу, девки, голося от распирающей их радости, кинулись ему на шею, забыв о Брайане. Тому было не до победителя. Сразу же к нему подлетел его отец — толстый лысый мужик в элитном сером костюме.       — Какого хера ты творишь?! — возмущался предок. — Я поставил на тебя вместе с моими партнёрами.       — Да откуда я знал, что старпер умеет водить! — голосил Брайан пуще девчонок.       — Ты тачку проверял перед заездом? Может, следует иногда довериться моим профессионалам, а не твоим гаражным педикам-друзьям?       — В тачку муха не срала! Пойди и глянь.       Зевс каким-то образом отделался от виснувших на нём ночных нимф и подошёл к Лексусу, сделав то, о чём Брайан просил отца. Он деловито сел, оценил руль и панель, включил музыку.       — Эй, отойди от неё, урод! — Брайан было подскочил к своей тачке, но его отец вовремя оттащил от Зевса истерящего сынка.       — Такого охуенно тупого мудака, как ты, я вижу впервые, — отозвался бог и вдруг кинул ключи от Теслы. — Забирай. Ловить тебе здесь нечего вместе с твоими яйцами.       Девки, улыбаясь до ушей, стояли позади Брайана и его отца, ожидая своей очереди. Зевс, не закрывая дверцы, вышел из Лексуса, подозрительно спокойно осмотрел жмущийся к нему «товар».       — Валите отсюда нахер, — сказал он, и девки уступили ему дорогу.       Аида уже перестала считать, сколько раз за этот вечер она ахуела. Зевс не притронулся к шлюхам, буквально липнувшим к нему, не забрал в качестве трофея тачку обосравшегося на виду у всех Брайана. И это при том, что алкоголь явно выветрился до старта. Он вёл себя совсем непривычно, и это напрягало. Она понимала, что из заточения прежним он не выйдет, но чтоб настолько?! Чертовски хотелось сейчас позвонить Пирсу и обложить его трёхэтажным матом за неведомую ебанину, произошедшую с Зевсом. Но странный взгляд брата, обращённый куда-то за неё, её остановил.       Пирс нарисовался вместе с Андреа (какого хуя?). Как любят говорить люди: вспомни дерьмо вот и оно? Вот и оно, сияет, как новогодняя ёлка, и воняет дорогой туалетной водой. По собравшимся над ними тучами не сложно догадаться, в каком восторге пребывал Зевс, аж краска на капотах сворачивалась.       — Ты. — Он моментально схватил Пирса за руку. — Это всё ты!       Тихо пророкотал гром. Люди и не заметили, а Пирс снисходительно улыбнулся. Аида тронула брата за плечо:       — Не здесь. Здесь люди… — как будто это кого-то волновало.       Зевс поспешил подтвердить её догадку о всеобщем похуе на смертных, которые на эту потасовку тоже забили большие и толстые:       — Какое мне до них дело?!       Явно взбешённый он крепче сдавливал запястье Пирса, а в небе уже вспыхивали молнии.       — И вправду, какое тебе дело, — пожал плечами Пирс. — Им ни за что не взять тебя на слабо. С ними ты не будешь мериться хуями на расчищенной для гонок дороге.       — Может, устроите разборки где-нибудь подальше от людей? — вмешалась Андреа.       Благородно, но не вовремя. Зевс едва не испепелил ее взглядом. И сделал бы это. Только он до сих пор не убрал ладонь Аиды с плеча и до сих пор не долбанул молнией по голове Пирса. Значит, ещё не всё потеряно.       — Хочешь помериться хуями со мной? — Зевс скрестил руки на груди.       — Мы уже мерились, забыл? — Пирс хохотнул. — Так понравилось, что рвешься повторить? Я к твоим услугам.       — Эй! — Аида прервала их брань, заслонив собой Зевса. — Ваша ругань выглядит как ссора двух женатых лет пятьдесят педиков. Если так хотите поговорить о членах и о том, кому какой размер по душе, проваливайте по назначению. На тот самый хер.       — Что, прячешься за старшую сестрёнку, мальчик? — Пирс лукаво улыбнулся.       Она улыбнулась в ответ. Пальцы её наполовину почернели. Вытянув их, Аида сжала горло Пирса.       — Я сказала: «Иди нахуй». — Кончики пальцев обожгли шею Пирса. — За эти полтора дня меня всё настолько заебало, как не заебывало тысячелетиями, что я готова забить хер на людей и начать войну прямо здесь и сейчас. И начать её убийством нового недобога. Потому что это мой праздник. Я думаю, тот пиздарез, на который ты бесстрашно провоцируешь моего любимого младшего брата и меня, никому не выгоден. Поэтому ты сейчас валишь в любую сторону и подальше. Андреа отправляется с Эдрианом ко мне. А мы с Зевсом продолжаем наслаждаться жизнью на полную катушку.       Предупреждать, угрожать, говорить хоть слово она больше не собиралась. Её ладонь нащупала ладонь Зевса, и Аида потащила его за собой сквозь толпу, к машине. Ехали молча. Несколько раз она порывалась тормознуть где-то посреди дороги, закрыть лицо руками и прокричать так, чтоб её весь мир услышал.       — Есть один блядский клуб неподалёку, мне Ма… Гермес о нем рассказывал. Я там не была, хочу попробовать, — она аккуратно подъехала к пешеходному переходу. Постукивая ногтями по рулю, ждала реакции Зевса. — Говорят, место прикольное.       — Там есть алкоголь? — спросил он, высунув локоть в окно.       Аида кивнула. Тогда Зевс махнул рукой в одобрение, и они направились в клуб. В свой она возвращаться не хотела. Персефона увидит в таком настроении, засыплет упрёками или вопросами. От её присутствия в последнее время становилось паршиво.       У Гермеса оказался весьма специфичный вкус. «Мистер Джексон» не клуб, а оживший музей восковых фигур. За каждым литром виски Аида объясняла Зевсу, кто такие Мэрилин Монро, Элвис Пресли, Курт Кобейн, Майкл Джексон, Лана Дель Рей и прочие, прочие. К полуночи они вдвоём с досадой осознали, что никакое крепкое бухло их не берёт. Эффект слишком кратковременный. Она устало откинулась на спинку мягкого дивана и выудила из кармана пиджака неприглядную пачку сигарет. На крышке неровным почерком неразборчиво накарябали: «От Гермеса с любовью». Сомнения появились, но тоже ненадолго. Сегодня не до них.       — Я на прошлой неделе забрала это у Персефоны, — сказала Аида, повертев упаковку, и заметила в глазах напротив волнение. — Её тоже не берёт людская хрень. А это… Гермес придумал это, когда в начале прошлого века переродился в теле доктора. У него была своя лаборатория по производству опиума. До того, пока он не вспомнил всё, он сколотил состояние на продаже той дряни. И вдруг обнаружил, что его не вставляет. Его жену — да. Потом он вспомнил. Это могли придумать лишь люди. Но для нас полезно и безопасно, и самое главное — приятно.       Она протянула Зевсу один из свёртков. Тот не понял, что с этим делать. Да он полон сюрпризов! То ни с хера умеет водить машину, то по-дебильному пялится на сигарету.       — Подносишь фильтр к губам, прикусываешь, поджигаешь, — Аида поднесла к сигарете зажигалку. Маленький огонёк заставил содержимое вспыхнуть. Она затянулась и выдохнула густой ароматный дым.       Персефона предпочитала со всякими добавками. Как будто назло. Знала ведь, что Аиду от этого воротило. Однако за неимением ничего лучшего, Аида курила её сигареты. Можно было вызвать Гермеса, но слишком лень. А когда первая лёгкость наполнила тело, когда мысли улетели в неведомые ебеня, уже не требовалось никаких Гермесов. Стало так охуительно. Так пиздато. Даже в компании Зевса. Даже нудная песня, под которую все парочки повыскакивали на танцпол, вставляла.       «What if God smoke cannabis?»       Она не помнила, кто это пел, но голос казался знакомым. И певица была права. Увидь она двух богов, раскуривающих наркоту производства третьего бога, сочинила бы ещё одну нудную фисалофскую песню.       Они болтали о всякой херне, ржали, как кони, за каждым словом, а иной раз и вовсе и не говорили, тупо ржали. И никто, никаких пидорасов вроде Пирса, не донимал. Зевс в основном слушал её. Всю дичь, что она с упоением несла. И этим нравился ещё больше.       — Почему так весело? — спросил Зевс громко, будто старался что-то перекричать, хотя музыке дали перерыв.       — Это амброзия, — ответила также громко Аида.       — Нектар богов?.. — Зевс затянулся и заржал во всё горло.       Его глаза невероятно блестели, как две звёзды на ночном небе, и их золото будто медленно плавилось.       — Хуектар, — бросила она, гогоча без остановки.       Блядь. Где он раньше был? Какого хера так долго? И почему раньше простые вилки выглядели так скучно? А сейчас… Ох… Её отражение в них то растягивалось, то сплющивалось. И от этого сплющивало её саму от смеха.       Ведущий что-то проквакал в микрофон. Зевс решил, что это лучшее время для выхода на сцену, когда все взгляды устремятся на них. Только Хаос знал, как они попали в танцевальный конкурс между парочками. И как Зевс разобрал речь ведущего. Но как только зазвучала быстрая музыка в ритме рок-н-ролл, Аида понеслась в убойный танец. Для неё не существовало никаких запретов, никаких границ. Только веселье. Don't stop me now, нахуй!       Она абсолютно хаотично мотала головой, трясла телом. И в зале даже раздавались хлопки. Кто-то проорал: «Давайте, сделайте всех!» Зевс закружил её и, прижав за талию, наклонил к полу. Затем они вновь танцевали отдельно. Тёрлись спинами друг о друга, присаживаясь и виляя бёдрами. Прыгали, как в кабаре.       Люди аплодировали стоя. Ведущий спросил, есть в зале смельчаки, готовые посоперничать с первыми выступающими, но убийственный взгляд Зевса убедил людей не пытаться. Тогда девчушка в наряде Мэрилин Монро принесла им приз в виде розового плюшевого медведя ростом выше Аиды. И это было самым охренительным за всю её жизнь. Она обняла Зевса и чмокнула в щёку. Они в обнимку вышли на улицу, и свежий ветер принёс в её голову дельную мысль:       — Мы же не доедем!       — И что будем делать?       Долгая пауза. Мыслей вообще ноль. И тут как по мановению волшебной палочки пальцы нащупали телефон в кармане. Аида нашла контакт Эдриана и позвонила. Долгие гудки походили на квакающих жаб. До того, как сын ответил, Аида выронила смартфон, решив, что держала в руках жабу. Но вдруг жаба заговорила голосом сына:       — Мама?! Мама! Ты где?!       Она оглянулась, поднесла телефон динамиком к губам и спросила у Зевса:       — Где мы?       — Здесь много машин. Синие, красные, чёрные, фиолетовая даже есть…       — Мама, что стряслось?!       — Эдриан? — удивилась Аида. — Мне хорошо, Эдриан. Не звони.       — Ты мне сама позвонила!       — А блядь…       На смех прорвало прямо сейчас. Они с Зевсом едва не упали на асфальт на парковке.       — У нас розовый медведь, приезжай пожалуйста к нам, — жалобно попросила она, не будучи уверенной, что сын откликнется.       — Так. Стойте там, я вас сам вычислю.       Эдриан прервал связь. Они ещё добрые полчаса слонялись по парковке, рассматривая себя в зеркалах машин. Ещё десять минут Эдриан искал их, потому что телефон Аида успешно проебала на дне своей сумочки и не слышала звонков. Зевс устроился с медведем на заднем сидении, а её сын насильно усадил рядом с водительским, пристегнул. По пути домой Эдриан страшно ругался, кого-то проклинал, кого-то по телефону отчитывал за то, что его мать в бессознательном состоянии. Он не понимал, что она была в самом сознательном состоянии, какое можно вообразить.       Домой она добралась, сняв надоевшие каблуки. В гостиной ждала Персефона, скрестив на груди руки. Вся такая грозная. Аида толкнула к ней розового медведя, лишь бы не видеть кислой мины.       — Вот это вас вставило, — восхитился кто-то.       Аида увидела лыбящегося Гермеса, затем возникли и все остальные: Аполлон, Андреа, Мёрфи, Афродита, Гефест, Джейсон… Что за внеплановое собрание униженных и оскорбленных?       — И чо сидим, прохлаждаемся? — в центр комнаты вышел Зевс. — На Олимп, ленивые задницы.       Гермес схватился за живот, хохоча. Но Андреа вдруг покачала головой.       — Сперва надо одно дело сделать, — сказала она.       От её загадочных переглядок с остальными зваными и незваными гостями в животе ком свернулся. Пятая точка подсказывала сваливать отсюда. Но Аиду опередили. Кто-то крепкий заломил ей руки и повел на улицу. Туда, где находился бассейн.       — Сначала отрезвитель! — провозгласила Андреа.       Аиду подвели к бортику бассейна и толкнули в воду. Туда же пихнули Зевса. Холодная вода моментально освежила и вернула в реальность, пугающую, бесящую, ублюдскую. Вылезши, Аида обвела взором присутствующих. Многих не хватало, но ждать не имело смысла. Любое промедление грозило смертью.       — А теперь серьёзно…