Статус

Наконец свободна. Ещё один вопрос с заковыркой, и она бы не выдержала. Саша спешно покидает пресс-конференцию. Последнему журналисту все-таки удалось её достать, и она чувствует, как предательски слезятся глаза и ком подступает к горлу. Давно бы пора привыкнуть, что пресса любит прессовать, но сейчас она слишком уязвима перед напором камер. Её уже выжали всю без остатка там, на арене, после объявления окончательных баллов. Она сломалась, её сломали — теперь без разницы, что было верным. Как и нет разницы в том, что случилось после. Её унизили или она унизилась — не имеет значения, главное — она сорвалась при всех в кошмарной истерике. Уже тогда всё происходящее казалось неправильным, и Саша хотела бы остановиться, но обезумевший локомотив её имени разогнался так, что поздно было спасать тех, кто очутился на его пути.Так и случилось с Аней. Тормоза отказали, и их дружбу — если она была — безжалостно снесло под валом неудержимых обид. Можно поискать её останки на рельсах пекинской Олимпиады, но найдется ли что-нибудь — ещё один вопрос с заковыркой. На выходе из конференц-зала ждет Дудаков. Надо же кому-то приглядеть за Сашей: кто знает, что еще взбредет ей в голову. Этери Георгиевне и без неё хватает забот, а Глейх больше переживает за любимицу Щербакову. Конечно, от взгляда Дудакова не ускользает мокрое от слез лицо Саши. Лёгким касанием он напоминает ей о плюшевой салфетнице в руках, и девушка, достав платок, с ярой досадой промакивает глаза. — Когда слезы текут сами — значит душа уже не может терпеть, — выдает Дудаков. — Ты, Саша, не смущайся. Хочешь плакать — плачь. Здесь можно. — Поздновато спохватились, понимающий вы наш, — в ней все ещё говорит гнев, и брови Дудакова удивленно взмывают вверх. — Грубишь, Трусова. — Простите, — признает Саша и продолжает: — Хочу вернуться в Олимпийскую деревню пораньше и собрать вещи. Женя Тарасова сказала, что у них есть свободная комната. — Серьезно же тебя задело. Второе место на Олимпиаде — очень достойный результат, Саша. — Если нет золота, то я, считай, проиграла. — Но Аня-то не виновата в том, что в нашем спорте жестокая конкуренция. Борьба шла на равных, и судьи определили победителя. Саша не отвечает. На языке крутятся десятки возражений, но она молчит. Как делала это несколько лет с перехода во взрослые. Дудаков вздыхает: бесполезно что-то объяснять, Саша опять уперлась на своём и не отступит. После церемонии награждения и интервью всю команду отправляют сдавать тест на допинг. Саша рвется пройти процедуру первой и все равно упускает ближайший автобус до Олимпийской деревни. Её страшит перспектива ехать обратно с Аней. Они живут в одном номере, и одно дело — по-тихому собраться и уйти, не прощаясь, а другое — проделать то же самое под немым вопросом её карих глаз. Саша сбегает, глупо и по-детски, но она не может поступить иначе. Просто видеть Аню — больно, находиться рядом — невыносимо. Она вызывает слишком много чувств, и Трусова не выдерживает их напора. Лишь тонкая плотина отделяет её от катастрофы, и Саше ничего не остаётся, как спасаться бегством. Чтобы сохранить себя и остатки разума. Чтобы успокоить уязвленное самолюбие. Чтобы не признавать очевидного и собрать по частям разбитое сердце. Характер у Саши боевой, а нрав робкий. В общении с незнакомыми людьми ей не хватает уверенности, но когда обстоятельства поджимают, она перебарывает себя и становится чересчур резкой. Перед ней стоит четкая цель — добраться как можно быстрее до своего номера. В панике она не сдерживается и упрямо требует от волонтеров помощи. Наконец общими усилиями им удаётся заказать машину, и Саша вздыхает с облегчением. Позже, уже перебравшись в номер к Жене, Саша лежит в кровати и не может уснуть. В голове непрестанно прокручиваются события бурного дня, и она в попытке забыться бездумно копается в телефоне. Пальцы сами тянутся открыть переписку с Аней, и Саша замирает. Она намертво прилипает к экрану, на котором долго и упорно высвечивается: «Anya_S набирает сообщение». Саша ждет его как приговора, но в конце Аня так ничего и не отправляет. Рыжая голова откидывается на подушку. То ли с облегчением, то ли разочаровано, — Саша не может понять. Ей хочется, чтобы и Аня дала волю эмоциям. Обвиняла, кричала на Сашу и перестала давить своей идеальной правильностью. Всё было бы гораздо проще и понятнее, снизойди Аня до её уровня. На следующий день репетиция гала. Аня тактично не касается неприятных вопросов, понимает что-то про Сашу и заботится о её чувствах. Они даже улыбаются друг другу, и Саша как никогда осознает, что недостойна её. Это ранит сильнее, чем если бы Аня кричала и обвиняла Сашу.