Опа, ноги!

Героиновые наркоманы — особый плод цивилизации. Их не так много, а до старости они преимущественно не доживают в силу полного разрушения организма. Они считают себя прожигателями жизни и ничуть не ошибаются в подобной трактовке своего существования. Прожигают будь здоров, оставляя после себя без малого озоновые дыры в атмосфере, а моря слез, которые проливают их родственники у их могил, способны заполнить собой Марианскую впадину по новой, начиная с дна. Говорят, под героином состояние такое, будто бы ты получил оргазм как свинья, а целых сорок с чем-то минут! И, собственно, ни один мужик тебя так отходить не сможет, как одна-единственная доза. В чем сейчас убеждается обычный эдинбургский наркоман Марк Рентон. В загаженной комнате, где помещался только старый черно-белый телевизор и дырявый матрас, он погружался в заоблачные дали своего разума. Последние деньги он спустил на дозу, но ни о чем не жалел, ведь за годы своего приобщения к наркотикам научился питаться чисто святым духом и ничем больше. Он лежал на спине с блаженной улыбкой от уха до уха и закрытыми глазами, иногда производя конвульсивные движения руками, говоря таким образом, что вмазался будь здоров. Дурь уже потихонечку начала его отпускать, и первое, что он увидел, когда открыл глаза, были его ноги. Вот удача-то! Значит, в очередной раз, разыскивая деньги на героин, не продал их хирургам, которым нужны запасные части на любой случай жизни. Радость охватила его существо. Такого облегчения он не испытывал очень давно. Ноги на месте! Как можно не радоваться такому чуду? — Оп-па! — незнакомым и хриплым голосом произнес Марк, фокусируя взгляд на своих конечностях. Целые, невредимые, полное ощущение, что только что вылезли из того места, откуда в свое время вылез целиком он сам. Марк, услышав свой голос, нахмурился, он ему не понравился. Обычно так говорят прокуренные дальнобойщики, а точно не молодые на все готовые горячие парни. Он прокашлялся и вновь попробовал произнести: — О-ппа! Он улыбнулся. Вторая попытка вышла куда лучше, но все равно отдавала фальцетом. Но концентрироваться на том, чтобы и в третий раз произнести «Оп-па!» он не стал. У него было дело поважнее. Марк попытался сесть, что вышло у него не с первого раза, но при должном усилии, все же позволило ему согнуться на дырявом матрасе и приблизить свои руки к ногам. Марк вздохнул в следующий момент, как влюбленный школьник. Настолько его порадовало то, что он сделал, а еще так хорошо было видеть то, что видел сейчас. Марк начал с нежностью гладить свои ноги, пуская слюни и по-прежнему улыбаясь, как умственно-отсталый. Сердце его колотилось как сумасшедшее, и не было ясно, что тому причиной — наркота или действительная радость. Хотя в его случае это почти одно и то же… В какой-то момент этих неземных ласк, он стал дрожать и чувствовать испарину, что вновь его заставило нахмуриться. Марк вспоминал то слово, которое хотел произнести всего секунду назад. И тут оно пришло к нему как ливневый град. Глаза Марка расшились, и он кинулся в объятия к тому, на что с таким благоговением смотрел. — Ноги! — кричал Марк. — Ноги! Ног-и-и-и! Через стенку после нескольких криков наконец-то очнулись соседи и начали стучать ему, крича: «Замолчи, мудак!», но Марка это не интересовало. Воссоединение с ногами — это вам не шутки. Это повод для гордости и слез, которые Марк уже начинал смахивать со своих щек. Порадуемся и мы за него.