Ил

– Оставьте нас. Император махнул рукой, и охрана тронного зала, слаженно перестроившись, покинула помещение. Золотой страж сдавленно выдохнул, роспуск часовых никогда не заканчивался чем-то приятным. – Подойди ко мне. Хантер не знал, информация о каком провале просочилась на этот раз, в последнюю неделю он изо всех сил старался заменить Лилит, но за такой короткий срок перенять все обязанности изгнанной предшественницы было практически невозможно. Юноша стащил маску и, попытавшись перехватить инициативу, начал говорить первым: – Дядя, я… – Молча. Теперь всё было понятно. Хантер не был удивлён – в последнее время император всё чаще прибегал к этому способу удержать проклятье. Палисманов стало не хватать для укрощения сидящей внутри твари, к тому же императорские запасы тоже подходили к концу. Страж подошел к трону и преклонил колено. – Император, я в вашем распоряжении. Белос медленно снял маску и, закрыв глаза, тихо выдохнул: – Прекрасно. Твоё служение порадует Титана. Эта фраза была сигналом. Хантер потянулся к поясу императора, чтобы его расстегнуть. Белос откинулся на спинку трона и запустил руку в волосы юноши, перебирая пряди, обводя большим пальцем остроконечное ухо. Хантер подавил желание скривиться, его настораживали эти неуместные, будто бы ласковые прикосновения. Развязав пояс, он взял в руки вялый член, слава Титану, Белос не заставлял снимать перчатки. Большой палец начал массировать головку, вторая рука гладила ствол. Постепенно член отвердевал, выделилась смазка, Хантер позволил себе поднять взгляд на императора. Белос сидел с закрытыми глазами, запрокинув голову и рвано дыша, скверна на его лице будто бы подрагивала в неверном свете пламени. Юноша осторожно, стараясь не прерывать стимулирование рукой, стал расстегивать свой пояс. Император открыл глаза: – Долго возишься, – резким движением кисти, облаченной в когтистую перчатку, он разрезал верхний край брюк Золотого стража, задев кожу. Хантер вздрогнул и повернулся к Белосу спиной. Свободная рука скользнула в штаны, юноша поджал губы и быстро ввел в себя всё еще влажный от смазки палец, продолжая гладить ствол члена императора. – Я сказал «долго возишься». Белос подался вперед, схватил Хантера за плечи и рывком опустил на себя. Юноше ничего не оставалось, кроме как постараться успеть направить в себя член. От резкого проникновения тело пронзило жуткой болью. За спиной Хантера послышался сдавленный стон. Белос наслаждался ощущениями, это давало пару секунд передышки. Юноша жадно хватал ртом воздух в попытке вернуть контроль над телом. Его физическая подготовка была безупречной, у него нет права на слабость. Он – Золотой страж, правая рука императора, докажет, что достоин носить это звание. Кольцо мышц судорожно сжималось вокруг члена, Хантер схватился за подлокотники трона и приподнялся, стараясь не обращать внимания на накатывающую волнами боль. Он сильный, он выдержит и сейчас, и потом, он обязательно оправдает возложенные на него ожидания. «У Титана на тебя большие планы», – всегда говорит дядя, и у Хантера нет причин ему не верить. Император не любит плавный темп. Страж поднялся так высоко, как позволяла головка, и резко опустился до самого низа. Дядя слаб, хрупок, поэтому юноша был обязан следить и за тем, чтобы не причинить ему боль ненароком, тренированные мускулы удерживали тело не давая сесть всем своим весом. Его движения были четкими, выверенными, страж умело контролировал и темп, и своё дыхание, почти ничего не выдавало агонии, заставлявшей спазматически сокращаться мышцы внутри. Белос положил руки на бёдра юноши, заставив того увеличить темп. Сфинктер рефлекторно сжался, принеся стражу новую порцию боли. Нижняя часть тела словно онемела, противоестественная наполненность, разрывающая, жгучая боль – все ощущения сконцентрировались в месте проникновения члена. Лицо и шея Хантера покраснели, по телу выступил пот. Юноша старался не думать о том, что происходит с ним в эти минуты, как подобное восприняли бы другие члены ковена. Император держал в секрете этот способ борьбы с проклятием, не отвечал на вопросы, когда страж осмеливался их задавать, а Хантер холодел от мыслей, что кому-то ещё из ковена придется испытать весь этот кошмар. Ноги начали дрожать, от неприятного запаха, к горлу подкатила тошнота. Из-за риска упасть на императора, страж немного наклонился вбок, чтобы изменить угол проникновения – это не устроило Белоса. Он вздохнул и резким движением заломил руки юноши. Хантеру пришлось привстать, отчего член вышел из его тела. Ведомый императором страж нагнулся над подлокотником. Белос оперся коленом о сиденье трона и поднялся. Хантер задержал дыхание и постарался расслабить мышцы, но это не помогло. Император вошел рывком, снова не дав шанса подготовиться, и сразу взял быстрый темп, выбивая из юноши рваные хрипы. Толчки становились резче, Белос двигался всем корпусом, стискивал до синяков руки стража. Сделав над собой усилие, Хантер восстановил дыхание и сконцентрировался на танце теней на полу. От толчков волосы императора колыхались, лезли в лицо, от них шёл едкий запах багульника. Страж опирался о трон и мог себе позволить немного расслабить плечи. Белос освободил левую руку и вцепился ею в подлокотник. Послышался скрежет. Хантер прикинул, сколько часов слуги будут полировать эти царапины – по звукам выходило, что много. Белос вбивался в его тело, медальон императорского ковена неприятно царапал по спине стража. Рыкнув, император внезапно остановился и вонзил зубы в плечо юноши. Хантер рефлекторно дернулся в сторону, но Белос держал крепко. Он отстранился, схватил стража за шею так, что металлические пластины впились в кожу, приподнял над землей и рывком насадил на член. Хантер вскрикнул от резкой боли и неосознанно попытался вырваться, но был брошен обратно на подлокотник. В тело будто бы вогнали кинжал. Дядя снова его порвал, на этот раз в первой половине действия. Страж зажмурился, попытался выровнять дыхание и подстроиться под движения императора, но новая травма заставила его мышцы сокращаться сильнее, усугубляя положение. Белос как будто этого и добивался – его член дрогнул и начал выделять илистую жидкость. Тронный зал наполнился хлюпающими звуками, заглушив шорох ткани и шумное, прерывистое дыхание их обоих. Император продолжал двигаться, пока закончивший извергаться член не обмяк. Белос вынул его и, пошатываясь, спустился на нижнюю ступеньку трона. Хантер соскользнул с подлокотника, теперь он мог опереться о пол своими коленями. Низ спины жгло огнём, из-за неудобной позы ныли ребра, от железной хватки императора затекли руки. Юноша прерывисто дышал, ловя воздух большими глотками, сделав усилие, он выдавил излишки ила из себя. Ощущать их внутри слишком противно. Передышка никогда не длилась дольше пары минут, если он промедлит, его будет ждать наказание, которое сегодня он точно не выдержит. Хантер посмотрел на Белоса – тот уже начал обращаться, ил теперь сочился из-под перчаток, капал с лица. Поборов желание сбежать как можно дальше, юноша спустился к императору. Белоса била крупная дрожь, а член медленно менял цвет на болотный. Хантер сжал его у основания и провел рукой наверх – остатки тины выступили на головке, ствол пульсировал и быстро твердел то ли от возбуждения, то ли от приближения появления твари. Белос открыл глаза, уже начавшие светиться, и схватил юношу за волосы. Он приблизил лицо Хантера к своему и шумно втянул воздух носом. Сердце стража зашлось в бешеном ритме, он замер, стараясь не дышать. Вскоре Белос удовлетворённо фыркнул и разжал пальцы. Юноша отодвинулся и дрожащими руками начал снимать верхнюю одежду. Тварь, в которую обращался дядя, любила обнажённое тело, и Хантер держал у себя в комнате запас бинтов и обеззараживающих мазей. Белоса скрутила судорога, послышался треск искажающихся костей. Тварь овладевала им. – Уж… же… почти … – шепот императора звучал странно, многоголосо. Хантера передернуло, но то, что сказал дядя, означало конец передышки. Юноша со стоном повернулся спиной к Белосу или тому, что ранее им было, и встал на четвереньки. На лестнице, даже без крутого уклона это было сделать удобнее, чем на ровном полу, но на локтях и коленях всё равно оставалось много синяков и ссадин. Зал наполнил звериный рёв, а после него – мощный удар об пол. Хантер вздрогнул, но направил взгляд на трон и постарался расслабить мышцы, отрешиться от мыслей о том, что сейчас будет. Юноша сцепил руки в замок до боли, почти ломая пальцы, в попытке перенести всё своё напряжение на них. Тварь медлила, отчего становилось еще страшнее, обычно она начинала и заканчивала быстрее, чем сам Белос. Выдержка Хантера начала давать сбои, он то напрягался, то расслаблялся, артерия на шее пульсировала с невыносимой скоростью. Страж испуганно выдохнул, когда что-то влажное коснулось его сзади, надавило на вход. Только не это. Его поразил животный ужас. Это неправильно. Ещё более неправильно, чем всё, что происходило раньше. Хантер задрожал, горло сдавило спазмом. Монстр сжал его бедро и подтянул ближе к себе, заставив проехаться по ступенькам, сильно прогнув в спине. Язык твари был ненамного мягче члена, он легко проник внутрь стража, растянув края мышц, и двинулся дальше. Кровь прилила к голове, Хантер задыхался от страха и отвращения, он судорожно сжимал пальцы, пытаясь абстрагироваться от происходящего, градом покатился пот. Невыносимо хотелось свести ноги, но тварь держала теперь оба его бедра, язык задевал рану внутри, отчего низ живота скрутило спазмом. На глазах Хантера появились слёзы, он многое мог вытерпеть, но и его выдержка была не бесконечна. Язык твари извивался, на нём то появлялись язвы, складки кожи, то он становился гладким и почти тонким. Он был достаточно длинным, чтобы проникать противоестественно глубоко или, продолжая растягивать кольцо мышц, задевать шов промежности. Слюна громко хлюпала, она была более однородной, чем выделения, исходящие из члена, без сгустков тины. Хантер практически висел вниз головой, и как бы он не старался смотреть вперед, взгляд его обращался вниз, к уже стоящему члену монстра. Он был ненамного больше, чем дядин, но такой же отвратительный как язык, как всё тело твари. Постоянно изменяющий форму, болотного цвета и уже сочащийся илистой жидкостью. Монстр с громким влажным звуком резко вытащил свой язык из Хантера. Юноша всхлипнул, стенки мышц рефлекторно сжались, но это было ошибкой. Тварь легко, как куклу, перебросила Хантера ближе к себе на колени, приставив член ко входу, и, с силой надавив на бедра юноши, насадила его на себя. Страж вскрикнул. У него кончились силы сдерживаться – новая практика деморализовала, ошеломила своей извращённостью. Жесткая, похожая на кору, грудь твари царапнула по позвонкам – Хантер оказался прижат монстром к его коленям. Движение внутри него было медленным, но на спине уже появились полосы крови, оставленные твердыми фрагментами тела твари. Хантер руками касался пола, пытался сдерживать рвоту, найдя точку опоры. Он уже начал привыкать, подобное было для него большей обыденностью, чем первый контакт с тварью за сегодня, но ей этого оказалось недостаточно. Монстр хрипел где-то совсем рядом, Хантер чувствовал на шее его горячее дыхание, пахнущее плесенью. Послышался влажный кашель – страж почувствовал выплеск тины, она стекала между лопаток, смешиваясь с кровью. Вдруг тварь издала гортанный звук, и омерзительно пахнущий язык залез в его ухо. Занервничав, он сделал попытку ударить её локтем, но был перехвачен длинными пальцами, прижавшими руки к телу. Исследовав его ушную раковину внутри, язык монстра мазнул по кромке волос на виске и двинулся дальше. По телу Хантера выступил холодный пот. Он же не станет делать этого?.. Тварь не остановилась. Её язык проследовал ниже, мазнул по скуле и попытался проникнуть в рот. Она была настойчива и сопротивление губ преодолела так же легко, как кольцо мышц ранее. Хантер сжал зубы, запах, исходивший от этого языка, был отвратительным. Он старался не глотать слюну, чтобы не узнать и вкус. Монстр резко отстранился. – Упрямый мальчишка! – тварь почти визжала, её голос распадался на разные регистры. – Так ты служишь Титану?! Хантер одеревенел, ему было уже плевать и на дядю, и на Титана, на весь мир, он хотел только одного – чтобы это прекратилось. – Ты не оставил мне выбора. – В голосе твари отчетливо слышалась интонация дяди. Она освободила одну руку и небрежно прорезала когтем тонкую борозду через весь член юноши. Кровь из рассеченной вены потекла тонкой струйкой. Хантер закричал от боли, и чудовище воспользовалось этим, протолкнув свой язык в открывшийся рот. Юноша бился в конвульсиях, изо всех сил пытаясь освободиться. Тварь просунула язык в горло стража, наполнив рот своей слюной со вкусом гнилой воды и кала. Желчь подступила к горлу, но монстр не позволил ей подняться выше, полностью заткнув глотку. Хантер начал задыхаться, на его глазах снова выступили слёзы, но сил сдерживаться уже не осталось. Дрожа от отвращения, он сглотнул, чтобы опустить рвотные массы. Тварь удовлетворенно зарычала, почувствовав сжатие стенок горла, и убрала язык, возобновив движения бедрами. Страж шумно втянул ртом воздух. Его мучила тошнота, но от пережитого его тело потеряло способность контролировать какие-либо мышцы, оно обмякло и просто лежало на коленях твари. Она держала юношу только за бедра, но он уже не пытался вырваться. По его лицу струились слёзы. Он был весь в иле и крови, его голова безучастно моталась. Тварь прошлась языком по его позвоночнику и, издав утробный рык, перетащила к подножью трона, уложив на спину. Укусив его снова, но уже в другое плечо, она вошла в его многострадальное тело. Оно легко скользило по влажному полу, пряди волос спутались в грязные колтуны. Хантер смотрел в потолок. Над его головой пульсировало сердце Титана.