àмок

***

      это состояние было похоже на горячку, заставляющую пальцы дрожать от невозможности зажечь сигарету, кажущуюся если не спасением, то лёгкой передышкой. такая своеобразная пытка, лишающая меня возможности мыслить.       я чувствовала, как тело моё, до этого обессиленное и утомлённое, наполнилось бурлящей кровью, рвущейся наружу и желающей поскорее разорвать белую кожу.       но смерть была мне слишком простым наказанием.       все слова смешались в хрипы, вырывавшиеся из обожженной виски глотки, и делали меня ещё больше похожей на животное, бившееся в агонии.       амок.       это слово стучало в ушах, окончательно сводя меня с ума и оставляя тошнотворный, невыносимо горький привкус на языке.       амокамокамокамок…       на столе передо мной пустой стакан и заряженный одиннадцатью стальными пулями браунинг, способный избавить меня от мучений. если я чего-то и хотела в этот момент, то это было лишь желание приставить дуло к виску и нажать на холодный курок.       я не боялась смерти, взвывая как побитая собака. я боялась, что она найдёт меня слишком быстро, быстрее, чем она.       моё тело, покрывшееся липким потом, дрожало, заходясь в непрекращающемся приступе, а связки, казалось, рвались изнутри, заставляя острые края раздробленных костей впиваться в воспалённую плоть, разрезая её на лоскуты.       я хотела бежать.       это было моим безумным желанием, моей мольбой, которую я бормотала, стараясь сохранить хоть каплю чего-то человеческого, что, наверное, уже безвозвратно покинуло меня.       я хотела бежать не от окутывающей меня боли, не от лихорадочного безумства, превратившего меня в скрипящего зубами зверя, а от ужаса, пришедшего ко мне так внезапно, как вас может настигнуть шторм в открытом море, и сковавшего меня по рукам и ногам вместе с тем чувством, которому в моей гудящей голове не было названия.       моя жизнь, зависевшая лишь от меня одной, была нужна ей… может… но только эта надежда заставляла терпеть пытку, окончательно выжигающую меня изнутри.       мой бред продолжался слишком долго.       намного дольше, чем я смогла бы вытерпеть, если бы каждую секунду не думала о том, что ещё смогу ей помочь.       сжимаясь от удара в живот, наносимого мне моим же безумием, я не смела даже вскрикнуть, боясь не услышать, как к моей лачуге подъедет машина.       оно пожирало меня, уничтожая каждую клетку измождённого тела, но губы мои всё ещё шептали молитву, обращаясь к богу, которого нет, и к себе, которой уже никогда не будет.