Ты светишь мне по ночам вместо Луны

Сколько он так уже сидит? Чун Юнь и сам не знает. Вот уже несколько ночей подряд ноги сами несут его на ту крышу. А он и не то, чтобы против… Лишний повод увидеть то самое, заветное окно. Вернее сказать, того, кто живёт в усадьбе с тем заветным окном. Сидит он долго, это точно. Только сам экзорцист этого не понимает. Хотя это и неважно. Время перестаёт иметь значение, когда он высматривает стройную фигуру в окошке чуть ли не огромного, дорого дома. Хрупкий юноша, но только на первый вгляд, читал какой-то зарубежный роман, расположившись на позолоченном кресле недалеко от оконца. В глаза слепит свет, очень приятный. Ему кажется, что это вовсе не из-за лампы, не из-за свечи, что могли стоять на столике чуть поодаль окошка; возможно, это была луна, светящая сегодня больно уж ярко… Но он уверен, что "свечение" исходит от его дорогого друга, жившего в этих дорогих хоромах. Он давно стал для него лучиком надежды, мерцающему и указывающему ему путь в его незамысловатой жизни. За ним хотелось идти. Он уважал его. Очень сильно. И как верного товарища, и как человека, сильного душой и телом. Любитель книг часто выручал его в небольших путешествиях, просто трудных жизненных ситуациях и не только. Его друг был надежён, даже несмотря на все несерьёзные пакости по отношению к голубоглазому. Именно поэтому сейчас Чун Юнь тянется к этому свечению, неосознанно направлясь туда. Он подходит ближе, осторожно шагая по зданиям. Он садится недалеко от подоконника знакомой комнаты, в которую часто захаживал. Чун Юнь усаживается на стреху. Очарованный сегодняшними мерцаниями, он предаётся мыслям и всем хорошим моментам в жизни… Приятные воспоминания воскрешаются в разуме, заставляя на время отвлечься от различных невзгод и неудач. – Чун Юнь, это ты? Что ты тут так поздно делаешь? – из раздумий вывел знакомый до мозга костей мальчишеский голос. Стройный юноша с миловидной внешностью опирался одной рукой на подоконник, а второй хватался за штору. Видимо, мечник уже собирался зашторить окно и лечь отдыхать, но приход дорогого друга явно его озадачил. – ...а? Син Цю? – Чун Юнь не предполагал, что его заметят. Он спохватился и встал на черепицу, глядя на мечника. - Прости, я, наверное, не вовремя. Я уже ухожу… – Нет, погоди! - Как только экзорцист развернулся, чтобы удалиться, его тут же схватили за подол жилета. – Может, останешься ненадолго? – А? Ладно, как скажешь… – Чун Юнь обратно присел на крышу, а вслед за ним и Син Цю. Он аккуратно перелез через подоконник и устроился рядом с дорогим другом. Приятели лишь смотрели на месяц, наслаждаясь компанией друг друга. Ничего иного не требовалось. Этих приятных мгновений было предостаточно, чтобы утихомирить свой пыл от сражений, споров и неприятностей, случившиеся в недавнем прошлом. Вдруг из уст экзорциста раздаётся внезапный вопрос. –Сегодня луна сияет ярче, не думаешь? – И правда.