Ее безопасность

— Все верно, Цукаса-чан, — в глазах цвета звездного неба на мгновение промелькнул хвост от кометы, — Сенку-чан мертва. Ухмылка Ген становилась все хитрее и шире, когда вокруг послышались удивленные вздохи. Каких же идиотов понабрал Цукаса — верят во все сказанное Асагири. Хотя и сам Шишио только что кивнул головой в знак благодарности за информацию. Каким же нужно быть кретином, чтобы доверять Ген, ха-ха… Однако для нее и для Королевства Науки это только на руку. — Отличная работа, Ген, — похвалил ее Цукаса и даже как-то расслабил до сего момента напряженные плечи. Ген негромко хмыкнула и развернулась. Теперь, когда ее задание «одурачить Цукасу Шишио» было выполнено, Асагири могла вернуться к Сенку и обрадовать хорошими новостями. Правда вот стоило бы это сделать с большой осторожностью — за ней велась слежка. Нет, это не Цукаса. Это кто-то другой. Ген не могла понять, кто именно, но от этого прожигающего плоть взгляда было очень и очень некомфортно. И тревожненько. Не то чтобы Ген была параноиком, но за свою жизнь она все же переживала. Сделав глубокий вдох, она аккуратно прошлась по каменистой тропе голыми стопами. Выдох. Спокойнее от этого не стало, поэтому Ген подумала, что лучшим решением будет вернуться в деревню Ишигами как можно скорее. А если ее продолжат преследовать? «В таком случае мне стоит ввести в заблуждение пса Цукасы-чана?..» — мелькнула мысль в голове Асагири, после которой девушка незаметно кивнула самой себе и свернула в сторону от Королевства Науки. И Сенку. Ген очень надеялась, что слежка в конце концов закончится, что она сможет оторваться от ненужного ей хвоста и вернуться к ней безо всякий приключений. Она ведь только-только пережила нападение Магмы и его дружков, а тут еще и ненужные проблемы в виде слуг Цукасы. Тц. Как это все лишний раз раздражало и нервировало. Ген прошла уже добрую половину пути в никуда. Шагов чужих ног за собой слышно не было, как и ощущения взгляда на своей спине. Однако это не повод для ослабления бдительности — вдруг этот кто-то решил притаиться, чтобы напасть? «Что же я такого сделала, что всем вокруг так не терпится меня прибить?» — как-то грустно подумала она, после чего в голове Асагири что-то щелкнуло: а что, если Цукаса догадался о том, что Ген ему наврала? В таком случае, ее дела не просто плохи. Ее дела ужасны. Напряженный взгляд Асагири проскользнул по деревьям, которые ее окружали в надежде найти (или не найти?) посланника Цукасы. Быть может у нее получится как-то договориться с ним, прийти к нейтралитету, чтобы никто никого не трогал, никто ни на кого не нападал? Менталистка она или нет — в конце-то концов? Но на деревьях никого не было. Или же Ген плохо все осмотрела. Она собиралась пойти дальше вглубь, но внезапный грубый голос остановил ее. — Так и будешь дальше морочить мне голову? Ген встала столбом от страха, боясь даже пошевелиться. Это самый худший расклад, который только мог быть. Посланником Цукасы Шишио был он — Хьега Акацуки . С виду тихий и спокойный парень, не любитель шума и прочей суматохи. Но Ген знала, что Хьега та еще темная лошадка, которую стоит обходить за несколько десятков километров. Пульс ускорился. Колени задрожали. Очень страшно. Но нужно что-то делать, иначе пострадает как ее дорогая Сенку, так и мирное поселение Ишигами. Нельзя просто так стоять. Давай же, Ген… Думай, мать твою!.. — Хьега-ча-ан, как неожиданно, — пропела Асагири, поворачиваясь лицом к Акацуки. Тот спокойненько так сидел на ветке дерева, покачивая ногой, да рассматривал свое оружие, кудаяри, лезвие которого поблескивало от лунного света. — Тоже решил прогуляться перед сном? Хьега отвлекся и взглянул на Асагири. — За дурака меня держишь? — это прозвучало настолько устрашающе, что Ген на мгновение забыла, как ей дышать. — Что ты, что ты, Хьега-чан, за кого ты меня принимаешь? — За предательницу, — тут же ответил Хьега, спрыгивая с ветки. Он оказался возле Ген так быстро, что та и моргнуть не успела. — Думаешь, я не в курсе, что ты примкнула к стороне своей любимой Сенку? — Акацуки нависал над Асагири и смотрел ей прямо в глаза, будто пытался в них найти что-то, за что можно было зацепиться. — Н-не понимаю, о чем… — Не понимаешь, о чем я? — перебил он и сразу же усмехнулся. — О нет, дорогуша, ты все прекрасно понимаешь. Страшно. Страшно, страшно, страшно. Очень страшно. Нужно срочно что-то придумать, иначе из-за нее все будут обречены. Давай же, Ген, думай… Ради Сенку-чан придумай хоть что-нибудь, или… Минуточку. — Ты бы мог сразу доложить на меня Цукасе-чану, если бы хотел… — Ген нервно улыбнулась одной стороной губ. Нужно как-то брать ситуацию в свои руки, иначе она просто опозорит свое звание единственной менталистки в этом Каменном мире. Но как же ей сейчас страшно… Акацуки лишь дернул брови кверху, после чего чуть склонил голову, сим жестом показывая, что Ген права. — Это так, — согласился Хьега, — просто я и так прекрасно знаю: жива ли Сенку, мертва ли… — под ногой у него валялась сухая ветка, на которую Акацуки решил наступить ради большего эффекта. — …Цукаса и его империя все равно победят, — и хоть маска скрывала половину лица, Ген точно могла сказать, что этот подлец сейчас расплывался в донельзя мерзостной ухмылке. Вот же!.. — Такими дешевыми манипуляциями меня не возьмешь, — честно призналась Асагири, однако нельзя отрицать тот факт, что толика агрессии подскочила к ее горлу. — Я знаю, — снова кивнул он, — поэтому, как бы ты, наверное, выразилась, у меня есть свой туз в рукаве. Дыхание сперло. От Хьеги ожидать можно все что угодно, поэтому нужно думать. Много думать. Как обхитрить, как заставить плясать под дудку Ген, за какие ниточки нужно дергать, чтобы Акацуки сдался или хотя бы отказался от всех своих планов на Сенку и деревню? — И какой же? — спросила наконец Асагири, поняв, что именно этого вопроса и ждал Хьега. — Любовь. Стоп. Что- — Любовь? — переспросила Ген, сделав небольшой шаг назад. На всякий случай. — Да-да, любовь. Твоя любовь к Сенку, — разъяснил Хьега, приспуская своеобразную маску с лица и открывая взор на необычный шрам, оставшийся после раскаменения. — Ты ведь сделаешь все, ради ее спасения, даже если твои чувства не взаимны. А они не взаимны, — последнюю фразу он произнес особенно устрашающе, от чего Ген передернула плечами. Она и сама прекрасно понимала, что ее дорогая Сенку не тот тип людей, который поддается в объятия романтическим чувствам. Она прекрасно понимала, что наука и возрождение цивилизации для Сенку будут на первом месте. Понимала, но все равно влюбилась… Да еще и так глупо: увидела на дереве каракули, которые принадлежали Ишигами, и любовь накрыла бедную Ген с головой. Ха-ха… Глупо и нелепо… Но Ген все равно. Как бы отчаянно это ни звучало, она продолжит любить Сенку, даже если это не взаимно. Даже если Сенку когда-нибудь выйдет замуж, родит детей… Для Ген главное просто быть рядом, хотя бы как подруга, знакомая, приятельница… — Допустим, — коротко ответила Асагири, — и что тебе с этого будет? — Раздевайся. — Что? — искренне не понимала Ген. Она заметно напряглась, и, была уверена, Хьега это заметил. Что он собрался делать?.. Ген страшно представить. «Надеюсь, это очень несмешная шутка… Хьега-чан не умеет шутить». — Если ты не хочешь, чтобы Цукаса узнал правду о Сенку и деревне, то раздевайся. Или тебе помочь? — Я не совсем понимаю, как это связано… — губы Асагири нервно задрожали, как, впрочем, и все ее тело. Это какой-то хитрый план? Попытка одурачить Ген? Асагири смотрела прямо на Акацуки, пытаясь выяснить в его движениях, поворотах — да в любых действиях — истинные мотивы. Вот только мозг никак не мог работать в привычном темпе, так как страх целиком и полностью захватил в плен разум Ген. Вместо того, чтобы проанализировать противника, мозг посылал сигналы спасения и самосохранения. Одним из вариантов было бегство. Вот только сможет ли неподготовленное тело справиться с длинными дистанциями? «Я скорее умру от истощения, чем от копья Хьеги-чана…» — честно призналась самой себе Ген, ища другие способы спасения. Она снова сделала шаг назад. Лишний шаг. Ген стоило бы лучше проверить местность, в которой она находилась, чтобы не происходило чего-то подобного, как сейчас. С другой стороны… Так даже лучше. Пусть лучше она умрет от падения с обрыва, чем от Хьеги и его извращенного плана. Нет, правда, что он задумал? Ясное дело, что ничего хорошего… А что, если после смерти Асагири, Хьега доложит Цукасе о местонахождении Сенку? Неподготовленная к атаке ученая может пойти на тот свет следом за Ген… Так нельзя. Ген нужно любыми способами выжить после падения. Может обрыв не такой высокий? Может внизу есть река или немного кустов, что смягчит падение? В темноте ни черта не видно! Пару раз она прошлась спиной по скалистой поверхности, разодрав свою накидку и чуть-чуть кожу в районе лопаток. Больно. Ген прикусила нижнюю губу, тем самым пытаясь переключить внимание с одного больного места в другое. С какой целью — непонятно, но главное, что помогало. Немного. Ген ударилась локтем, затылком и в конце прокатилась спиной, как дети скатывались с горок на детских площадках. К счастью, обрыв оказался не таким большим, поэтому серьезных повреждений нет. Но больно было… Очень больно. Однако времени жалеть об увечьях у нее нет. Она жива — это главное. Теперь нужно сориентироваться и понять, где она находится… В темноте, опять же, этого понять почти невозможно. Нужно, чтобы глаза привыкли, но на это уйдет время, которого, как сказано ранее, нет. И все же это не повод для бездействия. Нужно что-то придумать… Податься в бега? Но Асагири не убежит далеко… Тем более с ранами. Думай, Ген, пожалуйста, думай, пока не… Поздно. Хьега спускался следом за Ген, правда более удачно и элегантно, чем вышло у последней. Ген застыла на месте, ноги ее не слушались и даже не пытались. Она словно снова окаменела, вот только теперь все видела. Смутно, но видела. — И стоило ли собственной жизнью так рисковать, дорогая Ген? Мурашки табуном прошлись по телу Асагири, а сама она готова была пропищать, если бы не пересохшее от страха горло. Где-то внизу живота ее страх из толстых узлов завязался в огромный клубок, который еще и куда-то тянул. Далеко тянул. Глубоко. Ген понимала, что сейчас может произойти, но отступить не могла. Ей оставалось только смириться. Ради Сенку-чан… Ради жителей деревни и ради Научного царства. «Все ради дорогой Сенку-чан, все ради дорогой Сенку-чан, все ради дорогой Сенку-чан… Все ради!..» — Ген прокручивала одну и ту же фразу у себя в голове, чтобы хоть как-то облегчить свою участь. Получалось не особо хорошо… А вдруг Хьега ее обманывает? — Какая… — после испытанного стресса говорить получалось едва ли. — Где гарантия, что ты… Не тронешь Сенку-чан и не расскажешь о ней Цукасе-чану? — А у тебя есть другой выбор? — усмехнулся Акацуки, подбираясь ближе к Ген. — Увы и ах, но тебе придется верить мне на словах. Черт… Он прав. Ген сглотнула. Другого выбора у нее действительно нет… Неужели ей и правда придется… Сделать это? Как же мерзко… Она видела, как в аниме или сериалах, фильмах в такие моменты всегда приходили на помощь бедной девушке. Но, к сожалению, Асагири находилась в реальном мире, в реальном времени. Спасения ей не видать. Хьега подошел к Ген почти вплотную и медленно начал стягивать с нее лавандовую, теперь уже немного испачканную накидку. Ген дрогнула, а к горлу поступил неприятный ком — ощущение, что ее вот-вот вырвет. Акацуки тем временем уже с помощью острого наконечника разорвал своеобразную замену ниток на верхней одежде Ген и приспустил ее свободной рукой. Шкура зверя, которая служила одеждой, упала на землю; теперь перед Хьегой стояла наполовину оголенная Асагири. От вечернего холода соски на груди чуть скукожились и стали более твердыми. Рука сама потянулась к упругой, небольшого размера груди и несильно сжала. Со стороны Ген послышалось шипение. Губы Хьеги расплылись в ухмылке. Как давно он не испытывал подобного. Он сжал грудь сильнее, впиваясь короткими ноготками в слишком нежную кожу. Хьега уже успел соскучиться по ощущениям… Отбросил кудаяри в сторону, но так, чтобы оно лежало рядом, Хьега полностью переключил свое внимание на тело Ген. Хорошенькая. Очень хорошенькая. Как же это будоражит кровь… Хьега взял одну грудь и склонился перед ней так, чтобы сосок был на одном уровне его лица. Хоть на улице и была темень, но привыкшие к ней глаза уже могли различать очертания — именно по этой причине Акацуки мог уверенно заявить: грудь у Асагири Ген просто восхитительна. Молодая, никем не тронутая… Что может быть лучше? Мельком взглянув на поднятое вверх лицо Асагири, Хьега, не мешкая ни секунды более, прикоснулся губами к затвердевшему соску. Сперва он его немного облизал и обсосал, а затем несильно сжал зубами. От Ген послышался болезненный то ли вдох, то ли стон — Хьеге это понравилось. Он переключил обе руки на тело Асагири, пока ртом продолжал играться с грудью: то лаская ее языком, то кусая и оставляя после укусов следы. Неописуемое наслаждение. Вот только широкий пояс и штаны мешали этому наслаждению. От них тоже нужно избавиться. К кудаяри Хьега уже не прибегал — он снял лишнюю одежду руками. Ген вздрогнула от холодных пальцев, что прикоснулись к ее бедрам, и сделала небольшой шаг назад, отчего чуть не потеряла равновесие. Акацуки ее придержал — к счастью или к сожалению. Вот только позже он все равно уложил Асагири на землю, чтобы было удобнее продолжать. Руки блуждали по всем складочкам на теле, в каких-то местах останавливались и сжимались, вызывая со стороны жертвы очередные возбуждающие, пусть и заметно сдерживающие вздохи. Ничего, она еще будет стонать — в этом Хьега был уверен. Он протиснул руку между сжатых ног Асагири к вагине: сперва, едва касаясь, погладил, затем чуть надавил двумя пальцами — средним и безымянным — по половым губам, рядом со входом. Ген негромко всхлипнула. Очередной ком отвращения не заставил себя долго ждать, поэтому Ген решила сделать парочку дыхательных упражнений, чтобы ее не вырвало прямо сейчас. Хьега несколько раз провел пальцами вдоль половых губ, после чего щипательным движением покрутил найденный клитор. От этого Ген вскрикнула и поддалась вперед, но Хьега предплечьем уложил ее обратно на землю, продолжая крутить дальше. Слезы тоненькой дорожкой потекли по лицу Асагири, бесследно капая на землю и тут же впитываясь в почву. Как же хочется все это забыть: все прикосновения, укусы, слюни от мокрого языка… Противно. Мерзко. Ген вновь хочется блевать от всего происходящего с ней, но вместо этого она сдерживала в себе все рвотные позывы, надеясь, что все скоро закончится. Секс длится от двух до семи минут максимум. Нужно просто немного перетерпеть, дождаться ухода ублюдка Хьеги и вернуться… Вернуться к Сенку-чан… От воспоминаний светлой макушки и ярких рубиновых глаз слезы у Асагири потекли с новой силой. Как же ей хотелось вернуться к ней, обнять, уткнуться в плечо и выплакаться обо всех напастях. Да хотя бы просто посидеть с ней рядом — для Ген это уже некая подзарядка на весь следующий день. Но вместо этого она лежала на холодной земле, не рыпалась, позволяя Акацуки воспользоваться ее телом. «Ты просто отвратительна, Ген…» — мелькнула в голове мысль, от которой хотелось горестно усмехнуться, вот только вместо усмешки получился хриплый вдох. А Хьега тем временем уже собирался разрабатывать вход во влагалище. Он не стал особо церемониться, поэтому решил вставить два пальца: медленно, не спеша, постепенно раздвигая стенки. Ген стиснула зубы, чтобы не издавать лишних звуков, но получалось максимально ужасно. Вообще не получалось. Это так больно и отвратно, что бедная Асагири не знала, куда себя деть. Она повернула голову набок, чтобы не смотреть на Хьегу и чтобы сам Хьега не смотрел на ее лицо. Мало ли, он еще и удовольствие будет от этого получать… Мерзость. — Если бы на моем месте тут была твоя дорогая и ненаглядная Сенку, ты бы только так бедрами махала, да? — спросил Акацуки, вставляя уже третий палец. В принципе, вход уже достаточно разработан, но по какой-то причине хотелось еще немного помучить Ген. Ген ничего не ответила. Она нахмурила брови и продолжала изо всех сил сдерживать эмоции. Скоро все закончится, скоро все закончится, скоро… Он вошел. Резко. Почти наполовину. Ген открыла рот в беззвучном крике и жадно хватала воздух, будто это спасло бы ее от боли. Глаза снова намокли, и слезы полились по щекам и скулам, словно умывая водой. Больно. Руки невольно потянулись к груди Акацуки, чтобы оттолкнуть его от себя, отодвинуть — да хоть что-нибудь, чтобы не чувствовать всего этого! Невыносимо больно… Словно изнутри Ген терзали копьем, проталкивая его все глубже и глубже. Не копье, конечно, но своим членом Хьега проникал все глубже, пока не вошел до конца. Он не двигался несколько секунд, давая привыкнуть то ли себе, то ли Ген. Хотя скорее всего он наслаждался жалкими попытками Ген отстранить его от себя. Мило. От этого захотелось начать двигаться, что, собственно, Хьега и сделал: сперва медленно, словно дразня, вышел, а затем грубо и слишком резко вошел, создавая звонкий шлепок яйцами о кожу. Ген забыла, как ей дышать. В плохом смысле. Она не знала, куда ей себя деть, чтобы не чувствовать всего происходящего, что ей делать, как реагировать. Пока только у Асагири выходило бесшумно плакать, заглатывая слюни. Движения Акацуки быстрые и рваные, определенного темпа у него не было — хорошо ли это, плохо ли… Впрочем, не особо важно. Чтобы как-то разнообразить секс, Хьега решил еще помучить Ген — это определенно доставляло ему большее удовольствие, Ген была уверена. Хьега повернул лицо Асагири так, чтобы она смотрела на него, вот только Ген закрыла глаза, не желая одарять его даже мелким взглядом. Это раззадорило Хьегу. Он все равно наклонился к Ген, чтобы в следующую секунду поцеловать. Нет, не так. Смять губы Асагири, искусать, жадно проникнуть языком в ее рот, углубляя это подобие поцелуя. Ген хотелось рыдать, но она и так лежала вся зареванная и грязная. Грязная не от земли, а от чужих рук, что так по-хозяйски бродили по ее телу, гладили и очерчевали интимные места. Скоро все закончится, Ген, потерпи еще чуть-чуть. Хьега ускорился, в последние секунды буквально вдалбливал свой член в Асагири. Ген думала, что дело подходило к концу, наконец-то, но… Он вышел. Его член дрогнул пару раз, но он не кончил. Хьега провел рукой по нему, после чего член снова встал. — Ты же не думала, что мы так быстро закончим, верно? Нет… Нет, нет, нет, нет. Почему?.. Почему он просто не отпустит ее? Боже, как же это отвратительно… Хьега решил сменить позу: он уложил Ген боком и, задрав одну ее ногу к себе на плечо, хорошенько так пристроился у вагины. Не медля, Хьега снова вошел в Асагири. В новой позе были совсем иные ощущения. Вот только если у Акацуки они были приятные, то вот у Ген — отвратные. Он входил полностью, до самого предела. От резких движений и плохой подготовки у Асагири пошла кровь из влагалища, но Хьегу это интересовало в самую последнюю очередь. На первом месте стояло удовольствие, которое он, естественно, получал. Толчок за толчком. Шлепок за шлепком. Ген уже перестала что-либо чувствовать, даже до сего момента нестерпимую боль. Слезы уже высохли, оставив после себя корочку на щеках. Ген просто ждала конца. Сколько бы раз Хьега ни проделывал подобных махинаций ради смены позы, Ген просто хотела, чтобы ее уже отпустили. Она даже не заметила, как сидела сверху на Акацуки. Тот придерживал ее за задницу, насаживая на свой член все глубже и глубже. Хотя куда глубже?.. Ген долго не могла поверить, когда Хьега наконец-то кончил. Внутрь. Плевать, главное, что ее муки на этом закончились. Хьега что-то говорил Ген, но она не слушала. Не хотела слушать и слышать его голос. Он, уже одетый, поднял свое копье с земли и скрылся среди деревьев. Ген же лежала неподвижно, смотря на темное звездное полотно перед собой.

* * *

— О, а вот и наша менталистка подоспела, — как всегда: задорный и звонкий голос. Сенку была прекрасна… — Что, тоже решила в играх поучаствов… Эйнштейн меня за ногу, Ген, что с тобой случилось? Ген вернулась в деревню днем. Она кое-как привела себя в порядок, но разорванную одежду и опухшее от слез и бессонной ночи лицо исправить в Каменном мире было нельзя. — Все в порядке, Сенку-чан, — протянула Ген, расплываясь в улыбке. — Я просто немного заблудилась, потом случайно упала с оврага… Но я жива и здорова, что не сказать о тебе, — загадочно ухмыльнувшись, Асагири знала, что ее Сенку догадается сама. И Ишигами догадалась. Она улыбнулась в ответ менталистке, после чего потрепала ее по голове. Пожалуй, это единственное приятное касание за последние несколько часов. — Балда. Иди отлежись у Хрома, а мы пока займемся подготовкой Кинро и Гинро, я права? — последние слова Сенку сказала громче обычного, чтобы ребята ее услышали. Они грустно (даже Кинро) протянули что-то вроде «да», продолжая неистовые тренировки с Кохаку. Ген почувствовала некое тепло от сердца, которое разливалось по всему телу. Все это как-то… По-особенному приятно. Она кивнула Сенку, после чего развернулась к ней спиной и направилась к «святыне» Хрома. Как только Асагири закрыла за собой дверь, она позволила своим слезам выйти наружу. От чего эти слезы — от воспоминаний прошлой ночи или от Сенку, по которой Ген успела заскучать — она не знала. И не хотела знать. Все, что она хотела, она получила. Безопасность Сенку.