Only Fools

В утро четверга Риз ступил на борт Гелиоса. К обеду четверга он забыл о всех своих моральных конфликтах, касающихся корпоративного шпионажа. И Риз бы не назвал себя плохим человеком. У него была совесть и моральный компас. Да, на уровне «воровать — плохо; лгать — неправильно; спать с людьми из-за денег — технически, проституция», но они все же были. Ровно до того момента, как он вживую встретил Красавчика Джека. — Эй, задроты, добро пожаловать на Гелиос, — сказал Джек Ризу и его боссу, с полным снисходительности выражением лица. — Неа, — ответил он на протянутую для рукопожатия ладонь «босса» Риза, — я отсюда вижу следы соплей. Постарайся не подходить ко мне ближе, чем на четыре шага, потому что если я почувствую запах биологических жидкостей, то сойду с ума и выкину тебя в шлюз, даже не задумываясь. Он посмеялся. Этот смех звучал противно. — Ты, с другой стороны, — обратился он к Ризу, поигрывая бровями, — со своими длинными ногами можешь подходить ко мне насколько угодно близко. Да, подумал Риз с внезапной ясностью. Мне будет вообще не стыдно обокрасть этого парня. Примерно с такой же ясностью и такой же скоростью он осознал, что все, что ему говорили при подготовке к этому всему о Красавчике Джеке было неправдой. Риз не был профессионалом во всех этих штуках — соблазнять людей, красть корпоративные секреты, лгать в принципе. Вообще-то он был обычным программистом в Тедиор. Иногда, узнавая об этом, люди оживлялись и спрашивали почему и как пушки взрываются, но правда в том, что он никогда даже не прикасался к оружию, и уж тем более не работал над ним. В основном, он поддерживал работу серверов и внутреннего имейла компании. Люди теряли интерес, как только слышали об этом. Риз тоже потерял интерес. В этом и заключалась проблема. Мне скучно, подумал он однажды, в еще один из этих моментов внезапной ясности. Подумав так один раз, он уже не мог избавиться от этой мысли. Он ясно видел, как проведёт остаток своей однообразной жизни. Как будет сидеть в маленьком кабинете с древним компьютером и настенным календарем с фотографиями пляжей на Эден-5, с пластиковой подставкой для ручек, наполненной скрепками, пылью и мелкими монетками, и как его душа будет медленно испаряться через уши, и его тело уйдет в небытие, и он так и умрет, проведя всю свою жизнь сидя в кресле с эргономичным дизайном, кликая мышкой и иногда оставляя пассивно-агрессивные записки с просьбой не использовать рабочие имейлы для регистрации на порносайтах. В панике, последовавшей за этим видением, Риз сделал кое-что — в стиле Риза — невероятно тупое. Он хакнул сверхсекретные файлы Отдела Разработки и Внедрения Тедиор. Если честно, у него не было особого плана. Это просто выглядело как что-то, что было бы круто сделать. Может быть, он просто хотел почитать что-то интересное пару часов. Может быть, хотел перестать видеть разочарование на лицах людей, когда он говорил, что не знает, почему оружие взрывается. Может быть, маленькая часть его сознания надеялась, что его поймают, надеялась найти проблемы, надеялась на хоть какое-нибудь изменение в его пустой жизни, если не в лучшую сторону, то хотя бы в достойную желания жить. Не то чтобы кто-то в самом деле меня поймает, подумал Риз. — Эй, Риз, если чо, сегодня день рождения Хэнка, так что в столовой есть торт и мороженое, — сказала его коллега Джейнис, внезапно появившись за его плечом. — Воу, что это было? На что ты смотрел? Это что, файлы ОРВ? Риз, почему ты смотрел файлы ОРВ? Нет, если у тебя была причина, то почему ты закрыл вкладку? Джейнис прижала ладони к лицу и выкрикнула на весь офис: — Босс, а Ризу можно смотреть ОРВ файлы? Потому что он, типа, занимается именно этим! Не самый крутой момент в жизни Риза. Кстати, иди нахрен, Джейнис. Риз, вообще-то, ожидал, что его уволят и арестуют за этот маленький прикол. Вместо этого два накачанных охранника отвели — притащили — его в офис вице-президента, где его допрашивали почти два часа. Был ли он шпионом? Нет. Был ли он шпионом Маливана? Нет. Был ли он шпионом Торрг? Нет. Был ли он шпионом—? Нет, он не был ничьим шпионом. Тогда зачем он взломал ОРВ? — Не знаю, — сказал Риз, пожав плечами. — Мне было скучно. Простите. Вице-президент не выглядел впечатленным или убежденным. Он выглядел неудовлетворенным, подозрительным и очень вооружённым. Риз начал думать, что арест был слишком оптимистичным предсказанием. Затем пришла генеральный директор с толстой папкой, содержащей всю биографию Риза в одной руке, и уничтожителем бумаги в другой. — Это визуальная метафора того, — сказала она, ставя уничтожитель на стол перед Ризом, — что случится, если ты не будешь с нами сотрудничать. Затем она засунула папку в уничтожитель. Это была довольно неубедительная угроза, но Риз был трусом. (И совершенно не стыдился признать это! Хорошо знать свои слабости.) В конце концов, Тедиор решили, что если Риз не был шпионом, он мог бы быть полезен, а если и был, то все равно не успел украсть ничего полезного, так что они могли бы спокойно рискнуть и отдать исполнение его наказания на аутсорс. Все, что ему надо было сделать, чтобы спасти шкуру, это использовать свой, по-видимому, неплохой навык взламывания, чтобы украсть какую-нибудь важную информацию у Красавчика Джека, гендира Гипериона. Независимо от его действий, Тедиор выигрывали. Риз единственный оставался в проигрыше. (Или, как предложила генеральный директор в виде соломинки утопающему, получал приличную сумму денег.) Согласно их словам, Красавчик Джек был мудаком и эгоистом, которому нравились привлекательные придурки. Согласно их словам, все, что нужно было сделать Ризу, это льстиво и по-оленьи помахать ресницами, раздвинуть ноги один раз и взломать ЭХО Джека или его личный компьютер, пока тот отдыхает в постели. Теперь, стоя перед Красавчиком Джеком, Риз понимал, что они ошибались. Он знал это так же, как знал, что умрет от скуки в Тедиор. Это был инстинкт. Это было видение. Это был, мать его, факт. Он мог помахать ресницами и получить, в самом удачном случае, лучший трах в своей жизни. Красавчик Джек никогда не станет ему доверять, ни за что не оставит его наедине со своим ЭХО, и у него не будет второго шанса. И тогда его жизнь будет просрана. Ладно, у меня есть идея получше, подумал Риз, когда и его совесть, и тщательно спланированный план отправились в ближайший шлюз. Джек поиграл бровями. Риз хмыкнул, закатил глаза и показательно зевнул. В ответ на это, улыбка Джека из самодовольной и похотливой превратилась в чуть более честную и чуть более опасную. — И как же тебя зовут, милашка? — спросил он, вторгаясь в личное пространство Риза. — Я, — сказал Риз, отказываясь пугаться, — здесь только для того, чтобы оплатить учебный кредит. — Это мой ассистент, Риз, — коротко объяснил босс Риза, — он на выпускном курсе Университета Эден-4, изучает— — Астробиологию, — закончил Риз за него. Это было прикрытие Риза. Его «боссом» был доктор Хэдленд, настоящий ученый, заключивший контракт с Гиперионом для проведения консультаций по агрессивным мутациям варкидов, которые они инициировали при угрозе. Также доктор Хэдленд заключил контракт с Тедиор, обязывающий его притворяться, что Риз был компетентным ассистентом. Он выглядел немного нервно. — Правда? — спросил Джек. — Так ты, знач, любитель биологии? — акцент на слове «биология» даже близко не был прозрачным. — А что? — спросил Риз. — Ваш член выглядит как тентакля? Потому что у меня нет других причин хотеть посмотреть на него. — А кто говорил о том, чтобы смотреть? — спросил Джек. — Я, — сказал Риз. — И я сказал «нет». — Хах, — сказал Джек, делая шаг назад. Доктор Хэдленд прокашлялся. — Ага, агааа, — заныл Джек. — Ладненько, вот в чем дело, обычно мне было бы все равно на каких-то ученых типа вас, но у нас тут небольшая ситуация. Он повернулся и повел их из станции шаттлов в сторону ОРВ. Доктор Хэдленд зыркнул на Риза. Риз притворился невероятно восхищенным пустой пустотой космоса в окне справа. По пути Красавчик Джек объяснил, в чем заключалась «небольшая ситуация». По-видимому, кто-то из ученых Гелиоса решил, что было бы круто засунуть ДНК варкидов в кого-нибудь еще, просто чтобы посмотреть что получится. Штука в том, что они решили попробовать это на человеке. Хорошие новости: это сработало! Ура, наука! Плохие новости: теперь у них был практически неостановимый мутировавший суперчеловек, запертый в одной из лабораторий и убивший дюжину сотрудников. Для Риза это звучало скорее как «огромная сраная проблема», но доктор Хэдленд спокойно кивал головой по мере рассказа, будто бы это было совершенно нормально. — В идеале, — сказал Джек, открывая двери в ОРВ свайпом своей ID-карты, — нам бы хотелось найти способ стабилизровать эту штуку для использования в бою. Но пока что, было бы клево, если бы вы просто смогли найти способ вырубить его или обратить мутацию. Они вошли в лабораторию, полную мигающих компьютеров и ученых в белых халатах. Большинство из них было сосредоточено на стеклянной перегородке и том, что было за ней. Назвать это человеком было бы, наверное, слишком по-доброму. Когда-то оно явно было человеческой формы, но в той же мере, что лужа воды когда-то была кубиком льда. У него были четкие, выдающиеся мускулы, деформированное, наполовину расплавившееся туловище, и, кажется, его ребра частично торчали из спины. Его лицо было покрыто моргающими жучиными глазами, а огромный зияющий рот был наполнен сотнями зубов человеческой формы. Пока они смотрели, оно с воем бросилось на перегородку, разбрызгивая повсюду какую-то зеленую субстанцию, которая шипела и испарялась. Риз непроизвольно вздрогнул и отступил. Ни Джек, ни доктор Хэдленд не выглядели особенно обеспокоенными. — Как же круто будет, когда оно перестанет пытаться есть людей, — мечтательно сказал Джек. — Ну, моих людей. Он хлопнул в ладоши и повернулся к доктору Хэдленду и Ризу. — Итак. Мысли? У Риза их была парочка. Первая: «возможно, будет круто» не выглядит, как хорошая причина для экспериментов над людьми. Вторая: чтоооо вообще за херня? Обе эти мысли он вежливо не озвучил. — В первую очередь, мне нужно знать, что конкретно они ему ввели, — начал доктор Хэдленд. — И я бы хотел поговорить с ведущим специалистом по этому делу. — Это я, — сказала низкая женщина с кудрявыми темными волосами, стоящая неподалеку. — Доктор Памела Джейн. Для меня честь работать с вами, доктор Хэдленд. Они пожали друг другу руки и начали говорить о цифрах и дозах и показаниях и еще длинном списке вещей, в которых Риз даже не пытался выглядеть заинтересованным, или хотя бы понять их. Вместо этого он пялился на варкидочеловечное существо. Оно шагало по закрытой территории, подергиваясь, и изредка плевалось кислотой. Риз снова вздрогнул, когда на его плечо опустилась рука подкравшегося в какой-то момент Джека. — Природа прекрасна, согласись? — И в какой же лаборатории содержат ее? — сухо спросил Риз. — Я смотрю, ты шутник? — сказал Джек. Он похлопал Риза по плечу и отступил. — Не веселись тут слишком сильно. И если эта штука вырвется на свободу, постарайся использовать своего доктора Жижу как мясной щит. Будет отстойно, если твое милое личико обглодают. — Ага, я запомню, — пробормотал Риз ему вслед. Что за ублюдок, подумал он. Доктор Хэдленд нетерпеливо поманил его рукой. Риз вздохнул, размял плечи и постарался не думать о том, какие еще гадости могут быть в ОРВ, готовые вырваться на свободу и убить их всех в мгновение ока. По крайней мере, ему больше не было скучно.

***

Следующие дни Риз провел в лаборатории с доктором Хэдлендом, гиперионскими учеными и Чудовищем. По большей части он просто делал заметки о ходе дела и носил материалы туда-сюда. К его облегчению, никто не спрашивал, какой же вклад он вносит. Доктор Хэдленд взял за привычку многозначительно смотреть на Риза каждый раз, когда появлялась такая возможность, и в ответ Риз мог только пожать плечами. Что ему надо было сделать? Пойти в офис Джека и кинуться ему на стол? Видимо да, потому что на пятый день доктор Хэдленд сунул Ризу в руки папку и сказал идти наверх. — Красавчик Джек просил регулярные отчеты о проекте, — сказал доктор Хэдленд. — Отдай ему это и скажи, что мы все еще работаем над решением. Это займёт время, потому что пока что мы смогли лишь достать образец крови. Риз покосился на камеру содержания, в которой добавился один (1) труп и большая куча расчлененных грузчиков. — Постарайся сказать это очень мягко, — посоветовал доктор Хэдленд. — Потому что он может разозлиться. —… Ладно, — сказал Риз. — А что, имейла тут нет? — Риз, — угрожающе сказал доктор Хэдленд. — Не просри свой шанс. — Точно, — сказал Риз, забирая папку. — Скоро вернусь. Возможно. Он повернулся и направился в офис Джека. Когда он зашёл, Джек сидел за своим столом и смотрел сразу на несколько голоэкранов. Он выглядел глубоко погруженным в работу, и Риз воспользовался моментом, чтобы осмотреться вокруг. Огромное, темное помещение ощущалось так, будто было создано специально чтобы восхищать и запугивать. Риз решил, что ему нравилась его прохладная, лёгкая элегантность, особенно вид надвигающегося Элписа в окне. Казалось, в этом помещении могло произойти все, что угодно. — Простите, сэр, — сказал Риз, приглушенно шагая, — я принес отчет из ОРВ о прогрессе по ситуации с варкидами. Джек поднял взгляд от экранов и скрыл их взмахом запястья. — Наконец-то, — проворчал он. — Что там у тебя? Риз молча передал ему папку. Джек открыл ее и начал читать. Он перелистнул страницу с недовольным видом. Затем еще одну. Вскоре он просто листал страницы, бегло оглядывая их содержимое, прежде чем наконец брезгливо бросить папку на стол. — Значит, ничего у вас нет, — подвел он итог. Риз, который так же пролистал папку в лифте, нервно почесал нос и кивнул. — Твой босс явно тебя ненавидит, пацан, — сказал Джек, — раз отправил тебя сюда с этой кипой мусора. — Думаю, он наверняка надеялся, что я отсосу ваш член или типа того, — признал Риз. — Что ставит меня в щекотливое положение. Потому что если вы меня убьете, я умру. Но если вы меня не убьете, все будут думать, что я вам отсосал. — Хах, — сказал Джек. Он отодвинулся на кресле от стола и немного раздвинул ноги. — Ну, раз уж люди все равно будут так думать. — Так вы не собираетесь меня убивать, — Риз проигнорировал приглашение. — Это приятно. Джек серьёзно посмотрел на него. Маленькие волоски на шее Риза встали дыбом. — Ладно, милашка, — сказал Джек через несколько секунд. — Время посмотреть, все ли твои хорошие гены были потрачены на личико, потому что у меня есть викторина для тебя. Если бы ты был мной, — что абсолютно невозможная фантазия, но давай-ка очень постараемся притвориться на секунду, что это так, — если бы ты был мной, и у тебя была неостановимая машина для убийств, а твои слабаки-ученые не могли подобраться к ней, даже чтобы узнать, какого цвета было его нижнее белье, и уж тем более понять, что было в его чертовой крови, что бы ты сделал? — Эм, выкинул бы его в космос, — сказал Риз. Джек застонал и закрыл глаза руками. — Ты убиваешь меня, тыковка. Одно разочарование от тебя сегодня. — Нет, слушайте, — не согласился Риз. — Эта формула, которую они воспроизвели, когда ее используют на новом субъекте, она активирует экспонентальную мутацию. Поначалу они становятся такими же неуязвимыми и бездумно убивают всех на своем пути— — Но через десять минут начинается стремительная деградация клеток и они пффффт — расплавляются, — прервал Джек. — Ага, я знаю. Страница пять. Я читал эту штуку. — Поздравляю, — саркастично сказал Риз. — Это биологическое оружие. Джек уронил руку, которую держал у лица. Он задумчиво прищурился на Риза. — Хах, — сказал он. — Ага, «хах», идиот, — сказал Риз, побледнел и прикусил щеку изнутри. Это наверняка было уже слишком. — Эм, простите, сэр, я имел в виду— Джек громко рассмеялся. — Поужинай со мной, — сказал он. — А? — глупо перепросил Риз. — И кто теперь звучит как идиот, идиот, — сказал Джек. Он встал и обошел стол, оперся на него бедром в шаге от Риза. — Ты. Я. Лучший ресторан на этой станции. Бутылка такого дорогого вина, что им можно было оплатить весь твой студенческий долг. Просто пытаюсь выражаться скромнее. Риз задумался. Он задался вопросом, не слишком ли легко все получается. Он задавался вопросом, было ли это стратегически безопасно. — Просто ужин? — уточнил он. Джек усмехнулся. — Давай обойдемся без необязательных ограничений. — Просто ужин, — твёрдо сказал Риз, подняв палец. — Как скажешь, — легко согласился Джек. Риз подозрительно прищурился. Наконец он сказал: — У меня большой студенческий долг, — что, к несчастью, было правдой. — А у меня много денег, — сказал Джек. — Сегодня. Семь вечера. Я скину координаты тебе на ЭХО. — А что мне сказать доктору Хэдленду? Насчет варкидной штуки? — А, это, — сказал Джек, отстраненно помахав рукой. — Выкиньте его в космос. Думаю, мы всегда можем затащить его обратно и препарировать. Или, — он щелкнул пальцами, словно ему в голову внезапно пришла идея, — сделать из него чучело и поставить в представительский люкс, чтобы когда в следующий раз представители Маливан там остановятся, то напугаются до усрачки. Аха-ха, блин, это идеально. Я поставлю в рот чучела маленькую камеру, чтобы у меня были выражения их лиц в кристально чистом HD, — он быстро плюхнулся в кресло и начал что-то печатать. — Да, не волнуйся, я щас твоим отправлю записку. — Ок, спасибо, — сказал Риз. Он подождал пару секунд и продолжил, — если это все, то я пойду сообщу доктору Хэдленду, что он может вылезать из-под стола. — Попридержи коней, дорогуша, — сказал Джек, снова поднимая взгляд от монитора. — У тебя все еще есть одна маленькая проблема: что ты скажешь всем тем людям, которые будут думать, что ты мне отсосал? — он широким жестом обвел свой пах. Он выглядел опасно близко к тому, чтобы опять начать шевелить бровями. — Уверен, что смогу придумать что-нибудь неприятное, — плоско сказал Риз. — До свидания, Красавчик Джек. — Да-а, посмотрим, как неприятно ты себя будешь чувствовать, — сказал Джек, когда Риз повернулся и пошел к двери. — Я могу быть чертовски терпеливым, дорогуша! Увидимся в семь! Ризу пришлось прикусить щеку изнутри, чтобы сдержать улыбку. Впрочем, сдержаться от того, чтобы закатить глаза, он не смог. В лаборатории, доктор Хэдленд бегло окинул его взглядом и вопросительно поднял бровь. — Все в порядке, — сказал Риз, пожав одним плечом. — Он отправит записку. К первой брови присоединилась вторая, и доктор Хэдленд снова осмотрел его, в этот раз медленнее. Он одобрительно хмыкнул, даже в какой-то мере с уважением и вернулся к своему микроскопу. Риз замер, оценивая, стоит ли упомянуть, что он зря тратит время, и решил, что ему надоело сегодня доставлять плохие новости. И доктор Хэдленд имел привычку брызгать слюной когда кричал. Вместо этого Риз решил взять обеденный перерыв и подумать, что же он наденет на ужин.

***

Ресторан, в который Джек пригласил Риза назывался La Fine, и находился в самом низу восточной (со стороны Пандоры) половины Гелиоса. Помещение обеденного зала было полностью сделано из стекла, так что гости, казалось, сидели в открытом пространстве, со светящейся поверхностью Пандоры снизу справа. Риз посмотрел фотографии интерьера в ЭХОнете, и решил, что это было бы восхитительно красиво, если бы не было так пугающе. Это чувство он в целом ассоциировал с Гелиосом. Он пришел ровно в семь, но Джека еще не было, так что в ожидании он оперся на стену напротив входа. Хозяйка молча зыркнула на него со своего места на входе, то ли потому что он слонялся без дела, то ли потому что был неподобающе одет. В конце концов, Риз решил, что не должен особо волноваться о формальности одежды. Он с трудом мог представить, чтобы Джек пришел куда-нибудь в черном смокинге. Мысль о том, что он не будет соответствовать Джеку смущала его намного сильнее, чем нарушение дресс-кода ресторана, так что Риз выбрал одежду, основываясь лишь на том, насколько хорошо он в ней выглядел. Риз выглядел хорошо в большинстве вещей. В черной водолазке с длинным рукавом и v-образным вырезом он выглядел изумительно. — Тебе даже не нужно декольте, — пожаловалась как-то его бывшая девушка. — Все что тебе нужно, это чуть-чуть показать ключицы и кусок татуировки и оп — все в комнате смотрят на твою грудь. Как я должна с тобой соревноваться? Соревноваться в чем, задавался вопросом Риз. (И чем меньше было сказано об этих отношениях, тем лучше — для всех.) Он лениво скроллил свой ЭХО, игнорируя входящих и выходящих работников Гипериона в платьях и костюмах и сияющих бриллиантах, проносящихся мимо него, в пользу своего нового любимого занятия — наблюдения за чужими мелочными трагедиями. На второй день его пребывания на Гелиосе к нему подошел один из лабораторных ассистентов и пригласил его присоединиться в групповой чат лабораторных ассистентов в социальной медиасети Гелиоса. Риз не удосужился даже полностью заполнить свой профиль, но молча читать чат оказалось крайне забавно. В основном, ассистенты жаловались на доктора Джейн (а теперь и доктора Хэдленда, которого они, подслушав Джека, называли доктором Жижей) и переживали, кого же из них отправят в камеру содержания следующим. Они легкомысленно относились к предоставлению доступа к сообщениям, что для было удобно для Риза, и тратили кучу времени и энергии на написание длинных пассивно-агрессивных постов, которые, пусть и не называли конкретных имен, очевидно критиковали определенных личностей за проступки вроде пренебрегания заполнением чайника в комнате отдыха водой. («ОПЯТЬ? ОПЯТЬ??? мне казалось, мы оставили эту тему в ПРОШЛОМ, люди! и вот опять: ТРИ РАЗА за ОДНУ НЕДЕЛЮ. честно, для меня остается ЗАГАДКОЙ, как некоторые из вас получили ДИПЛОМЫ в ПРЕДПОЛОЖИТЕЛЬНО уважаемых университетах.») Риз лениво листал очередную такую длинную тираду — насчёт подхалимских подхалимов, которые, по-видимому, пытались заполучить уважение доктора Джейн с помощью очевидного, низкого подкупа, — когда кто-то прокашлялся, чтобы привлечь его внимание. Он поднял взгляд и увидел офицера охраны Гипериона, стоящую перед ним. — Простите, сэр, не могли бы вы показать свою ID-карту? — сказала она. Риз посмотрел через ее плечо на хозяйку ресторана, которая, не скрываясь, наблюдала за ними, и кинул на нее убийственный взгляд. Хозяйка быстро посмотрела в сторону. Риз раздраженно вздохнул, но достал свой временный ID, который был прикреплен к его карману штанов изнутри. Офицер просканировала его с помощью ЭХО. — И что привело вас с ограниченным контрактным пропуском на нулевой уровень сегодня, сэр? — спросила офицер, намеренно подразумевая, что это не то, что стоит делать. — Ужин, — сказал Риз. — В La Fine, — уточнила она. — А-га, — сказал Риз, выделяя последний слог. — У вас есть бронь? — Не-а, — сказал Риз с идентичной интонацией. — Угу. Риз посмотрел на запятье, где проецировались маленькие голубые цифровые часы. 7:18. Он задумался, что будет, если его арестуют. Вообще-то, думал он, было бы забавно посмотреть на Джека, которому сорвала свидание его собственная охрана. Риз взвесил плюсы и минусы потенциальной развлекательной ценности этого взаимодействия и потери возможности поесть экстремально дорогой еды, за которую заплатил кто-то другой. Бросив еще один взгляд на хозяйку, Риз позволил своей вредности победить. — Я жду Красавчика Джека, — сказал Риз, выпрямляя спину. — Угу, — снова сказала офицер. Окей, он должен был подумать о том, что ему никто не поверит. — Шучу, — сказал он. — Я жду, э… — он мысленно перебрал в голове все имена гиперионских высокопоставленных лиц. — Джеффри Блейка, — выпалил он и с трудом сдержал гримасу. Мистер Блейк из файлов Тедиор запомнился ему в первую очередь из-за своей стремности. — Боже, надеюсь, что нет, потому что это делает ситуацию довольно неловкой, — сказал Джек, внезапно появившись за плечом офицера. И Риз, и офицер вздрогнули, последняя сделала два спотыкающихся шага в сторону. — Я вообще-то не соврал, — сказал Риз извиняющимся тоном. — Эм, ну, в первый раз. Она прокашлялась и вернула Ризу его ID. — Извините за неудобства, сэр, — напряженно сказала она. — Пожалуйста, наслаждайтесь ужином, — она косо посмотрела на Джека и кивнула ему, — сэр, — прежде чем повернуться и быстро уйти. — Устраиваешь сцену, котенок? — спросил Джек. — Бросаешь меня ради моих подчиненных и нарушаешь закон? Кажется, она была готова заковать тебя в наручники и отправить в Гулаг Дружбы. Риз повернулся посмотреть на Джека, подняв одну бровь. Как он и предугадал, Джек не стал заморачиваться с дресс-кодом. Он вообще не переодевался, и пришел в тех же джинсах и кедах, в которых Риз видел его днем. — Я делаю это только потому, что вы оставили меня наедине со слишком большим количеством свободного времени, — сказал Риз. — Я попадаю в неприятности, когда скучаю. — Я так и понял, — улыбнулся Джек. — Пойдём, маленький преступник, я умираю с голода. Постарайся сдержать свое желание прикарманить столовое серебро, ладно? — Развлекайте меня, и этого не случится, — сказал Риз. — Не, на самом деле я бы, тип, посмотрел, сколько вилок ты сможешь засунуть в эти узкие штаны. Риз закатил глаза и последовал за Джеком в La Fine. Он с удовольствием посмотрел на побледневшее, напуганное лицо хозяйки, широко ей улыбнулся, и она сжала губы до такой степени, что казалось, будто она съела лимон. — Добро пожаловать в La Fine, — сказала она, выдавливая из себя профессиональную улыбку. — Пожалуйста, подождите минутку, я подготовлю вам стол. — Да, займись-ка, — пренебрежительно сказал Джек и повернулся к Ризу. — Что ж, тыковка, как прошел сегодняшний апокалипсис? Знаю, необходимость усыпить домашнего питомца всегда трогает до глубины души. — Вы серьёзно хотите поговорить о делах? — Не о делах, а об эмоциональных потрясениях твоих коллег, — поправил Джек. — Таааак что, кто плакал, кто кричал, кто-нибудь выбросил стул в окно? Ох, парень, я обожаю эту хрень. Люди перестали выходить из себя рядом со мной, если не думают, что я собираюсь их убить. В чем тогда удовольствие от создания напряженной рабочей среды? — Для этого существуют мыльные оперы, — сухо сказал Риз, и, когда Джек нетерпеливо зажестикулировал, добавил: — Ну, большая часть людей испытали облегчение? Кроме доктора Хэдленда и доктора Джейн, потому что их-то никто не заставил бы трогать это существо. Я думал, что доктор Хэдленд будет кричать, но он просто заперся в одной из лабораторий и сказал не мешать ему. Но доктор Джейн собрала всеобщую конференцию и полтора часа читала лекцию о том, что своим существованием мы позорим как ученых, так и всех людей в мире. В деталях. Как минимум одна девушка плакала. — Серьёзно? И что док сказала о тебе? — Что, несомненно, в тонкостях минета я разбираюсь намного лучше, чем в научном методе, и она надеется, что я использую это как возможность наблюдать, что происходит с существами, движимыми базовыми инстинктами, и, если я не приму это к сведению, она не будет слишком сильно скорбеть обо мне, когда мой бледный, замерзший труп будет пролетать мимо окна в ее квартире. Но гораздо многословнее и красноречивее. Джек присвистнул. — Воу, — сказал он, — академический подход жестче, чем я запомнил. Риз, два года проработавший в корпоративном мире и слышавший вещи и похуже, пожал плечами. Если честно, эта речь его впечатлила. В конце концов, в тишине, последовавшей за — по-другому это не назовешь — словесным поносом доктора Джейн и драматически захлопнувшейся за ней дверью, он без иронии начал хлопать. Впрочем, он быстро прекратил, когда все в комнате стали сверлить его взглядами. — Простите, — сказал тогда он, неловко прокашлялся и потер затылок. — Абсолютно рефлекторно. Не сдержался. — Ваш столик готов, — объявила хозяйка, — сюда, пожалуйста. Их привели к столику в отдаленном углу, который был окружен стеклянными стенами почти со всех сторон. Риз посмотрел под ноги и почувствовал головокружение от бесконечной звездной пустоты, простирающейся внизу. Можно падать бесконечно, подумал он. Рациональной частью сознания он знал, что это неправда. Если бы стекло разбилось прямо сейчас, и весь ресторан засосало бы в космос, они бы просто остались на орбите вокруг Гелиоса на ближайшую вечность. В этой мысли было что-то успокаивающее. Когда они сели и Джек заказал бутылку вина, не бросив и взгляда на винную карту, Риз почувствовал, как его живот скручивает другим, не-связанным-с-бесконечной-пустотой-космоса волнением. Этой, именно этой части Риз боялся больше всего. Беседа. О чем вообще говорить с Красавчиком Джеком? Одно дело было шипеть друг на друга как кошки (ну или как кошка и вооруженная до зубов ядерная боеголовка с лазерной указкой), но о чем можно было беседовать с парнем, который практически владел галактикой? О политике? Боже, Риз надеялся, что нет. Он не помнил, когда в последний раз слушал ЭХО-новости дольше, чем длится фраза «Прометея Получает Межгалактический Статус как Буквально Самая Отстойная». Как оказалось, Ризу было не о чем волноваться. Джек был человеком односторонней беседы и не нуждался в участии аудитории. И его любимой темой разговора была не политика. По-видимому, это был он сам. Не позднее, чем хозяйка передала им меню и ушла за вином, Джек завел длинную тираду о том, как же все Хорошо на Гелиосе Благодаря Красавчику Джеку. — Когда я сюда впервые попал, Тэсситер — чувак, который был тут самым главным, пока я его не задушил, — держал открытыми кучу дерьмовых забегаловок, — сказал он. — Ты даже не представляешь, что этот парень считал съедобным. Полный мудак. Да, я убил его из-за своих корыстных целей, и у меня есть мужество признать это, но будем честными, я сделал одолжение всем, у кого есть вкусовые рецепторы. И глаза, вау. Мне влетело в копеечку перекрашивать все в жёлтый, но это полностью окупилось отсутствием производственных травм, связанных со зрением, черт возьми. Риз молча отпил свою ледяную воду. Он не был уверен, что Гиперионский Желтый напрягал глаза меньше, чем сочетание красного и черного. — Говоря о крови из глаз, тебе повезло, что ты не застал Зал Чудес тех времен, — продолжал Джек. — Даже если опустить то, насколько были уродливы эти сукины дети, смотреть на их дряблые древние лица на слепленных соплями голоэкранах, которые еще и мигали каждые десять секунд, было еще хуже. Я правда не понимаю, чем им не угодили статуи, — Джек остановился остановился ровно настолько, чтобы откусить от хлебной палочки. — Видишь ли, я, — он продолжал, не переставая жевать, — я придерживаюсь мнения, что если кто-то хочет благоговейно пялиться на реплику моего лица, у него должна быть возможность делать это даже при отключённом электричестве. Ну то есть, если на Гелиосе когда-нибудь отключится электричество, будет довольно хреново, так что здорово хотя бы смотреть на что-то хорошее, пока умираешь. И так далее и тому подобное. Невероятно, но восторженный монолог Джека длился чуть ли не до появления первого блюда — обжаренных эскалопов, привезенных из Акватора. Риз как раз начал задаваться вопросом, в чем вообще был смысл этого ужина. То есть, наверняка не нужно было организовывать целый ужин, чтобы говорить ему что-то в течение часа. Казалось, на его месте мог быть кто угодно со станции. Возможно, он переоценил заинтересованность Красавчика Джека в себе. Джек попробовал эскалопы, издал глубокий удовлетворительно звук и сказал: — Боже, в последний раз я ел настолько вкусные морепродукты на Персефоне. Риз оживился в неподдельном интересе. — Вы были на Персефоне? — спросил он. — Конечно, — сказал Джек. — Я работал в персефонском филиале Гипериона, до того как, ну, знаешь, стал владеть всей сраной компанией. — В Клипсо, да? — с энтузиазмом спросил Риз и широко улыбнулся. — Я с Персефоны, вырос в пригороде рядом с Клипсо. Местное здание Гипериона — самый высокий небоскреб в системе. В начальной школе нас водили туда на экскурсии на публичную смотровую площадку. — Серьезно? — Джек фыркнул. — Я ходил туда курить и подкатывать к туристам. Риз засмеялся. — Вам довелось посмотреть на планету? — спросил Риз. Затем, прежде чем Джек успел ответить: — О! Вы когда-нибудь занимались солнечной ходьбой? — Неа, я тогда работал как конь, — сказал Джек. — Едва ли покидал здание целых пять лет, пока не запустили проект Гелиос. Что за солнечная ходьба? — О-о-о, — протянул Риз, — поверить не могу, что вы никогда не— в общем, вот эти горные озера на Персефоне, да, они заполнены не совсем водой, а вязкой жидкостью, которая называется гидропеллисопсис, и по сути это, типа, густая вода — совершенно бесполезная для людей, потому что непригодна для питья, хотя я слышал, что ее начали как-то использовать для хранения — ладно, неважно, короче, когда эта штука достигает восемнадцати целых и что-то там сотых градусов по Цельсию, она замерзает. В летние дни это стандартная температура поверхности этих озер, что значит они затвердевают, и что значит по ним можно ходить. Вот только когда встаешь на поверхность, тепло от ног слегка меняет температуру, достаточно, чтобы поверхность начала возвращаться в жидкое состояние, так что солнечная ходьба — это когда ты бежишь через озеро как можно быстрее, пытаясь добежать до противоположного края, пока не провалишься и тебе не придётся полу-плыть, полу-карабкаться к берегу, в то время как рыбы, которые живут в этой штуке, гидропеллисопсисе, они дружелюбные, но огромные, вырастают буквально до размера скага, огромного скага, и— что? Чего вы смеетесь? Джек улыбался, опираясь щекой на кулак, его взгляд был устремлен на Риза. — Ничего, ничего, — сказал он. — Ты очень мило тараторишь. Риз почувствовал, как все его лицо незамедлительно краснеет. — Заткнитесь, — пробурчал Риз. — Просто, ну, я не был там уже целую вечность. — Скучаешь, хмм? — О чем-то больше, о чем-то меньше, — Риз пожал плечами и грустно улыбнулся. — Думаю, я скучаю о детстве сильнее, чем о всем остальном. Бегаешь туда-сюда, делаешь что хочешь. А что насчёт вас? Откуда взялся Красавчик Джек? — Пффт, это неинтересно, поверь мне. Я бы лучше послушал еще о твоем детстве. Пожалуйста, скажи, что у тебя где-нибудь есть зашифрованная запись, которую я потом могу раскопать. Попытка перевести тему была очевидной и подозрительной, и все же, она была направлена на Риза. Он улыбнулся, почувствовав тепло. — Да ладно, посмотрите на меня, — сказал он. — Я был полным ботаником, но постоянно влипал в неприятности. У нас была эта байка, что чувак, вечно сидящий на корточках рядом с мусоркой, был серийным убийцей. Когда мне было, типа, одиннадцать, я должен был на спор залезть в его палатку и украсть один из его «мерзсских» трофеев. Там были только порножурналы. Он гнался за мной с дробовиком до самого дома, и потом я две недели не выходил из дома. — Бо-оже, это так невинно, — сказал Джек. — Я и забыл, насколько Персефона чистая. Переезд из кампуса Гипериона на Эден-2 в Клипсо был таким культурным шоком, помнится. Никто никого не убивал на работе напрямую, и они вели себя так, будто они все такие крутые из-за этого, но людей доводили до того, что они постоянно сбрасывались с крыши того здания. Адская пассивная агрессия.  — Тогда вы знаете, каково было учиться там в старшей школе, — сказал Риз. — Конечно, мы были подростками, так что всю эту сдерживаемую ярость надо было куда-то девать. Каждый выпускной превращался в настоящую бойню. Люди приходили уже пьяные и пооолностью съезжали с катушек. Королеве выпускного в моем классе преподнесли ее корону вместе с презентацией на двадцать два слайда, в которой объяснялось, почему каждая ее подруга — сучка, готовая воткнуть нож в спину. По-моему, она стала публичным прокурором. Беседа — а теперь это в самом деле была беседа — долго продолжалась в таком духе: Риз описывал свое детство на Персефоне, а Джек рассказывал косвенно связанные анекдоты, пока они внезапно не начали обмениваться похожими историями об Университете Эден-4 (в котором Риз получил свою двойную степень в бизнесе и компьютерных технологиях) и Университете Эден-2 (где Джек получил звания бакалавра и магистра технических наук). И Риз отчаянно, отчаянно хотел спросить об этом, потому что он никогда не думал о Красавчике Джеке как об изобретателе или ремесленнике, и все же. Но также он знал, что это была слишком опасная тема разговора, что он не мог показать свои знания в компьютерах — ни в ПО, ни в железе — больше, чем необходимо для понимания работы его собственной кибернетической руки и ЭХО-глаза. — Вообще-то, я сам занимаюсь техническим обслуживанием, — сказал Риз, разгибая соединения пальцев и быстро запуская тестовые сигналы, которые заставляли всю руку засветиться ярко-голубым на несколько секунд, — и иногда балуюсь с апгрейдами, но… Глаза Джека блестели искренним интересом, и он даже не спросил, для чего Ризу они нужны, просто начал рассказывать Краткую Историю Гиперионских Протезов, что могло бы быть скучно, но она была наполнена убийствами и экспериментами над людьми, и рассказывал ее Красавчик Джек. Риз думал, что Джек наверняка мог превратить в триллер заднюю сторону коробки хлопьев. Прежде чем Риз это осознал, их тарелки унесли, а хозяйка принимала заказ на десерты. В разговоре повисла пауза и Риз повернулся посмотреть в окно на Пандору. Он особенно внимательно смотрел на ее светящийся фиолетовый шрам, отмечавший место, где Джек дотронулся до самого сердца планеты, но для Джека, кажется, спустя столько времени все это слилось в единое, потому что он обращался к Пандоре, как к целому. — Отсюда она выглядит красиво, да? — спросил он. — Такая вся мирная, никакого дерьма. Ты там был когда-нибудь? — Нет, — сказал Риз. — Но я слышал истории. Это правда насчет всего каннибализма? — К сожалению. И про инцест тоже. Иу. Думаю, у тебя не так много вариантов, когда незнакомец может съесть твое лицо, еще и не в веселом смысле. — А все остальное? — Остальное? — Ну то есть, — Риз пожал плечами, — Хранилища и сирены. Технологии Даль и Атласа, которые там просто… брошены. Сокровища бандитов. Эридианские артефакты. Все это. Джек хихикнул. — В этом штука Пандоры, парниша. Если ты начал копаться в грязи, ты найдешь одно из двух: смерть или силу. Иногда, если ты особенно везучий, то найдешь и то и другое. Далекое мерцание Пандоры и звезд подсвечивало его лицо, застежки его маски отбрасывали тени. Этот же свет отражался в его глазах и оставался там, словно подкинутая монетка, вращающаяся, вращающаяся снова и снова, никак не падающая на плоскую сторону, постоянно мерцающая одновременно с обещанием и угрозой. — Хочешь узнать секрет, Риз? — спросил Джек с улыбкой, острой как лезвие ножа. — Кое-что, о чем знает не так много людей? — Да, — выдохнул Риз. Джек наклонился через стол. — Я это, нахрен, обожаю.

***

Джек не оставил чаевые. Это заставило Риза преодолеть небольшую моральную диллему. Выглядела она следующим образом: Риз, тебе не может нравиться человек, который не уважает обслуживающий персонал, шипел голос в его голове, подозрительно похожий на голос его матери. Это непростительно. Значит убийства, разжигание войны и уклонение от уплаты налогов мы простить можем, думал собственный голос Риза, но чаевые вдруг пересекли черту? Это как-то… О боже, вмешался третий Риз, мне нравится Красавчик Джек. Это плохо. Давайте подумаем об этом. Когда они проходили мимо хозяйки ресторана, Риз запоздало понял, что это именно она не получила чаевые. Тогда все было нормально. Кризис совести предотвращен. Ты мудак, Риз, прошипел первый голос, но его заглушило то, что превратилось в гудящую, паническую мантру, состоящую из мне нравится Красавчик Джек это не было частью плана я в полном дерьме о боже что мне черт возьми делать? Риз доблестно пытался взять себя в руки, пока они шли к лифту, плетясь на шаг позади Джека, чтобы выиграть себе немного времени и успокоиться. В лифте Джек нажал кнопку верхнего этажа и молча оперся спиной на стенку позади контрольной панели. — Это был хороший ужин, — сказал Риз, нажимая кнопку своего этажа, слишком хорошо осведомленный о взгляде Джека, следующим за его движениями. — Спасибо. Прежде чем он успел опустить руку, Джек схватил его за запястье. Риз моргнул и замер, даже не пытаясь освободиться. Джек провел пальцами свободной руки по открытым краям голубой татуировки Риза. Места, где он касался кожи, горели, по спине пробежали мурашки и Риз вздрогнул. — Крутая татушка, — сосредоточенно сказал Джек, обводя маленький завиток указательным пальцем. — Есть еще? — Просто ужин, — напомнил ему Риз задушенным голосом. — Хммм. Он отпустил Риза, но быстро выпрямился и прижал его к противоположной стороне лифта. Риз почувствовал, как запылало его лицо, и нервно забегал глазами, пытаясь избежать пристального взгляда Джека. — Ты серьезно собираешься заставить меня постараться, хах? — тихо спросил Джек. — Может, тебе просто нравится водить меня за нос. — У меня есть самоуважение. И откуда мне знать, что это ты не пытаешься водить меня за нос? — Ах, — самодовольно сказал Джек, — волнуешься, что я заскучаю? Даже если это было так, то, что он это подумал, раздражало. — Если ты заскучаешь, то только потому что у тебя нет вкуса, — не выдержал Риз. — Но я ведь еще не попробовал на вкус. Дай мне попробовать, Риз, — он наклонился еще ниже и осторожно прикусил его за челюсть. Риз подавил стон — то, что Джек назвал его по имени сделало это с ним, и это явно было нехорошо — и уверенно оттолкнул Джека. Лифт издал звук, оповещающий о прибытии и остановился. — Здесь мы заканчиваем. Джек широко и непристойно улыбнулся, и уже было открыл рот, чтобы заговорить. — Нет, заткнись, — первым сказал Риз, — ты знаешь, что я имею в виду. Он пролез под рукой Джека и остановил створки лифта, когда они медленно начали закрываться, выходя в пустой коридор. Остановился и повернулся назад. — Позвони мне как-нибудь, Красавчик Джек, — сказал он. — Можем поужинать еще раз. — Просто ужин? — спросил Джек. Риз усмехнулся. — Давай обойдемся без необязательных ограничений. Выражение лица Джека за закрывающимися дверьми лифта было наполнено решимостью. Еще мгновение Риз стоял и смотрел, пока дисплей над лифтом не показал, что он отправился дальше наверх. Тогда Риз судорожно выдохнул и торопливо зашагал к его временной квартире. Закрыв дверь, он прислонился к ней, и почувствовал, как волна паники наконец накрывает его. Риз бы бесстыдно солгал, если бы сказал, что никогда не думал и не фантазировал о сексе с Красавчиком Джеком. Типа, да ладно, у кого не было этой стороны Диониса? * Но была огромная разница между тем, чтобы дрочить на какого-то далекого селебрити бога миллиардной корпорации и знать, что ты на самом деле будешь с этим человеком. И Риз ждал этого, в неверящем, это правда случится? смысле этого слова. Правда, правда ждал, несмотря на всю опасную для жизни сумасшедшую ситуацию с корпоративным шпионажем. Наполовину полный стакан и все такое. Но даже так, Джек ему не особо импонировал. Он был ублюдком. Он был эгоистом. Он был… Ну это все была правда, но ведь еще он был. Риз не мог подобрать подходящее слово. Возможно, он выпил больше, чем думал. Несколько секунд он бессмысленно пялился в пустоту, затем прикоснулся к месту на челюсти, где Джек его укусил. Оно было теплым. Укус был недостаточно сильным, чтобы оставить даже временный след, но кожу щекотало воспоминание. Будто бы теперь внутри него была натянута леска, и с каждым ударом сердца она тянула что-то— Гипнотическим, наконец подобрал он слово. Затягивающим. Красавчик Джек был как черная дыра. Риз был встревожен. Он имел на это право. Это плохо — его засасывало. Но маленькая часть его сознания поднимала голову, та, что, дрожа от волнения, ждала следующего захватывающего момента, а затем еще и еще. Он задавался вопросом, что случится, если он просто позволит себе упасть в этот неизбежный водоворот. Он задавался вопросом, на самом ли деле так плохо быть раздавленным. Меня не раздавят, пообещал он себе. Но, может, не случится ничего страшного, если он позволит себя сжать.

***

Следующим утром Риз проснулся, чувствуя нехарактерную для себя бодрость, несмотря на то, что ему удалось поспать всего несколько часов. Он сварил кофе, напевая под нос, и провел столько времени, прихорашиваясь перед зеркалом в ванной, что даже ему стало немного стыдно. Все шло хорошо. Скоро у него будет информация для Тедиор, его оставят в покое, и его жизни не будут угрожать никакие корпорации. Кроме того, он нравился Красавчику Джеку. Он, Риз, нравился Красавчику Джеку. Он думал, что он интересный и привлекательный, и Риз, ну, даже не притворялся идиотом, как ему сказали в Тедиор. Он просто был Ризом. Тот факт, что его желал самый могущественный человек во вселенной чертовски способствовал скачку самооценки. Его самодовольное настроение только улучшилось, когда он спустился в ОРВ и вспомнил сегодняшнее расписание — теперь, когда с бумажной волокитой было покончено, а все эксперименты завершены, они собирались избавиться от варкидочеловечного монстра. Было очень приятно осознавать, что в его жизни будет на одну угрозу меньше. Настроение в лаборатории, однако, было напряжённым. Ассистенты смотрели в пол и торопливо ходили туда-сюда, осторожно избегая зрительных контактов и разговоров. Риз обратил внимание на часть комнаты, которую они все старательно избегали. Доктор Джейн стояла, ссутулившись и опираясь руками на ее стол. Риз практически мог видеть тучу над ее головой. — Она ведет так с тех пор, как поговорила утром с Красавчиком Джеком, — тихо сказал Бенсон, заметив Риза в дверях. Бенсон был единственным лабораторным ассистентом, чье имя Риз запомнил, и то только потому, что он представился как «Бенсон, знаешь, как горелка Бунзена, но, эм, пожалуйста, не называй меня Бунзен, эм», заставив Риза испытать мощный приступ испанского стыда. Именно Бенсон-не-Бунзен пригласил Риза в групповой чат. — И чего же хотел Красавчик Джек? — спросил Риз, потому что, насколько ему было известно, все уже давно было решено. — О, она сама ему позвонила, — уточнил Бенсон. — Она запланировала целое объяснение с картинками, почему мы должны сохранить образец для дальнейшего изучения. Но она успела сказать, типа, одну фразу, прежде чем он рассмеялся и отключился. Риз изумленно вскинул брови. Это было довольно смело со стороны доктора Джейн. — Но мы ведь все еще придерживаемся плана «Накрой Это Стаканом и Вынеси Наружу», верно? — спросил Риз. — Ха, это смешно, ээ, накрой стаканом.… потому что это типа….жук… — Бенсон прочистил горло. — Да, насколько я знаю. — Риз! — крикнул доктор Хэдленд с другого конца помещения. — Иди сюда! Риз, извиняясь, пожал плечами и поторопился к доктору Хэдленду. — Какой же кошмар, — бормотал доктор Хэдленд. — Все это было полным беспорядком с самого начала. Если ты собираешься серьёзно нарушать человеческие права ради научных открытий, тебе нужно хотя бы иметь мужество продолжать это делать до конца. Ну, по крайней мере все скоро закончится, и я смогу вернуться к своей настоящей работе, ради которой приехал, — он кинул взгляд на Риза. — Я настоящий астробиолог, знаешь ли. Это звучало так, будто доктор в чем-то его обвинял. — Конечно, — сказал Риз. Доктор Хэдленд прищурился, но ничего не сказал, только сунул ему в руки планшет. — Проверь эти образцы и сопоставь информацию, — приказал он. — Они все в холодильнике номер два. Обычно Риз бесился с просьб сходить в холодильные камеры с образцами, потому что сильно в них мерз, а его кожа из-за резких смен температур сохла и трескалась. Но сегодня он был более чем рад возможности сбежать от водоворота негативной энергии доктора Джейн. Холодильные камеры были звуконепроницаемыми, полностью изолированными помещениями, чтобы ничто не влияло на хранимые здесь образцы. Когда он вошел и закрыл дверь, жужжание лаборатории больше не было слышно, так что Риз вздохнул с облегчением. Ему было интересно, как долго он мог тут просидеть, пока не промерзнет до костей. Все равно никто не заметит его отсутствие. Образцы хранились на стойках с аккуратными ярлыками, некоторые из них в контейнерах. Риз протер запотевшее стекло одной из них и начал ответственно переписывать цифры с ярлыков, светившихся мягким зелёным цветом. Работая, он лениво прокручивал в голове события предыдущей ночи. Он дал Джеку в руки нужные карты, и надеялся, что не совершил ошибку. Конечно, была возможность, что все пойдет по плохому пути. Если ему нужно будет попытаться перехватить инициативу, то, что он сделал, поставит его в невыгодное положение. Впрочем, основываясь на том последнем, застывшем выражении лица Джека, он думал, что это не станет проблемой. Риз дошел до конца списка образцов и выпрямился. Он проверил время на часах на запястье, и понял, что прошло уже добрых десять минут. Скоро должна была начаться операция по избавлению от существа. Он не хотел пропустить представление. Он потер плечо в попытке размять мышцы, открывая дверь холодильника, но резко замер, увидев, что происходит в лаборатории. Одна из ассистенток — Анна? Амелия? — стояла с широко открытыми глазами перед камерой содержания с пультом управления в одной руке и пистолетом-пулеметом в другой. Побледневшая доктор Джейн стояла с поднятыми перед собой руками, доктор Хэдленд мешком лежал у ее ног. От его виска тянулся длинный кровоподтек. Остальные ассистенты попрятались под столами и за контрольными панелями, защищая руками головы. Все в комнате повернулись в сторону Риза. —… У меня такое чувство, будто я что-то пропустил, — сказал Риз, медленно поднимая руки. — Достаточно! — выкрикнула ассистентка — Анжелика? — и нажала на кнопку пульта. Что-то кликнуло, внутри камеры содержания послышался звук работающих механизмов, и ОРВ наполнился визгом сирен. Ээээээто нехорошо, подумал Риз.