Ты для меня — обязательное условие счастья

Дилан проснулся от ярких лучей солнца, падающих прямо на его лицо и освещающих всю площадь комнаты. Он зажмурился, повернулся на другой бок, а затем, немного потерев глаза и сонно зевнув, заметил, что лежит на кровати совсем один. Место Томаса пустовало и как долго - известно лишь одному блондину. Брюнет недовольно нахмурился и слегка  приподнялся на логтях. Лучи высоко поднявшегося над горизонтом солнца всё также пробивались сквозь стекло. О'Брайен глубоко вздохнул и закатил глаза, затем постепенно "сполз" с кровати и подошёл к приоткрытому на небольшую щёлочку окну. По ту сторону можно было услышать пение перелётных птиц и ощутить лёгкий ветерок, от которого колыхались изумрудные листочки на деревьях и кустах. Он выглянул на улицу, где всё было как обычно: куча машин, сигналящих друг другу, большое количество пешеходов на тротуарах и в целом огромное скопление людей. И так каждый день. Каждый божий день Дилан слышит разъярённые голоса опаздывающих на работу граждан и постоянно проезжающих мимо их дома  мотоциклистов. Что-ж... Брюнету уже давно пора привыкнуть к этому шуму, ведь они с Томасом жили практически в самом центре столицы Великобритании, поэтому в этом нет ничего удивительного. Отойдя на два шага назад, парень схватился обеими руками за шторы и одновременно дёрнул их навстречу друг другу. Поскольку ткань была очень плотная, в помещении сразу же стало темно, что очень нравилось Дилану. –Другое дело, хоть немного уединённее  стало. Да и это бесячее солнце больше не будет светить мне прямо в шары, – еле слышно проворчал себе под нос О'Брайен.  После этих слов парень направился в сторону выхода из спальни. Он уже собирался зайти на кухню и глянуть в холодильнике то, что мог бы съесть или приготовить себе на завтрак, как вдруг услышал звук воды, доносящийся из ванной комнаты. Брюнет сразу же перевёл свой взгляд на деревянную дверь, которая, кстати, не была полностью закрыта, и через маленькую щёлку он увидел Томаса, стоящего напротив овального, кристально чистого зеркала.  За следующие пять минут Дилан не сдвинулся с места ни на сантиметр, всё также опираясь плечом о дверной косяк. Все эти минуты брюнет продолжал пожирать блондина своим оценивающим и пошлым взглядом. Он смотрел на своего парня сверху вниз, слегка облизнув, а затем прикусив нижнюю губу. О'Брайен просто не мог оторваться от прекрасного вида, открывающегося перед его глазами: синяя футболка, обтягивающая плечи и спину блондина, серые шорты длиной по колено, слегка расклешённые к низу,в которых, как считал брюнет, задница Томаса смотрелась слишком прекрасно. Переведя взгляд с пятой точки Томаса на его светлые, взъерошенные,  пшеничного цвета волосы, Дилан тяжело сглотнул ставшую вязкой слюну. За эти ничтожно малые пять минут он оглядел Сангстера вдоль и поперёк, в сотый раз изучив каждую клеточку его прекрасного и чертовски сексуального тела. Брюнет прикрыл глаза и, сделав глубокий вдох, набрал как можно больше воздуха в лёгкие. Когда он вновь открыл их, взгляд упал на длинные тонкие пальцы любимого, а затем он посмотрел на руки. О боже, эти прекрасные руки со слегка выступающими венками. Эти нежные ладони и холодные пальцы, к которым Дилан так любил прикасаться со всей нежностью и осторожностью, словно они могли сломаться под его касаниями. Глядя на идеальное тело Томаса (по мнению Дилана), он чувствовал, как начало нарастать неимоверно сильное возбуждение. «Что же ты делаешь со мной, чёртов Томми?». Брюнет понял, что не сможет больше сдерживаться и потому, в эту же секунду, он зашёл в ванную к Томасу. Из-за шума воды Сангстер даже не услышал, что в помещении есть ещё кто-то помимо него.  Он всё также стоял напротив зеркала, брился и был глубоко погружён в свои мысли, ведь сегодня у него очень важный и ответственный день. После окончания съёмок нового сериала молодого актёра пригласили на очередное интервью. Сейчас Томас стоял и думал о том, что бы ему сегодня надеть, как уложить свои волосы и что накинуть сверху, ведь погода в Лондоне так быстро меняется и часто не совпадает с прогнозами в интернете.  Из раздумий о сегодняшнем дне Сангстера вывело лёгкое прикосновение тёплых и таких родных ладоней Дилана к его тонкой талии. Он повернул голову в сторону неподвижно стоящего брюнета и его губы тут же расплылись в лучезарной улыбке, при виде которой Дилан был готов кончить прямо сейчас. Томас отвёл взгляд от О'Брайена в сторону зеркала, чтобы, не дай Бог, не поцарапать себе подбородок. Блондин смочил лезвие станка под прохладной водой и продолжил смотреть на своё отражение в зеркале. Однако на себя он посмотрел лишь первые три секунды, а затем Сангстер не отводил взгляда от обнимающего его Дилана. –Дил, ты чего проснулся так рано?  Проигнорировав вопрос Томаса, О'Брайен убрал голову с плеча, коснулся его левой ладони своими пальцами и забрал станок. Блондин тут же повернулся к парню всем корпусом и недоумённо взглянул ему в глаза. Когда Дилан поднял голову, переведя взор со станка на Томаса, они тут же пересеклись взглядами. И брюнет вновь заглянул в ореховые глаза своего бойфренда.  «О боже, эти невероятные ореховые глаза, в которых я готов тонуть вечность. Я вижу, как они горят. От этого всего у меня просто сносит крышу. Томми, знай, что моя Вселенная уже давно сузилась до размера твоих глаз. Для меня существуешь только ты. Я люблю тебя. Я хочу тебя!».  –Позволь мне, – приглушённым и слегка хриплым голосом произнёс О'Брайен, поднося лезвие к подбородку Томаса и мимолётно взглянув на его пухлые алые губы, к которым сейчас так хотелось прикоснуться. Блондин вновь улыбнулся и положительно кивнул Дилану. Он внимательно наблюдал за действиями брюнета, не отрывая взгляда от его сосредоточенного выражения лица. Глядя на родинки, рассыпанные по всему лицу парня, его большие выразительные карие глаза, густые длинные ресницы и чувственные, такие манящие губы, ему сразу же на ум пришло тысячи прилагательных, которыми он бы мог описать Дилана, но все они по итогу сливались лишь в одно — «красивый». Томас вновь глубоко погрузился в свои мысли и фантазии, что даже не заметил, как брюнет уже закончил и, смывая остатки волос и пены с лезвия, собирался положить станок на его законное место — полку в небольшом шкафчике справа от зеркала.  Сангстер только и успел хлопнуть ресницами раза два, как вдруг перед ним вновь стоял Дилан и ехидно-похотливо ухмыльнулся. Блондин очень хорошо знал О'Брайена и понимал, к чему тот клонит, поэтому он незамедлительно направился к выходу из ванной комнаты, ведь время начинало поджимать, ему нужно было выйти из дома максимум через полчаса, а он ещё даже не решил, в чём пойдёт на встречу!  Но не успел блондин сделать и пару шагов, как почувствовал прикосновение прохладных пальцев, которые схватили его за тонкое запястье, от которого у него пробежалась мурашки по всему телу. Парень тут же повернулся к любимому и, едва успев взглянуть на него, ощутил, как тёплые губы Дилана накрыли его своими.  Томас ответил на поцелуй. Он был недолгим, но таким нежным, сладким и ласковым. В нижней части живота начал завязываться тугой узел удовольствия. На секунду блондин вообще забыл о существовании мира: в тот момент ему казалось, что существуют лишь он и Дилан. Сангстер забыл о том, что ему нужно куда-то идти и собираться, об интервью. К чёрту всё... Когда в лёгких обоих парней стало катастрофически не хватать кислорода, они ненадолго отстранились друг от друга, жадно глотая воздух. Спустя пару мгновений Дилан вновь приблизился к Томасу, чтобы прильнуть к его губам, как вдруг почувствовал на них указательный палец блондина. –Дил, прошу, давай не сейчас, – ласковым голосом произнёс Сангстер. –У меня ведь сегодня интервью, мне нужно... Рот Томаса был закрыт новым, более жарким и властным поцелуем. Брюнет  схватил парня за бёдра и через несколько секунд прижал к холодной стене, покрытой коричневой плиткой. С каждым прикосновением О'Брайена блондин возбуждался всё сильнее. Не в силах больше сдерживаться, Сангстер сам подался вперёд и углубил поцелуй, обвивая руками шею брюнета. Дилан прикусил его нижнюю губу до крови, затем сразу же провёл кончиком языка по тому месту, как бы извиняясь за содеянное. Он слегка провёл им во рту по нёбу блондина и коснулся его зубов. Парни задыхались, но не могли оторваться друг от друга. Лёгкие горели огнём. О'Брайен зарылся пальцами в блондинистые волосы на макушке, оттягивая её в сторону. Открыв доступ к шее, темноволосый парень коснулся светлой мягкой кожи. Он ласкал её языком, оставляя влажные дорожки, обжигал поцелуями и ставил багровые засосы на самых видимых местах. Томас откинул голову назад, закатил глаза и с его губ сорвался первый тихий стон. Новая волна удовольствия накрыла его с головой, заставляя возбуждение тугой спиралью закручиваться в паху. Сангстеру поскорее хотелось снять ненужный предмет одежды с любимого, чтобы ему открылся взор на его прекрасный пресс.  Однако стоило ему лишь начать поднимать футболку с О'Брайена, как тот сразу же отстранился от него. Блондин разочарованно вздохнул и кинул на Дилана взгляд, в котором читались одновременно и печаль, и удивление. –Томми, кажется, ты опаздываешь на встречу. Давай мы продолжим, когда ты вернёшься, – хитрым голосом сказал  брюнет, подмигнув партнёру, облизывая свои губы и одновременно, без всякого стеснения, пялясь на уже достаточно заметный бугорок в шортах блондина.  О'Брайен что, специально это делает? Да он же издевается! Сначала возбудил своего парня до невозможности, а теперь собирается вот так легко прервать их ещё не начавшийся секс? Нет, Томас этого точно так не оставит. Ему уже давно плевать на встречу и людей, которые его ждут. Главная цель для него сейчас — Дилан. –Я скажу им, что не смогу сегодня присутствовать, так как немного захворал, или придумаю что-нибудь в этом роде, – выдохнул блондин, а затем умоляюще добавил: –Дил, прошу, ты только не останавливайся, продолжай. Брюнет стоял в метре от Томаса и довольно ухмылялся. Он определённо решил поиздеваться над ним. –Я-то продолжу, но только после интервью. Ты итак не был на прошлом из-за того, что мы с тобой улетали в другой город, – по-особенному издевательски произнёс брюнет и, мимолётно взглянув на электронные часы на руке, продолжил: –Так что беги и собирайся, а то опоздаешь ещё. – последние два слова парень сказал с некой насмешкой в голосе. –Как же ты любишь издеваться надо мной, Дилан, – вновь закатив глаза и не скрывая своего недовольства, начал Томас, а затем за один шаг сократил расстояние между ними до минимума и притянул брюнета к себе. – Умоляю тебя, продолжай. Долго издеваться не хотелось. Дилан итак уже понял, что его Томми сдался и прямо сейчас он готов полностью отдаться ему. Да и к тому же, О'Брайен сам уже еле сдерживался, чтобы не сорвать с блондина одежду и не оттрахать его как следует. Поэтому парень, не раздумывая, схватил своего партнёра за руку и повёл к ним в спальню (он словно знал, что этим всё и закончится, незадолго до этого задёрнув шторы в комнате). Дилан максимально быстро снял синюю футболку с блондина, и она тут же полетела в неизвестном для обоих парней направлении. Ну, это и не важно вовсе.  Он слегка толкнул Томаса и тот сразу же рухнул на мягкую кровать, удобно устроившись. Блондин пошло и одновременно широко улыбнулся. Ему определённо это нравилось.  Через пару мгновений и брюнет освободил свою верхнюю часть тела от одежды, точно также, не глядя, кинув предмет в другой конец комнаты.  О'Брайен подошёл ближе к кровати, а затем навис над Томасом и довольно ухмыльнулся. –Томми, знаешь, на кого ты сейчас очень похож? –На кого? – с заинтересованностью  спросил Сангстер, глядя Дилану прямо в глаза. –На похотливую суку. Блондин хотел было что-то ответить, однако не успел. Он вновь почувствовал, как мягкие губы Дилана коснулись его губ, и они слились в новом, ещё более страстном, жарком и таком желанном поцелуе. Глаза брюнета вновь попали в плен, подобный китайской ловушке; парни были не в силах отвести взгляд друг от друга. Затем Дилан начал спускаться ниже, покрывая выпирающие ключицы Томаса нескончаемыми поцелуями, а потом и площадь, которая чуть ранее была прикрыта футболкой. Кожа блондина жадно ловила каждое прикосновение. С новыми разгорячёнными поцелуями Дилану удавалось выбивать всё больше сладких стонов из Сангстера. А он, в свою очередь, царапал спину брюнета и шумно дышал. «О боже, Томми, я тону в твоих полухрипах, как в бездонном океане». –Д-Дил... Прошу тебя, давай быстрее, – на полувздохе произнёс Сангстер и закусил губу до крови, чтобы не стонать слишком громко.  Но брюнета это вовсе не устраивало, от каждого нового стона любовника ему просто сносило крышу и он хотел, чтобы тот продолжал до самой потери голоса. Дилан устремил свой взгляд на резинку домашних шорт Томаса и, похотливо облизнув губы, принялся стягивать их вместе с боксёрами, освобождая напряжённую плоть. Блондин запрокинул голову и рвано выдохнул, когда почувствовал лёгкое прикосновение языка брюнета к своему члену, который скользнул по стволу снизу вверх почти не ощутимо, но слишком приятно. Парень стиснул зубы, чтобы вновь не сорваться на громкие и протяжные стоны. Но Дилан всеми способами пытался этому помешать: он обхватил губами головку, слегка посасывая её и не торопясь брать глубже, чем откровенно дразнил любовника. Сделал он это только тогда, когда пальцы в его взъерошенных волосах впились в кожу, давя вниз. О'Брайен тут же взял глубже, медленно двигая головой – кислород в лёгких слишком быстро заканчивался. –Агх... Дилан... – на грани слышимости, закатив глаза, прошептал блондин. Оргазм накрывал его с головой. Слегка отстранившись, чтобы набрать кислорода, брюнет почувствовал, что давление в его паху стало просто невыносимым. Становилось очень больно от этой тесноты. Поэтому он незамедлительно снял с себя явно ненужные в данный момент предметы одежды и откинул в сторону. Томас ахнул, когда приподнялся на локтях с кровати и увидел чертовски сексуальное тело Дилана во всей красе. «Дилан, я готов сломать весь мир, будто он тонок, как первый лёд, лишь бы каждый день тонуть в твоих глазах и чувствовать твои нежные прикосновения к моей мягкой коже». О'Брайен, кинув секундный взгляд на блондина, довольно ухмыльнулся и,  подойдя к прикроватной тумбочке, достал смазку. Парень быстро обработал ей пальцы, не забывая при этом бросать короткие взгляды на блондина, который, будто в первый раз, внимательно и увлечённо наблюдал за этим процессом. Дилан вернулся на прежнее место и подвинулся ближе к Томасу, широко раздвигая его ноги. С губ Сангстера слетел протяжный стон и он выгнул спину, когда почувствовал один палец партнёра внутри себя. От этих ощущений ему было слишком хорошо. СЛИШКОМ. Через несколько мгновений О'Брайен принялся растягивать любовника, постепенно вводя второй палец, а затем и третий. От этого всего блондин просто сходил с ума. Он крепко сжал пальцами одеяло под собой и ещё сильнее, чем в прошлые разы, закусил губу (из которой вновь хлынула алая кровь). Томас разочарованно вздохнул и грустно глянул на брюнета, когда тот вытащил пальцы. Но увидев, как Дилан, спустя пару секунд взял в руку свой возбуждённый член, парень прикрыл глаза и снова ощутил, как от подобной картины приятно скручивает живот. Брюнет вошёл наполовину, давая любимому привыкнуть. Сангстер опять выгнул худощавую спину и с его нежных губ слетел новый, громкий, наполненный удовольствием стон. Парень вновь сжал пальцами одеяло под собой до побеления костяшек. Он ловил взгляд  Дилана, гипнотизируя, от чего у того просто земля уходила из-под ног.  Имя О'Брайена шелестело на его губах, как разлетающийся по ветру гербарий, а сам он дрожал, словно каждая буква проходила под его кожей мощным разрядом тока. Через несколько секунд Дилан толкнулся немного медленнее. Но, увидев огонь в глазах партнёра и положительный кивок, продолжил гораздо увереннее и быстрее. –Ох, чёрт...  – прохрипел Томас, а затем с его стороны послышались сладкие мычания. В эти прекрасные ощущения он погрузился с головой. Тела парней столкнулись и маленький взрыв просто снёс им крышу. Брюнет стал совершать более плавные движения, прогибаясь в спине. На пару мгновений он вошёл во всю длину и крик Томаса оглушил стены: те будто дрожали и плыли в глазах Дилана, словно в лёгком тумане весенних рассветов. Дилан начал менять угол проникновения, ища заветную точку внутри. И когда услышал особенно громкий стон любимого — понял, что нашёл её. Казалось, что голос блондина скоро точно сорвётся от такого количества вскриков и хрипов, но Сангстеру было всё равно. –Пожалуйста, Дил, ещё раз. Точно также, – попросил Томас, и брюнет всё понял. Снова толкнувшись под нужным углом, парень сполна насладился протяжным и таким любимым голосом Томаса.  Рука блондина медленно потянулась к члену. Он принялся ласкать себя в такт движениям Дилана. От этого всего у брюнета окончательно сорвало крышу, вся его спина блестела от пота, а мышцы были напряжены как никогда. В помещении стало настолько жарко, что Томасу казалось, будто сейчас он окончательно расплавится от этого удовольствия и тепла, разливавшегося по телу с каждым толчком. Дилан, как и Томас, тоже громко и протяжно стонал от накатившей волны удовольствия. Все эти звуки слились в один единственный в его голове.  –Т-Томми, – еле выговорил брюнет. –Дил, я не могу больше... – прошептал блондин. После этих слов он задвигал рукой в два раза быстрее, теряясь в собственных стонах и не успевая вдыхать воздух.    Они кончили в унисон. О'Брайен вышел из Томаса и обессиленно упал рядом на кровать, приводя дыхание в норму. Сангстер повернулся к любимому и слабо улыбнулся, поправляя растрёпанные волосы на его макушке.  В ответ брюнет слегка притянул Томми к себе и чмокнул в висок. Он прикрыл глаза и наощупь нашёл его руку, переплетая их пальцы.  Блондин положил голову О'Брайену на грудь, нежно касаясь подушечками пальцев его пресса. Внезапно Дилан перехватил запястье партнёра, поднёс его к своим губам, обжигая новым пламенным поцелуем.  –Ну что, не пожалел, что остался со мной, Томми? – спросил Дилан, нарушив мёртвую тишину и полностью приведя дыхание в норму. –Ещё спрашиваешь, – улыбнувшись уголками губ, ответил блондин, поцеловав О'Брайена в носик. Именно в такие моменты оба парня чувствуют и понимают, что всё происходит именно так, как должно быть. Что именно сейчас всё на своих местах.   «Томми, ты для меня — обязательное и неотъемлемое условие счастья. Самое главное. И я становлюсь чуточку счастливее, когда читаю в твоих прикосновениях такую же безнадёжную необходимость».