Суженый-ряженый

За окном уже давно стемнело, комнату освещали лишь несколько тусклеющих свечей, оставляя красивые теневые разводы на стенах. Обе девушки, находящиеся в ней, были с головой погружены в свои занятия. Хрупкая, белокожая аристократка, взахлëб читающая книгу, мерно качала ногой, иногда стукая каблучком об пол. А коренастая, загорелая деревенская девчушка, сидящая напротив, во все глаза всматривалась в зеркало, произнося что-то одними губами. Перевернув последнюю страницу очередного углублëнного учебника по химии, Алиса наконец подняла глаза на свою служанку. И, пощитав еë сосредоточенный взгляд, вкупе с действиями, до нельзя смешными, она, улыбнувшись, обратилась: – Прашка, что это такое ты там высматриваешь, неужто нечесть в моей спальне ищешь? – слегка посмеиваясь и играя бровями, спросила аристократка. – Госпожа, какая тут у вас нечесть может быть? Место же святое, тем более сейчас святки! – с непониманием в голосе воскликнула Прасковья – Я своим подружкам суженого-ряженого гадаю, зеркалец ведь не сыщешь нигде, сейчас себе буду, – после секундной заминки она воодушевлëнно спросила. – А хотите я и вам погадаю? Чтобы уж точно всë знать. – Нет уж, я лучше за тобой посмотрю, – не скрывая ухмылки бывалого учëного, сказала Вяземская. Взяв в руки зеркало, аккуратно поглаживая кованую, массивную, серебрянно-блестящую раму. Прашка посмотрела прямо в омут отражения, и вполголоса произнесла: «Суженый-ряженый, приди в зеркало смотреться, себя показать, меня посмотреть», когда через пару минут ничего не произошло, она повторила присказку, и, через несколько секунд, еë глаза округлились и стали похожи да две чеканные монеты. – Свят, свят, свят! – Прасковья перекрестила себя и положив зеркальце, в котором отражался уже только потолок, перекрестила и его. – Боже, помилуй грешную. – Ну чего там? Что случилось? – Ух страх-то какой, бес попутал! Точно говорю, – продолжала пречитать служанка, словно бы и не слышала слов Алисы. – Так, – строго, бескомпромиссно, так как когда-то учил говорить со слугами отец, произнесла девушка. – Либо ты прямо сейчас говоришь мне что случилось, либо...– она на секунду замялась. – Либо плеть за секреты перед хозяйкой. – естественно, никакой плети в любом случае бы не было, но припугнуть служанку, чтобы всë выдала, хотелось. – Есть, Г-госпожа, – голос Прашки всë ещë подрагивал от удивления. – Сейчас всë расскажу. – Ну? – Говорю я заклинание, всматриваюсь в зеркальце, а за мной...– она затаила дыхание и на грани слышимости произнесла, – вы. – Что я? – не поняла Вяземская. – Вы отражаетесь, на месте суженного, – на глаза Прасковьи наворачивались слëзы. Наконец, поняв ситуацию, Алиса подошла к служанке и, взяв еë ладони в свои, аккуратно погладила костяшки большим пальцем, проходясь немного дальше, оглаживая всю кисть, с мозолистыми, чуть грубоватыми, подрагивающими от слëз, пальцами, параллельно шепча фразы успокоения: – Всë хорошо, ангел просто пошутил, ничего такого в этом нет. Я уверена, что суженый-ряженый покажется, только чуть позже, – убаюкивала Прасковью Вяземская. – Но как же, и у бабки, и у мамки моей, всë хорошо было, никаких шуток-прибауток не было... – Значит, их ангел хранитель сразу знал их будущего мужа, а тебе надо немного подождать. Думаю, в следующем году там появится самый завидный жених всего Петербурга. – Да чтож вы, Госпожа, самый завидный вам достанется! – воскликнула служанка, постепенно забывая о своëм недавнем горе. – Это ты про Князя Трубецкого? – неловко улыбнувшись, спросила Алиса – Да, конечно, за него я, а тебе другой найдëтся, – исправившись, ответила она, поникшим голосом. – На слово поверю Вам, – Прашка аккуратно приклонила голову, хихикнув. Когда же Прасковья вышла, попрощавшись немного неуклюжим реверансом, Алиса, обняв себя руками, взглянула за окно, где бледный диск луны переливался на фоне тëмного полотна небосвода, а звëзды, точно жемчужины в морской пучине, блеск которых отражался в омутах глаз аристократки, в чьей голове роились сотни и тысячи мыслей о случившемся, но одна была ярче всех. «Ты не должна узнать о моих чувствах, ты должна быть счастливой с будущим мужем и прелестными детками, прелестными прям как ты, а я уеду во Францию, начну всë сначала и забуду всë что здесь было, забыв и тебя» – глаза уже поблëскивали от слëз, скопившихся в них.